— Дети Создателя прибыли на Землю в образе Чёрных медведей. Великий Бурхан, хозяин Земли, не позволил им остаться такими. Он стал счищать с них мех. Взял их пальцами за голову, а тело скоблил нефритовым ножом. Тело будущих людей очистилось, и только голова, за которую держался Бурхан, осталась покрытой длинными волосами. Потомки Чёрных медведей расселились по всему миру, унося предания своих предков. Их изначальным домом был, кажется, Тибет. Тут сложно сказать. Может, Внутренняя Монголия. Урухи тоже ушли. Поднялись на север. Какое-то время жили в пещерах на северном берегу Хуб-Сугула. А потом оказались в Саянах…
Вот они помогают Бурхану отвоевать Луну. Злая ведьма Чель-пага скрывает Луну затмением, а они стреляют в неё стрелами из нефрита и побеждают… Вот сражение Жёлтого змея и Чёрного змея. Они оба погибли, из их загустевшей крови появилось золото… Вот… Интересно, это уже более свежие рисунки. Это про те годы, когда урухи остались жить у подножья Ыдык-Таг, под покровительством Даг-Ээзы, хранителя Священной горы и главного из всех Стражей. Хм, любопытно. Получается, что урухи в последние века похищали женщин. Заставляли их рожать, а потом оставляли в Священной роще. Наверное, приносили в жертву… Иногда крали детей из внешних сёл, но это редко. Чаще всё-таки похищали женщин, да. Любопытно. Впрочем, довольно предсказуемо. Иначе они бы тут давно… А это что?
— Где?
Тюрин замер и настойчиво рассматривал какое-то путаное изображение.
— Тут указано, если я правильно понимаю… Да, это как бы факт, по-другому не может… Что же…
— Что? — Артём поторапливал Тюрина, видя, что к ним возвращается Сергей Николаевич.
— Тут сказано, что Бурхан завещал урухам охранять какую-то пещеру. В ней, кажется, кто-то лежит. Какой-то гигант с венком из чёрного плюща. Интересно. Что бы это могло значить? Явно какая-то аллегория… Колыбель, восход солнца и огонь, пожирающий тайгу. Начало и конец мира? Не понимаю. Господи, разве можно так сразу всё понять! — Тюрин в отчаянии хлопнул себя ладонью по лбу. — Здесь работы на долгие годы! Но тут ясно указано, что Урух-Далх — это великое племя Стражей. Они охраняют порог. Вон, видишь, значок хижины? И на входе стоят два воина в доспехах из оленьей шкуры. Они — стражи. Но что же они охраняют? Неужели саму Мать… И как странно они стоят. Спиной к нам. Будто охраняют не хижину. Будто охраняют остальной мир от того, что в ней заперто. Но там, судя по всему, лежит Великая мать — родоначальница третьей эпохи. Или какая-то её частичка. Ничего не понимаю… Почему они стоят спиной? Логично было бы, если бы они охраняли Мать от чужаков, от тех, кто может покуситься на их божество. А тут получается, что они охраняют людей от своего Бога. Не понимаю… И смотри, эти рисунки рядом… Плачущие дети, обвитые плющом. Спираль мощёной дороги. Город в скале. Остров в озере или что это? Не понимаю…
— Надо идти, — позвал Сергей Николаевич. Он какое-то время стоял возле Тюрина, прислушивался к его сбивчивой речи, но быстро понял, что ничего путного тут не услышит. — Там несколько выходов. Какой из них правильный — непонятно. Придётся обследовать их по очереди.
— Подожди-подожди, — запричитал профессор, поправляя очки.
— Нет времени для твоих «подожди»! Ты, кажется, не понимаешь, где оказался. Это тебе не музей, не библиотека, где можно…
— Библиотека! — вскрикнул Тюрин. — Книга судеб! Здесь должно быть что-то написано о Книге судеб!
— Потом, — Сергей Николаевич попытался отнять фонарь у Тюрина.
Профессор отмахнулся от него. В отблеске скользнувшего по соседней стене луча увидел другие рисунки и вскрикнул:
— Карта!
— Успеешь ты со своими картами! — разъярился Сергей Николаевич. — Ещё вернёмся сюда с новой экспедицией, будешь тут…
— Да нет же! Там карта этих пещер!
— Ты уверен?
— Подожди.
Тюрин торопливо подбежал к стене. Успел восхититься очередными сценами из древних преданий урухов, но, понукаемый Сергеем Николаевичем, наконец направил фонарь на карту.
— Да, это пещеры. Вот здесь, видишь? Ледяная глыба у входа. Вот тянутся тоннели. А вот зал, где мы стоим. Невероятно…
— Что?
— Раньше тут было хранилище каких-то свитков. Тут было что-то вроде библиотеки! Вон нарисован и шаман, который разрисовал эти стены.
— Это прекрасно. Где выход?
— Сейчас, подожди. Тут не всё так просто. Нужно подумать.
— Думай скорее!
— А ты не поторапливай! — взвился Тюрин.
— Серёж, не надо, — подошла Марина Викторовна. — Дай ему время разобраться.
— Хорошо, — буркнул Сергей Николаевич. — Ну?
— Сейчас-сейчас… — забубнил Тюрин.
