Не исключено, что меня целенаправленно обошли стороной. Или просто решили не связываться.
– Подозреваю, сейчас они обыскивают жилище Морана. Ты же знаешь ее методы. Может, они там и найдут что-нибудь, – тихо продолжала Флер.
– Зачем ты мне это говоришь? – обернулась я к ней.
Девушка пожала плечами.
– Все просто. Мне не нравится ни мать, ни дочь. А теневые дивы… Ты же знаешь Люция лучше любого из нас. Хотя, если это правда и он виновен, ты, наверное, будешь рада. Не так ли?
«Не так ли?» – повторилось эхом в голове.
Я глянула на Айвен. Та сидела на несколько столов впереди, склонив голову, записывала слова наставника на пергамент.
Теперь понятна нервозность Рафаиля, страх Коэна, обеспокоенность Блеза и метания учителя.
– Фредерик тоже успокоится, он ведь… – Флер резко замолчала.
– Сорель, что? – недовольно спросил учитель, останавливаясь и прерывая лекцию.
– Можно выйти? – Я опустила руку.
– Хорошо. Только ненадолго.
– Спасибо, наставник. – Коротко склонив голову, я вышла из-за стола.
Айвен вопросительно оглянулась на меня.
Покинув кабинет, я спустилась по лестнице и направилась к лесу, где, по моим предположениям, находился лагерь теневых.
Темная дорога, устланная мелким черным гравием, беспорядочно петляла между деревьев, делая крюки, точно стараясь запутать идущего. Постепенно тут и там стали попадаться черные камни, блестевшие от влаги, постоянно висящей в воздухе в это время года.
Вскоре я прошла насыпь, возле которой мы остановились в ту ночь с Мораном. Это навевало воспоминания. Он не ушел, пусть мерз сильнее меня, оставшись без мантии.
На ветку ближайшего дерева приземлился ворон. Он глянул на меня с подозрением и каркнул. Глубокий гортанный звук разнесся по лесу.
Стоило пройти птицу, как сразу возникла другая. Они то ли провожали меня, то ли желали спугнуть и прогнать.
Вороны любили темную силу, следовали за ней. Но пустоголовые птицы никогда не понимали разницы и слетались как к стражам, так и к порождениям Серого мира, к разной нечисти и к жертвам ревенантов. Исключением оставался лишь особый вид, что был гораздо меньше и умнее своих сородичей, – на севере, в Акраксе, его использовали для доставки писем.
Лагерь теневых окружала живая изгородь из колючих кустов, настолько высоких, что просто так не перепрыгнешь – разве что забравшись на дерево. Изгородь была скорее частью антуража, чем настоящей защитой. Сразу за ней начинались дома – невысокие, сложенные из серого камня, которые точно так же, как и вторую башню Академии, пятнами покрывал мох.
Вокруг было пусто. Я прошла дальше, заходя все глубже и слыша нарастающий шум.
– Мы бы не делали этого без веских доказательств, господин Норкросс, – голос Изабель звучал исключительно вежливо.
Рядом с ней стоял теневой див, который, сложив руки на груди, всем своим видом излучал гнев. Возле него едва не клубилась теневая энергия, выдавая в нем мортема. Воин еще не успел покинуть Академию Снов после недавнего возвращения его группы и, похоже, был втянут в новое происшествие.
– Ваши доказательства притянуты за уши.
– Не злитесь, коллега. Мы пока просто расследуем это дело, – невинно вмешался Лоуз Прауд. Все трое собрались неподалеку от входа в жилище теневых даэвов.
Люций тоже находился здесь – стоял у противоположного угла дома в окружении теневых наставников. На лице Морана застыло мрачное выражение. Он ни на кого не смотрел и не обращал внимания на шорох, раздававшийся из окна его комнаты, где, видимо, происходил обыск.
Он был задумчив и испытывал досаду, но не оттого, что его поймали, а будто что-то упустил…
Эмоции Люция звучали громко, разливаясь на всю округу. Он всегда чувствовал слишком ярко, поэтому, что бы он ни творил, я знала, что злого умысла в его поступках нет.
Если вину Морана докажут, то даже статус наследника могущественного ордена не поможет. Главы – не исключено, что только светлые, – потребуют наказания, и отцу Люция не останется выбора. Он обязан будет исполнить требуемое, чтобы не подвергнуть всю свою обитель опасности.
– Сорель? – Прауд, заметив меня первым, посмотрел удивленно. А я подошла ближе, видя, как с подозрением сощурилась Изабель.
Норкросс вздернул подбородок. Его взгляд стал настороженным.
Но их реакция была ничем по сравнению с тем, как изменились чувства Морана. Я замедлила шаг, когда от его эмоций по телу прокатились волны холода и жара. Я даже не смогла разобрать оттенки – он одновременно чувствовал слишком много.
– Извините за беспокойство, наставник, – склонила я голову и перевела внимание на Прауда.
– Что ты, думаю, ты бы не пришла сюда из-за пустяка, – отозвался Лоуз, его взор скользнул к моим ладоням и вновь поднялся к лицу.
В этот момент из дома вышел один из светлых, держа в руке несколько книг.
– Госпожа! – Даэв быстро спустился по ступенькам. – Посмотрите.
Изабель отвела от меня напряженный взгляд, обратив его к поднесенным томам.
Она непонимающе нахмурилась, начав листать, а потом коротко усмехнулась.
– Норкросс, гляньте. Странно, что кто-то совершенно не причастный к преступлению хранит у себя подобные вещи. – Фолиант оказался у теневого, к которому я стояла ближе всего. На страницах обнаружились зарисовки…
Это оказался путеводитель по Академии Снов, где на каждой странице были отмечены значимые места внутри башен и статуи с описанием личности, которую они изображали. Но по тому, как быстро сменились картинки изваяний другими предметами, мне показалось, что там были далеко не все. И больше всего внимания привлек тот самый символ древнего ордена в углу каждого листа. В книге в перечеркнутых кругах прятали нумерацию талмуда, поэтому знак не бросался в глаза.
Они не знают…
– Это все косвенные доказательства, – в конце концов процедил Норкросс, но голос дива звучал уже не так уверенно.
Я вновь бросила быстрый взгляд на Люция. Тот стоял, зло поджав губы.
– Книги в комнате, его магическая печать на обломках. Есть те, кто утверждает, что видели господина Морана возле разрушенных реликвий. Не вспоминая о той ночи, когда он отбывал наказание.
– Вам не кажется, что это слишком глупо? – вдруг встрял Моран, его голос был мягок, но вот взгляд колюч. Он склонил голову, устало и раздраженно смотря на наставников. – Если бы даже это было моих рук дело, я бы не стал так подставляться. Не говоря уже о символе, который вы нашли на разрушенном изваянии. Это была отслеживающая магия, не разрушающая.
– Мы видели печать… – отчеканила Изабель.
– Ее могли поправить.
– Не говорите ерунды, ни у одного ученика не хватит знаний и сил, чтобы внести изменения в чужую печать, – поморщилась мама Айвен.
– Вот именно, это был кто-то из наставников, – прозвучало как гром среди ясного неба, вызвав гнев у всех старших без исключения. Даже Норкросс предостерегающе уставился на Морана, будто говоря: «Не делай свое положение еще хуже…»
Воцарилась удушающая тишина.
– Извините, – вмешалась я. – Вы упомянули ночь с наказанием и разрушением фрески?
– Да, Сорель. Тебе есть что сказать? – ответил мне Норкросс, опередив всех.
– Стену разрушили ранним утром, и я хорошо помню этот день. Меня часто мучает бессонница, и в то предрассветное время я вышла прогуляться, – начала я. Изабель знала о моей проблеме, и я никогда не лгала, что уже придавало весомости моим словам. – Так совпало, что я слышала шум из светлой башни. Поначалу я не обратила на это внимания, но теперь поняла, что именно в тот момент уничтожили фреску. Однако не это главное… – Не знаю, что заставило меня посмотреть Люцию в глаза, но это придало мне уверенности в собственном решении. – Спустя несколько минут я заметила Морана выходящим из леса. Он, видимо, отлынивал от наказания. Это непозволительно, но не отменяет того, что в башне его не было. И эта книга… – Я указала на фолиант в руках Норкросса. – Это я дала ее Люцию.
Я впервые соврала. Никогда не думала, что сделаю это ради теневого дива. Но в жизни каждого бывают моменты, когда приходится поступать так, как велит интуиция. Одних моих показаний как свидетеля, стоявшего у башни, не хватило бы, надо было ударить по обоим фронтам. А еще требовалось их отвлечь…
– Зачем вы дали ее Люцию? – продолжил Норкросс, пользуясь всеобщим замешательством.
– Из-за символов на страницах.
– Символы? – Див озадаченно покрутил книгу в руках.
– Да. Там, где нумерация. – Я подошла ближе, показывая на уголок потемневшего от времени листка. – Мы с Люцием заметили, что этот символ присутствовал на многих разрушенных статуях. Не уверены, что на всех, но на последних точно.
– Хотите сказать, что вы расследовали это дело? – Норкросс удивленно глянул на Морана.
Похоже, див был приближен к Северному ордену… Надо понять, как они связаны с Люцием, на всякий случай.
– Можно сказать и так, – согласилась я.
Норкросс усмехнулся, теперь уже не скрывая улыбки.
– Мой племянник говорил вам, что его не было в башне.
А-а-а, это дядя! Надо же.
Похоже, мне не хватало знаний в области кровных уз теневых. Надо будет восполнить пробел.
Гордость Изабель была задета. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
– Сорель, а почему вы не сообщили о том, что Моран нарушил правило и отсутствовал в башне, сразу? – спросил Лоуз Прауд.
– Забыла, – призналась я, прикрывая глаза. – Его поступок возмутил меня. Но это происходит так часто, что я просто забыла. Готова принять наказание.
Я замолчала, ожидая их решения. Старалась не задумываться о том, что в последнее время моим наказаниям и так не было числа.
– Ну, думаю, раз у Люция есть алиби, то его невиновность доказана, – подытожил Норкросс, не скрывая своей радости.
– Пока да, – осторожно согласилась Изабель и попросила книгу, которую нашли в комнате Люция. – Хочу изучить. А что касается знаков… приятно видеть у молодого поколения подобный энтузиазм. Вот только совсем не удивительно, что символ ордена, основавшего Академию Снов, находится здесь повсюду.