– Лежать! Кто тебе сказал, что спал с моей женой?!
– Виконт Руберд. Они были в горах. Смотрели водопад, и… – слова застряли у несчастного в горле под гневным взглядом графа Руци.
– Кто это, лорд Руберд? – грозно спросил Генрих.
– Он прибыл с севера. На воды. После ранения. Я думал, вы с графиней договорились…
– Кто еще? Про виконта я услышал. Дальше.
– Про гра Ферта это чистая правда! Клянусь! Вчера они вдвоем ехали в коляске с откинутым верхом. Рука архимага лежала у леди на колене. Это видели все! Дай же мне подняться!
Генрих рывком поднял своего подчиненного с пола. После чего швырнул к стене, и пока лорд не успел упасть, подхватил его под мышки и удержал на весу:
– Я бы тебя убил, причем немедленно, но у меня каждый боевой маг сейчас на счету. Ты закроешь свой рот и перестанешь распространять грязные сплетни о графине Руци. Это понятно? Пока я сам во всем не разберусь. – И он разжал руки.
– Но это же гра Ферт!
Ошарашенный лорд снова очутился на полу. Но на этот раз ему позволили встать.
– По мне хоть сам Владыка, – пожал огромными плечами граф. – Прибью и архимага. Наверняка ей голову задурил.
– Он делает, что хочет. Тем более ты-то с женой не живешь. У тебя есть, любовница, значит, и графиня имеет право на…
– Я разве не велел тебе заткнуться?! – Генрих ударил по столу огромным кулаком. – Это наше с ней дело! Мое и ее. Графини. А она графиня Руци и останется ею, пока я жив, и после моей смерти тоже. Я немедленно поеду в Ключи и…
– Лорд-командующий! – вбежал в комнату запыхавшийся дозорный. – Небо в горах почернело! Над пустошью!
– Так и знал! Тревога! Занять оборону! Магию – к бою!
Личная жизнь леди Руци и она сама мгновенно были забыты. Лордам щита предстояла тяжелая и очень грязная работа.
«И чего они вдруг полезли?» – удивлялся Генрих. Атака была бессмысленная. Как будто что-то гнало гигантских пауков на крепостную стену. Какая-то неведомая сила. Они гибли сотнями, но упорно лезли под удары красных лордов. Приходилось отбиваться.
– Это не бой, а бойня, – зло сказал Генрих, поливая огнем визжащих от боли низших тварей. – Я не вижу ни одного лича! На нас кидают просто мясо! Боги, зачем?!
Но твари все лезли и лезли. Ординарец, которого лорд-командующий послал к леди Эвандер, передал ей приказ:
– Вам надо взять детей и спуститься в убежище. Бой затянется надолго. Крепость заволокло дымом.
– Но я могу помочь в госпитале!
– Вы всего лишь бытовой маг.
– Мой муж был целителем! И я ему не раз помогала во время прорыва! Уверяю вас: я все умею!
– Это потом. Сейчас вам надо укрыться, леди.
– Как там лорд Руци? – жалобно спросила Элиза.
– Не беспокойтесь: граф надежен, как скала. Их просто очень уж много, – ординарец понял, что сболтнул лишнее и тут же поправился: – То есть, все как обычно. К утру мы их раскидаем.
Она все равно беспокоилась. Во время прорыва погиб ее муж, отдав все силы раненым и умирающим боевым магам. От истощения. И хоть Лиззи его и не любила, но свыклась со своей участью. Жили они неплохо, хоть и без любви, но дружно. И трое детей тому подтверждение.
А Генрих такой безрассудный. Лезет в самое пекло. Шрам на лице еще не зарос окончательно, хоть Генрих и ходил раза три к попечителю местного госпиталя, но по щеке лорда-командующего словно прочертили вертикальную линию, от виска до нижней челюсти.
И вот опять. Он снова в бою и не жалеет себя. И все из-за женщины, которой пообещал поскорее умереть! Да она бессердечная, эта Лердес! Как же Элиза ненавидела эту леди! Отпустила бы Генриха, раз он графине не нужен! Ведь можно же договориться! Нет, ей надо его убить!
– Дети! Молитесь Богам! – сказала Лиззи, крепко прижимая к себе маленькую дочку.
Наверху шел бой, а они спустились в глубокий подвал, здесь было сыро, неуютно, но зато тишина. Леди Эвандер и ее детям удалось забыться сном.
Генрих пришел под утро. Он пришел к ней, а не к себе в маленький съемный домик, весь в копоти, с безумными глазами, еще не остывший от долгого огненного боя. Сказал:
– Я ничего не понимаю, Лиззи! В действиях Владыки всегда был хоть какой-то смысл! Он тщательно спланировал прорыв через остров Сантофино, и атаки тогда были по всему фронту. А сейчас спокойно везде, кроме Арвалона. И никого, кроме пауков. Даже сгустков тьмы. Такое ощущение, что высшие лорды личей больше не интересуют. Тогда зачем это все? А?
– Успокойся. Тебе надо отдохнуть.
Она уже покинула укрытие и уложила детей в мягкие постели в их комнатах, на втором этаже. Все будут спать до полудня, если не начнется новая атака тварей.
– Налей мне выпить, – попросил граф Руци.
Лиззи принесла ему любимый виски. Генрих жадно пил, но по его лицу леди Эвандер видела: дело тут не только в смертельной усталости. У него болит душа. И Лиззи, кажется, знала причину. Вчера в гарнизон прибыли красные лорды из Ключей. Со свежими светскими сплетнями.
