— Спасибо, Джеральд, — сказал поэтому Гангер, и послышалось звяканье монет, переходящих из рук в руки. — И еще, не смог бы ты заказать нам такси?
— Без проблем, босс, — ответил Джеральд, подмигивая. — На какое время вы его хотели?
(Прошу заметить, насколько тщательно Джеральд подобрал время глагола; с Джеральдом не стоит допускать грамматических неточностей. Один из высших административных чинов, как-то сказавший ему: «Звони мне в любое время, когда будешь готов», — был вынужден досрочно выйти в отставку из-за звона в ушах, поскольку Джеральд всегда готов в любое время и был готов всю свою жизнь…)
— Где-нибудь через полчаса, — ответил Гангер. — В будущем, — поспешно добавил он. — Хорошо?
Фактически, когда имеешь дело с Департаментом Времени, существует огромное множество вещей, требующих исключительной осторожности, пока с ними не освоишься. Только для того, чтобы пройти через вращающиеся двери в вестибюль, требуется кандидатская степень по теории времени, если вы хотите выйти обратно в том же столетии, что и вошли. Этим объясняется то, что Гангер и Штат проникли в здание через угольный подвал.
Они нашли Джейн одну в большом кабинете; она сидела за столом, на котором можно было играть в футбол, сгорбившись над кипой бумаг, калькулятором и часами с шестью стрелками. Когда они вошли, она подняла голову и нахмурилась.
— Привет, — сказала она. — Вы опоздали.
Штат быстро, но пристально взглянул на нее; Гангер лишь улыбнулся.
— Я и забыл, — сказал он. — Нам следовало бы знать, что ты еще вчера просмотрела сводку на сегодняшние часы пик. Мы застряли в пробке?
Джейн кивнула.
— Единственное, что хорошо в этой системе, — сказала она. — Всегда можно заранее посмотреть, какие непредвиденные события случатся в следующие несколько дней. Это дает возможность знать, чего не следует ожидать. Впрочем, это порождает небрежность в планировании.
Гангер занял свое обычное место на краю стола, заметив при этом, что бумаги, сплошным шестидюймовым слоем покрывавшие всю остальную поверхность, на этом месте были заботливо отодвинуты в сторону. Трогательный штрих.
— Есть какое-нибудь продвижение? — спросил он.
— Как посмотреть, — сказала Джейн. — Вот что больше всего утомляет во всем этом. — Она вздохнула. — Вот например, — продолжала она. — Мне наконец удалось убедить отдел кадров попробовать некоторые изменения в штатном расписании. Вначале они никому не нравились, но мы немного поспорили, и в конце концов все согласились дать им месяц на испытание, начиная с двадцатого.
Штат кивнул.
— Ну и хорошо, — сказал он. — В чем же проблема?
— Проблема в том, — сухо ответила Джейн, — что здесь, на нашем этаже, уже три дня как девятнадцатое. Одни и те же двадцать четыре часа, снова и снова. Думаю, это называется «придерживаться буквы соглашения».
Гангер сочувственно поцокал языком.
— Ну ничего, — сказал он, — это была достойная попытка. Пошли-ка лучше пообедаем. Я тут подумал, что было бы неплохо…
— Знаю, — прервала Джейн. — Я уже заказала нам столик.
— Рекомендую говядину, — произнес Гангер тоном знатока, скользя пальцем по строчкам меню. — У них здесь очень…
— Нет, спасибо, — ответила Джейн. — Мне она не понравилась. Они кладут в нее слишком много эстрагона или чего-то вроде этого. Пожалуй, я лучше возьму спагетти.
Штат взглянул на нее, придав лицу нейтральное выражение.
— А что брал я? — спросил он.
— Scampi, — ответила Джейн, не поднимая головы. — Они были остывшие, но вы не захотели поднимать шум, отсылая их обратно.
— Спасибо, — спокойно произнес Штат. — В таком случае, я попробую osso bucco.
— Фактически, — Гангер наклонился вперед и отодвинул меню от лица Джейн. — Фактически, — повторил он, — я не вижу большого смысла в этой встрече, поскольку ты уже знаешь все, что мы сказали.
Джейн пожала плечами.
— Ну, — ответила она, — я, может, и знаю, но вы не знаете. Могу сказать вам, впрочем, что мы только зря потеряли… зря все это затеяли, — поправилась она. — Мы не пришли ни к чему.
Гангер перетянулся со Штатом и широко улыбнулся.
— Знаю, — сказал он. — Тонкий ход, а?
Джейн непонимающе уставилась на него.
— Прошу прощения? — переспросила она.
— Подумай сама, — Гангер откинулся на спинку стула и разломил хлебную палочку. — Эта встреча уже имела место, так? Этого действительно не изменить, согласен, но это не значит, что ты должна по-прежнему заказывать говядину. Ты можешь заказать вместо нее что-нибудь более подходящее. Правильно?
— Ну…
— И точно так же, — продолжал он, откашлявшись от попавших в горло хлебных крошек, — мы не обязательно должны приходить к тем же неудовлетворительным результатам, к которым, как я понял, мы приходим в Авторизированной Версии, так сказать. Ты следишь за моей мыслью?
Джейн задумчиво покусала губу.
