– Потаскушка! – выругалась она. – Ты что, какая-нибудь актриса? Или берешь пример с той паршивой девчонки? Ну как же вас после этого не учить? Пусть мне не разрешают учить приемную дочь, но неужели я не имею права наказывать родную? Мне не позволяют даже ходить в те места, куда ходите вы, дряни этакие! Вот и прислуживай там, нечего убегать и грубить мне!
Она схватила ивовые прутья и ткнула ими в лицо дочери:
– Что это? Что ты из этих прутьев плетешь?
– Это я плету, и нечего, «указывая на тутовое дерево, ругать акацию»! – вмешалась Ин-эр.
Женщина давно завидовала Си-жэнь, Цин-вэнь и другим старшим служанкам из комнат барышень, ибо знала, что, несмотря на молодость, они пользуются уважением господ и имеют больше прав, чем она, старуха. Поэтому она их побаивалась, всегда уступала, но в душе ненавидела их лютой ненавистью и постоянно старалась сорвать свою злость на ком только могла. Присутствие Оу-гуань, которую она считала смертельным врагом своей старшей сестры, еще больше разозлило ее.
Громко рыдая, Чунь-янь бросилась бежать по направлению ко «двору Наслаждения розами». Опасаясь, что там могут узнать о причине ее плача, что еще больше рассердит Цин-вэнь, старуха бросилась следом за дочерью с криком:
– Чунь-янь, вернись! Послушай, я хочу тебе кое-что сказать!
Однако Чунь-янь, не останавливаясь, продолжала бежать. Мать бросилась за ней, догнала и хотела схватить за руку, но Чунь-янь отскочила и стремглав понеслась прочь. Мать погналась за ней, поскользнулась на влажном мху и растянулась во весь рост, вызвав взрыв смеха Ин-эр и других служанок.
Наконец разозленная Ин-эр бросила в речку цветы и прутья и ушла домой. Тетка Чунь-янь еще долго стояла на берегу и, глядя на уплывавшие цветы, поминала Будду, горестно вздыхала и ругалась:
– Негодница! Столько цветов испортила! Чтоб тебя гром поразил!..
Затем она сама нарвала цветов и отправилась разносить их барышням.
Между тем Чунь-янь вбежала во «двор Наслаждения розами» и столкнулась с Си-жэнь, которая направлялась к Дай-юй узнать о ее здоровье.
– Барышня, спасите меня! – закричала она, обнимая Си-жэнь. – Мать хочет меня убить!
В это время подбежала мать Чунь-янь, и рассерженная Си-жэнь обрушилась на нее:
– За каких-то три дня ты успела побить и приемную, и родную дочь! И еще смеешь хвастаться, что хорошая мать и у тебя много дочерей? Или ты не знаешь законов?
Женщина считала Си-жэнь доброй, так как недавно приехала сюда и ни разу не слышала, чтобы она бранилась или ругалась, и поэтому сказала:
– Ах, барышня, вы ничего не знаете, не вмешивайтесь в наши дела! Вы уже и так успели всех распустить!
Она схватила Чунь-янь и снова хотела ее поколотить. Разгневанная Си-жэнь повернулась и ушла в дом.
В это время Шэ-юэ под деревом развешивала для просушки полотенца. Услышав шум, она крикнула Си-жэнь:
– Не надо вмешиваться, сестра, посмотрим, что будет!
Она незаметно сделала знак Чунь-янь. Та поняла, что она имеет в виду, и бросилась в комнаты Бао-юя.
– Ничего подобного у нас не бывало! – засмеялись служанки. – Что происходит!
– Ты бы лучше укротила свой гнев, – посоветовала женщине Шэ-юэ. – Неужели ты не сделаешь этого из уважения к находящимся здесь?
В это время на пороге появился Бао-юй. Он вел Чунь-янь за руку и утешал ее:
– Ничего не бойся, я здесь!
Чунь-янь сквозь слезы рассказывала ему, что произошло, когда она была с Ин-эр.
Разгневанный Бао-юй напустился на женщину:
– Мало того что ты здесь скандал учинила, ты и своих родных обижаешь!
Шэ-юэ тоже сказала старухе и всем, кто здесь находился:
– Недаром эта тетушка говорит, будто мы не имеем права вмешиваться в ее дела. Конечно, у нас нет жизненного опыта, и мы не умеем присматривать за людьми. Сюда надо пригласить человека опытного, тогда и тетушка станет вежливее и научится правилам поведения!
Повернув голову, она подозвала одну из девочек-служанок и приказала ей:
– Пойди передай Пин-эр, что я просила ее прийти. Если она занята, пусть придет жена Линь Чжи-сяо.
Девочка ушла. Женщины-служанки стали потихоньку советовать старухе:
– Тетушка, скорее проси барышень, чтобы они вернули посланную. Ведь если придет барышня Пин-эр, плохо будет!
– Пусть приходит какая угодно барышня! Во всем должна быть справедливость! – заупрямилась старуха. – Никогда я не видывала, чтобы посторонние мешали матери учить свою дочь!
Служанки поразились ее упрямству.
– Неужели ты не знаешь, кто такая барышня Пин-эр? – удивились они. – Ведь это доверенная второй госпожи Фын-цзе! Если у нее хорошее настроение, дело ограничится только руганью, но если она рассердится, тебе несдобровать!
Между тем вернулась девочка-служанка и доложила:
– Барышня Пин-эр занята. Она спросила у меня, в чем дело, и когда я ей рассказала, она распорядилась: «Прогоните ее и скажите жене Линь Чжи-сяо, пусть отведет ее к воротам и велит дать сорок палок».
