Глава 13. Knockin’ on heaven’s door
Мы ёжились под дождём, неумолимо перетекающим в ливень. Лина, подняв воротник кожаного плаща, пыталась держать образ, но всё больше походила не на воплощение богини Бастет, а на обычную облезлую кошку. Я же, ещё выходя из дома, смирилась со званием мокрой мыши, поэтому попросту придерживала полы обвисшего пуховика, чтобы струи не затекали за них.
— Не тормози! — покрикивала эмпат, намеренно торопливо перебирая стройными ногами. Я за этой моделью, знамо дело, не успевала.
Интересно, если она сейчас попадёт под машину, это вызовет подозрения?
«Да, но оно того стоит!» — поддержала Нели.
Сопливый нос злорадству не способствовал, но я всё равно напомнила:
— Без меня адрес не найдёшь, шпала длинноногая.
— От такой же… — начала Лина, но сочла шпильку за комплимент и высказалась короче: — Я умею пользоваться картой. Разберусь.
Разберётся она, как же! Я со всей уверенностью могла заявить, что по тем координатам, которые нам выдал шеф, никакого портала отродясь не водилось. А уверенность моя исходила от того, что по этому адресу я приезжала каждое утро пять через два, а иногда и все семь из семи, последние четыре года. В редакции «Жёлтой пересмешницы», как это ни иронично, никогда не происходило ничего интересного. Даже новости журналистам приходилось сочинять самим, что, впрочем, только упрощало их работу.
Лина всё-таки убежала вперёд, а я намеренно не спешила, хоть и промокла, кажется, до нижнего белья. Но оно того стоило: когда я подоспела к зданию, эмпат уже стояла под козырьком, прыгая с ножки на ножку, как продрогшая галка.
— Не пустили, — пояснила она.
— Конечно, не пустили, — я с содроганием потянула на себя ручку двери. — Тут же по пропускам.
— А сразу сказать не могла?
— Могла. Но, во-первых, моя болтовня тебя только раздражает.
— А во-вторых? — напомнила Лина, пока консьержка старательно делала вид, что нас не существует.
— А во-вторых, это бы тебя ничему не научило.
— Меня это и так ничему не научило!
— Я заметила. Зина, здравствуйте! Зина! Ну хватит придуриваться. Это я, Соня!
Ноготки Лины выстукивали похоронный марш.
— Я пыталась её прощупать, но у тётки, кажется, вовсе нет никаких эмоций.
Я радостно помахала Зине. Та, кряхтя не по возрасту, не стала поднимать упитанный зад, а подъехала к маленькому окошечку прямо в компьютерном кресле.
— Она же консьержка! — буркнула я.
— И что?
— Нету у них эмоций! Это профессиональный навык. Иначе никаких нервов не хватит.
— Ну чего вам? — поинтересовалось окошечко. — Я уже сказала: без пропуска ходу нет.
— Зи-и-и-и-инаида-а-а-а! — я сунула в крошечный проём большую часть физиономии и лучезарно улыбнулась.
— Ну? — женщина поудобнее перехватила вязание, создав впечатление, что сейчас воткнёт спицы мне прямо в ноздри.
— Ну это же я!
— Вижу. И что? Пропуск!
Маловероятно, чтобы всем сотрудникам издательства сообщили о моём увольнении. А что на работе несколько недель не появлялась… Ну, нормальные люди иногда ходят в отпуск, так? Зина совсем не обязана считать это подозрительным.
— Ну как будто вы меня в первый раз видите!
— Милая моя, — женщина наклонилась, умостив своё лицо на одном уровне с моим. — Если бы я пускала всех, кого вижу не в первый раз, здесь бы уже прописался фитнес-центр «Качок», перед которым я по вечерам сижу с тортом и пялюсь на секси-мальчиков.
Я поддакнула:
— И кто бы мог вас за это осудить!
— Они же явно именно за этим…
— Сделали прозрачные стены! — понимающе закончила я.
Зинаида надула щёки, но всё же смягчилась:
— Ладно. Давай паспорт, оформлю временный пропуск.
Я округлила глаза, пытаясь максимально приблизить их по форме и размеру к очкам:
— А я его в офисе забыла. Для того и ломлюсь!
Консьержка неодобрительно поцокала, но всё же нажала большую красную кнопку, по велению которой провернулись поручни.
— Паспорт она забыла, — пробурчала женщина. — Забыла паспорт — осталась в сотрудниках. Думаешь, как я сюда устроилась? Эй, стоп! А это кто?
— Это со мной! — поторопила я Лину. — Подруга. Лучший искатель паспортов!
Бесконечный серый коридор выделялся только прямоугольниками таких же серых одинаковых дверей. Меня передёрнуло от воспоминаний о похожих один на другой, прямо как эти двери, дней и лет, проведённых в штате «Пересмешницы».
— И это тут ты работала? — с откровенным отвращением озиралась Лина. — Понятно, как стала такой змеюкой.
— Это я змеюка?!
Я аж с шага сбилась, что, впрочем, нас и спасло: знакомая до зуда дверь распахнулась, из неё показалась пухлая короткая ножка в начищенном ботинке. Георгий Витальевич! Я схватила коллегу за рукав и втолкнула в ближайший кабинет. Нет, я вовсе не боялась бывшего начальника! Теперь уже точно нет. Но он как никто помнил, что Соня Шкуркова официально уволена, и точно не постеснялся бы вызвать охрану, чтобы вышвырнуть меня на улицу.
