«С дедушкой всегда так. Сплошные загадки», — подумал он, осматривая фотографии на первом этаже. В этом Артём был прав. Даже его родители мало что знали об исследованиях Виктора Каюмовича, особенно в последние годы. Он был уже не так молод. Прошлой осенью ему бы исполнился шестьдесят один год. И всё же он не прекращал своих экспедиций. Ходил по тайге, поднимался в горы, спускался в пещеры.
— Что же вы тут искали?.. — Артём держал в руках разломанный стул, но не торопился выносить его в прихожую, задержался у развешанных по стене фотографий.
На фотографиях — комнаты дедушкиного дома, какими они были до погрома. Вполне уютные. Ничего особенного. Старая, но опрятная мебель. При этом все комнаты — какие-то пустые. В них не хватало деталей, которые неизменно появляются в жилом доме. Ни вазочек, ни фигурок, ни разбросанных на столешнице книг или ручек. Впрочем, дедушка мог сделать эти фотографии сразу после того, как сюда переехал. Но зачем вообще снимать комнаты, в которых ты живёшь, вставлять их в рамки и тут же, на стене, развешивать?
— Ерунда какая-то, — промолвил Артём.
— Чего? — отозвалась из гостиной мама.
— Стул выношу!
— Давай. Потом сюда иди. Нужно столешницу поднять.
— Хорошо, — шёпотом ответил Артём.
Юноша решил внимательно изучить все фотографии. Подумал, что, быть может, на них осталось запечатлённым то, что искали или нашли воры. «Вряд ли, но попробовать стоит».
«Вот комод с большими часами. Часы я видел. Они лежат разбитые на втором этаже».
«Вот икона. Зачем она вообще дедушке? Икона висит на месте. Её даже не тронули. А могли бы украсть. Киот серебряный. Значит, искали что-то поинтереснее».
«Вот… даже не знаю, что это. Что-то из дедушкиных инструментов. Что-нибудь для геологии. У него таких много было. Инструмента я не видел, но вряд ли воры им заинтересовались».
«Вот лестница на второй этаж».
«Это спальня. На кровати нет ни белья, ни матраса. Значит, я был прав, дедушка фотографировал до того, как тут обжился. Зачем?»
«Вот книжный шкаф. Чего же мама жаловалась, что в доме нет книг? У дедушки всегда было много… А это? Что это?» — Артём положил на пол обломки стула и подошёл поближе к фотографии. Присмотрелся.
— Мам!
Марина Викторовна не ответила.
— Мам!
Артём разволновался. Почувствовал, как сердце наливается тягучим холодом.
— Чего? — подошла встревоженная Марина Викторовна. Её напугал голос сына.
— Смотри!
— Это ты так стул несёшь? — Мама показала на обломки в ногах Артёма.
— Смотри!
На фотографии Марина Викторовна увидела небольшую комнату. Книжные шкафы, рабочий стол, старую кушетку, простой деревянный стул. И чёрную коробку на тумбе.
— Что это? — спросила Марина Викторовна.
— Сейф! — улыбаясь, ответил Артём.
Он был уверен, что второй ключ из конверта предназначался именно для этой чёрной коробки. Впрочем, никакого сейфа в доме не было. Осматривая результаты погрома, они несколько раз обошли оба этажа и ничего не нашли.
— Значит, сейф-то как раз и украли, — вздохнула мама. — Надо будет позвонить участковому.
— Постой, — Артём мотнул головой. — Книжный шкаф и стол они тоже украли?
— Даже не знаю… Может…
— Давай найдём эту комнату, потом будем думать.
Марина Викторовна помедлила, прежде чем ответить. Не хотела отвлекаться от уборки, но потом решила, что перерыв пойдёт ей на пользу. К тому же эта история приободрила Артёма. Он, как и дедушка, из любой мелочи мог устроить себе целое приключение.
— Все мы играем в игры, — говорил дочери Виктор Каюмович. — Человеку нужно чем-то заполнять время. Такими нас сделала природа. Эволюция. Мы утолили голод и жажду, построили дома, защитили свои семьи. Любое животное давно бы остановилось в развитии, но мы продолжаем идти вперёд, потому что помимо голода и болезней природа наградила нас философским беспокойством — желанием понять себя. Неосуществимым желанием, которое постоянно зудит внутри и не даёт нам скучать. Чтобы хоть как-то отвлечься от него, мы вынуждены играть в игры. Разве не так? Кто-то заполняет время ссорами, другие — любовью. Каждый выбирает по себе. А что выберет твой сын?
«В самом деле, что ты выберешь?» — Марина Викторовна взглянула на Артёма; тот быстрым шагом шёл по коридору, торопился разгадать только что придуманную загадку.
На втором этаже у всех трёх комнат были скошенные потолки — из-за крыши. В комнате на фотографии потолки и стены были прямые.
— Тут делать нечего, — Артём вернулся к лестнице. Заметил, что по коридору второго этажа развешаны картины. Рекламные проспекты курортов Аршана, Хойто-Гола и Ниловой Пустыни перемежались карандашными зарисовками природы. — Разве дедушка рисовал?
— Да, но не так хорошо, — мама пожала плечами. — Это не его рисунки. Да и старые они какие-то.
Артём решил потом изучить их подробнее, а пока что поторопился на первый этаж. Там обошёл обе комнаты, осмотрел гостиную. Несмотря на общий погром, было очевидно, что комнаты с фотографии тут тоже нет.
