– Как не стыдно! Ты же девочка, вот мы в молодости… – начала бабка. Соня посильнее затянулась и выпустила дым прямо в лицо вредной старухе. Та закашляла и замахала руками. Соня поскорее удалилась за угол.
Хотелось просто ото всех скрыться. Внутри она уже успокоилась, но размазанная после дождя тушь привлекала внимание. Соня надеялась, что дома никого нет. Мир словно издевался. Солнце, на улице +18 градусов. По улице ходят довольные приближающимся каникулами школьники, и только у неё как назло всё плохо. Она завидовала им. Завидовала их улыбкам, их смеху и счастью. Завидовала и проклинала. Злоба, как дикий зверь, пыталась вырваться из клетки. Хоть что-нибудь ещё произойдёт, и Соня не удержит. Соня выпустит из себя всю эту накопившуюся злобу. И тогда весь мир пожалеет.
Спрятавшись под аркой дома, Соня облокотилась на стену и достала ещё одну сигарету в надежде, что она успокоит. Пока она находилась в компании, было проще. Страх, который держал за горло, захватил все внутренности. Соня надеялась, что дым поможет, но тщетно, её начало трясти. Девушка глазами поймала скамейку и пошла к ней – боялась, что упадёт без сознания. Подступала паническая атака, но Соня крепко взяла себя за руку и сидела, скрючившись от головокружения. Образ ведьмы в капюшоне летал в сознании, как призрак.
Прохожие настороженно смотрели в её сторону, и это злило ещё больше. «Как же от всех них убежать?»
«Кажется, я её начинаю понимать», – сказала Соня про себя. Но и тут её услышали.
«Ведьма! Ведьма! Пиковая дама», – запищал в страхе маленький иуда. Когда он становился сам не свой, Соне тоже становилось не по себе.
«Надобно разложить, да-а-а, надобно».
«Прямо тут?» – удивилась Соня.
Ответа не прозвучало, но Соня интуитивно поняла, что маленький иуда кивнул. Ближайшее место, где можно спокойно сделать расклад, было за гаражами. Народ там собирался только ближе к ночи. На солнцепёке она надеялась никого там не встретить. Вроде начало отпускать. Расклад не мог ждать, поэтому, собрав все силы, Соня встала и пошла.
Из арки налево, мимо школы, двух пятиэтажек и направо вдоль дороги. Соне казалось, что эти гаражи всегда были заброшены. С самой их постройки. Два десятка ржавых, косо опершись друг на друга строений стояли друг напротив друга в конце дороги, по десять с каждой стороны. За правыми, поговаривали, было вместо для «влюблённых». Слева за несколькими самодельными столами собиралась молодёжь. И культурно выпивала. Но обычно не очень. После таких посиделок наутро кто-то из компании вполне мог обнаружить, что остался без зуба, а то и двух.
Туда Соня и направилась. С одной стороны от ветра стол закрывали гаражи, а с других – ветвистые берёзы. Соня могла не бояться за карты. Запах тут стоял в соответствии с местом назначения. Обоссанные всюду углы и деревья на жарком солнце источали аммиачный аромат. Если бы у Сони была с собой ультрафиолетовая лампа, вся площадка отдавала бы приятным оттенком голубого неба.
Скамейки здесь тоже были самодельными. Кто-то поставил два пенька, на них положил доску и прибил. Пацаны таскали подручный материал из вскрытых гаражей. Иногда вместо досок находили толстую фанеру, она была пошире, и на ней более уверенно стояли бутылки и пластиковые стаканчики.
Соня села и начала пересчитывать карты. Руки дрожали. Поход к «домику» ведьмы отнял слишком много сил. Больше эмоциональных, чем физических.
«Тридцать пять», – сказал маленький иуда.
Соня удивились, не понимая, к чему он.
«Тридцать пять, – повторил он, – пересчитай карты».
Соня посмотрела на колоду и начала раскладывать карты по мастям.
«Не хватает вальта пик», – Соня недовольно поёрзала на скамейке. .
«И чего мне теперь делать?» – спросила она у маленького иуды.
«Перемешай колоду и выложи пять карт».
«Но как же валет?»
«Сегодня он тебе не пригодится».
Соня взяла карты в руки. К её удивлению, на ощупь они были влажными. Показалось на мгновение. Перемешанные карты легли на стол:
Взгляд сразу упал на восьмёрку.
«Неожиданно, не находишь?»
Карта намекала о получении любовного послания. Соню немного это развеселило.
«Совсем не вовремя, что там дальше, маленький иуда?»
«Неожиданная встреча, притом сопутствует неприятный разговор и поездка. Могу предположить, что ты куда-то поедешь, кого-то неожиданно встретишь и неприятно поговоришь».
«Это и я могу сказать, давай по новой, маленький иуда, всё фигня».
«Я тут подумал, точнее мы с Матушкой. Это внезапные расклады могут быть связаны со снами, может предупреждения? Ты помнишь прошлый раз? Ты же говорила, тебе снилась больница, видела странных людей. Пиковая Дама, чёрт возьми, пришла к тебе на разговор. Это точно была она».
«Ты думаешь… – Соню поразила собственная мысль. – Карты предупреждают о снах, пытаются что-то мне сказать…»
«Это похоже на то. Я не уверен до конца», – маленький иуда притих.
«Я уже жалею, что вообще начала общаться с этим Мишей. Это всё от него пошло. После того видения на озере».
