«Лжет, — подумал Ральф. Руки его, сжимавшие оружие, вспотели. — Минутное замешательство».
— По–прежнему нечего ответить? — Муленфельд, не вставая с кресла, подался корпусом вперед. — И нечего спросить? До того, как все кончится? — Он вздохнул. — Это твоя беда. Вернее, беда вас всех. Слишком легко вас отвлечь банальностями. Подобно этому военному безумию в Южной Америке. Все эти дела с ксименто. А ведь это все я спровоцировал — подкинул деньжат в нужном количестве и в нужном месте. С целью отвлечь внимание, в противном случае — совершенно уверен — мои истинные намерения были бы раскрыты куда быстрее. Возможно, мне даже пришлось бы отложить реализацию своих планов.
Его морщинистая рука описала в воздухе круг.
— Взгляни на это с точки зрения искусства, — сказал он. — Преобразование ваших ничтожных, грязных, бессмысленных жизней в чистый свет. Совершенный и мощный. Со стороны это будет похоже на звезду. Тебе не кажется, что это стоит большего, чем простое продолжение вашего никчемного существования.
— Ты же безумец, — сказал Ральф. — Ты тоже умрешь.
— Ни шиша. Как будто это единственное место, где я существую! Я издалека буду наблюдать за тем, как эту бедную оболочку и все, что ее окружает, поглотит энергия взрыва. — Обхватив руками подлокотники кресла и откинув голову назад, он расхохотался. Кожа на шее натянулась, обнаружив детали ее анатомического строения.
Ральф, безмолвный и оглушенный, наблюдал за ним, придавленный чувством безысходности и поражения. Хохот Муленфельда делался все громче и громче, пока наконец не заполнил собой все пространство. Ниточка слюны прочертила бездонную полость рта. Желтые зубы его вдруг начали удлиняться, выползая из старческих десен.
«Зубы!». Ральф не спускал с них изумленных глаз. Его внезапно осенило: «Он и есть гад–Слидер!»
Смех умолк. Фигура Муленфельда как будто начала раздуваться, увеличиваясь в размерах. Он распухал, принимая свой истинный образ.
— Да, — из зияющей пасти послышался далекий и бесплотный голос. — Но уже слишком поздно! Посмотри в окно!
Ральф бросил взгляд в иллюминатор и увидел, что небо из желтого стало красным, охваченное огнем настолько, насколько хватало глаз. Стиснув оружие, он попятился от представшего перед ним существа. Пол под ногами накренился, и Ральф упал на стол. Самолет взлетал.
— Слишком поздно! — прозвучал голос, упрятанный в броню чешуи. Тварь, цепляясь когтями за ковер, двинулась в сторону Ральфа. Клыки в пасти уже вышли на всю длину.
Ральф кубарем скатился со стола и приземлился с другой стороны. Дрожащими пальцами он поставил ручку правого индикатора на ружье на те же цифры, что были на левом. Оттолкнувшись от стола, он поднял оружие и в упор выстрелил в существо, горой вздыбившееся над ним.
За вспышкой света в салоне самолета раздался новый взрыв хохота Муленфельда.
— Идиот! Разве сможешь ты поразить меня этой штукой, когда я способен произвольно менять свой уровень?
— Нет, — простонал Ральф. Он снова поднес оружие к лицу. Стрелка на индикаторе слева металась взад и вперед, как обезумевшая.
— Сдавайся, — нараспев произнес заключенный в панцирь голос.
Ральф поднялся на ноги. Стоять на наклонном полу было трудно. Он что–то прокричал, но шумевшая в ушах кровь не позволила ему самому услышать ни слова. На него наступала гора сверкающей чешуи и клыков. Времени глазеть по сторонам у него не было. Он наблюдал за пляшущей стрелкой левого индикатора. Она достигла сначала одной крайней точки, потом метнулась в противоположную сторону, затем снова вернулась в прежнее положение. Прижав ружье к животу, Ральф повернул ручку правого индикатора в другую сторону. В долю секунды, когда положения стрелок на обоих индикаторах сравнялись, он произвел выстрел.
Вспышка света делалась все ярче и ярче, пока совершенно не ослепила его. Он почувствовал, что повалился вперед и его во что–то вдавило. Затем твердой опоры под ним не стало, и он начал падать. Потом тоже вспыхнул, не оставив после себя и следа.
Глава 17
Ральф пришел в себя в мерцающей пустыне. Перед глазами, пока он не проморгался и не протер их, плясали размытые образы неба и песка. Приподнявшись на локтях, он осмотрелся по сторонам, но ничего, кроме бескрайней пустыни, не увидел.
«Интересно, где база?» — ноги были ватными, колени дрожали. Ральф рукой прикрыл глаза от солнца. «Все равно куда идти», — подумал он и пожал плечами. Опустив голову, двинулся в путь.
Пройдя несколько минут по вязкому песку среди чахлой сухой растительности, он услышал шум приближающегося автомобиля. Вскоре машина появилась на горизонте. Оставляя за собой клубы пыли, автомобиль неуклонно увеличивался в размерах. Ральф остановился и ждал, что будет дальше.
За рулем джипа сидела Сара. Она подкатила к Ральфу и затормозила. Черное платье теперь было покрыто пылью и закатано выше колен.
— Садись, — сказала она.
Лобовое стекло было опущено, и Ральфа обдувал поток встречного ветра. Некоторое время проскакав по неровному песку, усеянному камнями, джип въехал на покрытую асфальтом дорогу и начал набирать скорость.
