Что-то в Артуре окончательно оборвалось. События всех последних дней привели к довольно логичному концу, ведь он не мог понять их, разобраться в ситуации, не мог реагировать так, как от него ждали. И вот, в результате всего, он попал в психиатрическую лечебницу.
— Добрый день, — поприветствовал его доктор в приёмном покое.
— Добрый, — покорно согласился Артур.
Его опросили, вновь заставили проходить тесты, которые ещё недавно он проходил в кабинете психолога, после чего в сопровождении двух санитаров Артур поднялся на лифте на четвёртый этаж.
«Где-то здесь лежала моя мать», — думал он. — «И теперь я иду по её стопам».
Все палаты были заполнены. Проходя мимо, Артур с содроганием смотрел на душевнобольных в таких же, как он, клетчатых пижамах. Его утешала лишь одна мысль — возможно, все они болели в том же смысле, в каком и Артур. Тогда оставался шанс на то, чтобы найти здесь адекватных людей.
«Найти адекватных людей в психушке, ха-ха!» — Артур усмехнулся этой мысли.
Однако санитары не остановились ни у одной их палат. В дальней части отделения они открыли белую стальную дверь и оказались в коротком продолжении основного коридора, из которого вели всего четыре двери. В одну из них санитары завели Артура — обстановка здесь была точь-в-точь, как в травматологии, то есть две капсулы сна в стене и ничего больше. Санитар провёл рукой рядом с сенсорным экраном на стене, и тот включился. После нескольких нажатий на экран капсула открылась, из неё выехала всё такая же знакомая кровать. Она ничем не отличалась от любой другой виденной Артуром кровати капсулы.
— Залезай, — хмуро сказал санитар.
Вздохнув, Артур покорился.
Глава 9
Больше всего в больнице Кате понравился доктор. Молодой, красивый, обходительный. Он делал ей комплименты, а порой и откровенно флиртовал, заглядывая в палату.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он утром.
— Хорошо, доктор. — Катя улыбнулась ему самой обворожительной своей улыбкой.
— Прекрасно. Думаю, вы достаточно хорошо себя чувствуете, и мы можем выписывать вас домой.
— Хорошо, — обрадовалась девушка. — Давно пора. А то из-за этого дурацкого обморока я пропускаю работу!
Всё, что она помнила о той ночи, стёрлось из её памяти. Её долго расспрашивали, пытаясь понять, не притворяется ли девушка, но та лишь недоумевала. Обрывки воспоминания иногда всплывали в её голове, но все они были слишком смутными и не окрашенными страхом. Поэтому Катя для себя решила, что ночью её капсула вышла из строя, после чего она проснулась, встала и потеряла сознание. Доктор эту версию полностью поддержал и добавил от себя, что обмороки после внезапного прерывания сна — обычное дело.
— Обычное? — переспросила тогда Катя. — А что, такое уже бывало, что капсулы открывались раньше времени?
Доктор понял, что сказал не совсем то, что хотел. Однако его улыбка и комплименты выбросили из головы пострадавшей все лишние вопросы.
Как ни надеялась Катя на продолжение общения, однако милый доктор так и не оставил ей своего номера и не пообещал встречи. Что ж, думала она, садясь в такси, у неё, в конце концов, всё ещё есть Артур...
«Почему это — Артур?», — тут же разозлилась она на себя. — «Артур дал понять, что я ему не нужна! И он мне тоже не нужен!»
Однако сколько бы ни хотелось Кате забыть про своего соседа, мысли о нём снова и снова тревожили её душу. К тому же, в её воспоминаниях, тех самых обрывках, что ещё сохранились в её памяти, он тоже был. Ничего конкретного, даже не целостный образ, а лишь ощущение его присутствия. И Катя никак не могла себе этого объяснить. Впрочем, она и своего перемещения в больницу не могла объяснить. Доктор говорил, что она, наверное, вышла из квартиры, и лишь потом потеряла сознание, где её и обнаружила «Скорая» — вероятно, сперва её нашёл кто-то из соседей? Может, даже Артур? Но зачем она вышла в коридор? Позвать на помощь? А зачем ей это делать, когда есть смартфон?
Это всё сбивало с толку, и всё же Катя не унывала. Выбросив чепуху из головы, она снова задумалась об Артуре, к которому её таким необъяснимым образом тянуло. Ей хотелось с ним встретиться, хотелось соблазнить его, затащить его в постель... От этих мыслей мурашки пробегали у неё по коже, и это чувство нравилось ей и пугало одновременно. Неужели она влюбилась в этого идиота? Так глупо любить такого, как Артур. Он был странным, угрюмым, невесёлым, постоянно о чём-то думал и ничего не рассказывал. Мысленно перечисляя его достоинства и недостатки, Катя никак не могла понять, что именно в Артуре её так привлекает. Но он привлекал её, да ещё как привлекал.
