— А что потом? — спросил он.
— В смысле?
— Когда вы покажете мне эту капсулу — что потом? Вы ведь не как в музей меня пригласить хотите. Вы что-то хотите со мной сделать, так?
— Разумеется, нужно подключить тебя к этой системе, — кивнул Максим. — Конечно, я не на простую прогулку тебя веду. От нашего сотрудничества я жду прорыва, не меньше. Ты с самого начала был многообещающим.
— С того момента, как попал сюда? Вы тогда посмотрели на меня, словно узнали.
— Разумеется, я тебя знал. Мы следили и за тобой, и за другими прибывшими. Но твой разум, Артур, он немного... иной. Я изучил твою жизнь и сейчас мне кажется, что всё дело в сочетании личностных черт, окружения и психического заболевания твоей юности.
— Заболевания? При чём тут это?
— Оно воздействовало на твой разум. Меняло его. И я думаю, что это имело огромное значение. Ты стал уникальным.
— Здорово как... — пробурчал Артур. — Знать бы ещё, что делать с этой уникальностью.
— Тебе делать ничего не надо. Мы всё знаем и сделаем за тебя.
— Это вы меня сейчас ни капли не успокоили.
— Не бойся. Если ты не попытаешься нам навредить, мы тебе ничего плохого не сделаем. Напротив, будем оберегать. Нам очень нужно то, что у тебя в голове.
— Кому — нам? — не понял Артур.
— Ты спросил, кто этот человек, который управляет всем на станции? Так вот, это не один человек. Их трое. И завтра ты их увидишь. Если, конечно, тебе не станет хуже. — Максим вздохнул. — Думаю, на сегодня разговоров достаточно. Оставайся в постели, слушай указания врача. Завтра у тебя большой день.
На следующее утро доктор вновь осмотрела Артура и вновь не нашла никаких проблем.
— Соматически он здоров, — отчиталась она Максиму, стоя у постели Артура. — Но как он будет реагировать на дальнейшие ваши испытания, я сказать не могу.
— Мы будем подключать его к Трилистнику сегодня, — ответил Максим. — Вы будете наблюдать и оказывать первую помощь при необходимости.
Доктор удивилась, но ничего не сказала, только кивнула. Артур хотел спросить, о каком трилистнике они говорили, но решил, что это будет преждевременно. Ведь вскоре они должны были всё ему показать.
Артура сопроводили в свою комнату, где он сходил в душ, переоделся в чистую одежду и съел принесённый завтрак, состоявший из овсянки, варёного яйца, куска хлеба с маслом и стакана чая. После завтрака он остался один, и лишь через два часа явились охранники.
На этот раз они пошли путём, который был смутно знаком Артуру. Не сразу он вспомнил, что по тем же коридорам, только в обратном направлении, они шли, когда только приехали. Как он и подозревал, его привели в гараж, где выдали куртку и ботинки, а после велели садиться в большой белый вездеход на шести колёсах.
Максим уже сидел в машине и поприветствовал Артура улыбкой.
— Как настроение? — спросил он.
— Не знаю. Тревожно как-то.
— Не переживай, всё пройдёт хорошо. Я в этом уверен.
Когда в машину забрались ещё двое людей в гражданском и трое солдат, вездеход тронулся. Через окно Артур увидел слепящий белый солнечный свет, отражающийся от бесконечной заснеженной равнины. Глядя на снег, он невольно подумал, что сбежать из этого места он не смог бы при всём желании. Пешком далеко не уйдёшь, но даже если удастся угнать машину — дальше берега не уедешь. Нужен корабль или вертолёт, чтобы сбежать.
Но куда — сбежать? Артур хорошо понимал, что вернуться в Череповец не получится.
«Меня тут же арестуют, — думал он, — и отправят или в психушку, или на принудительные работы. Может, даже буду вновь работать на заводе. Только как преступник».
От этих мыслей каждый раз становилось тоскливо. Артур не видел никаких перспектив для себя, никакой возможности сбежать из того безумия, в которое превратилась его жизнь. А сбежать очень хотелось. Куда-то, где его никто не будет трогать. Где никто не будет искать. Где он никому не будет нужен. Работать и жить спокойно.
Артур закрыл глаза и вновь представил себе домик, окружённый хвойным лесом. Представлял, как работает лесорубом — днями трудится на лесоповале, а вечером приходит домой и ложится...
...в капсулу сна...
Капсула сна появилась в его мечтах внезапно, ворвалась в них незваным гостем, захватчиком. Артур зажмурился, стараясь выбросить её из головы. Никаких капсул! Это его мечта, и тут не будет никаких капсул сна! После работы на лесоповале он приходит и ложится на диван! Никаких капсул! Никогда!
— Эй! — Максим дотронулся до колена Артура. — Ты в порядке?
— Что? — не понял тот, открыв глаза.
— Ты так зажмурился, словно у тебя что-то болит. Может, голова?
— А... Нет, ничего не болит, спасибо.
— Точно?
— Да. Точно.
Артур не хотел разговаривать. Он уставился в окно. Весь пейзаж снаружи состоял из голубого неба и белого снега. Артур ощущал досаду из-за испорченной мечты. Ненадолго, всего на минуту, он хотел бы отвлечься от реальности и помечтать, но и этого не вышло. Его собственный разум мешал ему. Мешал даже мечтать.