— Ну, — произнесла она, — по крайней мере, я наверняка не помню, чтобы вы это говорили. Вы имеете в виду…
— Именно, — улыбнулся Гангер. — Первая версия предназначена исключительно для камеры. Ты, разумеется, в курсе, что мы все находились под наблюдением?
— Под наблюдением?
— Определенно. — Гангер развернул салфетку и заткнул ее уголок за узел галстука. — Но камеры увидят только Авторизированную Версию. Эта же — на сто процентов вне записи.
— Видишь ли, она никогда не происходила, — вмешался Штат. — Так что мы можем говорить что хотим, не боясь, что нас подслушают. Это была его идея, — великодушно добавил он. — У этого парня мозги как пинбольная машина, но это оказывается на руку, когда нужно найти обходной путь.
— Вижу, — сказала Джейн, и она не погрешила против истины. Точно таким же образом она могла бы видеть целую страницу на китайском языке, не понимая при этом ни слова. — Итак, о чем же мы говорим?
Штат налил себе стакан минеральной воды, тщательно осмотрел его, чтобы убедиться, что он еще тут, и выпил.
— Мы почувствовали, что наступило время подвести итоги, — серьезно сказал он. — Посмотреть, чего мы достигли, и так далее.
— Другими словами, — продолжил Гангер, легко перехватывая эстафетную палочку у своего коллеги, — настало время посмотреть, как продвигается дело. Можешь считать это промежуточным отчетом. Идет?
Джейн кивнула.
— Хорошо, — сказала она. — И прежде чем вы начнете: если вы хотите закончить на этом, я не против.
Двое высших чиновников в удивлении переглянулись.
— Что заставляет вас так говорить? — воскликнул Штат. — Не поверю, что эта работа показалась вам недостаточно увлекательной.
Джейн кисло усмехнулась.
— О, она более чем увлекательна, — произнесла она. Помедлив, она скрестила руки на груди, и на ее лице появилось угрюмо-решительное выражение, что-то вроде: «Никто не выйдет отсюда, пока мы не найдем преступника». — Должна сказать, — продолжала она, — что по моему мнению, вы двое могли бы и предупредить меня, еще до того, как я приступила к работе.
— А разве мы не предупредили? — невинно спросил Гангер. — Мне казалось…
— Черта с два вы предупредили, — свирепо прервала его Джейн. — Вы сказали мне, что вам нужен кто-то со свежим взглядом и лично не заинтересованный, чтобы разобраться с тем, как работает ваша Администрация. Очень хорошо. Может быть, я смогу немного помочь вам с этим. Вот только что вы не сказали мне, что я нужна вам как часть каких-то ваших собственных идиотских внутрикабинетных интриг. Прошу прощения, но я не согласна.
Гангер выглядел непривычно смущенным. По крайней мере, он не улыбался; и без улыбки, собирающей их воедино, черты его лица как-то обвисли, словно бельевая веревка без подпорки.
— Постой, — произнес он. — Это не…
Джейн проигнорировала его.
— Позвольте привести вам хотя бы один пример, — сказала она. — Возьмем вот это Время. Вы хотели, чтобы я навела здесь порядок. Все, по-видимому, признают, что здесь необходимо навести порядок. Отлично. Я подумала над этим и, как мне кажется, пришла к решению, которое должно работать…
Брови Штата взлетели, как цены на золото при нефтяном кризисе.
— Правда? — спросил он. — Как это?
Джейн нахмурилась.
— Это очень просто, — ответила она. — Вместо того, чтобы позволять ему течь куда ему вздумается, «как безудержный вечно бегущий поток, что уносит навеки своих сыновей», нужно поставить всю эту систему на рельсы. Тогда каждый будет в точности знать, куда направляются события, и мы избавимся от этих кошмарных повторов.
— Каких повторов?
— Тогда каждый будет в точности знать, куда направляются события, и мы избавимся от этих кошмарных повторов.
— Каких повторов?
— Тогда каждый будет в точности знать, куда направляются события, и мы избавимся от этих кошмарных повторов.
— Каких повторов? Ну хорошо, — сдался Штат, — идея ясна. Но подумай только, какие…
— И не говорите мне, что это из-за стоимости, — прервала Джейн. — Еще раз говорю: яснее ясного, что для финансирования подобной операции можно привлечь частный капитал. Акционеры возьмут на себя стоимость постройки путей, а взамен им будет на вечный срок предоставляться процент с дорожных сборов. — Она задумалась, затем улыбнулась. — И это, ребята, будет действительно вечный срок. Но никто ведь не сделал этого! И не собирается делать. Я проверяла по картотеке.
— Что ты делала?
— Я проверяла по картотеке.
— Что ты делала?
— Да давай же! — сказала Джейн, хлопнув ладонью по краю стола. — Похоже, где-то соединение отходит. Прошу прощения — так вот, я проверяла по картотеке. Такое интересное ощущение, представляете: читать о том, что ты еще собираешься сделать, в пыльной старой папке, которую обнаруживаешь за грудой старых коробок в чулане. Но как бы то ни было, там было все, и что бы вы думали? Идею полностью проигнорировали; я покинула Департамент через четырнадцать дней, абсолютно ничего не добившись. Так вот, — она оперлась на локти и одарила Штата таким взглядом, который мог бы заставить мамонта в сибирском леднике удивиться, отчего это внезапно так похолодало. — Я хочу знать, что все это значит? То есть…