Дома Катя прочитала сообщение от «Сомниума», в котором работник банка желал ей здоровья и одобрял рекомендацию врача вернуться к работе уже на следующий день. Читая это, девушка невольно вздохнула: сама того не сознавая, она почему-то хотела остаться дома, не выходить снова на работу. Эти мысли были не менее странными, чем тяга к Артуру. Не сказать, чтобы Катя любила свою работу, но понимание необходимости ежедневного пожизненного труда крепко сидело в её голове. Нравилось ей это или нет, но работа была настолько же значимой частью жизни, как сон и еда. Ещё в школе ей объясняли, что отсутствие ежедневного труда влияет на организм так же пагубно, как бессонница, голод и жажда. Может, внешне это и не проявляется в той же степени, но на самом деле организм без работы страдает ужасно. И это не говоря уже об экономических последствиях для государства, которые влечёт за собой безработица.
Вспоминая уроки по финансовой грамотности, Катя невольно поёжилась. Несмотря на давность, она хорошо помнила, как в первом классе ученикам показывали мультфильм про плохую девочку Галю. По сюжету мультфильма, Галя не хотела работать, и потому после школы стала бездельничать. Из-за этого нарушился баланс на рынке труда, развился кризис производства, на заводе сперва встал конвейер, а потом пришлось закрыть целый цех. Десятки людей остались без работы, а значит, больше не могли оставаться клиентами «Сомниума», и в итоге всех их отправили на исправительные работы. А Галя сошла с ума от безделья и была помещена в психиатрическую больницу, где вскоре умерла от психического истощения. И всё это — из-за того, что девочка не хотела работать.
Правда, позже Катя задумалась: а почему в мультфильме на исправительные работы отправили весь цех, кроме девочки Гали, из-за которой всё и случилось? Но потом решила, что это всё же детский мультфильм, который может содержать неточности. Главное в нём — донести до школьников идею, предостеречь их от праздного образа жизни, от психических расстройств. А с этими задачами мультфильм вполне справлялся.
Подобные мультфильмы показывали и в последующие годы. Уроки финансовой грамотности продолжались все восемь лет школьного обучения, год от года становясь всё сложнее. Если в первом классе ребят учили считать часы сна и рассчитывать свои траты, знакомили с понятиями долга, то в последние пару лет говорили больше о юридических аспектах ответственности. За восемь лет базовое понимание экономической модели государства было прочно вбито Кате в голову.
Так что она, с одной стороны, не любила работу, но с другой, пропускать её боялась. И какая-то её часть вздохнула с облегчением, узнав, что жизнь теперь войдёт в прежнюю колею, но другая часть почему-то была недовольна. Однако Катя решила голову не ломать и просто выбросила глупости из головы.
Вечером она всё же решила зайти к Артуру. Она, конечно, наговорила ему гадостей, когда они виделись в подъезде, но это ведь можно и исправить.
«Он ведь мужик, в конце концов, — думала про себя Катя, — и думает прежде всего членом».
Уверенная в своей неотразимости, она постучала в его дверь, но ей никто не открыл. Она постучала ещё, потом ещё, но за дверью не было слышно ни звука.
«Наверное, на работе задержали, — подумала она. — Или он в капсулу уже забрался. Надо было ему написать».
Вернувшись к себе, она достала из холодильника бутылку пива, залпом выпила половину и написала Артуру сообщение:
«Привет. Нам надо поговорить. Позвони, как сможешь».
Уже отправив сообщение, Катя засомневалась, не слишком ли оно вышло высокомерным. Но, подумав, решила, что в её сообщении есть интрига, а мужчины любят интриги. Однако, подумав ещё, она решила, что интрига развита недостаточно, и написала ещё:
«Это важно».
Перечитав оба сообщения, Катя сочла, что теперь Артур не сможет совладать с нахлынувшим на него любопытством, и подготовила капсулу для сна. Было ясно, что в этот день Артур уже не ответит. Однако даже забравшись на кровать, Катя в очередной раз открыла в мессенджере диалог с Артуром: сообщения всё ещё не были прочитаны.
Разозлившись, Катя швырнула телефон на пол и скомандовала Злате начинать.
Первый рабочий день после пребывания в больнице отчего-то показался Кате не таким, как раньше. Работать хотелось ещё меньше, чем обычно, и это мучительное состояние не проходило до обеда.
Новая начальница почти не появлялась среди работников. Если она хотела кого-то увидеть, то вызывала подчинённого в свой кабинет. Катя видела, как вызывали девушек из отдела статистики, но не всех.
— Какая она? — спросила Катя у Насти на обеде.
— Не такая, как Злобная Сука, — задумчиво ответила та. — Строгая такая, смотрит пристально, но без этого вот... Ну, без шуточек всяких, без ехидства. Не ругается даже. Требует отчёты по выполненной работе, и всё.
— Странная какая-то.
— Не то слово.
— А ты у неё ту тощую девку не видела, про которую я раньше рассказывала?
Настя задумалась, вспоминая разговор, потом оживилась:
— А, точно! Нет, такой не видела. Только она была. Светлана Викторовна.
— Светлана... — медленно и задумчиво повторила Катя. — Надеюсь, она получше будет, чем Эм-Пэ. Кстати! Я ведь тут её видела на улице!
— Кого? — не поняла Настя.
— Ну, Эм-Пэ!
— Да? Пипец. А я никогда её не видела нигде, кроме работы.