Подняв идеально чёрные графичные от природы брови (любой карандаш смылся бы дождём), она ждала объяснений.
— Что? — я подперла дверь спиной, чтобы кто не распахнул её в самый неожиданный момент.
— Змеюка и трусиха. Ты боишься этих людишек? Толстяк дрожит, как осиновый листок. Что-то на почве денег, судя по ощущениям. Эти эмоции особенно мерзкие. Люди — жалкие! Их эмоции — помойка. А ты от них прячешься!
Понадобилось немало силы воли, чтобы не попросить её сбавить тон: так нас точно выставят из редакции прежде, чем найдём портал.
— Кирилл хотел, чтобы мы сделали это тихо.
— А ты всегда безропотно слушаешься мужчин? — она развязала пояс на плаще и стряхнула с него капли. Я тоже освободилась от куртки, но промокла так сильно, что это только заставило сильнее мёрзнуть.
— Если они предлагают что-то разумное.
«Что случается крайне редко», — вставила ведьма, но исчезла прежде, чем Лина уловила её.
— Просто прощупай присутствующих, — мирно попросила я, не поддаваясь на провокационные фантазии Нели, в которых Лину уже делили на аппетитные кусочки тысячи чертей. — Найдём портал, поговорим с подозреваемыми. Больше от нас ничего не требуется.
— От нас требуется не угробить друг друга к концу дела. А это, знаешь ли, непросто, новенькая.
Я сильно пнула дверь, сразу осознав, что пальцы на ноге будут болеть ещё очень и очень долго. Ну и пусть нас услышат! Пусть выведут! Сил терпеть это безобразие больше нет! Нели с готовностью подобралась: она знала десяток заклинаний, способных выручить в сложившихся обстоятельствах. И только два из них не подразумевали смертельного исхода для одного слишком прямолинейного эмпата.
Тише, Нели, тише! Она же провоцирует нас!
«И ей это удаётся!»
Да, удаётся.
— Какого хрена, Лина?! Что я тебе сделала? Оскорбила матушку? Съела прибережённый тобой ланч? Ты ненавидишь меня с первой нашей встречи!
Она сильно сжала губы, но всё-таки разродилась:
— А что, я не могу ненавидеть тебя просто так? За дурацкую причёску с закосом под ангелочка и очки а ля «я невинная девочка»? Ты бесишь меня, новенькая! Ты пытаешься отнять то, что принадлежит мне по праву!
Плащ в её руках едва не разошёлся по швам. Красивая, уверенная в себе и грациозная, после этого выпада Лина больше напоминала ненормальную преследовательницу супер-звезды. Помешавшуюся, забывшую о собственных интересах.
Ну конечно! Только слепая не заметила бы.
Я подошла осторожно, медленно, как к дикой псине, разучившейся кому-либо доверять, словно позволяя ей привыкнуть ко мне. Освободила плащ из сведённых судорогой пальцев, пока она не порвала дорогую вещь, аккуратно свернула и отложила.
— Кир? — понимающе спросила я.
Она крепко зажмурилась и замотала головой, но быстро остановилась, кусая губы. Зашептала, уставившись в одну точку, точно признаётся самой себе, а не излишне догадливой ненавистной девчонке:
— Мы столько лет провели вместе! Таможня начиналась с нас: с меня и с него. Мы вдвоём справлялись, следили за заключёнными. Нам никто не был нужен. Кирюша такой спокойный, успокаивающе холодный. Знаешь, каково это, найти по-настоящему спокойного человека после долгих лет копания в чужом дерьме? Я больше не могу, не хочу чувствовать всех этих грязных людей! А он… С Киром было хорошо. Несмотря на всё то, что мучает его. Мы боролись с его демонами вместе! Вдвоём против всех миров! А потом появились вы. Разрушали всё, что мы с ним построили, приводили новых людей. Потом мы стали открывать порталы по запросу. И мне пришлось постоянно, ежедневно ковыряться в чужих секретах! — я поддержала её под руку и усадила на одно из рабочих мест, иначе Лина свалилась бы на пол. — И ты тоже сводишь меня с ума! Буквально. Тебя разрывает надвое. Наверняка это всё из-за ведьмы, а ты не можешь, не в силах с ней бороться. Но Кир просил следить за тобой, и я слежу. А это так больно… Соня, это ужасно больно! Особенно то, что за тобой слежу не только я…
Никогда прежде мне не хотелось так сильно провалиться под землю. С чего бы эмпату ненавидеть ту, что напрягает её каждой мыслью, каждым чувством? Да я как электрический разряд для оголённого нерва!
Хватит ли извинений, чтобы исправить это?
Узнать я не успела.
— Мышь! Что ты здесь делаешь?
Настя замерла в проходе, прижав мобильник плечом и пытаясь одновременно подточить сломанный ноготь.
— Приве-е-е-ет, — осторожно протянула я. Вроде бы у секретарши нет повода звать охрану и держать на меня зло? Верно? Я всего лишь унизила её перед всем офисом. Такое не помнят целый месяц, да?
Телефон выскользнул, ударился об пол и обзавёлся огромной трещиной через весь экран.
— Нет! Последняя модель! — голубые глазки блондиночки наполнились слезами, которые, впрочем, сразу высохли, стоило ей назначить ответственного. — Это всё ты виновата! Вечно от тебя одни проблемы, неуклюжая мышь!
— Ещё раз назовёшь меня мышью…