– Такого ты и представить не могла, верно? – поинтересовался Фредерик, как и я, рассматривая башни. – Вон та, – показал он, – теневая. Но ты, думаю, и сама догадалась. Ее сложно с чем-то перепутать.
В этом он был прав. Башня оказалась сложена из черного камня, с такой же темной черепицей на крыше, железные козырьки с пиками на краях накрывали каждое из многочисленных окон, а единственным ярким пятном на строении был мох, разросшийся до невиданных размеров. Он с завидным упорством отвоевывал себе все больше пространства.
– Но наша красивее и уютнее, – добавил брат, устремляя свой взор на соседнюю башню цвета песка с южных морей. На ее фасаде я заметила лестницу, вырезанную прямо в камне и спиралью опоясывавшую строение, достигая самых верхних этажей.
Я еще никогда не встречала столь чу́дного места. Обе башни выглядели такими высокими и неуклюжими, что казалось чудом то, что они до сих пор не обрушились. Возможно, несколько мостов, выстроенных между двумя «сестрами», и являлись той неведомой опорой, благодаря которой они поддерживали друг друга.
Но не только это заставило меня застыть на месте и не позволяло сделать и шага. Если коридоры соединяли две постройки поверху, то внизу их разделяла настоящая пропасть – узкая и непротяженная расщелина выглядела так, будто ее создали огромным мечом, пронзившим землю.
Академия Снов словно выражала всю суть отношений между теневыми и светлыми даэвами одним своим видом. Неприязнь и взаимопомощь.
Ни одна из сторон не могла позволить, чтобы учебное заведение находилось во владениях Акракса или Исонии. Именно поэтому клочок земли Третьего королевства передали Феросии, королевству водных драконов – так ее называли за многочисленные портовые городишки на западе и оживленную торговлю с Сент-Морьеном. Срединное королевство считалось нейтральной территорией, на которой не главенствовал ни один из орденов.
Вскоре мы, наконец, отправились в светлую башню, пересекая изумрудное поле, отделяющее здание Академии от леса. Внутри мы сразу наткнулись на лестницу, а на каждом этаже стояла, будто приветствуя, древняя статуя даэва-воина. Каждое изваяние немного отличалось от другого – разные лица, мелкие детали в одежде и меч, что неизменно то висел на боку, то был зажат в каменной руке.
Я осталась на одном из нижних ярусов, а брат поднялся выше – мы договорились подождать друг друга на улице, когда все закончим.
По заведенной традиции к ученикам прикреплялся наставник, к которому следовало обращаться в случае каких-либо проблем. Именно он отвечал за тебя и твою магию, поэтому неудивительно, что моим наставником стал эмпат. Все три года обучения он будет приглядывать за мной, помогать развивать дар и готовить к итоговым испытаниям в конце каждого курса.
Получив расписание, я стояла на лужайке, дожидаясь Фредерика. Мимо проходили ученики, кто-то обнимался, радуясь долгожданной встрече, повсюду царило воодушевление. Некоторые даэвы были мне знакомы – мы виделись с ними в лагере у озера Спокойствия. Брат легко сходился со сверстниками, светлые тянулись к нему – некоторые из-за того, что он был сыном главы, другим он искренне нравился. Хотя и последние зачастую видели лишь тщательно выстроенный непоколебимый и пристойный образ. Еще с детства я привыкла к тому, что знакомые Фредерика неминуемо становились и моими. И я едва кивала, приветствуя их.
Обычная вежливость, и только.
Взгляд мой то и дело возвращался к пропасти. Когда я смотрела вниз из окна светлой башни, то не увидела дна, лишь чернеющую бездну. И, к сожалению, что там, на дне, я никогда не узнаю – правилами Академии Снов спускаться туда запрещалось.
– Сара! – донеслось откуда-то из-за спины.
Этот громкий голос с характерными веселыми нотками заставил меня вздрогнуть и застыть на месте, а потом медленно-медленно повернуться, чтобы увидеть чей-то силуэт метрах в двадцати. Парень махал мне и, судя по всему, улыбался. А когда понял, что я его заметила, со всех ног припустил ко мне.
«Люций. Люций Моран», – вспыхнуло в голове. Это имя – словно проклятье или неизлечимая болезнь.
Сердце подпрыгнуло к горлу, точно от испуга. Я засуетилась, не зная куда бежать, взгляд заметался из стороны в сторону. Я развернулась спиной и торопливо направилась к тропинке, что змеей вилась от светлой башни и терялась среди деревьев в лесу.
– Са-ра! – послышалось вновь, и я прибавила шагу.
Я не понимала, почему бежала, но и прекратить этого не могла. Зато догадывалась, как выглядела со стороны, и поэтому мечтала провалиться сквозь землю. Кто бы мог подумать, что сущая мелочь в виде даэва тени может ввергнуть меня в панику!
Догонялки длились около минуты. Люций никак не отставал, и все больше даэвов наблюдало за этим постыдным действом – ученица самого крупного светлого ордена убегала со всех ног от юноши из теневого. Который, стоило мне обернуться, вновь начинал звать меня по имени и навязчиво махать рукой.
В какой-то момент я пришла в себя, осознав всю абсурдность происходящего.
Стоп! Хватит!