Он уже нашёл выход. Видел, как к нему пройти. Идти нужно далеко. Судя по всему, в два раза дальше, чем они уже прошли. Четыре поворота. Мост через расщелину. Ещё два поворота. Толжанай был прав, надо следовать по главному тоннелю, никуда не сворачивать. А спусков во внутренние залы будет много. От моста начнётся переход в глубинные пещеры — настоящий улей, соединённый проходами даже с пещерой под останцем в центре кальдеры. Но всё это сейчас не интересовало профессора. Он настойчиво смотрел лишь на один тоннель, который должен был открыться совсем близко — в зале, где они сейчас находились. Длинной сужающейся дугой он вёл куда-то вглубь скалы, оканчивался чёрным пятном. Тюрин, поправив очки, пригляделся к рисункам вокруг пятна и почувствовал, как у него похолодела, стянулась кожа.
— Ну? — настойчиво повторил Сергей Николаевич.
— Вижу… — тихо, с дрожью в голосе протянул профессор.
— Что? Мишань, говори громче!
— Я нашёл выход. Вот он, смотри.
Тюрин объяснил путь, который беглецам предстояло проделать через пещеры.
— Главное, чтобы там не было завалов, — приободрилась Марина Викторовна.
— Не должно быть, — ответил Артём. — Толжанай бы прочистил их.
— Странно только, что эти пещеры заброшены.
— Нет, они не заброшены, — отозвался Тюрин. — Здесь их главное святилище. Там есть спуск к жилищам.
— Почему же тут никого нет? — удивился юноша.
Тюрин не успел ему ответить. Из прохода, откуда пришли беглецы, донёсся звук упавшего камня. Все насторожились. Замерли.
— Погаси фонарь! — шикнул Сергей Николаевич.
Профессор послушался.
В глубокой сухой тишине Артёму уже казалось, что падение камня лишь причудилось, но звук повторился. Кто-то явно полз по лазу через обвал. Кто-то, едва умещавшийся в него и поэтому не сумевший двигаться беззвучно.
— Бежим! — отчаянно прошептал Сергей Николаевич.
Глаза успели привыкнуть к полумраку пещеры, и он повёл всех напрямик к тоннелю, положение которого Тюрин определил по карте. Оставалось надеяться, что планировка тут за последние века не изменилась.
Профессор вцепился в Артёма, не дал тому пойти за родителями.
— Что? — удивлённо спросил юноша.
— Идём! Идём со мной! — Тюрин больно сдавливал Артёму руку, прижимал к себе. Юноша почувствовал его кислое дыхание, тяжёлый запах его вспотевшего тела.
— Да что такое? Куда?
— Ты мечтал о приключениях? Вот они. Пусть уходят! Твои родители думают о спасении. А мы должны пойти в самую глубь. Увидеть главную тайну урухов.
— Я не могу…
— Можешь! Твой дед послушал бы меня. Идём, и мы вместе обессмертим его имя!
— Артём! — жалобно позвала мама.
Юноша медлил. Не знал, какое решение принять.
— Уже никаких шуток, — настаивал профессор. — Я покажу тебе, куда идут только самые смелые. Твои родители не понимают… Мы зашли так далеко. Нельзя, нельзя сворачивать, когда вот оно, самое важное! То, ради чего твой дед отдал жизнь, ради чего он все эти годы терпел одиночество… Ты нужен мне. Ты нужен ему!
— Артём! — с отчаянием в голосе повторила мама.
— Я не могу, — юноша оттолкнул профессора. — Уходим! Ещё будет время. Не отставайте.
Артём побежал к родителям.
— Да, да, конечно. Как-нибудь в другой раз, — передразнил его Тюрин.
Сделал вид, что торопится вслед за юношей, потом остановился. Вернулся назад. Сел под стеной. Затаился. Слушал, как удаляются шаги Переваловых.
Несколько минут сидел в тишине. Ждал.
В тоннеле упало ещё два камня. Преследователи приближались.
Шаркнули мягкие шаги. По каменным завалам никто бы не смог идти беззвучно.
Тюрин задыхался от волнения. Дышал ртом, но слишком громко. Прикрыл его ладонью. Потом дёрнулся. Стал отчаянно шарить рукой по сторонам. Нащупал камень. Встал. Размахнулся и, тихо простонав, бросил камень к тоннелю, куда убежали Переваловы.
— Простите, но так надо, — прошептал профессор. — Это важно… Это очень важно.
Брошенный им камень пролетел через весь зал и гулко стукнулся о валуны. Это подсказало преследователям направление. При скудном свете Тюрин узнал их. Удивился. Но сейчас не было времени думать об этом.
Дождался, пока стихнут шаги. Встал, отряхнул брюки. Глубоко вдохнул, чтобы хоть отчасти успокоить дрожь. Это не помогло. Профессор нервно захихикал. Пришлось опять сдавить рот ладонью, чтобы не рассмеяться в полный голос. Ноги предательски вышаркивали на камнях, однако рядом никого не было, и это не могло выдать его укрытие.
Успокоившись, но всё ещё похихикивая, вздрагивая на ходу, Тюрин отправился к другому тоннелю. Тому самому, что на карте оканчивался чёрным пятном.
Фонарь норовил выскользнуть из влажных трясущихся рук. Профессор крепко прижимал его к груди. Шёл медленно, неуверенно.
В сумраке разглядел нужный поворот. Задержался перед ним. Прислушался к тишине впереди.
«Как всё совпало, — думал Тюрин. — Любопытно. Их шаман может быть доволен. Они больше века готовились к Великому исходу. А тут их разоблачили. Узнали об их укрытии. И скоро узнают об их самой главной тайне… И я буду первый. Первый. Увижу и потом расскажу. Феноменально… Какая архаика! Конечно, теперь Стражи думают, что лишились силы. Они уже не смогут никого защитить. Теперь и стоять тут нет смысла. Конечно… Как всё совпало. Что бы они только делали без нас?»