— Прогнись немного, — прохрипел он у ее уха. Лена подчинилась, чувствуя, как на поясницу давит горячая, чуть шероховатая ладонь. — Вот так, да… — Его одобрительные слова сводящими с ума вибрациями пронеслись по телу.
Не было ни стеснения, ни неуверенности. Лишь всепоглощающее стремление достичь нарастающего где-то в глубине ее существа блаженного пика.
Яр вошел в нее одним уверенным, плавным движением, и Лена, застонав сквозь плотно сомкнутые губы в унисон его шипению, непроизвольно выгнула спину до слабой боли в спине. Чувствовать, как с упоительной неторопливостью он проникает в нее до упора, было чистым наслаждением.
Колени подгибались. В глазах мерк свет. Если бы не крепкая хватка Ярослава на ее талии и груди, Лена наверняка осела бы на пол.
Яр ускорил темп. Вжимая Лену все крепче в себя с каждым резким проникновением, выбивая из нее долгие, протяжные стоны. Громкие и почти дикие. Как и раздающиеся в тишине прихожей шлепки их тел друг от друга.
Давно измучившейся в ожидании оргазма Лене хватило нескольких быстрых, глубоких толчков, при которых член Ярослава самым идеальным образом задел головку клитора, чтобы оглушительно, до закатившихся глаз и белого шума в ушах кончить.
Это был лучший секс в ее жизни. Несдержанный, откровенный, запредельно эмоциональный.
Ее качало на волнах оргазма еще долго. Ярослав не останавливался, хотя Лена наверняка полностью повисла на нем, не имея сил устоять на собственных ногах. За одной швыряющей в пучину беспамятства волной пришла следующая. Звук хриплого стона Ярослава и ощущение тяжести его закаменевшего у нее за спиной тела запомнились Лене как сон.
Очнулась она уже в спальне. Словно тысячу лет спустя. Мышцы немного ныли, но парящая легкость во всем теле затмевала любой дискомфорт. Мысли до сих пор разбегались. Осмотревшись по сторонам, Лена не нашла Ярослава и вышла из комнаты.
Шум привел ее на кухню. Там обнаружился и увлеченно изучавший недра холодильника Яр. Появление Лены для него осталось незамеченным.
Залюбовавшись на обнаженную мужскую спину, она не выдавала своего присутствия. А затем и вовсе забыла, что собиралась заговорить.
Лене потребовался лишь один взгляд в сторону, чтобы понять: Ярослав привез ее не к себе домой. По крайней мере не в дом семьи Исаевых, фрагменты которого она так часто видела на онлайн-уроках с Юлей и на ей же опубликованных в соцсетях фотографиях.
Глава 21
В тот день Лена ни о чем Ярослава не спросила. Не захотела разрушать романтическую атмосферу, подумала, что слишком рано выяснять отношения, которых еще толком и нет. Да и не была она уверена, что не совпавшая с ожиданиями реальность повод для недовольства.
В остальном же их встречи с Яром казались ей чудесными. Весь сентябрь они по возможности виделись ежедневно, хотя месяц получился довольно загруженным. Ярославу приходилось несколько раз летать в Сочи, помогая местному франчайзи с открытием кофейни сети. Лена активно возвращалась к занятиям с постоянными учениками и набирала новичков. ПО выходным ходила на прослушивания, но ни с одной из групп пока не сложилось.
Свободного времени ужасно не хватало. Если Лена не была загружена работой, то зачастую помогала с переездом и адаптацией в Москве младшему брату. Макс, умудрившийся поступить на бюджетное обучение в МГУ в самой последней волне зачисления, не выглядел счастливым студентом одного из самых престижных ВУЗов страны, но столь же упорно, как и летом в переписке, отказывался от откровенного разговора. Лене лишь оставалось бросать на него обеспокоенные взгляды.
За пару неполных месяцев учебы Макс будто бы чуточку повзрослел. Взялся вдруг носить только темные вещи и хмурое выражение лица. Лена не сомневалась, что девчонки в университете сворачивают головы ему вслед — до того он стал напоминать парней с обложки молодежных романов.
Темно-русые волосы, голубые глаза. Острые скулы. Высокий, спортивный, далеко не глупый. И грустный. Почему-то постоянно грустный.
Хотела бы Лена знать, в чем причина его печали: влюбился неудачно, не нравится учеба, не складываются отношения с одногруппниками? — выпытать не получалось.
— Лиза в гости к тебе приедет? — спросила она непринужденно в надежде разрядить очередное угрюмое молчание, повторявшееся из субботы в субботу, когда оголодавший за неделю в общежитии Макс приезжал к Лене насладиться домашней кухней.
Тот пожал плечами и промолчал. Лена недоуменно нахмурилась.
— Я хотела сказать, что она могла бы остановиться у меня, если приедет.
Макс не отреагировал на ее слова. Будто бы Лена ничего и не говорила, отстраненно поинтересовался о другом:
— Котлеты еще есть?
Лена растерянно кивнула, ничего не понимая. Поругался он, что ли, со своей лучшей подружкой? В этом причина его плохого настроения?
— Котлеты есть, — заверила она его, стараясь не показать своего беспокойства. — Целый контейнер специально для тебя, возьмешь с собой.