А были ли это его мечты? Или они тоже были заложены в него ранее? Внушены ему, пока он спал в капсуле сна, или через пропаганду, например, в кино? Его желания, его мечты — всё это было фальшивкой, если верить тому же Богдану. Да и не только ему. Максим ведь повторил многое из того, что говорил Богдан. Повторил и подтвердил. У людей, которые спят в капсулах сна, нет собственных желаний, все их мечты им внушены. Всё это фальшь.
От этих мыслей Артуру стало ещё более тоскливо. Фальшивые мечты, в которые пробиваются кошмары из реальности — вот и всё, из чего состоит его внутренний мир. И никакого выхода из этого кошмара нет и не предвидится. Он обречён доживать своё время в роли лабораторной крысы, и это, как ни печально, ещё не самый худший вариант.
Машина вскоре остановилась. Солдаты открыли дверцы и выпрыгнули в снег.
— Вот мы и приехали! — обрадовался Максим. — Выходи, чего сидишь?
Артур поёжился от хлынувшего в машину холода, накинул на голову капюшон куртки и выпрыгнул следом за солдатами. Сперва он ничего не увидел, кроме снега. Глаза заслезились от вездесущей белизны. Когда они попривыкли к свету, Артур разглядел столбики с красными лампочками, торчащие из снега. Линия из столбиков вела к укутанному снегом холму неподалёку. Все выстроились цепочкой и двинулись к нему.
Ноги проваливались в снег по колено, идти с непривычки было трудно. Артур запыхался, когда процессия, наконец, остановилась. Два человека принялись расчищать снег, из-под которого вскоре показался колодец диаметром метра в три, закрытый люком. Максим достал из кармана электронный планшет и что-то нажал на нём — тут же в люке застучал замок, а крышка начала медленно открываться. Артур увидел стальные решётчатые ступеньки винтовой лестницы, спускающейся в темноту. Первым спускался один из солдат, за ним последовали остальные.
— Прошу. — Максим сделал пригласительный жест. — Проходи.
Артур ступил на крутую винтовую лестницу. Через несколько шагов стало темно, и он придерживался рукой за ледяную стену. Не сразу он понял, что в колодце есть свет, просто лампочки казались невероятно тусклыми на фоне солнца.
Лестница упиралась в площадку с круглым люком в стене. Он уже был открыт, и люди заходили внутрь. Перешагивая порог, Артур услышал, как захлопнулся люк наверху.
Первое, что его поразило внизу — температура. Здесь было тепло, не холоднее, чем на станции. Когда все вошли в комнату четыре на четыре метра, люк за ними захлопнулся, а в стене напротив щёлкнул замок в двустворчатых дверях, половинки которых разъехались в стороны.
— Вот мы и пришли, — радостно сказал Максим. — Проходи, Артур. Смотри внимательно. Это наш бункер.
Артур вошёл в двери следом за остальными: они оказались в просторном коридоре с дверями по обе стороны.
— Что это за место? — удивился Артур. — Откуда оно тут?
— Это бункер, — повторил Максим. — Он был построен ещё в конце двадцатого века на случай войны — здесь можно было переждать бомбардировку и укрыться на годы — на годы, представляешь? Видел холм снаружи? Так вот, он искусственный. Когда-то здесь вырыли котлован, заложили в него огромные стальные контейнеры, в одном из которых мы сейчас и находимся, залили их свинцом и бетоном, утеплили, а потом засыпали землёй и поставили надстройку. «Холм» — это, на самом деле, замаскированный купол. Те, кто создавали этот бункер, готовились к ядерной войне. Кто бы мог подумать, что всё будет гораздо проще, и человечество загонит себя в клетку безо всяких ядерных ракет. Пойдём за мной.
В одном из помещений все оставили одежду, после чего люди разбрелись кто куда.
— Кто они? — тихо спросил Артур, взглядом указывая на них.
— Учёные, как и я. Мы работаем здесь непрерывно — одни уходят, другие приходят. То, что здесь находится, требует постоянного присмотра. Именно здесь ведутся главные работы. Скоро ты о них узнаешь.
Он повёл Артура дальше по коридору. После очередных дверей они оказались в крупном зале, в центре которого стояла странная конструкция. У дальней стены громоздились шкафы серверов, мигающие зелёными огоньками. По краям комнаты располагались столы с компьютерами, за которыми сидели люди. Сейчас, по-видимому, одни учёные передавали вахту другим, сменявшим их за компьютерами.
— Здравствуйте, Максим Евгеньевич, — подскочил к ним парень в растянутом свитере.
Артур узнал его — он сопровождал Гычу в вылазках.
— Здравствуй, Игорь, — кивнул Максим. — Всё нормально?
— Да, я отправлял отчёты. Всё вовремя.
— Отчёты я видел. По ним у тебя всё идеально.
— Так и есть! — с жаром воскликнул Игорь.
— Ни капли не сомневаюсь, — рассмеялся Максим. — Иди, поговорим позже. У тебя, кажется, смена закончилась.
Он перешагнул через пучки кабелей на полу и подошёл к колонне в центре зала.
— А вот и наш прекрасный Трилистник, — довольно сказал Максим, оглянувшись на Артура.
Тот не сразу понял, почему конструкция называется трилистником. Массивная колонна, увешанная коробами аппаратуры, серыми цилиндрами и опутанная кабелями. Часть проводов шла к серверам, часть — к компьютерам и другим коробкам электроники, стоявшим на полу. Среди этого хаоса не сразу можно было заметить три небольших круглых ванночки, накрытые сверху стеклянными крышками. Эти ванны располагались вокруг кол