отовы, он удовлетворённо кивнул и покинул вагон.
Снаружи уже совсем посветлело. Теперь было видно, что леса вокруг сменяются заснеженными полями, но пейзаж это не оживляло. Иногда поезд проносился мимо покинутых деревень, где у домов провалились крыши, а окна с выбитыми рамами зияли чернотой. Эти деревни были занесены снегом, некоторые дома — по самую крышу. Неясно было, когда в последний раз здесь кто-то жил. Ни одного человека из окна поезда видно не было.
Спустя пару часов вдалеке показались очертания города. Промелькнули и пропали промышленные постройки, отгромыхал железнодорожный мост через замёрзшую реку.
— Дамы и господа! — обратился к ним вернувшийся Гыча. — Наш поезд прибывает в Архангельск. Пожалуйста, вернитесь в спальный вагон и приготовьтесь к выходу. Надеемся, что вам понравилась наша поездка. Спасибо, что выбрали наш поезд.
Выйдя из вагона, Артур увидел вокруг перрона несколько двух- и трёхэтажных зданий. Людей не было. Откуда-то доносился громкий рокот.
— Так, все вышли? — Гыча пересчитал пассажиров. — Ну, теперь за мной. И побыстрее!
Они спустились с перрона, прошли по узкой дорожке между домами и вышли на площадь, центральное место которой занимала вертолётная площадка. На ней стоял огромный серый вертолёт с выцветшей красной звездой на боку. Рядом с ним стояла автоцистерна, от которой к огромной летающей машине тянулся шланг.
— Вот это да, — восхищённо протянул Богдан. — Это же ми-двадцать-шесть.
— Что? — не понял Артур.
— Вертолёт, я про него. Грузовой. Огромный какой!
Артур не разделял восторга Богдана — громадина с вращающимися лопастями пугала его, а не восхищала. А ещё казалось странным, как нечто настолько крупное может оторваться от земли.
— Мы что же это, полетим?!
Артур не один был шокирован. Люди вокруг него шли, разинув рты, многие выглядели так, словно сейчас упадут в обморок.
— Очень надеюсь на это, — ответил Богдан.
— Значит, так! — крикнул Гыча, пытаясь перекричать шум вертолёта. — Все идём за мной и садимся в вертолёт. И чтобы без всякой херни у меня!
Он повернулся и решительно зашагал на площадку, а пассажиры переглядывались и переминались с ноги на ногу.
— Вперёд! — прикрикнул кто-то из солдат позади.
— Ну же, ребята! — повысил голос Богдан. — Давайте же, идём!
Люди были не в восторге от такой идеи, но обдумать ситуацию времени у них не было. Солдаты с автоматами никуда не пропали, так что все зашагали вперёд. Неуверенно, постоянно оглядываясь, но шли.
Люк в задней части вертолёта был опущен. По нему, как по трапу, все вошли внутрь и оказались в просторном чреве машины. Гыча проследил, чтобы каждый сел на один из откидных стульев, приделанных к стенам, и пристегнулся. Последними, на некотором расстоянии, садились солдаты. Ещё раз всех пересчитав, Гыча направился в кабину вертолёта.
Артур не сразу понял, что Богдан ему что-то пытается прокричать. Но даже заметив это, не разобрал слов, хоть тот и сидел рядом. Люк поднялся и закрылся, шум лопастей усилился, и вскоре вертолёт вздрогнул. У Артура внутри подпрыгнул желудок, накатила тошнота. Один Богдан выглядел не только спокойным, но даже и довольным.
Гул нарастал и нарастал, и вот вертолёт уже уверенно стал набирать высоту. У Артура заложило уши, отчего показалось, что шум стал тише. Он инстинктивно сглотнул, и слух снова стал чётче, но ненадолго. Спустя несколько секунд появился звон в ушах, перед глазами замелькали чёрные точки. Не то в низу груди, не то в животе нарастало омерзительно ощущение падения, и Артур вцепился в сиденье, из последних сил подавляя тошноту. Видя, что нескольких людей вырвало, он зажмурился, полностью сфокусировавшись на своих чувствах. Всю силу воли он направил на то, чтобы не дать желудку избавиться от завтрака.
Постепенно тошнота стала отпускать. Страх перед полётом тоже. Артур робко открыл глаза, чтобы убедиться, что хуже ему от этого не станет, и увидел, что его друзья по несчастью чувствуют себя немногим лучше. Все, кроме Богдана. Тот сидел расслабленно, с интересом рассматривая внутренности вертолёта. Если бы не шум, Артур спросил бы, как ему удаётся не паниковать, но он и так догадывался, что Богдан, скорее всего, когда-то уже летал. Разница между ними в такие моменты казалась пропастью — Богдан жил в совершенно иную эпоху, когда у людей было в разы больше возможностей, нежели сейчас. По крайней мере, больше, чем у людей его класса. Артур отыскал взглядом Анжелу — та сидела пусть и напуганная, но отнюдь не такая измученная, как другие. Сам полёт отнюдь не пугал её и не доставлял большого дискомфорта. Артур снова пожалел, что не может к ней обратиться из-за шума — ему очень хотелось узнать, летала ли она раньше? И если да, то куда? Куда могут сейчас полететь люди, которые зарабатывают деньги, а не часы сна?
Спустя несколько часов полёта вертолёт пошёл на снижение. Снова заложило уши, затошнило. А когда вертолёт всё же приземлился, вскрикнули даже те, кто прежде успокоился — в том числе и Артур.