– Ты думаешь о Лердес? – осторожно спросила она.
– Да. О ней, – кивнул Генрих. – Мне сказали, она живет в доме генерала гра Ферта в Ключах. И они вместе совершают прогулки по городу, – его голос дрогнул. – Я не очень-то в это верю. Гра Ферт есть гра Ферт. Его давно уже не интересуют женщины. Он сам не раз об этом говорил. А Лердес еще девочка. Она ну никак не может быть ему интересна.
– Но она красавица, причем исключительная.
– Чтобы архимаг польстился на одну только внешность?
– Я не хотела тебе говорить, – леди Эвандер все-таки решилась. – Знаю, что тебе будет больно. Ты любишь ее, что бы ты ни говорил. Но…
– Договаривай, – Генрих махом выпил полстакана виски и стиснул зубы. Он понял: сейчас будет гораздо больнее, чем когда огромная паучья лапа пропорола до мяса щеку.
– Гра Ферт говорил со мной перед тем как отправить меня сюда, в Арвалон.
– Отправить?!
– Я соврала тебе, Генрих. Я не на лошадях сюда приехала. Генерал открыл для меня и моих детей портал. Он хотел с моей помощью отвлечь тебя от жены. Надеялся, что твои чувства ко мне не остыли. Но видимо зря.
– То есть гра Ферт и впрямь ухаживает за моей Лердес?! Добивается ее?!
Леди Эвандер молчала.
– Я, пожалуй, напьюсь, – граф налил себе еще виски. – Лердес и генерал гра Ферт… Нет, я этого так не оставлю! Он же чудовище! Разжижает людям мозги, я видел сам, как у Сола шла носом кровь. Грааль же сам стоит на страже интересов беззащитных перед магами жителей империи. Запрещает ментальное насилие.
– А если никакого насилия не было?
– Я потребую объяснений, – решительно сказал Генрих. – В конце концов, я ее муж.
Он очень устал, поэтому опьянел.
– Останешься? – с надеждой спросила Лиззи.
Генрих, молча, кивнул. Ни на что, не надеясь, она проводила его в комнату на первом этаже, которую обставила специально для графа и держала закрытой. Но уборку там делали почти каждый день. Леди Эвандер терпеливо ждала.
Генрих молодой мужчина, воздержанность он не отличался никогда. Одиночество, тоска по жене, по женщине… А теперь еще и новости из Ключей, о том, как развлекается там графиня Руци. Ожесточенный бой. Генрих тоже не железный. И ему нужно утешение.
Элиза поддерживала его, чтобы не упал, хотя граф не настолько уж был пьян. Скорее, боль его подкосила. И не физическая. Он завалился спать, едва добрел до кровати, и почти тут же уснул. А Лиззи сидела рядом и жадно смотрела на такое любимое лицо, которое даже шрам не испортил. Она и не заметила, как сама уснула и привалилась к огромному телу Генриха. Она так и не разделась.
И вдруг он позвал:
– Лердес…
Он все еще спал, но жена проникла и в его сны. Лиззи потянулась, чтобы поправить одеяло. И вдруг ее схватила огромная мужская рука и притянула вплотную к разгоряченному телу. Лиззи охнула. А он уже нетерпеливо расстегивал ее платье, а потом и вовсе стал рвать.
Возможно, он не понимал, что за женщина лежит рядом, крепкий алкоголь еще туманил графу мозги. Но тело его предало. У Генриха давно уже не было женщины, а рядом лежала та, что боготворила его и мечтала все время быть рядом. И днем, когда лорд-командующий заглянул домой со службы, и ночью, в его постели.
Она все для этого сделала. И вот дождалась. Он был напористым, а не ласковым. Просто брал свое. Грубо, по-солдатски. Оставляя своими жесткими безжалостными губами алые следы на ее груди и шее, в то время как пальцы оставляли синяки на бедрах и животе.
Лиззи молча, все это терпела. Ведь это был Генрих. А потом вдруг ощутила ответную вспышку страсти в истосковавшемся теле. И жадно перехватила его губы своими, смешивая свое и его дыхание, позволяя его языку быть таким же красноречивым, как и руки, которые уже добрались до нижнего белья. И стоны их слились, так же как и тела.
… Утром он упорно отводил глаза, пока одевался. В дверях сказал:
– Этого больше не повторится. Прости.
– Не за что извиняться. Я этого ждала. Я тебя провоцировала. Потому что я люблю тебя, Генрих. Как мужчину. Единственного в моей жизни.
– Я не хочу, чтобы ты была моей любовницей. Это предательство по отношению в первую очередь к тебе.
Их объяснение прервала очередная атака тварей. Арвалон продолжала терзать внезапно ожесточившаяся Тьма.
***
Первые раненые из приграничной крепости появились в Ключах на следующий после атаки день. Той самой первой атаки, с которой началась легендарная почти трехнедельная осада Арвалона. Когда на него напали несметные полчища огромных пауков, не преследующих, казалось, никакой цели.
Правду знали только двое. О том, что это поле битвы за будущее. Оба они ни людьми, ни даже магами не были, один вел за собой Тьму, другой защищал Свет. И озвучить то, во что все равно не поверит никто, гра Ферт не мог, а Владыка не хотел.
Прорыв не удался, империя граалей непоколебима и стоит на страже интересов Света. Договор был составлен очень уж ловко, о чем тут говорить!
Но в любом договоре всегда есть лазейка. Через граалей на восток не прорваться. Но если как следует перетряхнуть старинные летописи…