Я вытерла выступивший на лбу пот трусами. Ну что было зажато в кулаке, тем и вытерла. Потом рассмотрела и со смехом повалилась на кровать. Под руку попался Валеркин подарочек. Перевернулась страница, за ней другая, третья… эдакая роскошно голая королева, рассматривала возможных женихов… Вполне достойное завершение сегодняшних чудачеств… Вот только перелистывание альбома оставило в душе какую-то незаконченность. Словно ожидаемое не свершилось. Глаза в надежде оббегали комнату, старательно не замечая кучку требующих внимания учебников, пока не остановились на дневнике. Несколько мгновений, и с установленной вертикально тетради на меня взирал принц из сна. А я стояла передним без единой тряпочки на теле… Черные зрачки его глаз, казалось, впитывали меня целиком, но совершенно не давали подсказки о его возможной реакции. Будет ли это жаркий взгляд, липко-мерзкое желание. А может равнодушие, или омерзение… Хотя, конечно, лучше думать о хорошем. Ведь речь идет о его реакции на меня любимую. Вот только игра с мечтой оказалась до обидного «мелкой». Я ведь не обманывала Валеркиного отца, говоря о незрелости своих желаний. Ну, добьюсь, допустим, до своего принца. Получу свою кучку приятных мелочей, а дальше что? «Киндер, кюхе, кирхе» и финита ла комедиа? А стоит ли оно того? Да и сколько времени он будет так на меня смотреть? Вон сегодня, окинули ТАКИМ взглядом, а к концу прогулки от того желания и намека не осталось. Дальше-то что?
Упреки и раздоры как у моих родителей? Или сравнительно мирное уживание, как у бабушки с дедом? Окончательно, плюнув на недоделанные уроки, я уселась на стул перед картинкой… глаза в глаза… пытаясь в очередной раз понять, что же я хочу найти в своем будущем. Ответа, естественно, не было, зато выговорилась от души.
А ночью приснился принц. Одетый. Правда, костюмчик сделан вроде как из не шибко дорогого материала, но в непривычных очертаниях одежды чувствовалась рука мастера. Однако для меня сам факт одетости «ночного посетителя» стал, мягко говоря, шокирующим. Я-то завалилась спать голышом, шутливо подзадоривая себя мыслью, выскочить перед принцем а-ля натюрель, да посмотреть, какую реакцию «его высочества» родит мое подсознание. Он же возьми и приснись именно в эту ночь. Тут еще в висках застучали Валеркины доказательства о том, что визиты наносит вполне реальный человек. Лицо буквально вспыхнуло от накатившего смущения, что, видимо, дало принцу шанс быстро высмотреть меня в темноте. Он приосанился на своей табуретке, и с хорошо поставленной теплотой в голосе произнес:
– Милая девушка, позвольте мне, принцу Сердца Мира, пригласить вас на королевский бал невест…
– Не позволю, – буркнула я, перебив его торжественную речь.
– Простите, что вы сказали? – слегка растеряно переспросил выбитый из помпезной колеи вещатель-приглашатель.
– Не позволю, – повторилась я.
– Что не позволите?
– Не позволю вам пригласить меня на бал чьих-то невест.
– Что значит 'чьих-то'? – очень искренне возмутился принц, – они мои невесты… ну потенциально.
– Поздравляю, но мне-то с какой радости там появляться?
– Так вы же тоже невеста…
– Оп-паньки! – удивилась я, – без меня меня женили.
– Вообще-то нет. Это церемония выбора невесты…
– Нет, не трудитесь с пояснениями, поскольку для меня все звучит, как заросли крапивы для нудистки, – сорвавшаяся с языка несколько сумбурная аллегория прокатилась под одеялом волной по голому телу, оставив после себя приятную шаловливую щекотку. Мозг «вздохнул» и сконстатировал: кокетничаю. Неожиданный вывод устроил маленькую войнушку между «Ух ты, давай еще!» и «А оно мне надо?». Победил сумбур в голове… ну и в других местах, тех, что прятались под одеялом, он тоже победил.
Видимо моя самоборьба прошла незаметно от принца, поскольку он, судя по расфокусированному взгляду, явно пытался увязать сидение в крапиве голышом с балом своих невест. Наконец, решительно дернув подбородком, высочество расцвел новой дежурной улыбкой:
– Признаю, вы меня несколько озадачили своими ответами. Кроме того, насколько я помню историю, еще не было ни одного раза, чтоб девушка отвечала отказом.
– Все бывает в первый раз.
– Интересная мысль. И все же я к вам пришел…
– В прошлый раз, когда вы ко мне заявились, то сразу заявили мол, ах ошибся, а теперь вот нате: «Я пришел к тебе с приветом». Спасибо, идите обратно.
Принцева улыбка несколько подувяла:
– Ну, это… я ошибся, тогда.
– Это вы сейчас ошиблись, ломанувшись туда, где натоптали грязными ногами.
– Хм, хорошо, я признаю, что в прошлую встречу мое поведение было не совсем корректным…
– Проще говоря, бестактным хамом, – завила я и самоозадачилась: а бывают ли тактичные хамы?