«Разложи на него. Узнай, в чём суть, – советовал маленький иуда, – карты знают про видения и сны больше, спроси у них».
Соня судорожно собрала и перемешала карты.
«Видения, сны, карты. Всё это связано дитя моё, – молвила Матушка, – мы не сможем защитить тебя там, куда нам нет доступа».
Соня выложила первую карту и тут же погрузилась в странное видение: пиковый валет вылетает из шкафа, в полёте меняет масть на червовую и падает под кровать. Следом карта попадает в воронку из осколков стекла, в которых отражаются кадры из воспоминаний и бутонов лилий. Валет умело облетает их, но натыкается на ребро самого большого. Карту разрывает пополам, а на стекло льётся бордовая кровь. В последний момент Соня видит кадр в стекле, как Миша стоит посередине класса и разъярённо машет в её сторону руками.
Сознание вернулось так же резко, как и пропало.
«Ты закрыла свои сны. Мы не знаем, что в них происходит, – продолжала Матушка, словно не заметила, что Соня на какое-то время пропала, – как бы горько мне не было от этих слов, но я уверена, что тебе стоит снова начать пить таблетки. А мы какое-то время побудем в небытие, да, маленький иуда?»
Маленький иуда не отвечал. Соня поубавила шум мыслей и услышала бормотание.
«Что ты там бормочешь?» – Соне не терпелось узнать.
«Ты подумаешь о том, что я тебе сказала? О таблетках?»
«Никогда бы не подумала, что ты, Матушка, такое скажешь».
«Отчаянные времена требуют отчаянных мер», – негромко ответила Матушка.
На улице поднялся ветер и чуть не сдул выложенные карты. Соня схватила их и запихала в упаковку. На крыше гаража уселась ворона и громко закаркала, бормотание иудушки становились всё громче.
«Лилия – не цветок, Лилия – демон. Лилия – не цветок, Лилия – смерть», – повторял маленький иуда бессвязно. Его голос становился всё громче, а тембр ниже и грубее. Он говорил шёпотом, но звук всё сильнее наполнял голову.
– Хватит! – на всю улицу взвизгнула Соня. Ворона улетела, а маленький иуда наконец замолчал.
«Что это было? Я такого от него не припоминаю», – спросила Соня у Матушки.
«Истина. Да, это было предупреждение, будь осторожна в своих снах».
Соня закинула карты в сумку и пошла в сторону дома. Каждый прохожий снова и снова провожал её взглядом. Было сложно сосредоточиться на своих мыслях. Ей казалось, что все вокруг ухмыляются, глядя на неё. В школе она к этому привыкла. Но сейчас это раздражало. Слова, что сказал маленький иуда, пытались вырваться из памяти. Дом был близко. Ещё пару поворотов, и она сможет прыгнуть в кровать и немного поспать. Главное – записать фразу. Она уже теряла форму и смысл. Сон давил своей тяжестью на веки. Соня еле держала глаза открытыми. Вроде бы всего семь вечера, а так хочется немножко поспать. Мысль в голове осталась одна: только бы прийти домой и уснуть.
Уснуть не получилось. Отец, затеяв ругань с матерью, ушёл с друзьями в гаражи отдыхать. Мать была на кухне и мыла посуду. «Лилия не цветок, Лилия – демон». Соня непроизвольно зашла в спальню к родителям. Взгляд упал на сервант, она жадно искала хоть какое-то упоминание.
В семье об этом никто не вспоминал. Никаких фотографий в рамке на комоде. Никаких памятных вещей. Как будто её и вовсе никогда не было. А она была. Соня плохо её помнила, а сейчас даже, наверное, и не вспомнит её лица. Столько лет прошло. Лилия утонула, когда Соне было пять лет. Пошла гулять на болото с друзьями и не вернулась. Вот так просто.
Тело не нашли. Гроб на похоронах был пуст. И после этого у Сони началась словно новая жизнь. Все живые воспоминания начинались с похорон. Соня, маленькая тогда девочка, расплакалась, не понимая, что происходит, испугавшись священников в длинных темных одеяниях. Но вместо утешения получила звонкий подзатыльник.
Плач страха превратился в плач обиды. Соня неосознанно возненавидела сестру. Из-за того, что она «ушла», всё и началось.
Родители, убитые горем и залитые алкоголем, забыли, что у них осталась вторая дочь. Начались ссоры. Иногда доставалось и Соне. С помощью «Матушки» она научилась терпеть побои. В какой-то момент они стали нормой. Со временем, когда Соня поняла, куда «ушла» сестра, ненависть перетекла на родителей. Они так и продолжили пить, со временем забыв первоначальную причину.
Сестра иногда приходила к Соне во снах, но была безмолвна и всегда стояла спиной. Только проснувшись, Соня понимала, что это была Лилия. Так было и сегодняшним утром, она вспомнила что тревожило её в начале дня. Она не помнила этого наверняка, но точно знала, что проснулась с мыслью о сестре. Весь день её воображение дразнило искажённое лицо Лилии. На серванте Соня ничего не нашла, поэтому сразу пошла на кухню.
– Ма-а-ам!
– Ну чего тебе, видишь, я занята? Посуду мою, – мать действительно мыла посуду и выглядела недовольно. Соня уже и не помнила, когда видела свою мать по-настоящему счастливой.
– А где старые фотографии? Я хочу посмотреть.