Украина, Киев, незадолго до описываемых событий
– Все нормально! – обнажил в улыбке свои тридцать два фарфоровых зуба Шлема. – Моя подруга в этом доме живет. – Снял ей квартиру, чтоб не увели...
«Мерседес» свернул и припарковался на тротуаре перед расположенным напротив СБУ домом. Топтунов облизнул пересохшие губы и покосился через плечо. До центрального входа в штаб-квартиру Службы безопасности Украины было метров тридцать.
– Ты что, охренел? А если они слушают машины, которые тут паркуются? – шепотом проговорил Топтунов.
– У тебя с ушами все в порядке? – улыбнулся Шлема.
Тут Топтунов вспомнил, что в ушах у него, как только он сел в «Мерседес», вроде как зачесалось. Да и сейчас Дмитрий ощущал легкий зуд.
– Антипрослушка?
– Точно! Ну, давай, будем смотреть!
Топтунов снова покосился через тонированное стекло на здание СБУ и вынул из кармана бумажник. Шлема вроде бы смотрел на тротуар перед машиной. Топтунов открыл бумажник и выудил из одного из отделений крошечный пластмассовый шарик.
– Держи!
Шлема взял шарик, пристроил его на колене, вытащил из кармана небольшой тестер, очень похожий на ультрафиолетовый фонарик, и принялся производить какие-то непонятные манипуляции. Топтунов, наблюдая за ними, невольно сглотнул. Шлема же вдруг почти весело сказал:
– А ведь ты мне куклу решил впарить, Дима! Это пустышка! Ты меня что, за фраера держишь?
– С чего ты взял?.. – проблеял Дмитрий.
– С того! – швырнул шарик под ноги Топтунову Шлема. – Короче, выметайся!
– Да ладно! Пошутить уже нельзя! – выдавил из себя фальшивый смешок Топтунов.
Пошевелив языком во рту, он выплюнул на ладонь прозрачный шарик с белой начинкой. По размеру точь-в-точь как первый. После чего потянулся в карман за платком.
– Да ладно, я не брезгливый! Давай!
Взяв шарик, Шлема спросил:
– Сколько здесь?
– Четыре грамма.
– Понятно. – Тут же вытащив телефон, Шлема позвонил, дождался ответа и сказал: – Дарлинг, я на улице в машине! Вынеси мне сумку, пожалуйста... Да, большую! – проговорил Шлема со скрытым раздражением. – Жду!
Меньше чем через минуту в арке показалась молодая женщина модельной внешности. Она была одета в новенький спортивный костюм и везла на колесиках огромную спортивную сумку. Шлема потянулся к дверце, Топтунов остановил его:
– Шарик!
– Дима, ты меня все больше расстраиваешь! – вздохнул Шлема, отдавая калифорний Топтунову.
Дмитрий сжал шарик в потном кулаке. Шлема выбрался из «мерса» и встретил свою подругу. Забрав у нее сумку, он что-то сказал. Девица, лицо которой показалось Дмитрию смутно знакомым, похлопала себя по карманам. Шлема шагнул к машине и распахнул заднюю дверцу. Запихнув на сидение сумку, он сказал:
– Подай мою барсетку, что возле рычага!
Топтунов взял оставленную Шлемой сумочку и протянул назад. Тот захлопнул дверцу, вынул из барсетки бумажник и вручил девушке купюру. Та направилась в сторону перекрестка.
Шлема быстро обошел машину и нырнул за руль:
– Отправил за сигаретами. Ну что, можешь пересчитать деньги.
Топтунов потянулся к дверце, но Шлема его остановил:
– Шарик!
– Держи! – разжал ладонь Топтунов, однако шарик прилип к ладони.
Стряхнув его в руку Шлемы, Дмитрий перебрался на заднее сидение «мерса».
– Тоже додумался! – проговорил он. – Пересчитывать деньги под носом СБУ...
– Самое безопасное место! – улыбнулся Шлема. – Держи ключ! Кстати, Дима, там три миллиона.
– Как три?
– Мне утром перезвонили друзья из Америки и сказали, что в связи с кризисом...
– Да не вешай ты мне лапшу на уши! – вдруг вспомнил телефонный разговор Топтунов. – Четвертый миллион остался в квартире! В другой сумке! Звони своей подруге, пусть возвращается и выносит его! Слышишь?
– Не нервничай так, Дима. Не хочешь продавать за три миллиона, держи и разбегаемся!
Шлема протянул между креслами Топтунову шарик. Его тридцать два фарфоровых обнажились в улыбке.
– Держи, держи, Дима! И давай назад ключ!
Топтунов вдруг понял, что проиграл.
– Ну ты и морда жидовская, Шлема!
Шлема ничуть не обиделся:
– И это ты, Дима, говоришь мне после того, как попытался всучить куклу!
– Ладно, Шлема! Будем считать, что у нас ничья примирительно сказал Топтунов и открыл ключом замок сумки. – Деньги-то хоть настоящие?
– Можешь проверить любую пачку. На вот, держи!
Топтунов взял протянутый Шлемой прибор, тот самый, которым тот проверял первый шарик.
– Так это обычный ультрафиолетовый тестер?
– А ты думал что, синхрофазотрон компактный? – хмыкнул Шлема.
Топтунов расстегнул молнию сумки, занимавшей почти половину сидения, и потянул носом воздух. Запах был характерным для денег. Пересчитывать пачки под носом у СБУ было слишком рискованно. Поэтому Дмитрий просто наобум выудил и надорвал две из них. Деньги, насколько можно было судить, были настоящими.
