– Ничего, – улыбнулся Хен Мин и наклонил голову, чтобы ей удобнее было трепать волосы.
Но Эра отвернулась:
– Это… из-за Ири, да? Из-за нее?
Хен Мин промолчал. В день, когда он узнал, что ее больше нет, он сам отрезал себе волосы. Сейчас они, заплетенные в косу, лежали в ларце. Он доставал его, когда становилось совсем плохо, и перебирал пряди, вспоминая.
– Извини. Опять лезу не в свое дело. Как всегда.
Хен Мин улыбнулся и провел кончиками пальцев по отросшим волосам Эры:
– Это ведь тоже… из-за нее?
– Ей нравилось. Но я никогда не прислушивалась к ее желаниям.
Это было неправдой. Но рассказывать, как он злился, когда Ирида бежала со своими бедами к сестре, а не к нему, не стал.
– Не вини себя. Эра, ты…
– Не вини? А кого я должна винить, скажи? Я была там, я слышала мелодию, я вошла в резонанс со всей Гаммой… и с этим ублюдком тоже. И знаешь что? Я почувствовала неладное. Я должна была успеть!
– Это не твоя вина, – только и смог повторить Хен Мин.
– «Не твоя вина», «не вини себя», «ты ничего не смогла бы сделать»… вы все так говорите. Но я-то знаю! Я должна была бросить этих ктулху к чертовой матери и спасать сестру!
– Тогда погибли бы все. И твой отряд, и Ири, и ты… Эра…
Хен Мин запнулся, заглянув в ее глаза. Бездонные озера боли. И вместо того, чтобы переубеждать, он обхватил ее за плечи и притянул к себе. Он знал, что сотни раскаленных иголок вонзились в ее тело под бинтами, но сейчас это было не важно:
– Эра, пожалуйста, хоть раз… не сдерживайся!
Она никогда не плакала. В отличие от сестры. И теперь прошло немало времени, пока слезы нашли дорогу из глаз. Эра рыдала в голос, захлебывалась криком, а Хен Мин молчал, крепко сжимая ее в объятиях, стараясь хоть немного контролировать истерику, удержать, не дать упасть на землю. Он сжимал все сильнее, и боль в ранах немного отрезвляла, не давая скатиться в безумие.
– Тише, тише… – Он гладил Эру по голове, помогая успокоиться.
А она, обессилев, всхлипывала, не в силах удержать слезы.
– Агасси, пора принимать лекарство! – нарушил уединение голос сиделки.
Эра мгновенно успокоилась и отвернулась, вытирая слезы. Хен Мин недовольно поморщился – девушка не привыкла показывать слабость перед другими. Она и ему-то не полностью доверяла.
– Оставьте. Я прослежу, чтобы она все выпила.
Женщина поставила поднос на каменный стол и оставила хозяина наедине с гостьей.
– Давай свое лекарство! – всхлипнула Эра.
– Повернись! Эра, это нормально – плакать. Даже для мужчины. А ты…
– А я – Прима.
О недавней истерике напоминали только покрасневшие глаза. Эра, не морщась, проглотила горький настой и сообщила:
– Я устала.
– Тогда пойдем в дом. Тебе правда надо отдохнуть.
Девушка без возражений приняла протянутую руку и, тяжело опираясь на Хен Мина, заковыляла к дверям. Ученики, занимающиеся во внутреннем дворе, старательно отводили глаза, стараясь не привлекать внимания.
– Хен Мин, – тихо поинтересовалась Эра, усаживаясь на кровать, – скажи, ты ведь теперь Мастер?
Хен Мин долго молчал, но все же ответил:
– Да. Отец умер около года назад.
– Почему ты не сообщил? – Эра не двигалась, даже отвернулась от собеседника, но голос дрожал.
– До нас ли тебе было? Ирида, Прорывы…
– Хен Мин… Если ты хочешь, чтобы я и дальше звала тебя старшим братом, никогда так больше не делай. Слышишь?
– Не буду.
Он протянул руку, чтобы коснуться напряженной спины, но пальцы сжались в кулак, так и не осмелившись дотронуться до плотной ткани куртки.
– Тебе волосы не мешают?
– Что? – не сразу поддержала смену темы Эра. – Да, но заколки…
– Так лучше?
Прежде чем Эра смогла возразить, пряди, падавшие на глаза, оказались подхвачены белой хризантемой.
– Ты считаешь, все так плохо, что мне надо носить цветы в волосах? – рассмеялась Эра.
– Ириде было плевать, кем ее посчитают.
– Она всегда делала что хотела. – Эра сняла заколку и провела по цветку ладонью. – И мы были не против.
Хен Мин грустно улыбнулся. Он хорошо помнил, как подхватывал девушку, которая теряла сознание от слишком интенсивной дыхательной гимнастики. От просьб сбавить темпы Ирида отмахивалась, продолжая доводить себя бесчисленными упражнениями. И даже когда от постоянного напряжения стала терять зрение, не прекратила. Слишком боялась, что из-за ее неумения в бою погибнет сестра. И взяла с Хен Мина обещание, что Эра никогда не узнает причину ее слепоты.
– Ты не устала?
– Нет. Разрешишь по Школе побродить?
– Вместе пойдем. Тут многое изменилось.
– Я вижу. – Эра остановилась перед пнями, вкопанными в землю. – Их больше стало?
– Рисунок «дорожки» тоже поменялся. Видишь?
Ряды деревянных чушек завивались спиралями, смыкались в круги, вились пунктирной змейкой…
– И высоту поменял…
Прямо перед Эрой вздымались в небо столбы. Толстые у основания, они сужались к вершине.
