– Мне нужно будет попрощаться с ним? – уже не сдерживая слез, тихо уточнила девочка.
– Для того, чтобы встретить его вновь.
Элли закрыла лицо руками.
Ткач никуда не ушел.
Как теперь хорошо понимала Элли, главной ее задачей стали поиски истины.
Правды, которая заставила Лембита добровольно отправиться на ту сторону, не дождавшись мрачного часа смерти.
Но как ее искать, будучи взаперти?!
– Ты сказал что-то про дом, – отколупывая и без того облезшие обои на стенах в нежилой части виллы, утомленно произнесла девочка. Последним, что она съела, была ватрушка от Марка, и то было днем, а сейчас за окном стемнело. Кто бы мог подумать, что ни мама, ни бабушка даже не позовут ее к ужину? Неужели она настолько провинилась?
Ну нет уж. Сама она никуда не пойдет. Если они теперь хотят ее голодной смерти, пусть получают!
Может быть, так она хотя бы скорее встретится с Лемми. И ничего искать не придется.
– Сказал, да-с, – Ткач пожал плечами. – Если твой брат не захотел оставаться в этом доме, значит, тут что-то не так. Так я подумал, деточка.
– Тут все не так, – против своей воли огрызнулась Элли. – Но к нему относились лучше, чем ко мне. Лембита любили!
– Может быть, тебе так кажется… – пространственно отозвался незваный гость. – Так что это за дверь, Элли Грэм? Зачем она тебе понадобилась?
– Я не знаю. Последовала твоему совету и оказалась здесь. Знаю только то, что ее никогда не открывали. Мне просто больше некуда было идти. Я пришла сюда, и все.
– Если идти некуда… – постепенно возвращая былой настрой, захихикал Ткач. – Непременно надо откуда-то выйти.
– Как смешно.
Не обращая внимания на плохое настроение Элли, Ткач подскочил к двери.
– Не проверишь – не узнаешь!
Скрип-скрип-скрип.
Без особого труда ручка поддалась кривым, унизанным кольцами пальцам.
– Она была заперта! – закричала шокированная Элли. – Она не поддавалась ни маме, ни бабушке!
– Я не мама и не бабушка! – захохотал незваный гость. – Вот и весь секрет!
Стоило проему открыться взорам Ткача и Элли, оттуда посыпалась кипа маленьких книжек в красных и синих обложках.
Но это было не самой странной находкой.
На обратной стороне двери, прямо поверх старой белой краски, были написаны имена. Одно за другим, витиеватым почерком, в четыре равномерных столбика.
– Да их штук сорок… – тихо заметила девочка.
– Ровно, – отозвался Ткач. – Ровно сорок штук.
Издалека в повисшей полутьме буквы было не разглядеть. Аккуратно переступая через гору выпавших книжек, Элли подошла к двери вплотную и посмотрела в проем.
Пространство, казавшееся крепко запертым до этого дня, было небольшим и не представляло собой и полноценной комнаты. Ни-ша, скрытая за дверью, куда больше походила на кладовую… Заполненную очень странным содержимым.
С невнятным списком на двери.
– Фонарика у тебя нет? – спросила девочка у Ткача. – Или глазами посветишь?
Тот, кажется, обиделся.
– Свечи есть. И спички, Элли Грэм.
– Я просто спросила.
– Я способен на фокусы, но такое контролировать не могу.
– Ясно, – Элли закатила глаза. – Зажигай свои свечи. Что еще хоть умеешь-то?
– Покажу, если будешь хорошо себя вести, – обнажил зубы Ткач.
Сказав последнее, незваный гость завозился, засунув руки за пазуху своего сюртука. Приложив немалые, казалось, усилия, он вытащил откуда-то из глубин своей старомодной одежды темно красную баночку с алюминиевой крышкой.
Коробок спичек Ткач выудил из-под клетчатой ленты на своей дырявой шляпе.
– Это похоронная свеча, – констатировала факт Элли. – Я видела такие на похоронах проуа Коткас.
– Ну надо же, – сгримасничал Ткач. – Откуда у меня и взяться похоронной свече!
– Свети давай, – грубо бросила Элли.
– Какая ты невыносимая, деточка. Становишься милой, только когда тебе очень грустно!
Проигнорировав последнее замечание Ткача, Элли дождалась, пока тот лихо чиркнет спичкой о подошву своего клоунского ботинка и бросит горящую деревяшку в баночку.
Теперь имена можно было прочесть.
Высоко задрав голову, девочка начала с левого верхнего угла двери.
– Сулев, Пабо, Урмас… – произносила шепотом Элли. – Нет ничего знакомого.
– Они все мужские, – театрально развел руками Ткач. – Не благодари.
В этом незваный гость точно был прав. Но ни один мужчина, юноша или мальчик, упомянутый в записях, не вызывал у Элли никаких ассоциаций.
То же было и со вторым столбиком: кто такие Ильмарди, Янус, Эймо и так далее, и так далее – девочка не имела никакого понятия.
Истина стала ближе лишь когда пришло время прочтения имен из третьего столбца.
– Вот оно! – Элли чуть не подпрыгнула на месте. – Вальтер! Вальтер – это папа моей бабушки. Именно с ним они и запирали эту дверь в последний раз.
– Ты уверена? – странно усмехнулся Ткач.
– Так она сказала, – насупилась Элли. – А что?