— Спасибо, систер. — Макс встал из-за стола. Наклонившись, поцеловал Лену в щеку и засобирался в общежитие. — Пойду я.
— Уже? — переспросила она с сожалением. — Ты же недавно пришел.
Макс скупо улыбнулся.
— Дела, систер.
Лена вздохнула.
— Дела. А ко мне только поесть, да?
— Эй, — междометием Макс попытался неловко выразить свою к ней привязанность. — Я еще на неделе забегу.
Лена улыбнулась.
— Да, я поняла. Поесть.
— Ну, кто-то должен оценивать твои кулинарные таланты. — Зашнуровав, наконец, свои модные высокие кеды, Макс сменил показушную пацанскую крутость на искреннюю озабоченность: — Ты говори, если помочь надо. Ну, всякие мужские дела: дотащить что-нибудь или починить. Я ж рядом теперь живу.
— Спасибо, братик. — Лена его обняла. — Буду иметь в виду твое сильное мужское плечо.
Макс хмыкнул.
— Я вообще-то серьезно. Могу и Дэну морду начистить — только скажи.
Ему удалось ее ошарашить.
— Зачем?
В ответ Макс, пожав плечами, хмуро пробурчал:
— Он тебя бросил.
— Никто никого не бросал. — Лена покачала головой и вздохнула. — Впрочем, если выражаться твоей терминологией, то бросила Дениса скорее я сама.
— Как? Маман говорила, что…
— Мама не знает всей ситуации.
— А почему тогда?.. — Макс имел искренне удивленный вид.
Забавно, Лене впервые за много лет удалось шокировать собственного брата. Он, наверное, давно приписал ее к категории скучных взрослых, и вдруг такой сюрприз.
— Развод был правильным решением, — вдаваться в подробности она не стала. — Иногда людям лучше вовремя расстаться.
— Темнишь, систер. — Макс разочарованно цокнул языком, словно и правда умирал от любопытства узнать тайны ее брака.
Лена ласково улыбнулась. Привстав на носочки, потрепала брата по голове и с шутливым укором в голосе парировала:
— А ты слишком любопытен для того, кто не ответил ни на один мой вопрос.
Макс тут же закинул на плечо рюкзак и поспешил заверить:
— Все-все, вопрос снят. Я ухожу. Гудбай.
— Оревуар, англичанин ты мой, — подколола она на прощание; все-таки были у роли старшей сестры свои плюсы.
Закрыв за братом дверь, Лена вернулась на кухню. Убрала посуду, допила остывший чай, заодно настраиваясь на сегодняшнее прослушивание с многообещающей группой. Ребята писали действительно крутые аранжировки и очень талантливые песни совместного авторства в интересных Лене стилях. Хотелось надеяться, что зародившееся внутри чувство гармоничной принадлежности ее не обманывает.
Уже после, совсем поздним вечером, к Лене должен был приехать Ярослав. Поначалу они еще метались между двумя квартирами: ее — единственной и его — той, где он на самом деле не жил. Однако она, не признаваясь в том даже себе, не любила бывать в этой полупустой двушке в новом хорошем районе.
Понимание принятого им решения пришло к Лене довольно скоро. Несложно было догадаться, что после смерти жены новые отношения даются Ярославу с некоторыми затруднениями. Наверняка он считал, что видеться с другой женщиной в квартире, где он столько лет прожил с женой, неправильным, и поступил он так, чтобы никого не ставить в неудобное положение.
Вряд ли бы Лена почувствовала себя комфортно в чужом семейном гнезде. Скорее страдала бы под гнетом неуместности, не в силах отделаться от впечатления, что нарушает границы не своего мира. Просто тогда, в самом начале, от неожиданности Лену покоробило. То, что Ярослав не смог или не захотел привести ее в свой настоящий дом.
Несмотря на все разумные доводы, отвлечься от того, что доступа ко всей жизни Ярослава она до сих пор не имеет, у Лены получалось далеко не всегда. Зато сама ситуация болезненной, еще не забытой обыденностью резонировала внутри. Как будто новая, чуть более светлая вариация уже сыгранного «от» и «до» произведения.
Случалось, Яр не мог с первой попытки отыскать на кухне винные бокалы, или забывал названия местных служб доставки, или во дворе дома не сразу вспоминал, в какую стороне находится нужный им супермаркет, — и тогда едва установившаяся иллюзия безмятежного счастья шла трещинами. Заходить на репризу[13] Лена не имела никакого желания, а потому уже в октябре виделись они только у нее дома.
Здесь она была хозяйкой. Сюда не могли добраться призраки ни ее, его прошлого. В этой квартире только Яр и Лена творили воспоминания. Совместные и счастливые.
Глава 22
В конце октября Ярослав вместе с Леной наслаждался восхитительным вечером в ресторане своего лучшего и единственного друга Сергея Акулова — крупного московского ресторатора, обеспечившего им столик вне очереди. Повод был значимый, и испортить праздник плохой кухней или обслуживанием не хотелось. В наивысшем уровне заведений друга Яр был уверен на все сто.
Сидящая напротив за столом Лена сияла. Порой Ярославу даже казалось, что он заражается от нее светом, как от солнца. До того был физически ощутим ее энтузиазм.