Даша смахнула слезинку.
— Я спрашиваю: что нам теперь делать? — повысил голос Прохазка.
— Будем продолжать искать.
— Что?
— Будем искать это чертов дом!
— Как, после того, что случилось?
— А что нам еще остается? Мы взяли гонорар у трех человек. — Она посмотрела на начальника и снова начала хихикать. — Вы же не хотите, чтобы он являлся нам по ночам?
— Кто? — не сразу понял Прохазка.
— Дом, разумеется. Нам просто необходимо найти его. Заодно все и прояснится.
Прохазка поскреб бороду.
— Да, но… Как же мы будем его искать? Видеокассету у вас украли, фотографию тоже. Вы, как я понял, его не помните… Пан Деланян утонул. — Он замолчал, увидев, как изменилось лицо секретарши. — Что вы еще задумали?
Даша действительно оживилась.
— Необходимо позвонить пану Чижику. Он должен уже вернуться.
— Пану Чижику? — нахмурился Прохазка. — Это еще зачем?
— Затем, что он ведь по-прежнему остается нашим клиентом. А главное, он может сообщить нам какие-нибудь новые подробности. Я, правда, потеряла кассету… — Она вопросительно посмотрела на Прохазку.
Тот пожал плечами: мол, я здесь ни при чем.
Даша почесала затылок:
— Но, с другой стороны, смерти Риммы и его сестры изменили существующее положение дел, не так ли? — И снова посмотрела на шефа.
Пан Ярослав с еще большей выразительностью пожал плечами.
— Будет странным, если пана Чижика посадят при таких обстоятельствах? А?
— Будет странным, если при таких обстоятельствах не посадят нас, — пробурчал толстяк. — Четыре смерти, минимум две из них — убийства! Ужас какой!.. Но какие подробности вы хотите от него получить?
— Я просто подумала, если это дело так тесно связано с семьей пана Чижика, то вполне возможно, что у него где-то хранится фотография этого дома. Возможно, он даже что-нибудь расскажет нам о нем.
— Вы так думаете?
— Конечно! — Даша настолько воодушевилась новой идей, что позабыла про старые страхи. — Тогда нам и кассета не понадобится. Ведь он хотел получить ее только для того, чтобы доказать свою невиновность. А если я раскрою все эти убийства, то всяческие подозрения с него снимутся автоматически!
— Если только это не он их всех убил, — зевнул Прохазка.
— А?
— Он, между прочим, жив, а его жена, сестра и жена племянника умерли.
Даша растерянно хлопала глазами:
— Нет…
— Что «нет»?
— Не может быть… Он такой… — Она попыталась что-то изобразить в воздухе.
— Какой?
— Несчастный. Потерянный… Нет, он не мог. К тому же он уезжал.
Прохазка махнул рукой:
— Что с вами разговаривать? Надеюсь, вам удастся вычислить убийцу прежде, чем вы столкнетесь с ним нос к носу.
Даша вздохнула:
— Ладно… Постарайтесь пока всех успокоить, а я побежала звонить.
— Кому? — только и успел спросить пан Ярослав.
— Чижику, конечно!
Толстяк с грустью посмотрел ей вслед.
3
С полицией, разумеется, снова объяснялся Полетаев. Он разводил руками, пожимал плечами и кивал головой. Его жестикуляцию можно было охарактеризовать как согласительно-недоуменную: «Да, действительно. Да, очень странно. А представляете, каково нам?..» — и так далее и тому подобное.
Полицейские вели себя сдержанно, что-то записывали в свои блокноты, кому-то звонили по телефону, что-то выясняли. К членам их тургруппы не подошел ни один, но путешественники заметно нервничали и ожидали новых неприятностей. Когда вернулся Полетаев, все набросились на него с вопросами.
— Пока говорить рано, но на первый взгляд это действительно несчастный случай. На теле не обнаружено никаких следов борьбы.
— Значит, мы свободны? — подал голос Виктор Семенович.
— Пока — да. Так что можем ехать прямо сейчас…
— Мы же еще день здесь должны быть, — с грустью заметил Гоша.
— Лучше будет, если мы сразу после заключения судмедэксперта отсюда… — Полетев сделал жест ладонью, — уберемся как можно скорее.
— Это кто так решил? — с вызовом спросил Виктор Семенович.
— Это владельцы пансионата так решили, — сухо отрезал Полетаев и встал. — И молите Бога, чтобы молва о нас не опережала нас самих. Иначе в следующую гостиницу нас попросту не пустят.
Глава 40
1
Группа стояла молча, растерянно вперив очи в расписание. Теплоходы отходили каждый второй день. Сегодня, если можно так выразиться, был день первый.
— Что же вы, Даша, так невнимательно составляли маршрут? — начал было скрипеть Виктор Семенович, но тут же осекся под суровым взглядом ореховых глаз.
— Ах, простите меня за то, что нас выгнали из гостиницы и нам пришлось сдвинуть график на день! Каюсь, смерть не была запланирована в моем маршруте. Но в следующий раз постараюсь быть прозорливее.
— Зря только спешили, — зевнул Гоша. — Даже поесть не успели…
Неожиданно послышался смешок. Смеялась Катя. Группа удивленно смотрела на веселящуюся мать двоих детей.
