Вот только не надо забывать, что хоть она и гадина, зато местная. А я будь хоть двести раз белой-пушистой, но все равно останусь пришлой. Поэтому, когда побитое бабище приползет в деревню, то коллективное-неразумное под девизом «Наших бьют!» вполне может отправиться мстить нехорошей незнакомке. Разумеется с конфискацией-как бы-компенсацией. В лучшем случае. В худшем… И тоскливое «Эх, свалить бы отсюда!» затопило мою душу безнадегой, заставляя оглядываться в поиске соломинки для спасения утопающей…
«Утопающей?» – в мозгах мелькнуло пара искорок, а затем яркая вспышка, – «Лодка! и Йискырзу уже в ней. Только сумки закидать»
Я посмотрела на целенаправленно шагающую к нам бой-бабу. Слишком близко. Не успею. Но не все так плохо. Просто сначала мы с ней ругаемся-торгуемся, затем драка и, пока она ползает за подмогой, отплытие.
Приободренная решением, Я наскоро замотала Тимку в пеленки.
Вот только в моих планах оказался неучтенный фактор, под названием охочая до халата девица. И как оказалось, она, несмотря на разницу в весовых категориях, совершенно не собиралась смиренно уступить старшим.
Для начала этот неучтенный фактор выбежал навстречу приближающейся соперницы. Кочергоносица, проигнорировав оппозицию, не замедляясь, продолжила движение к своей цели.
«Ах, Моська…» – подумала я, вставая к своим вещам. В первую очередь необходимо убрать предмет раздора. Показать, кому он принадлежит. Невысохший Халат был быстро свернут, вот только пояс соскользнул на землю. Сунув в подвернувшийся под руку рюкзак, я подхватила своевольную ленту. По мозгам шибанула яростная жадность надвигающейся бабищи. Взглянув ей в лицо, я демонстративно опоясалась, завязав концы двойным узлом. Противостояние началось. Она на голову выше меня и раза в два, если не в три шире. Эдакий колосс в юбке, по сравнению с которым я маленькая забитая девочка, которую мгновенно раздавят морально и физически. Только в голове у этой девочки с бешеной скоростью прокручивались не страхи, а тренерские советы. Словно Эйри стоял рядом, негромким голосом делая раскладку возможных поступков соперницы. А хромой Тимур с другой стороны своими рублеными скупыми фразами, подсказывал возможные ответные финты.
Однако и проигнорированную Моську еще было рано сбрасывать со счетов: недолго думая, она просто вцепилась сзади в юбку соперницы, пытаясь застопорить ее движение. От рывка воинственная бабища запнулась, едва не рухнув на колени. В ее глазах зажглись лучи смерти, готовые испепелить надоедливую шавку. Во всяком случае, запах, когда она оборачивалась к девчонке, шел именно такой. Но мелкая, видимо, считала себя лучеустойчивой, а может просто не подозревала об опасности. В любом случае она продолжала держать юбку врага в руках, да еще что-то выговаривать. Концентрация злобы в воздухе повышалась с каждой секундой, а соотношение размеров было действительно как у слона… слонихи с Моськой. И… Не говоря ни слова, рассвирепевшая баба дернула на себя подол юбки. Не ожидавшая такого подвоха девчуха, вместо того чтоб выпустить тряпку из рук, полетела следом за ней, внезапно оказавшись слишком близко к сопернице. На это, видимо, и строился расчет, поскольку обратным движением руки слониха «зарядила» мелкой такую сильную оплеуху, что та отлетела на пару шагов… И лично меня удивило, почему только пару шагов, на не пару сотен метров. Бабища, выдохнув в эфир злобное удовлетворение, подошла к распростертому тряпочкой тельцу и, схватив одной рукой за грудки, вздернула девушку в воздух. Роль безучастной свидетельницей избиения младенцев, мне абсолютно не улыбалась, и я дернулась вмешаться, но не успела. Моська оказалась довольно зубастой особой в прямом смысле этого слова…
Округа вздрогнула от мощного рева укушенной «слонихи». У меня заплакал испуганный Тимка, и я, рванувшись его утешить, просмотрела часть схватки. Краем глаза ухватила только, что большая старается поймать мелкую. В следующий мой оборот. Моську таскали за волосы. Через пол секунды ситуация резко поменялась, поскольку вернувшаяся сестренка Моськи сходу вступила в бой, повиснув на слонихе. Звуковое сопровождение наращивало децибелы, а вместе с ними возрастало желание покинуть деревеньку. Причем побыстрее.
Продолжая держать похныкивающего малыша, я подхватила один из рюкзачков, но как-то неудачно, поскольку из него выпал предмет деревенского раздора… Одной рукой запихивать его обратно было не сподручно. Решив все делать постепенно, я отнесла рюкзак в лодку, пристроив его в ногах у безучастно лежавшей с закрытыми глазами Йискырзу. То ли просто спит, то ли в беспамятстве. На глаз не разберешь, а по сути, мне сейчас без разницы. Главное что в данный момент моего внимания не требуется, а значит, спокойно можно вернуться к погрузке.
Я развернулась к тележке как раз в тот момент, когда побитая «Моська», выхватив из моих вещей свернутый халат, сделала попытку удрать с добычей. Но неудачную попытку, поскольку тетя Слон, несмотря на висящую на ней Моськину сестру, рванувшись следом, успела мощной рукой вцепиться в одежду похитительницы.