– Зачем? Это опасно. И вон то…
На высоте двух метров между столбами болталось на веревках бревно. На нем отчаянно балансировали одетые в черную одежду юноши.
– Если человек действительно хочет стать Мастером…
– Оппа, – перебила Эра, – ты изменил традициям?
– Конечно, нет! – Хен Мин выглядел так, словно она его в преступлении обвинила. – Я только слегка изменил…
– Этапы подготовки. Оппа, использовать технику хвальджанганги на такой высоте очень опасно для ученика!
Словно в подтверждение ее правоты один из юношей, попытавшись оттолкнуться от высокого столба, рухнул вниз. Песок, в котором ноги вязли выше щиколотки, немного смягчил удар, но упавший некоторое время лежал, приводя дыхание в порядок.
– В бою у них не будет поблажек. Эра, ты знаешь, что такое настоящий бой…
– Стоп! Остановись. Хен Мин… Ты что пытаешься мне сейчас сказать? Ты готовишь этих детей… – Догадка заставила Эру задохнуться от ужаса.
– Они уже не дети. Сколько было вам с Ири, когда вы сдержали первый Прорыв?
– Не смей сравнивать! Мы были Дуэтом, нас готовили к этому с детства… А они… – Эра вдруг поймала заинтересованно-удивленные взгляды учеников и сменила тему: – Давай поговорим в другом месте.
– Спасибо, – кивнул Хен Мин, – что вспомнила о моей репутации. Хорош мастер, если его отчитывает на глазах учеников не пойми кто… Они тебя еще не знают, Эра.
В доме Хен Мин заварил чай, разлил по крохотным фарфоровым чашечкам. Эра вдохнула ароматный пар и улыбнулась:
– Твои привычки не меняются. Все тот же, с жасмином.
– Тебе же он тоже нравился. – Хен Мин опустился на стул напротив Эры.
Та улыбнулась. Она любила просто зеленый, с медом. А от жасминового сестра с ума сходила.
– Ну, теперь можно ругаться?
– Теперь можно, – улыбнулся Хен Мин. – Тебе этого очень хочется?
Эра надула губы и прошипела:
– Умереть хочешь?
– Нет, – не поддержал шутку Хен Мин. – Я как раз очень этого не хочу.
– И поэтому подставляешь учеников?
– Эра, пойми, с того, последнего твоего визита многое изменилось. И Школа тоже.
– Я заметила. Но так глупо разбрасываться…
– Это начал не я. Поверь.
Эра замерла. Кроме Хен Мина изменить традиции Школы мог только один человек – Учитель Ли, отец Хен Мина.
– Значит…
– Да. Он решил, что раз мир изменился, то и мы должны измениться вместе с ним. А еще… Армия Спасения – это хорошо… но не всегда ее бойцы рядом. И Дуэтов рождается не так много, как нужно для настоящей защиты. Поверь, мы пробовали. Для уничтожения небольшого Прорыва достаточно восьми мастеров.
– «Небольшого»? Ктулху и втроем-то редко появляются, все больше пятерками материализуются. А еще… сколько после этого остается в живых?
Хен Мин отвел глаза.
– Молчишь? Даже Гаммы часто гибнут полным составом, а ты мне тут про Мастеров втираешь…
– Да, гибнут. Мне ли не знать? – Хен Мин больше не отводил взгляда. – Но тогда скажи, что чувствуешь ТЫ, остановив Прорыв? Отстояв город, деревню, да просто одинокий дом? Или позволив спастись хотя бы одному человеку… Эра, ты думаешь о том, что бой может стать последним?
– Да. Всегда.
– Жалеешь?
В этот раз, прежде чем ответить, Эра задумалась. Потом покачала головой:
– Нет. Ни разу.
– Тогда пойми и нас. Пожалуйста.
Последнее слово он выдохнул едва слышно. Но Эра услышала. И задумалась.
– Так что тебе нужно?
– Едонсэн! – Он редко называл ее так в глаза, только в моменты величайшего возмущения. – Ты думаешь, что я не могу тебя просто так в гости пригласить?
– В гости? – Эра допила чай и отставила чашку. – Дай подумать. Прилететь на другой конец света, вытащить меня из клубка разъяренных ктулху, достать антидот, обеспечить переброску в другую страну… Знаешь, вот как-то все это подозрительно. Я бы еще поверила, будь на моем месте Ирида, но…
– Айщщщ, – взорвался Хен Мин. – Ты меня за кого держишь?
– За друга детства, оппа. Я слишком хорошо знаю твои привычки. Что тебе надо?
Ставр оглядывал выделенную отряду комнату. На неровных стенах плясали тени, когда кто-то проходил мимо окна. Две двухъярусные кровати, разделенные тумбочками, шкаф в углу, пара стульев.
– Нас пятеро.
– Сейчас принесут еще раскладушку. – Сьюзи оглядела пещеру, превратившуюся в жилое помещение. – В старых штольнях не очень уютно, зато безопасно. Много мы предоставить не можем, но если что-то действительно понадобится – обращайтесь.
– Простите, – прервал ее Ставр, – а кто здесь командир? И распорядок…
– Он не слишком отличается от армейского, капитан Гордеев, так что вы легко привыкнете. А насчет командира… За этот округ отвечаю я. Надеюсь, мы сработаемся.
Пока вновь прибывшие распаковывали вещи, принесли раскладушку, постельное белье и еще пару стульев. Один из парней остался и бодро отрапортовал:
– Рядовой Алекс прибыл в ваше распоряжение.
– Алекс, говоришь? – нарушил субординацию Алесь.