Я резко остановилась, словно прирастая к месту. А через мгновение Моран врезался мне в спину. Мы оба упали. Я – грудью вперед, едва не уткнувшись лицом в землю, а Люций сверху, врезавшись подбородком в мое плечо. Темные и светлые одежды перемешались.
Люций скатился с меня и рассмеялся, я же перевернулась, одергивая мантию, – она была новой, из тех, что мне подарили на восемнадцатилетие. И именно ею я дорожила больше всего, ведь это был подарок Долорес. Но теперь бело-голубая ткань оказалась испорчена – повсюду виднелись зеленые пятна от травы.
Я смотрела на них, не отрывая взгляда.
Поджала губы. Выдохнула.
«Не случилось ничего страшного…» – успокаивала я саму себя. Но все равно меня пробирала дрожь от неожиданной волны гнева. Я так берегла этот наряд! И надела я его лишь по случаю первого дня в Академии Снов.
Моран что-то болтал. Спросил, почему я его игнорировала, а у меня в голове вспыхнул лишь один вопрос: «Ты разве не понимаешь, что я не хочу даже разговаривать с тобой?»
Его волосы немного отросли и будто стали еще белее. Он беззаботно провел пятерней по ним, зачесывая назад.
– Извини. Не успел остановиться. Но и ты тоже хороша, кто ж так убегает и останавливается внезапно? Я ведь уже было решил, что мы в догонялки играем, – с укором покачал головой Моран.
Весь его вид говорил о том, что в произошедшем виновата лишь я одна. Даэвы вокруг шептались. Держались в стороне, но все равно судачили. Еще бы – светлая дэва и теневой див мирно сидели на траве и болтали посреди дня!
Именно наше соседство вызывало вопросы. Стоило лишь обвести поляну взглядом, как в глаза сразу бросалась одна особенность – обе стороны держались друг от друга на расстоянии, будто опасаясь переступить невидимую границу.
Я быстро встала на ноги, сохраняя невозмутимый вид.
– Эй, куда ты? – спросил Моран.
– В свою комнату, – зачем-то ответила я ему.
– Подожди. – Люций поднялся следом за мной и степенно пошел рядом.
«Он стал выше», – пронеслось у меня в голове в промежутке между раздраженными мыслями и размышлениями, зачем я понадобилась парню, чинно заложившему руки за спину и шедшему за мной по пятам. На его поясе, расшитом серебряными нитями, висел меч из темного металла, который совсем не блестел на солнце и даже будто, наоборот, поглощал его лучи.
В прошлую нашу встречу, с которой прошло целых два года, див был ниже меня на пол-ладони, не меньше, а теперь мы поменялись местами.
Мы шли по дорожке до самой кромки леса. Я гадала, когда же он отстанет, а Люций вертел головой, осматриваясь, будто находился на праздной прогулке.
– Я хотел извиниться, – вдруг сказал он. В этот раз тон юноши был серьезен, без веселых ноток, что обычно прослеживались в любой фразе, когда-либо сказанной им.
Я замерла, недоуменно нахмурившись.
– За что?
Предположений было море, начиная от наказания, которое мы отбывали вместе в лагере, и заканчивая недавней погоней и падением. Пусть мы долго не встречались, но прошедших двух лет словно не существовало. Словно я перешагнула их, толком не заметив, и очнулась лишь теперь.
Он смотрел на меня, а я почувствовала его изумление. Отголоски его эмоций достигали меня едва ощутимой волной.
Игра в гляделки продолжалась еще некоторое время, пока Моран не спросил:
– Ты правда не понимаешь? Я про тот случай в лесу. Если бы мы не бросили тебя, ты бы не оказалась в смертельной опасности.
«Так он об этом…» – Теперь и мною овладело легкое удивление.
– Тебе не надо передо мною извиняться. Я сама виновата в том, что позволила себя схватить. – Я отвернулась, глядя на темнеющий рядом лес. – Этого больше не повторится.
Мой голос прозвучал сухо. Но в то же время я заметила, что события прошлых лет действительно не вызвали у меня негодования.
– Сара… – раздалось вновь негромко.
Каждый раз, когда он звал меня по имени, внутри будто что-то переворачивалось.
– Сара, Сара, Са-ра…
– Что? – не сдержавшись, я обернулась.
Моран склонил голову, сложив руки на груди и изучая меня взглядом сверху вниз.
– Тебе надо уметь отпускать себя, – вдруг заявил парень, а я вновь нахмурилась, тем самым заставив его улыбаться.
Я сделала шаг к тропинке, собираясь уйти.
– Подожди! – Люций схватил меня за рукав испорченной мантии. Я уже успела позабыть о ней. – Я возмещу стоимость твоего халата, – невинно и в то же время небрежно сказал он. Я еще никогда не слышала, чтобы мантию называли халатом.
– Не надо, – отрезала я, пятясь и видя, как его бледная ладонь соскальзывает с моего плеча. Краем глаза я заметила фигуру, спешащую к нам. Повернулась, наблюдая, как блестят, словно настоящее золото, волосы Фредерика на свету. – Мне пора.
– Да, конечно, – неожиданно покорно согласился даэв и расслабленной походкой направился прочь.
Я смотрела ему вслед, надеясь, что инцидент исчерпан. Он сделал, что собирался, – извинился, больше причин для разговоров не осталось.