Короче слов нет, одни эмоции. Правда, когда глаза узрели мадам Кубик, спешащую в сопровождении дочери и тройки мальцов к месту разборки, эмоций совсем не осталось. Зато появилась весьма разумная мысль ускорить перекладку вещей пока у меня вообще что-нибудь наличествует. Второй рюкзак в спешном порядке ушел в лодку.
Халатоборцы тем временем, обогнув телегу, налетели на стоявшую корзину и с криком визгом перешли, говоря спортивным языком, в партер… «Смешались в кучу кони, люди…»26 То бишь слоны, моськи и врезавшаяся в них тараном мадам Кубик. Тысячи орудий не было, но вой стоял изрядный. Детвора ликовала и увеличивалась в размерах. Пока я перекидывала остатки своего барахла в лодку, в рядах бурно болеющих за своих зрителей, началась уже своя потасовка. А к нам уже со всех ног бежала еще парочка «селянок». И еще за ними… и дети…
Кажется, я хочу обратно в лес.
Через несколько минут вокруг меня кипела эпическая битва. Две бабенки таскали друг дружку за волосы, а пацаны, из-за которых они сцепились, во все горло поддерживали своих мам. Два мелких ребетенка, повисли на довольно крупном мальчишке, не давая ему изловить третьего, который, постоянно заходя с тыла, отвешивал «здоровяку» может и не сильные, но весьма обидные пинки. Рядом с ними две сморщенные старухи, брызгая слюнями, орали друг на друга, потрясая кулаками. К рукоприкладству они как бы не переходили, однако готовность показывали. Только это все были периферийные разборки. Основная битва из неучтенного числа участников разворачивалась за халат… точнее, его остатки.
И тут рядом с собой я увидела шотландца… то есть полуголого парня лет пятнадцати в юбке до колена. В его глазах был шок от увиденного, а в руках короткое весло.
Весло!
Полцарства за весло!.. Тьфу ты, то есть коня!27.. то есть весло!
Полцарства…
Моя рука дотронулась до висящего под одеждой кольца, а взгляд метнулся к рукам Йискырзу… Выбор сделан.
Сдернув с мизинчика больной неброское колечко, я дотронулась до шотландца, привлекая его внимание… Чуть не схлопотала веслом… Ну, посреди битвы невольно нервным станешь, да и обижаться некогда. Показываю плату. Товарищ весьма заинтересовался. Под шум битвы выдаю импровизацию-жестикуляцию на тему «Увези меня скорей». Вроде понял и даже согласен.
Весло кладется в лодку, и мы вдвоем быстро сдвигаем ее на воду. Неожиданно рядом появляется девочка-«кубик». В ее руках большой узелок, который она аккуратно опускает в лодку, забежав прямо вводу в своем комбинезончике. Я вдыхаю ее радость. Девочка счастлива, что успела передать нам собранное… У меня мгновенно помутнело в глазах от слез, да еще в горле комок не проглатывается… Зато руки сообразили быстрее. И я на шею моей маленькой феи повязываю галстучком пояс от халата. Ее восторг окрыляет. Она в благодарно обнимает меня, и, повинуясь ответным чувствам, целую ее в макушку. Шотландец что-то говорит и, дергая меня за руку, показывает на лодку.
Мне садиться? Он протягивает руку. Ах, ну да, конечно… Маленькое колечко ложится на его ладонь. Забираюсь внутрь. Парень, оставаясь по-прежнему в воде, ведет лодку медленно, давая возможность усесться. Отходим все дальше от берега. Он почему-то медлит и не залезает следом… Толчок. Схватившись рукой за бортик, с трудом удерживаю себя от падения на Йискырзу. Распрямляюсь… Э-э… Выходит, я заплатила не за перевозку, а за лодку… От шотландца, оказавшегося уже в нескольких метрах за кормой, доносится благожелательный аромат… Типа «Спасибо за покупку»… Хм-м, что ж, пожалуйста… наверное.
Мой взгляд скользнул с «продавца лодок» на берег. Битва за халат явно пошла на спад. Минуту назад бурно рычащая ярость стала сдавать позиции, уступая дорогу плачам и стонам. Следом, наверняка, должно прийти горькое отрезвление, которое, безусловно, кончится поиском виноватого. Ну не себя же винить, в самом деле? И на односельчан катить бочку негоже, поскольку какие-никакие, а соседи. С ними еще жить. И вот тогда на десятом, а может на сто десятом пропесочивании деталей родится мысль, что кочергоносица, конечно, не подарок, но…
Кстати, этот «не подарок» не видно на берегу. Ровно как и мадам Кубик. Хотя последняя вполне могла затеряться из-за своего небольшого роста… Зато других много… причем оглядываются часто на лодку, посылая вслед недоуменные взгляды. А от недоумения до обвинения один шаг. Точнее, сплетня. Кто-нибудь ляпнет: «Ну как нарочно!», а другая подхватит: «Конечно, нарочно!» И вуаля! местное побоище целиком и полностью моя заслуга. Приехала мол, оторва-скандалистка, перессорила добрых соседей. И даже вон местная «неподарок», несмотря на то что такая-рас-такая, пострадала.
Кажется, мысли по второму кругу побежали. Ну да ладно, бог оставшимся судья, а мне скатертью дорога, чтоб побыстрее убраться с их глаз долой. Значит, пора веслом помочь течению… если, конечно, знать как.