13:59
– Кью-Джо! Эй, Кью-Джо!
Не дождавшись ответа, вы отпираете дверь и заходите в ее квартиру. Сразу видно: кто-то здесь побывал. Всюду беспорядок, хотя и не такой безнадежный, как бывает после визита полиции или воров. Вы осторожно ходите из комнаты в комнату, по позвоночнику вверх-вниз ползет тревога.
– Кью-Джо!
Никто не отзывается. Квартира пуста.
Вы пытаетесь найти доказательства, что Кью-Джо заходила хотя бы на время. Ее цветастой шали в шкафу нет, сумки тоже нигде не видно. Не заметно ни свежекупленных продуктов (она редко приходит домой, не купив что-нибудь поесть), ни изменений в разложенных на столе картах Таро. Вы торопливо перебираете колоду и находите подделанную карту. Надо было спросить о ней Ларри Даймонда. Вы много о чем забыли его спросить.
Собрав с пола рассыпанные стебли сухого шпорника, вы вставляете их обратно в дешевую вазу рядом с диваном – и тут замечаете, что с телефона снята трубка. Тревога начинает ползать быстрее, хотя трубку, судя по всему, сбили случайно. Вы кладете ее на место и спешите в свою квартиру.
Здесь тоже кто-то побывал!
Доу-Джонс и Господи Иисусе! Вы в ужасе кидаетесь назад, в коридор, – и в дверях внезапно понимаете, в чем дело. Личность взломщика можно установить не столько по опрокинутой фруктовой вазе, вокруг которой рассыпаны кусочки яблока и апельсиновые корки, сколько по распахнутой дверце морозилки. Да, все ясно. Логика проста. В свое время в морозилке хранился запас бананового эскимо.
16:15
Разложив в ванной промокшие туфли, развесив плащ, убрав беспорядок, который оставил Андрэ, проверив автоответчик и наполнив бокал белым вином, вы в изнеможении садитесь на кровать. И думаете: что же дальше?
Три сообщения из четырех оставил, разумеется, Белфорд – он все это время метался по долине Напа, от одного дегустационного зала к другому, пытаясь настичь французского посланника, но тот все время опережал его на один шаг. Любимый высказывает предположение: вы не подходите к телефону и не оставляете сообщений на гостиничном автоответчике, потому что неустанно и, увы, безуспешно колесите по городу в поисках Андрэ. Он преисполнен благодарности за столь похвальное упорство и еще раз просит прощения, ибо давеча был чудовищно невосприимчив к ежемесячным физиолого-психологическим проявлениям женской слабости. Или что-то в этом роде, на языке бывшего дровосека..
О боже! Тоже мне любовник. Даже не помнит, что критические дни у его подруги были неделю назад.
Четвертое сообщение началось словами: «Привет, Пипи! Вчера зажигал в «Женском луче», такой класс! Почему ты не…» В этом месте вы нажали кнопку.
Ну хорошо. Отпейте вина. Расстегните платье (которое жмет в заднице). Соберитесь с мыслями (желательно без помощи деревянных жевалок Джорджа Вашингтона). И взвесьте все варианты.
Во-первых, надо съездить к Белфорду и посмотреть, нет ли там Андрэ. Хотя надежды мало: если бы маленький негодник нашел то, что искал, в квартире хозяина, он бы не полез к вам или Кью-Джо. Андрэ вообще вас недолюбливает – наверное, чувствует, что вы видите его насквозь и не верите басням о перерождении. Трудно предположить, куда эта тварь направится, что выберет объектом следующего налета. Теперь, когда дождик состриг серые патлы, обезьяна может рыскать повсюду без преград. По крайней мере следует позвонить Белфорду и сообщить, что его любимый зверь по-прежнему жив, здоров и вороват. Хотя, с другой стороны, Белфорд, получив такое известие, наверняка вылетит в Сиэтл ближайшим рейсом, что вам, по правде говоря, не очень-то улыбается.
Что касается Кью-Джо, то тут вообще сплошные неясности. Предположим, что в ее исчезновении все же замешан Ларри Даймонд. Тогда выходит, что он гораздо более опасный и злокозненный психопат, чем вы думали. Но если Даймонд невиновен, в чем на протяжении последнего часа вы медленно и неохотно убеждаетесь все сильнее, то он остается последним, кто видел Кью-Джо перед тем, как ее тело, в количестве трехсот фунтов, растаяло в воздухе, а следовательно, его показания могут оказаться весьма полезными, особенно если принять в расчет вашу карьеру, которую с его помощью, возможно, удастся сохранить. Итак, вопрос: полезен Даймонд или опасен? Или одновременно и то, и другое?
От головокружительных раскачиваний между рогами этой дилеммы в желудке начинает бурлить. Вы идете в ванную, проглатываете две столовые ложки пептобисмола, который называют «брокерским шампанским», – и лишь после этого понимаете, как надо действовать.
17:38
Телефонные догонялки, подобно гонкам почтовых голубей, – это спорт без зрителей. Было время, когда это занятие казалось забавным; сейчас, увы, ситуация другая. Поэтому когда автоответчик Даймонда (при звуке которого вы покрываетесь гусиной кожей – и одновременно улыбаетесь, слыша на заднем плане стук и грохот) сообщает, что «если вы звоните по поводу обращения президента, то советую посадить картошку на заднем дворе, а также у крыльца, а потом выкопать лягушачий пруд и поплотнее пообедать, ха-ха-ха!», вы выпаливаете, дождавшись сигнала:
– Ларри, черт возьми, это Гвен Мати! Нам надо срочно поговорить. Я буду ждать, я не повешу трубку, пока мы не поговорим!