Едва старуха услышала эти слова, она вся задрожала от страха, по лицу ее ручьем покатились слезы, и она бросилась к Си-жэнь:
– Ведь я недавно приехала, я вдова, никому ничего дурного не сделала, а всей душой служила барышням! Подумайте, как тяжело мне придется, если меня отсюда выгонят!
Растерянность и жалкий вид женщины смягчили Си-жэнь.
– И где тебя только нашли, такую глупую? – сказала она. – Если хочешь служить здесь, почему не соблюдаешь правил, принятых у нас в доме, и не слушаешь, что тебе говорят? Ведь над тобой же смеяться станут, если ты каждый день будешь безобразничать!
– Чего там разговаривать с ней! – вставила Цин-вэнь. – Выгнать, и все! Разве у нас есть время всякий раз с ней спорить?
Женщина снова принялась умолять:
– Я виновата, но простите меня на этот раз, барышни, и я исправлюсь. Неужели вы не сделаете доброе дело?.. Чунь-янь, ведь все это из-за тебя! Хотя я тебя не побила, все же оказалась виноватой. Попроси ты за меня, милая моя девочка!
Мольбы ее тронули Бао-юя, он сжалился над старухой, велел не выгонять ее, но предупредил:
– Смотри, чтобы больше скандалов не устраивала! Будешь еще шуметь, отколотят палками и выгонят!
Женщина поблагодарила его и поспешила уйти.
Вскоре пришла Пин-эр и осведомилась, что здесь произошло.
– Все уже кончилось, не стоит вспоминать, – ответила ей Си-жэнь.
– Вот и хорошо, – кивнула Пин-эр. – Если можно простить человека – прости, и будет меньше хлопот. Но я слышала, что сейчас повсюду слуги начинают возражать господам. Не успеешь уладить беспорядок в одном месте, как смотришь – произошел скандал. Просто не знаешь, куда броситься!
– Я думала, что случай неповиновения произошел только у нас! – улыбнулась Си-жэнь. – Где же еще были такие случаи?
– Да у вас пустяки! – ответила Пин-эр. – За последние дни случилось около десятка происшествий поважнее, чем у вас! Прямо зло берет, и вместе с тем смешно!
Си-жэнь и остальные служанки, слышавшие слова Пин-эр, были крайне удивлены.
Если вам интересно узнать, о каких происшествиях шла речь, прочтите следующую главу!
Глава шестидесятая, из которой можно узнать о том, как розовую мазь заменили жасминовой пудрой и как эссенция «мэйгуй» раскрыла историю порошка лекарственного гриба фулин
Итак, продолжая разговор, удивленная Си-жэнь спросила у Пин-эр:
– Что еще случилось?
– Случилось такое, что и в уме не укладывается, – с улыбкой ответила Пин-эр, – но если начинаешь внимательно думать над происшедшим, становится смешно. Потерпи, через несколько дней я тебе все расскажу, а сейчас не знаю, с чего начать, да и времени у меня нет для разговоров.
Не успела она произнести последнее слово, как появилась девочка-служанка Ли Вань.
– Барышня Пин-эр, вы здесь? – окликнула она. – Моя госпожа ждет вас, почему вы не идете?
– Сейчас! – поспешно отозвалась Пин-эр, направляясь к выходу. Все рассмеялись, а Си-жэнь проговорила:
– С тех пор как ее госпожа заболела, Пин-эр напоминает вкусное пирожное, но только до него никак не дотянуться рукой!
Но о том, что делала Пин-эр после того, как ушла отсюда, мы рассказывать не будем.
Между тем Бао-юй сказал:
– Чунь-янь, сходи вместе со своей матерью в дом барышни Бао-чай, успокойте Ин-эр и извинитесь перед ней. Нельзя обижать ее понапрасну!
Чунь-янь поддакнула и вышла следом за матерью.
– Только в присутствии барышни Бао-чай ничего не говорите о происшедшем – не то она начнет ругать Ин-эр.
Мать и дочь удалились, мирно беседуя между собой.
– Ведь я тебя предупреждала, а ты не верила, – говорила Чунь-янь матери. – Ну, теперь ты успокоилась, когда нажила себе неприятность?
– Ладно, ладно, иди, негодница! – с улыбкой отвечала женщина. – Верно говорит пословица: «Виднее тому, кто смотрит со стороны»! Теперь я все поняла, чего ты меня поучаешь?
– Мама, если ты будешь посдержаннее, то сможешь долго прожить в этом доме, это и для тебя будет выгоднее, – продолжала Чунь-янь. – Послушай, что я тебе расскажу. Бао-юй часто говорит: всех служанок – независимо от того, родились они здесь или приехали откуда-нибудь, – надо отпустить по домам, и пусть они живут со своими родителями как им нравится. Он давно собирается поговорить об этом со своей матушкой. Как ты думаешь, мама, хорошо было бы?
– А это правда? – спросила обрадованная мать.
– К чему мне врать?
Женщина ничего не ответила и только стала поминать Будду.
Вскоре они добрались до «двора Душистых трав». Бао-чай, Дай-юй и тетушка Сюэ в это время обедали, а Ин-эр ушла заваривать чай.
Чунь-янь с матерью отыскали Ин-эр.
– Барышня, – сказала ей старуха, – не гневайтесь на меня за то, что недавно между нами произошло! Я пришла просить у вас прощения.
Ин-эр улыбнулась, предложила старухе сесть и налила чаю. Мать с дочерью отказались, сославшись на то, что у них есть дела, и удалились. Но вдруг выбежала Жуй-гуань и вдогонку закричала: