– Разузнай, есть ли поблизости хорошие доктора, и пригласи сразу нескольких!
– Врач, который к нам приходил, считается самым лучшим, – отвечал Цзя Жун. – Мне кажется, болезнь матери лекарствами не вылечишь.
– Вздор! – рассердился Цзя Чжэнь. – Может быть, по-твоему, ее вовсе лечить не нужно?
– Речь не о том, что не надо лечить, – возразил Цзя Жун. – Но должен вам сказать, что недавно матушка возвращалась из дворца Жунго через сад. А как только пришла домой, у нее появился жар – не иначе, как там она повстречалась с оборотнем. За городом, я слышал, живет человек по имени Мао Баньсянь, уроженец юга, прекрасный гадатель. Надо, пожалуй, его пригласить. Если нагадает что-нибудь путное, сделаем все, как он скажет; если же и это не поможет – пригласим доктора.
Цзя Чжэнь тотчас велел привезти гадателя.
Цзя Жун принял Мао Баньсяня в кабинете и угостил чаем.
– Значит, это вы меня пригласили?! – сказал тот. – Позвольте тогда спросить, о чем я должен гадать?
– Мать тяжело заболела, – отвечал Цзя Жун, – просим вас погадать о ее дальнейшей судьбе.
– В таком случае дайте мне чистой воды вымыть руки, – приказал гадатель, – и принесите столик с курильницей – я вытащу из стакана гадательную пластинку.
Когда все необходимые приготовления были сделаны, Мао Баньсянь вытащил из-за пазухи стакан с гадательными пластинками, подошел к столику, совершил низкий поклон и, встряхнув стакан, произнес:
– Почтительно кланяюсь Небу и Земле, взываю к сокрытым силам природы, дабы они помогли сделать правильное предсказание, а добрые духи его исполнили. Настоящим верующий из рода Цзя, по причине болезни своей матери, почтительно обращается с просьбой к четырем мудрецам – Фуси, Вэнь-вану, Чжоу-гуну и Кун-цзы, чтобы они обратили к нему свои милостивые взоры. Прошу вас, великие мудрецы, пошлите мне силу проникнуть в глубокие тайны судьбы, узнать, что ждет больную – счастье или несчастье. Но прежде пошлите триграммы, кои позволят сделать верное предсказание.
Он вытряхнул из стакана на блюдо пластинку.
– Первая триграмма – «цзяо»!
Он снова тряхнул стакан и объявил, что выпала триграмма «дань». Третьей триграммой снова оказалась «цзяо».
Собрав гадательные пластинки, Мао Баньсянь произнес:
– Итак, триграммы, говорящие о превращениях, объявлены, теперь прошу послать мне триграммы, по коим возможно предсказывать счастье и несчастье и составить гексаграмму.
Он снова вытащил три пластинки, и на всех оказались триграммы «дань».
Собрав пластинки, Мао Баньсянь сказал:
– Садитесь, садитесь, пожалуйста! Позвольте мне подумать, что в конце концов получилось. В целом гексаграмма указывает, что «счастье еще не пришло». Триграмма, относящаяся к человеку, который гадает, то есть к вам, выпала третьей, и предвещает она, что вы, брат, лишитесь богатства. Но сейчас вы гадаете о судьбе матери, поэтому нужно обращаться к первой триграмме. А она показывает, что ваши родители повстречали какого-то злого духа. Пятая триграмма тоже связана со злым духом, а это значит, что у вашей матушки серьезная болезнь. Нет-нет! Ничего дурного не случится, так как стихия воды под первым циклическим знаком «цзы» и двенадцатым циклическим знаком «хай» скована, в действие вступила стихия дерева под третьим циклическим знаком «инь», и под ее влиянием возник огонь. Триграмму, относящуюся к человеку, на которого гадают, можно истолковать в том смысле, что сын или внук все же победят злого духа. Через два дня злой дух из стихии воды под циклическим знаком «цзы» будет изгнан, и в день, обозначаемый одиннадцатым циклическим знаком «сюй», ваша матушка поправится. Только в триграмме, относящейся к отцу, есть измененное изображение злого духа, а это значит, что вашему батюшке грозит неприятность. Триграмма же, относящаяся к вам, предвещает несчастье, страшнее ограбления. Оно случится в день, когда будет процветать стихия воды, а стихия земли придет в упадок.
Мао Баньсянь умолк и принялся теребить бородку.
Сначала рассуждения гадателя показались Цзя Жуну нелепыми до смешного. Но уверенный тон предсказателя его смутил. Испугавшись за судьбу отца, Цзя Жун с тревогой спросил гадателя:
– О том, что произошло, вы сказали совершенно точно, но все же, чем больна моя мать?
– Судя по гексаграмме, болезнь вашей матушки вызвана борьбой стихии воды со стихией огня, а это значит, что в ее теле соединились жар и холод. Если же хотите знать поточнее, чем она больна, придется погадать по книге «Взаимодействие стихий», – гадание на стеблях травы ничего не даст.
– И вы знакомы со всеми этими видами гаданий? – поинтересовался Цзя Жун.
– Немного знаком.
Цзя Жун попросил предсказателя погадать и сообщил ему гороскоп матери.
Мао Баньсянь нарисовал круг, расставил символы духов и начал гадать. Оказалось, что на циклический знак «сюй» приходится дух белого тигра, и тогда гадатель сказал:
– Гадание говорит о «рассеянии души разума». Белый тигр – злой дух, но в периоды общего процветания творить зла не может. Когда же властвовать начинает дух смерти, белый тигр насылает на людей ужасные беды. При встрече с ним душа разума в страхе бежит и стремится рассеяться. Получившееся у нас сочетание символов указывает, что душа разума улетела прочь из тела, остались печаль и сомнения. Если речь идет о болезни, то здесь можно предсказать смертельный исход, в отношении же судебной тяжбы – проигрыш дела. Обычно тигр появляется на закате солнца, из этого можно заключить, что болезнь возникла незадолго до наступления вечера. В толкованиях на подобное сочетание знаков сказано: «У всякого, кому при гадании выпало такое сочетание знаков, в жилище водится оборотень тигра или же его подобие». Гадай вы о своем батюшке, я опять-таки сказал бы, что и ему грозит опасность. Об этом говорит сочетание знаков «тигр» и «солнце», ибо тигр при солнце причиняет зло мужчинам, а при луне – женщинам. Одним словом, гадание предвещает несчастье.
Не дослушав гадателя до конца, Цзя Жун побледнел от страха.
– Вы все верно сказали, учитель, – промолвил он, – только мне кажется, что это гадание не очень согласуется с первым. Хотелось бы все же знать, грозит нам опасность?
– Не торопитесь, – остановил его Мао Баньсянь, – позвольте мне еще раз внимательно посмотреть!
Гадатель опустил голову, долго бормотал что-то себе под нос и вдруг воскликнул:
– Все кончится благополучно, есть спасительная звезда! Гадание показывает, что добрый дух, которого вы видите над циклическим знаком «сы», принесет вам спасение. О таком сочетании знаков сказано: «Душа разума рассеивается, а душа тела возвращается». Горе у вас сменится радостью. Ничего опасного не случится, надо только быть начеку!
Цзя Жун уплатил гадателю, проводил его, а затем обо всем подробно рассказал отцу. В частности и о том, что болезнь госпожи Ю, согласно гаданию, началась под вечер после встречи с духом белого тигра.
– Ты как раз и говорил, что третьего дня вечером мать возвращалась домой через сад, – произнес Цзя Чжэнь. – Тогда, видимо, она и столкнулась с тигром? То же самое произошло и со второй тетушкой Фэнцзе – она заболела, возвратившись из сада! Сама она ничего не видела, но служанки, бывшие с нею, утверждали, будто видели на горке лохматое чудовище с огромными, как фонари, глазами, оно даже разговаривало с Фэнцзе и сильно ее напугало.
– Как же, помню! – воскликнул Цзя Жун. – Еще я слышал, как Бэймин рассказывал, будто Цинвэнь после смерти стала духом-хранителем лотосов, растущих в саду, а когда умирала барышня Линь Дайюй, откуда-то доносилась музыка. Дайюй наверняка стала духом-покровителем цветов. Плохо дело, если в нашем саду завелось столько привидений! Прежде, когда там было много людей и преобладала сила «света», они не могли причинить вреда; но сейчас сад обезлюдел, и, видимо, матушка, проходя по саду, растоптала какой-нибудь цветок, чем вызвала недовольство его духа-хранителя, или же повстречалась с нечистой силой. Предсказание, надобно сказать, точное.
– А не говорил гадатель, грозит нам какая-нибудь опасность? – спросил Цзя Чжэнь.
– Судя по его словам, матушка должна выздороветь в день, обозначаемый циклическим знаком «сюй», – ответил Цзя Жун. – Но он предупредил, что выздоровление может наступить и на два дня раньше, и на два дня позже.
– А что за причина? – спросил Цзя Чжэнь.
– Думаю, никакой, но абсолютно точное определение срока обычно вызывает недоверие, и гадатель решил сказать приблизительно.
На этом разговор прервался, так как из внутренней комнаты послышался голос:
– Госпожа рвется в сад, служанки не могут с ней справиться.
Цзя Чжэнь и Цзя Жун бросились во внутреннюю комнату, чтобы успокоить госпожу Ю, но та металась в бреду и кричала:
– Та, что в красном, зовет меня! Та, что в зеленом, – прогоняет!
Было и смешно и страшно слушать эти вопли.
Цзя Чжэнь приказал служанкам купить жертвенных денег и сжечь в саду. Ночью госпожа Ю пропотела, и ей стало полегче. Когда же наступил день под циклическим знаком «сюй», она почувствовала себя почти здоровой.
Молва о случившемся быстро распространилась: она передавалась из уст в уста, и в конце концов не только во дворцах Нинго и Жунго, но и далеко за их пределами узнали, что в саду Роскошных зрелищ появилась нечистая сила. Напуганные слухами, люди, которые присматривали за садом, перестали ухаживать за цветами и деревьями, поливать их и собирать плоды. Боялись выходить вечером в сад, и теперь в нем хозяйничали одичавшие звери и птицы. Даже днем люди боялись появляться в саду в одиночку, ходили группами, да еще с оружием.
Спустя некоторое время заболел Цзя Чжэнь. Он не приглашал врачей, но когда ему становилось легче, сжигал в саду жертвенные бумажные деньги и давал обеты; если же состояние ухудшалось, молился звездам и кланялся Ковшу.
Поправился Цзя Чжэнь – заболел Цзя Жун.
Целых несколько месяцев обитатели дворцов жили в страхе и тревоге; распространилась молва, будто все травы и деревья в саду – оборотни.