– Ладно, Шлема! Будем надеяться, что твоя подруга не подобрала ключ и не вытащила несколько пачек.
– За это можешь быть спокоен, Дима.
– Тогда отвези меня к моей машине и разбегаемся!
– А где твоя машина? – подозрительно спросил Шлема.
– На Льва Толстого! Надеюсь, ты не предложишь мне ловить с тремя миллионами баксов такси?
– Не предложу, но сперва товар своей подруге отдам. На всякий случай.
– Ты что, боишься чего-то, Шлема?
– Страхуюсь просто, Дима. Это, конечно, не мое дело, но у тебя кровь на правом рукаве. Ты бы одежку хоть сменил, убивец...
Йемен, Ходейда, район порта
– И все равно тут что-то не то, Миша проговорил Абдель аль-Ахмар, наблюдая за входом в контору Ясина Кадера.
Михаил Каморин, отчаянно потевший на заднем сиденье припаркованной в укромном месте «Тойоты», подул на липкий лоб и через силу сказал:
– Что тебе не то, Абдель?
– Яхту захватили по наводке Кадера, так?
– Ну?
– Выкуп за нее уже потребовали?
– Не знаю, я не судовладелец...
– Да ты и не можешь быть судовладельцем, Миша. У тебя зарплата маленькая...
– Побольше твоей, между прочим.
– Ну у меня еще неплохой приработок ухмыльнулся Абдель.
– Ну так сиди и не выступай.
– Да я не выступаю, Миша. Я просто пытаюсь понять, в чем цель этой комбинации с Кадером...
– О, господи, я же тебе сразу сказал: в освобождении нужного нам позарез человека!
– Не получается, Миша! – упрямо покачал головой Абдель и продолжил рассуждать: – Смотри, допустим, судовладелец находился на яхте. Тогда он сам оговорил с пиратами сумму выкупа и дал кому-то из своих родственников команду передать деньги...
– Судовладелец, насколько я понял, не находился на яхте, – провел рукой по взмокшему лицу Каморин. – Господи, ну и парилка, скорее бы этот Кадер вышел...
– Если судовладелец не находился на яхте, то с ним связались и назначили выкуп... Так! Не понял! А это еще кто?
Абдель аль-Ахмар мгновенно схватил цифровую камеру и навел ее на вход в контору Ясина Кадера. Михаил Каморин, полулежавший на заднем сиденье, подался к нему. К входу в контору Ясина шли двое арабов. Откуда они появились в пустынном переулке, было непонятно.
Миновав «Мерседес» Ясина, шедший первым толкнул дверь. Второй притормозил и украдкой оглянулся по сторонам. Абдель рассмотрел его лицо и быстро сказал:
– Это не йеменцы! И не сомалийцы!
– А кто?
– На иранцев похожи! – выдохнул Абдель, бросая камеру на переднее сиденье и поворачивая в замке ключ зажигания. Двигатель завелся, но тут же чихнул и умолк. Абдель повторил попытку, но мотор снова заглох. – Подъезжай и жди! – крикнул аль-Ахмар, выскакивая из «Тойоты».
Михаил Каморин какой-то миг смотрел вслед мчащемуся к конторе аль-Ахмару, потом вывалился из машины и запрыгнул на водительское сиденье. Мысли в его голове лихорадочно прыгали, рука поворачивала ключ зажигания. «Тойота» заводиться не хотела.
Абдель припарковал ее в очень удобном для наблюдения месте. Вход в контору из машины отлично просматривался, «Тойоту» же заметить было практически невозможно. Шестьдесят метров, отделявших наблюдательный пункт от входа в контору, Абдель преодолел за считанные секунды. Навыки, полученные в советском военном училище, он сохранил.
На бегу Абдель успел оглядеться по сторонам. Видимо, ничего подозрительного в переулке не было. Аль-Ахмар подскочил к двери и толкнул ее, одновременно подавшись в сторону. После чего быстро заглянул внутрь. Контора Ясина Кадера располагалась на втором этаже. Оба подозрительных визитера уже поднялись по лестнице, и Абдель метнулся следом...
Украина, аэропорт Борисполь, незадолго до описываемых событий
Топтунов, держа в руке небольшой кейс, стоял в очереди к стойке регистрации на рейс до Лимасола. Кроме этого небольшого кейса, иной поклажи у него не было. Топтунов покидал Украину навсегда. Три миллиона, полученные вчера от Шлемы, Дмитрий уже перевел на счет в оффшоре.
В одном из банков на Кипре у Топтунова был арендован сейф. Там лежало что-то около пятидесяти тысяч долларов США. Но главное, там лежал паспорт гражданина Евросоюза с труднопроизносимой греческой фамилией. С фотографией Дмитрия. Самый что ни на есть настоящий.
Об этом паспорте не знал никто. Ни отец Дмитрия, ни, тем более, его жена, которая находилась на SPA-курорте под Конче-Заспой и которую Топтунов должен был сегодня вечером забрать. С опостылевшей женой Дмитрий даже прощаться не собирался. А вот отцу с Кипра думал перезвонить. Разговор обещал быть нелегким.
Топтунов-старший продолжал надеяться, что все наладится. На выборах победит нужный клан, дело окончательно закроют, а его вернут на хлебное место в министерстве обороны. Дмитрий же отчетливо понимал, что отцу уже не вернуться в свое кресло. Арест имущества означал, что Топтунова списали в утиль, вычеркнув из членов клана. Дмитрий пытался убедить отца смотаться за границу, еще тогда, когда, благодаря взяткам, дело прикрыли. Тот не согласился. В результате после ареста имущества они оказались нищими. С реальной перспективой получить по приличному сроку.