— Но я ведь не сказал, где живу.
— Да? Точно! Вот ведь голова дырявая! — Гыча рассмеялся. — Ну, говори, где живёшь?
— Но ты ведь всё равно домой меня не отвезёшь, верно? — спросил Артур, пытаясь сообразить, что же ему теперь делать.
— А вот тут ты ошибаешься, дружок. Именно домой я тебя и везу. Ладно. Не буду дурака валять. Короче, знаю я, где ты живёшь, так что расслабься. Будем через пару минут. У меня только просьба к тебе одна будет.
— Какая? — недоумевал Артур.
— Как придёшь домой — забирайся сразу в капсулу, хорошо? Не трать время на всякую ерунду, типа там порнушку посмотреть или ещё чего. Забирайся сразу в капсулу и спи.
— Я вообще-то так и собирался, но теперь даже не знаю.
— Что, напугал я тебя, да? — хохотнул Гыча. — Ничего, не парься. Я тебя не обижу. По крайней мере, пока. Да шучу, шучу, не напрягайся ты так!
Видно, замешательство отразилось на лице Артура, потому что Гыча добавил:
— Ну и видок у тебя, скажу я! Ничего, сейчас успокоишься. Главное, поспи.
Машина действительно подъехала к дому Артура. Резко затормозив у подъезда, Гыча вышел и помог пассажиру выбраться из машины.
— Спасибо, — сказал тот.
— Не за что. Я тоже много чего ломал, так что знаю, каково тебе. Ну, приятно было познакомиться!
Он запрыгнул в машину, и та рванула с места, чем напугала идущего мимо мужчину.
— Что за ненормальный! — возмутился прохожий. — Я на него жалобу напишу! Плохой отзыв оставлю! Номер я запомнил. Псих!
На последнее слово Артур рефлекторно повернулся, но тут же понял, что адресовано оно было не ему. Слишком глубоко в него въелась привычка реагировать на это обращение.
В подъезде он натолкнулся на Катю.
— Ой, Артур! — улыбнулась та. — Как дела у тебя? Чем сегодня вечером занимаешься?
— Сплю, — коротко ответил тот, не задерживаясь.
— Вот так, значит? — обиделась Катя. — Ну-ну. Ничего, жрать захочешь, сам приползёшь.
Артур удивился такому высказыванию, но даже поворачиваться не стал. Закрыв за собой дверь квартиры, он позвал:
— Злата!
— Добрый вечер, Артур! С возвращением! Чем могу помочь?
— Активируй капсулу сна, пожалуйста.
— Как скажете. Ваша задолженность — одна тысяча семьдесят восемь часов и тридцать минут сна.
Артур застонал. За два дня его кредит вырос вдвое. Столько стараний, недоедания, экономия на мелочах — и всё зря. Не просто зря: это ещё и навредило Артуру. Если бы не его желание экономить, он сейчас наслаждался бы жизнью, а не переломанными рёбрами. Впрочем, не это было худшим в его ситуации. Самым большим разочарованием стали не долги, не действия банка, врачей или начальства, а отношение брата. От Виталика он такого не ожидал. Ни разу в жизни до этого самого дня Артур не обращался к младшему за помощью. Потому что считал его более слабым, нуждающимся. Он так и не изменил своего отношения к брату, а ведь тот давно уже перестал быть мальчишкой. Теперь он — взрослый оболтус, который променял родного брата на «тёлочек», и при этом не только не почувствовал угрызений совести, но даже принялся совестить Артура. Это был уже не тот человек, ради которого Артур срывал спину на работе.
От таких мыслей, как и от всех остальных, впрочем, хотелось сбежать. А лучшим способом давно уже оставался сон. Артур подошёл к капсуле, стянул с себя джинсы и повалился на кровать.
— Злата, поставь на десять часов, — попросил он.
— Разбудить вас в шесть часов утра? — уточнила та.
— Нет, конечно, нет... Давай, тогда, на двенадцать часов.
— Будильник настроен. Приятного вам сна.
Артур не сразу понял, что проснулся, потому что никогда раньше не просыпался прежде времени.
Вокруг было темно. Пошевелив руками, он наткнулся на внутренние стены капсулы, и тогда понял, где находится. Но почему он проснулся?
— Злата? — позвал он.
Вместо ответа где-то позади, за головой, раздался скрежет. Жуткий звук так напугал Артура, что на секунду он забыл, как дышать. Потом скрежет повторился, в капсулу хлынул свет, а кушетка резко выдвинулась — но не в комнату, а в обратном направлении.
— Вот и ты, дружочек! — произнёс знакомый голос.
В красном свете Артур увидел Гычу, который держал головной конец кровати. Рядом стоял кто-то ещё, парень в очках и с длинными волосами, собранным в хвост.
— Что происходит? — ошалело спросил Артур. — Что?.. Где мы?
— Не волнуйся, всё в порядке. Ну, почти. — Гыча подмигнул. — Вставай.
Артур сел на кровати и огляделся. Они были в коридоре, из стен которого торчали капсулы. С этой стороны стены Артур капсул ещё никогда не видел. Они выглядели как опутанные проводами и трубками цилиндры на стальных подставках. Под потолком горели красные лампочки.
— Это технический коридор? — догадался Артур.
— Именно, — кивнул Гыча. — А теперь поторопись, пока я тебе пинка не дал.
— В смысле? Надо куда-то идти?
