– И что сказал?
– Говорит, богиня ушла на середине фразы, а канал оставила открытым. Так этот… братец – в голосе гостя раздраженный сарказм можно было черпать не ложками, а ковшами причем экскаваторными, – полез за ней. Вот тут и огреб…
«И не было ничего такого! – заспешили мои мысленные оправдания, – Там обвал случился, после чего я с медведем отношения выясняла… О! Может его братец вылез, когда я орала на медведя? М-да… там я старалась от души… Кстати, если это и есть брат первокурсника, тогда получается, у меня в гостях тот самый Эса… Король Эса».
– Мда-а дела, – задумчиво растянул Валерка, – но в принципе по заслугам, ведь ему не пять лет должен же понимать что-нибудь.
– Ты считаешь, это был адекватный ответ? – в голосе чувствовался сарказм похожий на ледяные осколки.
– Не знаю, – примирительно сказал Валерка, – мы же не в курсе, на что он напоролся. Может, его от смерти спасли, а может он своим появлением чуть несчастный случай не устроил, а может случайно под раздачу попал… Так что вопрос не ко мне…
– О, да не к тебе! – тут же согласился король, – И к этой «не-к-тебе» у меня уже накопилось куча вопросов. А главное очень хочется узнать, как невестушка провела эти десять лет.
«И никакая я тебе не невестушка!» – я чуть было не выскочила на свет, но паладин опередил меня своим вопросом:
– Слушай, а ты случаем не преувеличиваешь про десять лет?
– Хочешь узнать с точностью до дня?
– Да не обязательно. Просто рассуждаю, если мы виделись года четыре назад…
– Я принес свою брачную клятву в твоем присутствии, – жестко-твердым голосом произнес гость, – чуть меньше пятнадцати лет назад…
– Э?..
«Э?..» – повторила я и никаких мыслей.
Молчание нарушил Валерка:
– У меня как-то не получается пятнадцать, – произнес он неуверенно, – пять, ну шесть лет максимум.
– А ты посмотри на меня. Можно так постареть за пять лет?
«Он постарел? Сколько ему вообще лет?»
Но такие вопросы моего друга не волновали:
– Ты думаешь, я в прошлую нашу свиданку тебя активно рассматривал, чтоб сказать насколько ты постарел? – мне кажется, я даже увидела его улыбку, – и потом, состариться не фокус. Болезни, алкоголь, просто тяжелая жизнь. Вуаля, и пожалуйста, вместо юного молодца убеленный сединами старец.
– Это утешение?
– Это констатация факта, что все может быть совсем не так, как видится-слышится.
– И сейчас ты меня одаришь высшей мудростью, как оно было на самом деле.
«А этот Эса еще та язва, что, прямо скажем, не самое лучшее качество для домашнего уюта», – мысль звякнула треснутым колокольчиком, вызвав одновременно усмешку и раздражение.
– В даже близко такого не было! – меж тем ответил Валерка, – наоборот хотел тебя послушать. Я ведь совершенно не представляю того, что произошло десять лет назад…
«Я, между прочим, тоже не представляю».
– … Вот твою клятву, которая была, по твоему исчислению, лет пятнадцать назад, я помню хорошо. Если просуммировать все сказанное тобой, то получается, что спустя пять лет, ты решил снова вызвать Ле… Хм богиню к себе. Так?
– Так.
– Хорошо… Кстати, не боялся? Расстались то вы мирно, но все же довольно негативно.
– Да какая разница как расстались! Она нужна была мне…
У меня вспыхнул радостный жар на щеках.
– … нужна моему народу…
Мгновенный холод: «Что-о?»
– Тут уже не до личных желаний. Я пришел к богине с просьбой о помощи, когда все еще можно было остановить!
«Он о чем?»
– Так нет, даже не выслушала толком. То ей погоревать надо…
«Секундочку, – у меня забрезжило понимание, – это в день поминок? Валерка вроде говорил о беседе с принцем»…
– … То ей надо одеться поприличней… – продолжал, не останавливаясь, Эса.
«Это он про халат, наверное, – переводила я для себя, – боже, как стыдно!»
– … чтоб горевать сподручней. То что-то записать потребовалось
«Видимо о дневнике речь»
– То потанцевать!.. А у меня война на пороге!
– Взбесила? – подсказал Валерка.
– Не то слово!
«Хорошо все же, что я решила в темноте отсидеться».
– И?
«Да, что дальше-то, дальше?»
– Что «и»? Через завесу не пройти. Только руку смог просунуть. Поймал краешек ее одеяния и дернул к себе…
«Похоже, теперь я знаю, кто порвал мне халат!»
– … да разве удержишь! Думал, сдохну, но вытащу… В итоге и не сдох, и не вытащил, оставив страну без помощи.
– И чем бы вам помогла бы простая девчонка?
– Причем здесь девчонка? Я хотел сказать, – поправился Эса, – почему простая?
– Ну, у меня есть теория, что боги приходят в мир, как люди, несущие в себе божественную силу…
«Это он об Иисусе что ли?»
– … во всяком случае, в моем мире главный бог был именно таким отражением высшей силы.
«Точно, о нем»
– Червоточинка тоже в миру обычная девчонка…
«Ничего себе он приравнял меня! – невольно возмутилась я, – Да за такое раньше сжигали! Теперь же ограничиваются мягкими стенами».