Когда шум лопастей стал утихать, вернулся Гыча.
— Так, уважаемые пассажиры! — обратился он к людям. — У нас остановка. Все выходим погулять на свежий воздух!
Артура шатало, когда он встал. Неуверенно он вышел на снег и тут понял, что очень замёрз. Температура в вертолёте была низкая, но терпимая благодаря тёплой одежде, однако пребывание в холоде в течение долгого времени сделало Артура более чувствительным к морозу.
— Где это мы? — пробурчал себе под нос Богдан, оглядываясь.
На расстоянии от вертолётной площадки теснились несколько домов, тянулись какие-то огромные трубы, однако впечатления города место не производило. А дальше — Артур сперва подумал, что глаза его обманывают — дальше, за домами, виднелись заснеженные...
— Горы? — ошарашено спросил Артур.
— Сопки, — поправил его Богдан.
— Где это мы?! Где мы, чёрт возьми?
Артур заметил, что люди вокруг задаются тем же самым вопросом. Кто-то глядел на ландшафт с восторгом, кто-то — нахмурившись, а кто-то и откровенно паниковал.
— Ой, мама, — лепетала Анжела. — Мама, мама...
— Не волнуйтесь, — поспешил успокоить её Богдан. — Всё с нами будет хорошо.
Во взгляде Анжелы читалось недоверие, но возражать она не стала.
Когда все вышли, Гыча отвёл пассажиров в ближайшее здание. Двухэтажный кирпичный дом, который с одной стороны подпирал сугроб, внутри оказалось тёплым и светлым. В столовой, где дежурил только один мужчина, всех новоприбывших рассадили. Артур подумал, что их будут кормить, и собирался отказаться от еды, но никто им ничего не предложил. Спустя час Гыча вновь всех собрал и отвёл обратно в вертолёт, от которого отъезжала автоцистерна.
Всё повторилось — взлёт, тошнота, чувство заложенности в ушах, однако в этот раз Артур перенёс полёт более стойко. Как минимум, он знал, чего ждать, и мысленно подготовился к худшему. На этот раз шум двигателей уже не так пугал, и сам полёт стал восприниматься как нечто нереальное, происходившее словно бы во сне. Ощущения притупились, давая возможность спрятаться от пугающей действительности.
За полёт не произошло ничего примечательного. Артур и сам не заметил, как его стало клонить в сон. Пару раз он даже умудрился задремать, удивляясь, как он смог это сделать без капсулы сна. От коротких погружений в сон голова у Артура разболелась. Пульсирующая боль в висках напомнила ему ту, которая мучила его в больнице. Сжав зубы, он занял позицию поудобнее и постарался не шевелиться остаток полёта. Тот показался ему очень долгим. Но в какой-то момент Артур понял, что уши вновь стало закладывать, а желудок подскочил к горлу — это было похоже не посадку.
«Когда-нибудь я привыкну, — подумал он и тут же спохватился. — Но лучше не надо».
Когда они вышли, первым, что почувствовал Артур, был ледяной ветер, царапнувший его щёку снежной крупой. Уже стемнело, и дальше двадцати метров освещённого снега видно ничего не было.
Рядом с площадкой стояли снегоходы — белые машины на огромных, казавшихся нелепыми, колёсах. Их было шесть у каждой машины. Гыча улыбнулся и сказал:
— Вот мы и дома.
Глава 17
В кузовах вездеходов кресла были похожи на оные в вертолёте — складные, приделанные к стенкам там, чтобы пассажиры сидели лицом друг к другу. Как только всех рассадили, дверь в задней части кузова захлопнули и машина тронулась.
Ехали долго. Артур вглядывался в окна, пытался что-то разглядеть, но снаружи была только темнота. Обсуждать ситуацию с Богданом он не решался, потому что напротив них сидел солдат. Весь путь они проделали молча.
Когда, наконец, после очередного разворота в машину хлынул свет, Артур прильнул к окну: там он разглядел высокие стальные столбы с прожекторами и бульдозер, сгребающий снег в кучу. Чуть дальше стояли на металлических сваях дома — один огромный, другой поменьше. Машина подъехала к огромной квадратной трубе, плашмя лежащей на снегу и дальше поднимающейся к зданию. Ворота «трубы» открылись сами, и вездеходы один за другим поднимались в надземный гараж.
Несмотря на то, что снаружи всё было засыпано снегом, и бушевала метель, в гараже было тепло. Здесь стояли ещё несколько шестиколёсных автомобилей, а также вездеходы на гусеничном ходу.
Гыча, пересчитывая людей, улыбался от уха до уха. Потом, кивнув своим мыслям, он приказал идти за ним и первым направился к выходу из гаража. Широкие двустворчатые двери вывели в надземный переход, из окон которого Артур лучше смог разглядеть, куда их привезли. Несколько зданий, все стояли на сваях. Крупные цилиндрические цистерны возвышались невдалеке, от них в темноту тянулись трубы. Кроме уже виденного бульдозера, никакой техники или людей видно не было. Белый снег тонул в темноте за границей света, который давали прожектора по периметру территории.
Из перехода люди вышли на широкую галерею в основном здании. Артур глянул через перила: галереи опоясывали центральный холл. Они стояли на втором этаже, всего в здании было три. Внизу, в центре холла, зеленел небольшой садик, вокруг которого стояли скамейки. Артур заметил солдат: двоих внизу и одного на третьем этаже. Остальные немногочисленные жители этого места ходили в гражданской одежде и без оружия.