— Где ты это раздобыла? — наконец спросил Ральф.
— Я была на базе. — Сара ткнула пальцем в противоположную движению сторону. — После того, как он выбросил меня из самолета, я добралась до базы. Спенсер рассказал мне о том, что происходит и куда ты отправился. Тогда я тайком улизнула оттуда и позаимствовала это. — Она с любовью похлопала приборную доску джипа.
— Вот как. — Он смотрел прямо перед собой на прямую полосу шоссе, рассекающего пустыню. — Как ты нашла меня здесь?
— Разве я однажды не сказала тебе, что у меня нюх на вещи, которые имеют для меня значение? Мне не стоит большого труда отыскать то, что мне нужно. Я знала, где искать. — Она рукой нарисовала в воздухе линию. — Ты был похож на падающую звезду, когда возвращался. Хочешь перекусить чего–нибудь? Сзади коробка со съестными припасами.
Ральф нашел коробку и поставил на колени. Там было полно консервов с пометкой «Армия США», сопровождаемой набором цифр. Он открыл первую попавшуюся в руки банку. Внутри оказались консервированные персики. Запустив пальцы в теплый сироп, он извлек оттуда липкое золотое полушарие, которое растаяло во рту, как кусочек солнца.
— Куда мы едем? — спросил Ральф, когда справился с содержимым банки.
— Я подумала, что север — неплохое место, — сказала Сара. — Большие красноствольные деревья и много тени под ними. Дожди каждую неделю. Как будто там есть городок, который называется Эврика, это так?
— Он попадался мне, — пробормотал Ральф. Он закрыл глаза, но тут же снова открыл их, так как под прикрытыми веками снова возник образ огромной пасти, усеянной клыками. — А деньги у нас есть? — спросил он. — Путь предстоит не близкий.
В ответ она вытащила из–под сиденья мужской бумажник и протянула ему.
— Этого должно хватить.
Бумажник был битком набит сложенными купюрами. Когда Ральф открыл кошелек, ветер подхватил одну двадцатидолларовую бумажку и швырнул ее в пылевой хвост, стелившийся за ними. Он положил кошелек между ними на сиденье. Сара свободной рукой прикоснулась к руке Ральфа. Он непроизвольно отдернул свою, как если бы обжегся.
Она слегка повернулась к нему и внимательно посмотрела на него.
— Он сказал тебе, что я… такая же, как он. Правда? Такое же существо? Он говорил мне, что скажет тебе это.
Ральф кивнул.
— Да, именно так он и сказал.
— Это неправда. В нем говорила ненависть. Он специально выбрал ложь, которая могла травмировать тебя в наибольшей степени.
Он легонько коснулся ладонью ее щеки.
— Я не поверил ему.
Некоторое время они ехали молча. Ральф почесал подбородок и снова заговорил:
— А Спенсер и группа «Бета» не будут ломать голову, что случилось со мной?
Она пожала плечами.
— Возможно, они решат, что ты погиб, когда взорвал детонатор. Сонное поле захлопнулось и перестало существовать. Некоторое время они еще поищут твое тело, а потом оставят эту затею. Какое это имеет значение? Ты и так достаточно сделал для них.
Ральф кивнул. «Может быть, на севере я снова начну писать», — » подумал он. Он решил, что не стоит возвращаться в Лос–Анджелес ради того, чтобы из дома родителей забрать старую незаконченную рукопись. Они наверно и без того еще злы на него за то, что он бросил их «форд» где–то в городе. «Лучше начать все сызнова. Все без исключения».
Ральф повернулся к Саре и некоторое время изучающе смотрел на женщину. Ее руки свободно лежали на «баранке» автомобиля.
— Что случилось? — Она поймала его взгляд. — Все еще думаешь о том, что эта тварь сказала обо мне?
— Нет, — сказал Ральф. Он откинулся на спинку сиденья. — По правде, меня это не слишком беспокоит. Ничего страшного, если ты и в самом деле существо с другой планеты. До тех пор, во всяком случае, пока ты не будешь проделывать эти штучки со своими зубами. Ну, ты знаешь, о чем я говорю. Когда они начинают выдвигаться из челюстей и превращаются в клыки.
— Ладно, — ответила она. И улыбнулась.
Оружие смерти
Меж человеком и сутью бытия лежит процесс умирания — вот почему все мы, в большей или меньшей степени, испытываем страх.
Пролог
Она свернула на обочину и постаралась, насколько это было возможно, плавно нажать на тормоза. Сердце ее оборвалось, когда она увидела, как он, держа дверцу открытой, наклонился и стал блевать на асфальт. Сжав зубы, она отвернулась. Глаза ее уставились на собственное отражение в зеркале заднего обзора. Прямоугольное личико на фоне серебристого неба за ветровым стеклом. Скоро все кончится. Как же долго он продержится? Вокруг ее глаз уже стала образовываться сетка мелких морщинок. «А на сколько же хватит меня?».
Хлопнув дверцей, он прижался лбом к облупившейся приборной доске. Затем вытер слюну с подбородка. Ей стало не по себе, когда, приглядевшись, она увидела на его лице крохотную каплю алой крови. Ее изящная ручка, вспорхнув с рулевого колеса, коснулась его плеча. Кость была пугающе близка к поверхности — сжатая пружина, готовая разорвать плоть.