– … Я с ней жил рядом, – продолжал, не ведая о моем недовольстве, паладин, – и даже близко не думал, что она богиня.
– Но узнал же…
– Обстоятельства, при которых я узнал о ее сути, были из тех, что врагу не пожелаешь, – мой друг тоже мог говорить с жесткой холодностью, – она меня просто спасла.
– У меня тоже были обстоятельства, врагу не пожелаешь. Она точно так же могла спасти мой народ от бедствий, как и тебя.
«Вот спасибочки, объяснятель фигов!» – негодовала я.
– Нельзя перелом руки и головную боль лечить одинаковыми примочками, – прозвучал Валеркин ответ.
– Не нужно глупых ассоциаций и притворяться, что ты не понял.
– Да это ты не понял, – теперь возмущение прослушивалось в Валеркином голосе, – она отражение одной какой-то силы, развивающейся по мере взросления Червоточинки.
«Я себя просто монстром начинаю ощущать».
– Но она не знает о своей сути. Точнее, она, несмотря на множество доказательств, отказывается это признавать. И это хорошо, на мой взгляд…
«Интересно почему?»
– … так как в таком состоянии ее сила развивается без перекосов и находит выход естественным образом.
«Ты бы, идиот, прикинул, как это звучит! Словно я на горшок этой твоей придуманной силой хожу!»
– И когда их божественность дорастет до применения своих сил? – с хорошей долей издевки поинтересовался король.
– А когда ты научился перекидывать проблемы со своих плеч на чужие?
«Так его!» – поддержала я друга.
– Думай, что несешь! – вспыхнул Эса, – Я никогда не бежал от ответственности!
– Да? А кто только что жаловался, мол, богиня не пришла и не решила проблем вашего народа?
– Да как ты можешь сравнивать! – король еще не кричал, но был близок к этому, – там внезапно ненависть между народами началась. Вчера соседи добрые, а сегодня в горло друг другу готовы вцепиться! Ты хоть понимаешь что это такое?!
– Представь себе, понимаю! А вот ты! – Валерка резко повысил свою громкость, – ты реально понимаешь, что хотел сотворить? Вытащить молоденькую девчонку из ее привычного мира и бросить в озверелую толпу. Да ее бы в момент разорвали на мелкие кусочки! А если б у нее сила проснулась, так она б весь ваш мир на мелкие тряпочки порвала! Тоже, знаете ли, решение проблемы. Хреновый мир? Тогда мир на свалку. Нечего на меня такие глаза таращить. Можешь посидеть и подумать на досуге, какие еще решения сможет свершить перепуганная девчонка с огромной силой в руках, – и добавил гораздо спокойнее, – после этого стукнись головой о стену и начни думать о самостоятельных решениях своих проблем.
– Но зачем она тогда пришла в мир?
– А зачем растет трава? Зачем летают бабочки? Зачем мы грустим или радуемся? Это просто часть жизни. А если и есть у этого предназначение, то кто мы такие чтоб его знать?
– Краски заката красивы на небе, может быть для того чтоб их видела ты? – пробубнил Эса.
«Это что Экзюпери?»
И Валерка тут же вслед за мной:
– Это что перефразировка «Маленького принца»?
– Почему сразу маленького? – настороженно спросил гость.
– Это просто название книги «Маленький принц».
– А, книги… – мне послышалось в его голосе облегчение.
– Там герой говорит что-то типа: «Если зажигаются звезды, значит это кому-то нужно»19.
– Да, есть что-то похожее, но… – он резко оборвал себя и замолчал. Валерка тоже не торопил события. Я же изнывала в ожидании. Наконец спустя вечность гость снова заговорил:
– Значит, она простая девчонка?
– Ага.
– И что она делает?
– Просто живет…
– Как я и ты?
Валерка усмехнулся:
– Ну, скорей как ты, чем я.
– Что так?
– Ну, если верить тебе, я уже лет десять как мертв.
– Что? – товарищ явно не ожидал такого поворота, – это у вас юмор такой? Мне нужно рассмеяться что ли?
– Если бы! – вздохнул мой паладин, – Тот вечер, когда ты решил заявиться со своей просьбой-требованием, Червоточинка посвятила прощанию со мной.
– Я не верю тебе. Докажи.
– А ты примешь за доказательство подробное описание аварии, в которой я погиб? Как я видел сминаемый корпус машины и ничего не мог сделать, кроме как испугаться за жену и дочку?
Валеркины слова внезапно создали и оживили ужасающую картину. Я ощутила этот удар, почувствовала, как холод страха охватывает все тело, услышала вывернувший душу плачь ребенка… И как наступает полная бесповоротная беспомощность, которая взорвалась моим искренним негодующим «Нет!»
И я проснулась.
Ночное небо над головой, абсолютно равнодушное к бешено стучащему сердцу. Тлеющие угли как антонимы к выступившему холодному поту. Плачущий ребенок, активно требующий внимания. Он, кстати, ухитрился развернуться поперек нашей «кровати» и теперь, выпутавшись из своих пеленок, настойчиво колотил меня ножками. Его голова упиралась в мамашину щеку, но она «мужественно» продолжала спать, игнорируя неудобства.