Вы готовитесь к долгому и, возможно, бесплодному ожиданию, но буквально через сорок секунд он отвечает:
– Гвендолин! Где ты пропадала?
Такая самоуверенность кого угодно выведет из себя.
– Можно подумать, ты ждал моего звонка!
– Похоже, Кью-Джо так и не вернулась в свой курятник.
– Откуда ты знаешь?
– Так, догадываюсь.
Догадывается? Ну-ну. Может, ему помогает острая интуиция. А может, ему просто известно, где она находится? Может, на протяжении последних двух часов, подарив вам прощальный поцелуй, он только тем и занимался, что совал ее расчлененное тело в электрическую мясорубку? Розовая волна пептобисмола закипает в горле, как понос фламинго.
– Прости, что сразу не взял трубку, – продолжает он. – Просто не хочу общаться с безутешными брокерами. Даже ваш Познер пытался мне позвонить. Можешь себе представить, как этот хрыч копает картошку? Ха-ха-ха!
– Познер тебе звонил? Ничего себе! Слушай, а он бывал у тебя в «Гремящем доме»?
Это хитрый вопрос, вы тщательно следите, чтобы голос звучал невинно.
– Нет, вряд ли. Единственное, что ему известно, это моя репутация. А что, он упоминал мое имя?
Вы вздыхаете с облегчением.
– Нет-нет. Никогда не слышала, чтоб он о тебе говорил. Его жена, правда, убеждена, что ты вернулся из Африки, обогащенный мудростью.
– Ну, тут она ошибается. Мудростью нельзя обогатиться. Это процесс не обретения, а скорее освобождения. Люди становятся мудрее, когда чего-то лишаются. Такая вот бесплатная проповедь. Подумай об этом.
– Обязательно. Но давай вернемся к Кью-Джо. Мне эта история нравится все меньше и меньше.
Как, впрочем, и многое другое.
– А почему бы тебе не приехать ко мне, в «Гремящий дом»? Мы могли бы…
– Нет! – обрываете вы резко, даже грубо, ибо давеча поклялись, положив руку на томик маминых стихов, что никогда не позволите коварному пауку заманить вас в свою громыхающую паутину. Тот факт, что рядом будет находиться тип по имени Ураган, совершенно ничего не меняет. Обкуренный индеец вряд ли может служить образцом защитника. – Нет, – повторяете вы мягче. – Давай сделаем иначе. Мне сейчас надо съездить в центр. – Это ложь, но для успеха задуманного необходимо увидеться с ним в безопасном, людном месте. – Мы могли бы встретиться в «Быке и медведе», скажем, через полчаса.
– Не пойдет.
– Почему?
– Только не в «Быке и медведе». Сомневаюсь, что смогу вынести… А впрочем, почему бы нет? Уединенной беседы у нас не получится… с другой стороны, этот биржевой крах настолько забавен! Интересно послушать, о чем говорят лемминги, шагая к обрыву. Но полчаса – это слишком скоро. Мой байк сейчас разобран…
– Байк?!
– Ну да. В отличие от некоторых других вещей он в мокром состоянии функционирует хуже, чем в сухом.
Вы морщитесь: на что он намекает? На земноводных или на…
– Целый день с ним возился и наконец починил. Соберу где-то через час. Хотя могу и задержаться. Видишь ли, я жду одного звонка. Давай договоримся с запасом, на семь пятадцать. Но не паникуй, если я чуть-чуть опоздаю.
– А что, перезвонить позже они не могут?
Почему-то вы уверены, что он ждет звонка от той прошмандовки из кафе. Похотливые животные! Они что, не слышали о СПИДе?
– Боюсь, что нет. Связаться с доктором Ямагучи не так-то просто.
Суббота, 7 апреля, вечерКоролевский алкаш
19:15
К пятнадцати минутам седьмого небо лысеет, как бутылка шампуня. Ни одной волосинки дождя не свисает с плоской серой макушки. К пятнадцати минутам восьмого центральные улицы вновь заполняются обездоленными; некоторые из них коматозно-пассивны, другие – угрожающе-агрессивны. Вы торопливо идете сквозь толпу, избегая прямого контакта глазами.
Вздох облегчения, специально припасенный для момента, когда ваша нога ступит на порог «Быка и медведя», умирает неродившимся, где-то под ложечкой. «Бык и медведь» закрыт!
Первое, что приходит на ум, – ресторан закрылся в связи с биржевым крахом. Затем все становится на места: сегодня же воскресенье! Разумеется, «Бык и медведь» закрыт! Он всегда закрывается на выходные. Вам ли этого не знать!
Ну ладно, не стоит себя корить. Голова у вас не железная. В последние дни столько всего случилось, концентрация стресса на единицу времени достигла рекордной отметки, плюс еще пасхальная неделя была короткой. Немудрено, что вы потеряли счет дням. Но как же Ларри Даймонд? Он тоже забыл, какой сегодня день? Или специально вас подставил, ничего не сказал? А что, с него станется. Даже если Даймонд не опасен физически, он наверняка любит проверять людей на прочность, пудрить им мозги. Он, пожалуй, испытывает сардоническое удовольствие при мысли о том, к