Согласно скалигеровско-романовской истории, в конце X века Русь приняла христианство. Это важное событие произошло при князе ВЛАДИМИРЕ. Его МАТЕРЬЮ была княгиня МАЛКА. Об этом говорит Повесть Временных Лет. Отца Малки звали МАЛ, а ее именовали МАЛУШЕЙ, то есть МАЛКОЙ. Кстати, по-еврейски, слово МЛК [малик] означает ЦАРЬ, а МЛКХ [малка] или МЛКТ [малкат] — ЦАРИЦА. Тем самым Малуша-Малка — это просто ЦАРИЦА, а ее отец Малко — ЦАРЬ. Между прочим, имя Малик или Мелик, то есть ЦАРЬ, и сейчас распространено среди мусульман.
Якобы именно Владимир отправил послов в разные страны, чтобы они поведали ему о разных религиях. Когда послы вернулись с отчетами, Владимир, сравнив разные религии, выбрал именно христианство. И тут же крестил Русь. Такова вкратце суть этого известного сюжета [715], лист 48-63 оборот.
В XII веке в Царь-Граде = Йоросе распяли Христа. Таким образом, Русь восприняла христианство сразу и в полном объеме, а не ждала тысячу лет, как уверяет романовско-скалигеровская история.
Как мы показали в книге «Христос родился в Крыму», Иисус появился на свет в пещере на Фиоленте. Этот мыс и поселение на нем и были описаны в Евангелиях как Вифлеем. В Царь-Граде = Иерусалиме в то время правил царь Ирод. Здесь же, в столице Царства, какое-то время жила Дева Мария, родом из Руси. Будучи беременной, она отправилась на корабле через Черное море на Русь, на свою родину. Прибыв в Крым, на мыс Фиолент, она родила в пещере Иисуса. До сих пор здесь находится старинный пещерный храм Рождества Христова. Весть о рождении царственного младенца широко распространилась. Властители Руси (не зная точно, где находится Иисус и его мать) отправились сначала в Царь-Град, столицу тогдашней Империи, поклониться юному царю. Это и были евангельские Волхвы.
Прибыв в Царь-Град (Иерусалим), они спросили у Ирода — где недавно родившийся Царь Иудейский? Ирод не знал, встревожился, и попросил Волхвов сообщить ему о местонахождении Христа, когда те узнают. Волхвы = Цари Руси (включая Владимира-Валтасара) отплыли на корабле с Босфора в Крым, где поклонились Младенцу Иисусу, еще остававшемуся в Крыму, на Фиоленте-Вифлееме, рис.140. Вскоре вслед за ними из Царь-Града в Крым отплыли и воины царя Ирода, дабы убить Иисуса, ставшего опасным конкурентом для Ирода. Прибыв в Крым, на Фиолент (библейский Вифлеем) солдаты устроили резню младенцев. Но Марии Богородице, Иосифу и Иисусу удалось бежать из Крыма на Русь. Куда именно — пока сказать трудно. Может быть на Волгу, или же в город Ростов Великий, где, вероятно, родилась Дева Мария. Это и есть известное Бегство Святого Семейства в Египет, описанное в Евангелиях. Египет того времени — это Русь-Орда. Лишь затем, после смерти Ирода, Христос с Марией и Иосифом (Георгием Победоносцем = египетским Гором) вернулись в Царь-Град = Иерусалим на Босфоре.
Именно поэтому на многих старых изображениях царица Мельхиор представлялась БЕЛОЙ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЖЕНЩИНОЙ. Много таких картин мы привели в книге «Библейская Русь», гл.3, в Приложении 1, а также в других наших книгах. Выходит, что первые и ранние изображения XII-XVI веков хорошо отражали действительность. Некоторое время после Христа, жившего в XII веке, художники еще помнили правду. Впрочем, в отдельных храмах Европы эта традиция дожила даже до XIX века. Но затем, следуя изменению церковной политики и подчиняясь новым взглядам на историю, художники стали затушевывать женские черты и превращать славянку-царицу сначала в негритянку-царицу, а затем — в негра-царя.
После выхода нашей книги «Библейская Русь» мы обнаружили в разных музеях еще НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ старинных изображений, где волхв Мельхиор представлен женщиной. Приведем лишь некоторые из них, рис.192, рис.193, рис.194, рис.195, рис.196, рис.197, рис.198, рис.199, рис.200, рис.201. Посещая музеи, читатели сами могут продолжить этот интересный список.
Рис.192.Поклонение Волхвов. Здесь Волхв Мельхиор — это женщина. Simone de' Crocifissi. Италия. Болонья. Музей дворца Фарнезе-Пьяченца. Якобы 1355 или 1399 годы. Фотография сделана А.Т.Фоменко в 2017 году.
Рис.193.Фрагмент. Волхв Мельхиор — женщина.
Рис.194.Поклонение Волхвов. Здесь Волхв Мельхиор — это женщина. Maestro del Tondo Borghese. Якобы XV-XVI века. Италия, Флоренция. Palazzo Pitti. Фотография 2019 года.
Рис.195.Фрагмент. Волхв Мельхиор — женщина.
Рис.196.Поклонение Волхвов. Здесь Волхв Мельхиор — женщина. Maestro di Paciano. Якобы 1330-1340 годы. Италия, Перуджа. Galleria Nazionale dell' Umbria. Фотография сделана А.Т.Фоменко в 2019 году.
Рис.197.Фрагмент. Волхв Мельхиор — женщина.
Рис.198.Поклонение Волхвов. Здесь Волхв Мельхиор — женщина. Benedetto Bonfigli. Якобы 1466 год. Италия, Перуджа. Galleria Nazionale dell' Umbria. Фотография 2019 года.
Рис.199.Фрагмент. Волхв Мельхиор — женщина.
Рис.200.Поклонение Волхвов. Здесь Волхв Мельхиор — женщина. Eusebio de Jacopo di Cristoforo, detto da San Giorgio. Якобы 1505 год. Италия, Перуджа. Galleria Nazionale dell' Umbria. Фотография 2019 года.
Рис.201.Фрагмент. Волхв Мельхиор — женщина.
Глава 7Былины сообщают, что поле Куликово было на территории Москвы. Попытки Романовых переписать историю. В частности, они очернили Годуновых.
1. Былина романовской эпохи уверяет нас, будто капризный Иван Грозный хотел убить своего сына Федора Ивановича, но благородный Никита Романович спас царевича. При этом Годуновы, дескать, были плохими, изменниками.
Костяк былины «О Грозном царе Иване Васильевиче» таков. Иван Грозный на пиру провозгласил, что он истребил измену в Москве и скоро поразит измену в Новгороде. На это его старший сын Иван Иванович заявляет, что этого царю сделать не удастся. Поскольку-де, сейчас и здесь за царским столом сидит великий изменщик (предатель), который помешает царю. Иван Грозный требует назвать его имя. После недолгих колебаний Иван произносит имя своего младшего брата Федора Ивановича — второго сына Ивана Грозного, и обвиняет его в измене царю. Царь приходит в ярость и вызывает палачей, чтобы казнить Федора. Но палачи не осмеливаются убить царского сына. Соглашается только Малюта Скуратов (Скурлатов). Он хватает Федора и ведет его к плахе.
Молодая царица — Настасья Романовна (Романова), мать Федора, приходит в ужас и бежит по Москве к своему брату Никите (Миките) Романовичу, умоляя спасти сына. Тот соглашается, настигает Малюту Скуратова с Федором и убивает Малюту. После этого Никита Романов прячет спасенного Федора у его матери Настасьи. Через некоторое время Иван Грозный раскаивается в своем опрометчивом решении и говорит Никите Романовичу, что осыпал бы сына Федора благодеяниями, если бы тот был жив. На что Никита тут же приводит к нему живого Федора. Царь Иван счастлив, целует сына Федора, и предлагает Никите Романовичу в награду все, что тот пожелает. Однако Никита просит немногого: пожаловать его Никитиной вотчиной да так, чтобы если кто угнал коня или увел чужую жену, и пришел в Никитину вотчину, с того обратно ничего не взыскивать. Царь соглашается. Конец былины [112:5], с.172-177.
Известно много вариантов этого рассказа, но все они в принципе говорят одно и то же, за исключением отдельных деталей. Но некоторые детали весьма интересны. Например, по старой версии у Кирши Данилова, царь Иван Грозный на пиру похваляется и хвастается, что он истребил измену в Киеве, в Новгороде, взял Рязань и Астрахань. Но тут неожиданно Федор Иванович разрушает пафос речи Царя, заявляя, что в каменной Москве измена все еще не истреблена. При этом Федор указывает на ТРЕХ ГОДУНОВЫХ, объявляя их изменниками. Иван Грозный требует подробностей. Федор в ответ указывает Царю, что тот сам привечает Годуновых, пьет и ест вместе с ними, то есть как бы заодно с ними. Иван Грозный возмущен этими словами сына и приказывает казнить его. Дальнейшие события мало чем отличаются от уже описанных выше. Процитируем этот вариант, называемый так: «Никите Романовичу дано село Пребраженское».
«Прогласил в палатах Царевич молодой, что меньшой Федор Иванович: «А Грозной Царь, Иван Васильевич! Не вывел измены в каменной Москве; что есть у нас в каменной Москве, что три большие боярина, а ТРИ ГОДУНОВЫ ИЗМЕННИКИ». — За то слово Царь спохватается: «Ты гой еси, чадо мое милое, что меньшой Федор Иванович! Скажи мне про трех ты бояринов, про трех злодеев изменников: перваго боярина в котле велю сварить, другаго боярина велю на кол посадить, третьяго боярина скоро велю сказнить». — Ответ держит тут Царевич молодой, что меньшой Федор Иванович: «А грозной Царь, Иван Васильевич! Ты сам про них знаешь и ведаешь, про трех больших бояринов, ПРО ТРЕХ ГОДУНОВЫХ ИЗМЕННИКОВ; ты пьешь с ними, ешь с однаго блюда, единую чару с ними требуешь».
То слово Царю не взлюбилося, то слово не показалося, не сказал он изменников по имени; ему туто за беду стало, за великую досаду показалося; скричал он Царь зычным голосом: «А есть ли в Москве немилостивы палачи? Возмите Царевича за белы ручки, ВЕДИТЕ Царевича со Царского двора, за те ЗА ВОРОТЫ МОСКВОРЕЦКИЯ, ЗА СЛАВНУЮ МАТУШКУ ЗА МОСКВУ ЗА РЕКУ, ЗА ТЕ ЖИВЫ МОСТЫ КАЛИНОВЫ, К ТОМУ БОЛОТУ ПОГАНОМУ, КО ТОЙ КО ЛУЖЕ КРОВАВЫЯ, ко той ко плахе белодубовой» [112:2], с.327-329.
Итак, мы натолкнулись на яркий сюжет. Оказывается, одна из былин XVI-XVIII веков претерпела заметную редакторскую правку. Внесли ее, скорее всего, романовские комментаторы, сказители или переписчики. Во-первых, они заявили, будто Иван Грозный хотел казнить своего сына Федора. Ни о чем таком летописи не сообщают. В нашей реконструкции, основанной на Новой Хронологии, попытки убийства Федора отцом тоже не обнаружилось. Хотя мы изучили с этой точки зрения несколько дубликатов событий этого периода, обнаруженных нашими эмпирико-статистическими методами. По разн