«Летом 1970 года мы открыли первый в мире центр нарушений сна, думая, что если мы немного его порекламируем, то появятся пациенты с бессонницей. – Об этом периоде Демент довольно часто рассказывал. – Но в основном в клинику приходили сонные пациенты, многие из которых болели нарколепсией». В результате исследований «ненормального быстрого сна» в 1976 году эта лаборатория предложила тест множественной задержки (латенции) сна[130], который измеряет скорость погружения в сон и фазу быстрого сна в течение дневного сна и который стал одним из важных методов, диагностирующий нарушение сна, использующийся в современной сомнологии.
Изучением другого серьезного заболевания – апноэ, характеризующегося частыми остановками дыхания во сне, – занимался французский врач и ученый Кристиан Гийемино. Он приехал в Стэнфорд в 1972 году по приглашению Демента. Диагностика, а следом и лечение синдрома – еще один результат лаборатории Демента. Она к 1975 году была реорганизована в Центр по лечению нарушений сна, который объединял профессиональное медицинское сообщество, занимающееся исключительно медициной сна: американская академия медицины сна[131]. Первые 12 лет Демент был ее президентом. Позже, в 1994 году, за академические достижения он стал лауреатом первой премии AASM, сейчас академия носит его имя.
У серьезного медицинского сообщества должен был быть и свой рупор. Демент и Гийемино инициировали выпуск журнала Sleep, первый номер которого вышел в 1978 году, – самостоятельного научно-медицинского журнала, посвященного науке сна. Гийемино долгое время был главным редактором Sleep.
В начале 90-х годов Демент возглавил Национальную комиссию по исследованиям нарушений сна. Отчет, который был назван «Проснись, Америка!», сообщал, что 40 миллионов американцев страдают хроническими или не диагностированными – недостаточный ночной сон и дневная сонливость – проблемами сна, на которые никто не обращает внимания, и которые в итоге объединили в одну из основных задач общественного здравоохранения. Задачу нужно было решать. Демент выпустил книгу «Лунатики»[132], где объяснил, что такое «недосыпание», рассказал о его последствиях на примерах собственных исследований, указав, кстати, на полезность дневного сна. А уже в следующем, 1993 году в стране начинает создаваться Национальный центр исследований нарушений сна[133].
Спустя пять лет Демент, ответственный за проект, выступил с очередным отчетом: исследования идут – науку не остановить, но пропаганда здорового сна отсутствует, как и центры, занимающиеся просвещением, и даже в учебных медицинских программах университетов нет дисциплины, которая охватывала бы проблемы последствий нездорового или недостаточного сна.
«Сонливость – это тревожный сигнал!» – стало главным тезисом его выступления, позже слоган сократился до «Красного предупреждения». Осведомленность населения об опасности вождения в сонном состоянии или сонливости на рабочем месте дала свои плоды, спасла многие жизни. А Демент продолжил популяризировать важность хорошего и достаточного ночного сна, продолжительность которого зависит от человека и в среднем составляет от шести до восьми часов. «Билл стал настоящим проповедником сна и безопасной жизни, зависящей от сна» – так профессор психиатрии и поведенческих наук Стэнфордского центра науки сна Рафаэль Пелайо назвал своего учителя и коллегу в некрологе. Книга «Сон и сны Демента»[134] была переиздана в 2016 году, Пелайо переработал «Стэнфордскую книгу о сне»[135] Демента – первый университетский учебник по сну. Наряду с этим справочником Демент написал важную популярную книгу «Кто-то должен бдеть, а кто-то – спать»[136], доступную для непрофессиональной аудитории. Итог многолетних исследований он подвел в книге «Обещание сна»[137] – путешествие по спящему телу и разуму, цель которого была обратить внимание на «здоровый сон» – главный фактор физического и психического здоровья и долголетия человека. Сам Демент, по словам домочадцев, вставал рано, но и рано ложился, и большую часть жизни он спал нормально.
В 2016 году в большом интервью журналу Sleep Review на вопрос главного редактора Шри Рой, за такую длинную жизнь все же могло ли что-то ускользнуть от 88-летнего выдающегося исследователя нарушений сна и проповедника преимуществ хорошего ночного сна, Демент ответил: «Действительно ли сон жизненно необходим? Много лет назад случилось „историческое наблюдение“ за недосыпанием, когда выпускник средней школы Рэнди Гарднер смог не спать 11 дней. Ему помогали не заснуть. И никаких серьезных последствий, кроме его невероятной сонливости, не было. Но никто не смог не спать дольше. Исследования на животных показывают: сон жизненно необходим. Вы знаете, ничто не является фактом, пока кто-то его не подтвердит, но проблема наших исследований заключается в том, что сонливость или желание спать настолько сильны, что мешают другим действиям, таким как есть, пить… Или это потому, что сон жизненно необходим? Никто не знает».
Уильям Демент – доктор медицины, доктор философии, профессор психиатрии и поведенческих наук Медицинской школы Стэнфордского университета. Директор Стэнфордской клиники и исследовательского центра по проблемам сна умер 17 июня 2020 года в Стэнфорде в возрасте 91 года. Причина смерти – осложнение после операции на сердце.
Глава VIIIЧто спит? От локального до глобального сна
Я сплю. Ты спишь. Она и он спят. Все живые организмы спят, как принято считать. Казалось бы, все очевидно, но не задавались ли вы вопросом: а что же именно в нас спит? Если бы организм представлял из себя гомогенное и изотропное образование – одинаковое со всех сторон, во всех направлениях и во всех отношениях, – то можно было поставить знак равенства между сущностью и тем, из чего эта суть состоит. И тогда ответ на вопрос, без сомнения, был бы такой: если гипотетический организм заснул, то спит именно он, весь как есть! Это наблюдение содержало бы в себе настолько исчерпывающую информацию, насколько это теоретически и практически возможно. Увы! Организм обладает предельно сложной организацией – отсюда, собственно, и название. Как именно составляющие части организма взаимосвязаны друг с другом, как они взаимодействуют во времени и пространстве, определяет, что особь представляет собой и какими свойствами обладает, включая самые основные и необходимые для поддержания жизни. К таким параметрам относятся способность к самопроизводству и регуляции постоянства внутренней среды; обмен веществ, включая поглощение источников энергии из окружающей среды, их переработку и утилизацию; обеспечение защиты от внешних воздействий, в том числе формирование разнообразных компенсаторных ответов. Пожалуй, к этому списку можно добавить и сон – фундаментальное, базовое состояние живых организмов. Для того чтобы отстаивать эту точку зрения, попробуем определить, что является минимальной и достаточной единицей сна, или, используя выражение американского исследователя сна Джеймса Крюгера: «Что же это, что, собственно, спит?»
Проблема, которую мы здесь поднимаем, конечно, не уникальна для сна. То же самое можно говорить о памяти, например, или о боли. Принято разделять явление физиологической боли – ноцицепции, или сенсорного восприятия стимула, который активирует нейронные механизмы и открывает пути проведения болевой информации с периферических нервных окончаний в мозг, – и субъективное ощущение боли. Источник первого можно локализовать, второго – нельзя. Считается, что боль нейтрализуется с помощью местной анестезии – обезболивания. На самом деле при этом подавляется ноцицепция: даже если источник боли находится на периферии, в ноге к примеру, формирование чувства боли происходит в головном мозге.
Представьте гипотетический сценарий. Некоторая часть нашего тела способна бесконечно удлиняться, и, сидя у себя дома перед камином, мы без труда можем дотянуться рукой, скажем, до Марса. Огонь в камине дает приятное тепло, но, «дотронувшись» до холодной планеты, рецепторы на нашей коже в какой-то момент начинают сигнализировать о низкой, опасной для человеческой жизни температуре окружающей среды. Для того чтобы не возникало соблазна испытывать пределы выносливости низких температур, термическая чувствительность обладателя этих терморецепторов (при достижении некоторого порога) преобразуется в ноцицептивную, и нас настигает хорошо знакомое, определенное болезненное чувство. Мы (включая «наш мозг») находимся, по условиям сценария, у камина в теплой комнате, а «источник холода» – на расстоянии многих миллионов километров от нас. Откуда берется ощущение боли? Где ее источник или ее центр?
Даже если источник боли находится на периферии, в ноге к примеру, формирование чувства боли происходит в головном мозге.
Локализация ощущения боли в мозге представляет собой один из актуальных и открытых вопросов современной нейронауки. Мы можем пережить потерю зрения, утрату конечностей и способность двигаться, годами жить с искусственными органами, но переживать боль, тем более хроническую, – невообразимо трудно. Первым среди часто упоминаемых источников дискомфорта и страданий у пациентов реанимационных отделений является именно боль, на втором месте в этом списке – недостаток сна. Вполне можно предположить существование прямой причинно-следственной связи этих факторов. Не потому ли самый надежный способ предотвратить боль, особенно при инвазивных процедурах, – это анестезия?