— Галвин… Дэн, не надо, — твёрдо приказал Кирилл. — Это наше с тобой дело. Пусть идёт.
— Именно это она и сделает. Пойдёт. Слышишь, Соня? Ты прямо сейчас пойдёшь домой и оставишь дверь не запертой, потому что скоро я к тебе присоединюсь. Я ещё ты наденешь какое-нибудь соблазнительное бельишко и встретишь меня со всей нежностью и любовью, ясно?
Мне вдруг жутко, до умопомрачения захотелось домой. Как в бреду, как в температурной горячке. Я прекрасно понимала, что так действует магия рыжего колдуна, но какое это имеет значение, если дома хорошо и уютно. Можно даже не запирать дверь, чтобы чувствовать себя спокойно. А ещё, если хорошенько поискать, найдётся какое-нибудь соблазнительное бельишко…
— Твою ж мать! Что ж так больно-то?!
Желание рвануть в подъезд и поскорее подняться по ступенькам перестало неконтролируемо мучать меня, но не пропало окончательно. Более того, открывшаяся взору картина помогла найти несколько убедительных аргументов, чтобы это осуществить.
Дэн, скорчившись, судорожно пытаясь расстегнуть куртку и схватиться за грудь, опирался на скамейку. Кирилл стоял в нескольких шагах от него и, казалось бы, царапал ногтями вытянутой руки воздух. Но каждое его движение заставляло противника сгибаться всё ниже.
— Отмени приказ, Галвин.
— С чего бы? — полумрак ночи делал сероватыми лица всех присутствующих, но Дэн явно взял первый приз за сходство с зомби. Выступившие на висках вены, налившиеся кровью белки глаз, лопающиеся сосуды. И жуткая гримаса, почти уже не похожая на улыбку, но намертво прилипшая к губам. — Ревнуешь? Думаешь, если не станет меня, повезёт тебе?
— Думаю, ты боишься, что без этой паршивой магии никому не нужен, — холодно проговорил Кир. Он смотрел умирающему прямо в глаза. Ровно, жёстко, спокойно. Взглядом человека, который не впервые вырывает душу из тела и точно знает, что делает.
Дэн рассмеялся, как голодный ворон на кладбище:
— Считаешь, я ей приказал? Чтобы ты знал, Соня целовала меня добровольно, без всякой магии. А знаешь, кому ещё я никогда не приказывал меня любить? Твоей жене, жалкий ублюдок!
Дэн проигрывал. Он почти ползал по земле, готовый отправиться в мир иной. Но показалось, что по-настоящему больно в этот миг было не ему. Все краски разом исчезли с лица ледяного колдуна. Как будто кто-то старательно разрисовывал лицо Кирилла, намечал эмоции кистью, и вдруг, недовольный работой, выплеснул пригоршню холодной воды на неудачную работу. Его лицо опустело. Ни ненависти, ни боли. Одна лишь пустота. Как на лице покойника. Он сжал руку в кулак и дёрнул на себя. Дэн закричал.
«Нет!»
Сердце сжалось в горячий комок, в раскалённый уголь и ухнуло вниз, как будто это из меня выдирали душу. Снова.
— Прекрати! — путаясь в лямках рюкзака, я повисла на плече колдуна. Не понимая, что делаю, принялась гладить его по колючей щеке, шептать, упрашивать: — Кир, пожалуйста, не надо! Всё хорошо, я здесь. Прошу тебя, успокойся! Всё будет хорошо, я никуда не ухожу, видишь?
Как загипнотизированный, Кирилл прижал мою ладонь своей, повернулся, немигающе глядя, пытаясь понять, кто это так бесцеремонно скулит над ухом. Он почти успокоился. Уверена, я нашла бы нужные слова. Нели бы подсказала: она умна и точно знает, как заговорить зубы мужчине. Но Дэн оказался слишком глуп и слишком упрям.
— Что, снова не можешь довести дело до конца? Она всегда считала тебя слабаком!
Губы Кирилла покрылись коркой, похожей на иней. Он с трудом разлепил их, ломая лёд. С горечью крикнул:
— Почему ты просто не можешь оставить нас в покое?! — и снова сжал руку, не пытаясь вырвать душу, но причиняя всю боль, которую мог, пытая, мучая, надеясь отплатить той же монетой человеку, которого когда-то считал другом.
Дэн стоял на коленях и больше не держался за грудь. Куртка расстёгнута до середины, ворот футболки растянут и порван в одном месте, а руки безвольно опущены по швам. Он нашёл взглядом меня и ответил тихо, просто и умиротворённо, как никогда прежде не говорил:
— Да потому что я люблю её.
«Вот чёрт», — подвела итог за нас обеих ведьма.
А я… А что я? Стояла, как дура, не способная выдавить ничего вразумительного, повиснув на руке одного мужчины и недоверчиво пялясь на другого. А вот Кирилл среагировал куда быстрее и одним коротким движением заставил Дэна завалиться на бок. Уверена, не мешай ему я, ещё бы и ногой в живот наподдал. Впрочем, зачем колдуну грубые меры? Он может причинить много, очень много боли, не приближаясь к врагу. Денис тихонько застонал.
Нет уж! На такое я не подписывалась! Как потом объяснять полиции бездыханное рыжеголовое тело? И до аванса на новой работе осталось всего-ничего, а кто же мне его выдаст, если шефа упекут за решётку? Наверняка я сделала не самое умное, что могла бы в сложившихся обстоятельствах. Вспомнив школьные годы, хорошенько размахнулась и съездила рюкзаком по затылку боссу.