— Я пошёл дальше, — сказал парень с длинными волосами.
Он развернулся и исчез где-то за капсулами.
— Что происходит?! — спросил Артур, тяжело дыша.
— Аварийная ситуация. — Гыча теперь был серьёзен. — Надо срочно уходить. Оставаться в доме опасно.
— Почему?
— Бегом! На улице всё спросишь. Или тебе жить надоело? Давай, давай!
Артур, по-прежнему ничего не понимая, решил, что вопросы он сможет задать и позже. Как был, босиком, в трусах, он пошёл в указанном Гычей направлении. Проходя мимо капсул, в которых, как он понимал, спали люди, он чувствовал себя вуайеристом, подглядывающим за чем-то интимным. Однако некоторые из капсул были уже открыты и пусты, как и его собственная. Но... почему не все? Если это аварийная ситуация, почему этот Гыча не открывает все капсулы подряд?
В конце коридора была дверь, она выходила на узкую лестницу, пролётами спускавшуюся вниз. О существовании этой лестницы Артур раньше и не подозревал. Видимо, здесь ходили техники, обслуживающие капсулы. На каждом этаже Артур видел двери, некоторые были открыты, и в проёмах он видел других людей: одни будили, другие сонно вылезали из капсул. Последний пролёт почти упирался в дверь, ведущую на улицу. Было темно, моросил лёгкий дождь. От зябкого апрельского ветра Артур особенно чётко почувствовал, что не одет.
Прямо перед выходом из дома стояли два фургона с распахнутыми боковыми дверями. Машины сторожили люди с оружием — то ли с автоматами, то ли с ружьями, Артур не разглядел. Один из них крикнул, показывая на фургон:
— Забирайся, живо! Внутрь, ну!
В салоне уже сидели несколько человек. С удивлением Артур увидел среди них и Катю. Та растерянно улыбнулась соседу. Вид у неё был, как и у всех, непонимающий, потерянный. Какая-то часть Артура отметила, что растрёпанная и в розовой ночнушке та выглядит даже привлекательной, однако эта мысль сразу утонула в массе других.
Из дома вышли ещё несколько жильцов в пижамах и нижнем белье. Их рассадили по фургонам, следом запрыгнули люди с оружием. Последним в машину сел Гыча. Он захлопнул дверь и крикнул водителю:
— Коля, погнали!
Машина сорвалась с места и стала быстро набирать скорость.
— А куда мы едем? — спросил кто-то.
— Куда надо, не волнуйся. — Гыча с беспокойством вглядывался в окно.
— А что это была за аварийная ситуация? — спросила Катя.
— Очень опасная ситуация. Потом всё расскажем.
— А почему... — начал кто-то другой, но Гыча его прервал:
— Хватит! Все вопросы — потом, я же сказал. Сидите тихо!
Жильцы обменялись испуганными взглядами. Страх заполнял душу Артура.
Фургон повернул в очередной раз и вдруг остановился так резко, что пассажиры попадали друг на друга. Гыча выругался и бросился на пол. Артур, на которого упала Катя, едва выпрямился, недоумённо глядя вокруг. И тут раздались звуки выстрелов.
Они были громкими, отчётливо-стальными, словно кто-то часто бил молотком по наковальне. Очень большим молотком по очень большой наковальне. В фургоне вдруг появились рваные дыры, а соседа Артура отбросило в сторону. Другой мужчина, с оружием, обмяк на сиденье — у него не было головы. Дыры в фургоне появлялись одна за другой, а пассажиры падали, заливая салон кровью.
Артур бросился на пол вслед за Гычей. Он уткнулся лицом в чью-то ногу, которая уже не шевелилась, но не пытался отстраниться. Только накрыл руками голову, словно это могло защитить его от того чудовищного молотка, который рвал фургон на части.
Реальность изменилась. Артур не мог больше воспринимать всё происходящее одновременно. Его сознание выхватывало осколки разбившегося вдребезги настоящего и воспринимало его фрагментарно. То он слышал звуки выстрелов, при этом не видя и не чувствуя ничего больше. Потом чувствовал боль от впивающихся в ладони осколков стекла. От этой боли он вдруг осознал, что опирается на руки и пытается встать. Затем услышал мычание и спустя пару мгновений понял, что это мычит он сам. А потом увидел раскрывающуюся дверь фургона и выползающего наружу Гычу. Заметил отблески вспышек выстрелов в салоне фургона. И поспешил, отталкивая падающие на него тела, пробраться к выходу.
Грубый, зернистый асфальт обжигал холодом и колол руки, как стекло. На глазах Артура Гыча встал на ноги и скрылся за фургоном. Артур прополз пару метров, тоже попытался встать, но ноги не слушались его. С трудом, потребовавшим от него, кажется, вечности и невероятных усилий, он поднялся на колени... а потом увидел, кто в них стрелял, и остолбенел.
Посреди улицы стояла бронированная боевая машина. Массивная стальная туша с плоской головой-башней и торчащим из неё длинным стволом. Из ствола валил дым. Под основным, самым крупным, стволом, из корпуса торчали ещё несколько поменьше. А по бокам от башни топорщились приготовленные к бою ракеты.
Гусеницы пришли в движение. Машина приближалась, всё так же глядя стволом на расстрелянный фургон. Артур остолбенел, не в силах отвести взгляд от приближающегося чудовища. До него было ещё далеко, но каждый пройденный ей метр усиливал панику Артура стократно.