Миндаугас вошел в кабинет.
– Пожалуйста, займись документами и получи у клиентки деньги.
– Пойдемте, – Морис открыл перед Замятиной дверь.
– Спасибо вам, Мирослава! – горячо вымолвила Марина, – я никогда не забуду того, что вы для меня сделали, – в ее глазах блеснули слезы, но она сдержала их и улыбнулась.
– Всего вам доброго, Марина, и пусть вам больше никогда не понадобятся услуги детектива, – улыбнулась в ответ Волгина.
Замятина вышла из комнаты, и Миндаугас прикрыл дверь кабинета.
Через полчаса Морис вернулся и сел в кресло напротив Волгиной.
– Что будем делать? – спросил он.
– В смысле? – удивилась Мирослава.
– В том смысле, что, не пойти ли нам куда-нибудь сегодня вечером?
– Только не в ресторан, – быстро сказала Мирослава, – ты готовишь лучше!
– Правда? – заулыбался Морис.
– Несомненно! И Шурочка подтвердит.
– Ну, если Шурочка… – в голубых глазах Миндаугаса зазолотились искры, как блики солнца в море-океане… – Значит, мы пойдем в театр, – сказал он, поднимаясь с кресла.
– Но…
– Билеты уже куплены.
– Скажи, хоть, как называется спектакль? – рассмеялась Мирослава.
– А это важно?
– Наверное, нет…
– Могу сказать одно – ваша любимая актриса…
– О! Иду собираться!
– Начало в 19.00.
– Ничего, лучше приготовиться заранее, – лукаво улыбнулась Мирослава и выскользнула из комнаты.
Морис смотрел ей в след и чувствовал себя самым счастливым человеком в мире.
Ветер стих. Медленно и покорно кружился снег.
Марина впервые за долгое время улыбалась. Она почувствовала, что кто-то сбросил камень с ее души. Она свободна! Свободна! И счастлива!
Впрочем, что такое счастье? Может быть, – этот зимний воздух или большие белые снежинки, тающие на губах…
Кто его знает, что такое счастье, но Марина была счастлива!