Глава 11. I need a hero
В сумке хрустнуло, ухнуло и засияло.
Термос, телефон или планшет?
Что бы не сломалось в недрах торбы, оно заставило Кира ошалело замотать головой и дало Денису перевести дух.
Почти сразу стало ясно, что захрустевшее нечто точно не было техникой. Потому что, насколько мне известно, ломаясь, она не светится, подобно шаровой молнии, не метается, как живая, прожигая ткань, и не гудит, как застрявший на стекле шмель.
Рюкзак не смог сдержать молнию надолго. Спалив преграду дотла, она вырвалась, заметалась по площадке между колдунами, шарахаясь от одного и пытаясь напасть на другого, прожужжала возле меня и с разгону ввинтилась в рот дяди Толика, как раз особенно звучно всхрапнувшего.
— А вот это плохо, — констатировал Кир. — Ложись! — и, не тратя времени даром, плюхнулся на землю, подмяв заодно и меня, за мгновение до того, как дядя Толик неестественно ровно для пьяного, да и вообще живого человека, выпрямился. Он хрустнул шейными позвонками, привыкая к ощущениям, высунул язык, пробуя воздух на вкус, и завопил. Осязаемая звуковая волна не хуже ножа срезала кусок горки, стоящей позади нас.
— Это что ещё за Перепелиха?! — я приподнялась на локтях.
— И ты, Пафнутий? — возопил Дэн. — Кругом враги! — он торопливо перебежал-переполз к нам и залёг в укрытие. — Кто вселился в моего лучшего, — особенно подчеркнул он слово, косясь на Кира, — друга? Соня, детка, ты зачем эту пакость с собой таскала?
Ответить нечего. Рыжий мгновенно переключался и уже находился в полной уверенности, что мы втроём на одной стороне, а «Соня, детка» сейчас бросится к нему на шею, счастливая от того, что герой-любовник остался жив и практически невредим.
— Ну обними же меня! — потребовал Дэн. — В драках всегда полагается жалеть и утешать проигравшего, верно?
— Верно, — ответил за меня Кирилл и сверху вниз тяжело вмял кулак в лицо бывшего друга. — Бедняжечка, — добавил он сочувственно.
— М-м-м! — многострадальная челюсть отекала с невероятной скоростью и не давала произнести порицающую тираду, которая, бесспорно, крутилась на языке рыжего, перемежаясь ругательствами.
— Так он мне больше нравится, — пояснил Кир в ответ на моё негодующее кхе-кхекание.
— Но Дэн же мог приказал дяде Толе замолчать!
— Мог, — согласился Кир. — Но лучше пусть сам помолчит.
Между тем несчастный алкоголик продолжал голосить, нанося непоправимый ущерб муниципальной собственности и душевному спокойствию многочисленных мамаш, которые завтра с утра планировали отдохнуть, пока чада выбегиваются на детской площадке. Дядя Толик носился, как слепой, натыкаясь на карусели и распространял звуковые волны со скоростью пулемёта. К сожалению, они и вреда наносили не меньше. В ответ на его крики в доме одно за другим загорались окна, а сонные жильцы вели речи менее громкие, но более конкретные.
— Да что это такое?! — не выдержала я звона металлической лесенки, грозившей завязаться в узел.
— Плод твоего любопытства, полагаю, — Кирилл невозмутимо сунул мою голову себе под мышку, прикрывая уши от очередной трели. — Зачем ты стащила шкатулку?
— Я?!
— М? — вместе со мной поразился Дэн.
Утверждать обратное бесполезно: среди опалённых остатков моей сумки лежали узнаваемые запчасти утренней шкатулки, которая и пострадала в ходе столкновения с многострадальным черепом Кирилла.
— Я её не брала! — неужели Нели так глупо подставила нас обеих?
«Я похожа на психопатку?» — уточнила обиженная ведьма.
Вообще-то, ещё как похожа! Но как бы ты смогла взять артефакт без моего ведома?
Новая трель заставила ещё раз юркнуть в объятия Кира.
— Это один из наших заключённых. После утреннего происшествия он очень зол и не думаю, что согласится добровольно покинуть только что найденное тело. Тем более, пьянчужка не в том состоянии, чтобы сопротивляться или контролировать мага. Уши!
Он заткнул мои, но оставил собственные без защиты. На глазах Кира выступили слёзы от напряжения, Дэн придерживал челюсть, не способный применить супер-силу. А я… Нет, мы с Нели, конечно, вполне могли показать этому крикуну, где раки зимуют.
«А потом то же самое нам покажет Кир».
Вопли свистели, как снаряды, не давая подняться, мешая соображать. Они отражались от стен, многократно усиливаясь и выбивая из кирпичей каменную крошку, звенели в переплетениях каруселей, взрыхляли землю и пластиковое покрытие площадки. Что будет, попади такой вопль в цель? Сколько времени нужно осуждённой душе, чтобы освоиться в новом теле и начать пуляться уже прицельно?
И кто же явится, как бог из машины, чтобы спасти невезучую троицу?
— Молодые люди, кажется, я предупредила вас насчёт излишнего шума! — вода из ведра метко выплеснулась аккурат на дядю Толика, устроив сбежавшему заключённому внеочередной душ.
Я взлетела на покорёженную лесенку горки:
— Евдокия Абрамовна, убегайте!
— С чего бы, Сонечка, дорогая? Настоящая леди бегает только в спортзале, к тому же, я только вчера приобрела дизайнерские домашние тапочки и не хотела бы испортить обновку.