Принц же дернулся как от пощечины, но, удержав на лице пусть и несколько потускневшую улыбку, продолжал:
– … однако иногда и Всепрощающий ошибается. Наверняка в прошлом у вас тоже случались промахи, и вам приходилось рассчитывать, только на великодушие окружающих. Так неужели я не могу надеяться на ваше великодушие? Тем более что речь идет и о вашем будущем тоже. Может, мы сможем уладить наше небольшое непонимание? Скажем, если вам предоставят некие дополнительные условия. Например, я вам дам первый тур вне жеребьевки… – высочество слегка подождал моей реакции, но, видя безуспешность попытки, вбросил дополнительный приз, – … или, к примеру, вы получите добавочный тур, который сможете использовать в любой момент по вашему желанию.
– Другими словами вы хотите утешить меня тем, что я проведу больше времени с личностью, обидевшей меня.
– Я бы так не говорил…
– А я бы так сказала!
– Хорошо, – тон принца сделался неулыбчиво деловым, – давайте, милая девушка, назовите ваши условия.
– Для начала перестаньте называть меня милой девушкой.
Глаза собеседника стали большими, даже очень большими, а линия твердо сжатых губ превратилась в удивленно вытягивающуюся «о».
– Во-вторых, – продолжала я, однако справившийся со своей нижней челюстью принц, меня перебил:
– Подождите, чем вам не угодило обычное вежливое обращение?
– Не знаю для кого оно обычное, но лично мне неприятно, когда меня величают милой, а сами так не думают.
– Это почему вы решили, что я так не думаю?
– Вам как процитировать, ваше высказывание по поводу моей внешности, которым вы описали вашему товарищу нашу предыдущую встречу?
Он почти смутился:
– Пожалуй, тогда понятно, что для вас компенсационное предложение прозвучало несколько занижено.
– Пожалуй…
– С другой стороны это был просто маленький дружеский междусобойчик, – снова улыбка, – а чего только в кругу приятелей не скажешь для красного словца… Разве это стоит принимать во внимание?
– Мне что, есть дело до того, чтоб разбираться для какого словца меня пропесочили?
– Похоже, что нет… Та-ак! – принц аж подпрыгнул на своей табуретке, – Стоп! Так значит, ты и есть та девица, которая считала меня сновидением?
– Ха! Получается вы, ваше безлошадное высочество, нахамили не только мне! А я-то думала, раз сегодня заявились одетым, то уже исправляетесь.
– Опять про белую лошадь! – воскликнул он, – милая девушка…
– Опять?! – в свою очередь возмутилась я.
– Помоги мне Всепрощающий! Да как же вас тогда называть-то?
– Ну… – я даже немного растерялась. В школе-то либо по имени, либо по фамилии кличут, но здесь явно не тот случай. На каких-либо митингах учащимися называют – тоже не то. Политики – согражданами… совсем не туда. Есть еще несколько дубовое «товарищ», но лично меня коробит от такого обращения.
– Можно госпожа, – несколько неуверенно предложила я.
– Но ведь вы мне не госпожа?
– Мадмуазель? Сударыня?
– Хм… тогда мадмуазель-сударыня, я хотел бы очень сильно вас попросить…
– Нет.
– Что «Нет»?
– Все «Нет». Потому что мы говорили о моих требованиях, а не о ваших пожеланиях.
– Но первое требование можно считать выполненным. Так ведь мадмуазель-сударыня?
– Не волнуйтесь, – утешила я, – стоит вам только выполнить мое второе требование, как вы сразу избавитесь от неудобств первого.
– Почему-то описанная перспектива звучит угрожающе.
– Да нет, все очень просто и естественно: вы забываете дорогу ко мне и больше не снитесь, а то я и так себя слегка сумасшедшей считаю, разговаривая с вами как с реальным человеком.
– Но я и есть реальный человек!
– Я человек, которому снится, что он бабочка, или я бабочка, которой снится, что она человек?
– Это что, какая-то шарада?
– Нет. Это философский взгляд на предмет. Вот, к примеру, кто из нас кому снится?
– Но я не сплю!
– Уверен?
Принц несколько растерянно посмотрел по сторонам, но никаких манипуляций типа ущипните меня, проделывать не стал.
– Мадмуазель-сударыня, вы хотите сказать, что вы спите?
– Нет, с вами разговариваю!
– Знаете, с вами не просто найти общий язык.
– Так не ищите. Развейтесь безобидным бредом и дайте мне спокойно поспать.
– А вы можете доказать, что вы сейчас спите?
– Ошалели, что ли?
– Хм это я, как-то не подумав, сказанул, – принц в задумчивости потер подбородок, – однако брать на веру ваши слова мне представляется ошибкой, поскольку прецеденты выдавания за богиню уже случались.
– Обжегшись на молоке, дуешь на воду.
– Отличная мысль, – обрадовался он – поэтому извините, но за богиню вас считать не буду, пока не докажите обратного.
– Я согласна, поскольку еще один паладин мне не нужен.
– Хм, хочешь быть кошкой, будь кошкой во всем.
Я несколько озадачилась. Одно дело, когда во сне беседуешь, с интересной личностью… ну да интересной, не называть же белое черным… А другое дело, когда он выдает высказывания с явно философским привкусом, внезапно придавая Валеркиной теории о реальности принца оттенок правдоподобности. Хотя ее можно и проигнорировать, или попросить объяснений:
– Я не очень поняла вашу кошачью мысль…