— Ерунда какая-то, — нахмурился юноша.
Поиски увлекли Марину Викторовну. Про уборку она и не вспоминала. Подумала, что в сейфе наверняка спрятаны письма, дневники Виктора Каюмовича. Быть может, там лежат документы, которые могли хоть отчасти объяснить его исчезновение.
— Если воры украли сейф, то только вместе с комнатой, — промолвил Артём, во второй раз обойдя дом. — Но ведь так не бывает?
— Не бывает, — согласилась мама. — Подождём Серёжу. Он разберётся.
Артём качнул головой. Знал, что должен разгадать эту загадку сам, до приезда папы. Иначе придётся выслушивать его насмешки. «Ещё не хватало».
Артём вернулся к фотографиям. Снял их со стены и разложил на полу. Пересчитал. Шесть комнат, не считая гостиную, кухню и лестницу.
— Странно, — заметила мама. — В доме — пять комнат. Значит, эта фотография не отсюда. Вот и вся разгадка.
— Нет! Значит, эта комната — скрытая! — торжествовал Артём. — Ну конечно! Потайной вход.
— Вряд ли…
«Хотя это вполне в духе отца, — подумала Марина Викторовна. — Он любил такие штуки. Скрытые дверцы, тайники».
— Тут все комнаты висели по порядку, — продолжал Артём. — Так?
— Ну, так, — согласилась мама.
— Вот второй этаж. Вот лестница. Вот комната с люстрой. Вот комната со шкафами. А комната с сейфом — между ними.
— Между ними ничего нет.
— Значит, есть! Нужно только хорошо искать.
Артём внимательно осмотрел обе комнаты. Ничего подозрительного. Ни намёка на дверцу. Да и куда бы она могла вести? В соседнюю комнату? На улицу?
— Значит, должен быть люк.
На полу ничего не нашлось. Артём старательно разгребал обломки мебели, сдвинул уцелевшую тумбу, простучал половицы, но люка не обнаружил.
— Ладно, давай спать. С утра продолжим. И послезавтра Серёжа приедет… — зевнула мама.
— Постой! Тут есть рулетка?
— Зачем тебе?
Артём объяснил свою догадку. Мама ответила, что такое едва ли возможно, да и никакой рулетки у них не было. Пришлось заменить её простой верёвкой.
Юноша замерил длину коридорной стены, потом измерил длину стен в обеих комнатах, и оказалось, что простенок между ними — почти полтора метра глубиной.
— Я же говорил!
— Не понимаю… — Марина Викторовна не поверила сыну. — Дай-ка сюда верёвку.
Повторное измерение показало такой же результат. Простенок не мог быть настолько глубоким, даже если брёвна тут укладывали в два ряда.
— Значит, между стенами — пустота! — Артём был доволен собой.
— Думаешь, там — комната с сейфом?
— Вряд ли. На фотографии — большое помещение.
— Тогда что там?
— Не знаю. Увидим.
«Хорошо, что папы нет, — Артём осматривал стену. — Он бы всё испортил. Спать не лягу, пока не найду вход».
Юноша щупал брёвна, пальцем подковыривал щели, но ничего не находил. Отодвинул тумбу, простучал плинтус. Ничего. Попробовал сдвинуть поставец — вскрытый, выпотрошенный, но оставленный на месте. Не смог. Тот был накрепко прикручен к брёвнам.
— Смотри. — Мама показала на царапины, ведущие по полу от ножек поставца.
— Значит, его часто двигали! — оживился Артём. — Нужна отвёртка.
— Давай всё-таки подождём Серёжу.
— Нет! — Артём сказал это до того порывисто, что мама решила не спорить.
— Ну хорошо. Я схожу к соседке. Но договоримся. Если за шкафом ничего нет, идём спать.
— Согласен, — нехотя ответил Артём.
Шёл одиннадцатый час, но Бэлигма встретила Марину Викторовну улыбкой.
— Отвёртка? Чего это вы там задумали?
— Так, тумбу прикрутить.
Надо было заранее придумать причину. Эта прозвучала неубедительно. «Впрочем, какое тебе дело!» Бурятка всё меньше нравилась Марине Викторовне.
Бэлигма предложила помощь. Сказал, что позовёт одного из сыновей, что тот прикрутит всё, что нужно. Она до того настойчиво предлагала помощь, что Марина Викторовна пожалела о своём приходе.
Бэлигма наконец уступила. Принесла сразу три отвёртки и попросила обращаться к ней за помощью в любое время суток — «в память о замечательном Викторе Каюмовиче».
— Кошмар какой-то, — Марина Викторовна быстрым шагом направилась к дому, опасаясь, что Бэлигма в последний момент увяжется за ней. — Нельзя быть такой навязчивой.
Пока не было мамы, Артём пробовал открутить шурупы кухонным ножом, но только обломил кончик лезвия. Не хотел в этом признаваться и бросил нож в общую груду поломанных вещей — пусть думает, что он таким был изначально.
С отвёрткой дело пошло быстрее.
Выкрутив последний шуруп, Артём отошёл в центр комнаты и замер.
— Ты чего? — удивилась мама.
— Хочу насладиться моментом. Сейчас всё решится.
Мама усмехнулась. «Весь в деда», — нехотя призналась она.
Вместе отодвинули поставец. Он заскрипел по уже процарапанным бороздкам.
— Вот! — радостно вскрикнул юноша.
За поставцом открылся вырезанный в стене проём. Полтора метра высотой и метр шириной.