– Ничего. Он предпоследний снизу в третьем столбце. А есть еще и четвертый.
Девочка почесала в затылке.
– Но мы же не знаем, когда это писали и что это вообще такое! Может быть, они… Выбирали имена для бабушкиного младшего брата… И поэтому их так много. Откуда нам знать.
– Читай дальше, – твердо настоял Ткач.
Четвертый столбец разрушил теорию Элли в прах.
Двумя последними именами в списке были записаны Элиас и Лембит.
Они были выведены синей ручкой, в то время, как остальные – простым карандашом.
Это могло говорить о том, что эти две заметки были оставлены в другое время.
И, вполне возможно, совсем недавно.
– Элиас, – одними губами произнесла девочка. – Элиас!
Ткач с интересом посмотрел на нее.
– Что? – спросил он.
– Элиас – это мой папа! – чуть дыша, произнесла Элли. – Папа, который уехал… Он записан здесь.
– Уехал?
– Да! – девочка поджала губы. – По крайней мере, так мне было сказано. Но я уже не уверена. Ни в чем.
Незваный гость промолчал.
Он наблюдал за тем, что собирается сделать Эльга.
– Я не понимаю, почему все они тут… – напряженно размышляя, повторяла Элли. – Почему Лембит… Когда они успели его вписать… Или, может быть… Не знаю. Зачем вообще это писали? И кто все эти люди… Ну, кроме моего прадедушки, папы и брата. Кто они?
– Думаю, разгадка здесь, – Ткач указал на обилие синих книжек, лежащих на полу за дверью. – Давай-ка посмотрим, что там, деточка.
Помедлив, Элли опустилась на пол и внимательно осмотрела находки.
– Без свечи мало что видно.
Ткач поставил похоронный атрибут рядом с Эльгой.
– Ну давай, Элли Грэм!
Тяжело вдохнув, девочка открыла первую книжку и начала ее листать.
– Это паспорт, – спустя какое-то время, растерянно произнесла Элли и взялась за другую книжку. А затем за третью, четвертую и пятую… – Это все паспорта.
– Паспорта? – переспросил Ткач.
– Паспорт – это документ, который подтверждает, что ты – это ты… Он необходим, если ты живешь тут.
– В мире живых? Ну и ерундистика, деточка.
Элли пролистала каждый из перебранных ею документов до последней страницы. А затем напряженно посмотрела на Ткача.
– Это те же имена, что и на двери.
– На совпадение не похоже, – игриво щелкнул языком незваный гость.
– Никакого совпадения. У всех этих людей моя фамилия. Грэм.
Глаза Ткача снова вспыхнули.
– Вставай, – твердо скомандовала девочка. – Я буду зачитывать имена из паспортов, а ты ищи их на двери. Так справимся быстрее!
– Ну-у-у-у без света там почти ничего не видно! – заныл Ткач.
– А ты постарайся!
– Ненавижу книжки без картинок…
Элли раздраженно выдохнула.
– Хорошо, я буду показывать тебе фотографии. Подойдет?
Ткач сдернул с себя шляпу и отвесил Элли поклон.
– К вашим услугам.
Ших-ших-ших. Элли листала страницы, громко озвучивала имена и показывала незваному гостю из Низовья фотографии людей, которых она никогда не знала. За добрые полчаса в куче макулатуры нашлись и Сулев Грэм, и Пабо Грэм, и Урмас Грэм, и Ильмарди, и Янус… Почти сразу девочка установила связь между внешним видом обложек и годами рождения ее однофамильцев.
Или же все же родственников?
Те паспорта, что были старее других не только выглядели более потрепанными, но имели синюю обложку. Те, что новее, – красную.
Элли начала раскладывать их в две стопки, создавая мнимое ощущение порядка.
– У всех место рождения – Тарту, Ихасте или Пярну. В Пярну родилась моя бабушка, поэтому я точно знаю, что наша семья когда-то жила там.
– И должен отметить, – ухмыльнулся Ткач, – что все похожи внешне.
– Да, – мрачно кивнула Элли. – Пора признать, что это мои родные. Но почему я не слышала ни о ком из них? И почему их паспорта здесь?
Еще спустя пятнадцать паспортов, девочка нашла, то, что искала.
– Это он, – тихо произнесла она, уставившись на фотографию.
– Лембит? – с проснувшимся интересом отозвался уже порядком заскучавший незваный гость.
– Паспорт выдают с пятнадцати лет[8]. У нас с Лемми их еще нет.
– Тогда?..
– Элиас. Мой папа. Я видела мало его фотографий, потому что мама от них избавилась. Всего две показывала мне бабушка, очень давно. Так что эта лишь третья. Третья за всю жизнь.
Ткач прикрыл глаза.
– Думаю, деточка, ты и так помнишь, что на двери есть это имя.
– Да.
Элли оглядела дверь еще раз и захлопнула красную книжку.
– Эй! – запротестовал Ткач. – А фото?! Элли Грэм, покажи мне фото!
Девочка поджала губы.
– Нечего тебе там смотреть. На этом все.
За окном затянули свою песню первые утренние пташки.
Глава 9Очная ставка
Утро было хмурым.
Ткач исчез сразу после того, как потухла свеча. Никто не подхихикивал, не шутил и не отвечал на вопросы. Девочка была почти готова признать, что начинает к нему привыкать.