— Что с тобой? — нахмурился муж.
— Мне неожиданно в голову пришла одна мысль: я учу детей тому, что человеческая жизнь священна. А она, оказывается, не стоит даже паршивого завтрака! — Последние слова Катя прокричала и со всей силы швырнула рюкзак на землю.
Все молчали. Один лишь Полетаев вздохнул и достал телефон.
— Алло, добрый день, можно заказать два такси?
До ранчо, где запланировалась следующая остановка, было километров пятьдесят. Путники угрюмо молчали, равнодушно скользя взглядом по зеленым холмам и живописной излучине матери всех чешских рек. Лишь дети, со свойственной их возрасту непосредственностью и способностью моментально забывать плохое, радовались коровкам и прочей живности, мирно пасущейся на бескрайних лугах. Черно-белые буренки задумчиво щипали траву и ничего не подозревали о человеческих страстях и страданиях.
2
«Три ковбоя» походило на самое настоящее ранчо. По крайней мере, в представлении людей, которые видели ранчо только на картинке или в кино. Высокий деревянный забор скрывал двухэтажные домики из камня. Не из того камня, который используют в городском строительстве, а из настоящих, необработанных плоских валунов, из коих строили дома сотни лет назад.
Прямо от входа шла ухоженная лужайка. На ней в живописном беспорядке были расставлены деревянные кресла с широкими подлокотниками и нарочито грубо сколоченные столы. Слева виднелся маленький прудик, окруженный декоративным кустарником и камышом. Из камыша выглядывали каменные лягушки. Над прудом нависал хрупкий мостик, украшенный прелестными резными перилами. Справа от входа громоздились огромные валуны с альпийским садом, а сразу за садом возвышалась длинная деревянная беседка с круглым каменным мангалом посередине. Каждый уголок ранчо был тщательно продуман, создавая ощущение уединенности и покоя.
— Боже, какая прелесть! — одновременно воскликнули обе женщины.
Мужчины, надо признать, тоже были приятно поражены. Прохазка одобрительно цокал языком:
— Отличное хозяйство. — Он оглядел конюшни и скотный двор взглядом человека, понимающего толк в крестьянском хозяйстве.
Сейчас двор был пуст, но вдалеке, за забором, можно было видеть стадо коров и овец, мирно щиплющих травку, нагуливающих и без того круглые бока.
— Это ж сколько денег все это стоит! — восхищенно пробормотал Виктор Семенович. — Вот где настоящие капиталисты живут.
Навстречу им уже спешил приветливый молодой ковбой:
— Добро пожаловать, дамы и Панове!
Несмотря на дружелюбное выражение лица, голос его звучал не совсем уверенно. Дамы и Панове были измучены и потрепаны, их запыленные спортивные костюмы и огромные рюкзаки несколько контрастировали с элегантной одеждой остальных отдыхающих, прогуливавшихся по лужайке.
— Вы к нам? — на всякий случай поинтересовался ковбой.
— Да, если вы представляете ранчо «Три ковбоя».
На первый план вышел Полетаев. Его безупречный внешний вид отчасти успокоил молодого человека. Ковбой подошел к воротам и выглянул:
— А ваши машины? — Всюду, куда мог достать глаз, не видно было даже деревянной таратайки.
— А мы на такси, — разъяснил Прохазка.
— На такси… — Ковбой произнес это таким тоном, что всем стало ясно: в этих краях люди на такси с рюкзаками большая редкость. — Тогда понятно. Что ж, добро пожаловать к нам на ранчо «Три ковбоя». Кстати, на какую фамилию у вас забронированы номера?
3
Широко раскинув руки, Даша плюхнулась на кровать:
— Господи, как я устала…
— Так поспи. — Катя опустилась в плетеное кресло-качалку и прикрыла глаза.
— Не могу.
— Что так?
— Ример сказал, что на этом ранчо они задержались на целый лишний день, хотя все время шел дождь.
— Ну и что?
— Значит, дом, который мы ищем, может находиться где-нибудь неподалеку. Их путешествие подходило к концу, отсюда они выехали прямиком в Прагу.
— Что за блажь… — Катя вышла на балкончик, увитый диким виноградом. — Нет, ты только посмотри, какая красота вокруг!
— Кать, — Даша приподнялась на локте, — а ты на лошади ездить умеешь?
Сестра не ответила, и молодая женщина поплелась к ней на балкон.
Птицы щебетали так, словно им за это доплачивали. Мужчины, развалившись в деревянных шезлонгах, потягивали пиво из огромных запотевших бокалов. То ли жизнь их щадила, то ли второе дыхание открылось, но выглядели они вполне счастливыми.
— Идите к нам! — замахал рукой заметивший их Прохазка. Белая футболка едва прикрывала его огромное волосатое пузо.
Катя помахала в ответ и обернулась к сестре:
— Что ты там спрашивала про лошадей?
— Я на всякий случай поинтересовалась, умеешь ли ты на них перемещаться. Покойная жена Римера три дня разъезжала по окрестностям.
— И что? — Катя распустила волосы и встряхнула ими: — Жарко…
— Нам придется заняться тем же самым.
Двоюродная сестра хмыкнула: