Мистер Лиски молча покачал головой.
– Жаль! – с явным сожалением в голосе произнес мистер Ридер. – У домашних птиц очень многому можно поучиться! Это особенно хороший пример для незаконопослушного человека. Я часто думаю, почему тюремное начальство не разрешает заключенным в Дартмуре заниматься этим безвредным и весьма поучительным занятием! Да вот только сегодня утром я разговаривал с мистером Пайном во время обыска в «Маффине»… Кстати, до чего забавное название для клуба…
– «Маффин»? – быстро повторил Мо. – О чем вы? Я ничего такого не слышал.
– С чего бы вам? Это не то заведение, которое человеку вашего положения понравилось бы. И все же мы решили на всякий случай его проверить, правда, боюсь, что тем самым я расстроил планы одной моей юной знакомой, которую пригласили туда на завтра на обед. Ну так вот, как я уже сказал, куры…
Мистер Лиски понял, что его план провалился. Тем не менее он был удивлен и озадачен легкомысленным поведением сыщика.
– Я держу желтоватых орпингтонов. Не хотите как-нибудь заглянуть ко мне, взглянуть на них? Это замечательная порода. – Ридер снял пенсне и устремил на собеседника совиные глаза. – В самом деле, заходите. Скажем, сегодня в девять. Я живу на Брокли. Нам столько с вами нужно обсудить. В то же время, думаю, для нас обоих было бы лучше, чтобы вы наведались ко мне… гм… так сказать, негласно. Вы понимаете, о чем я? Мне бы, например, не хотелось, чтобы люди в моей конторе знали об этом.
Уголки губ Мо Лиски медленно поползли вверх. Он всегда верил в то, что каждый человек имеет свою цену, только измеряться она может либо в деньгах, либо в страхе. Это приглашение на тайные переговоры было своего рода подтверждением его правоты.
В девять часов он прибыл на Брокли, надеясь в душе, что мистер Ридер сделает еще один шаг к компромиссу, но, как ни странно, престарелый сыщик говорил только о курах. Он сидел за столом, положив на скатерть сложенные руки, и дрожащим от гордости голосом рассказывал о новой породе, которой собирался обогатить английское куроводство. Борясь с зевотой, мистер Лиски ждал.
– Я хотел вам кое-что сказать, но, боюсь, что придется отложить это до следующей встречи, – сказал мистер Ридер, помогая гостю надеть пальто. – Пожалуй, я провожу вас до угла Луишем-хай-роуд. Здесь кто только ни бродит, и если с вами что-нибудь случится, мне бы не хотелось думать, что это произошло по моей вине – это ведь я пригласил вас в такое темное место.
Если в Лондоне и есть тихое, спокойное место, где днем с огнем не сыщешь уличных разбойников, которыми кишат соседние, более богатые районы, то это, несомненно, Брокли-роуд. Мистер Лиски не стал перечить хозяину и прошел вместе с ним до церкви в конце улицы.
– До свидания, мистер Лиски, – радушно промолвил Ридер. – Мне надолго запомнится наша приятнейшая встреча. Вы оказали мне неоценимую услугу. Могу вас заверить, что ни я лично, ни то ведомство, которое я имею честь представлять, не забудем вас.
Теряясь в догадках, Лиски отправился домой. На следующий день рано утром полиция арестовала его главного помощника, Тедди Алфилда, предъявив ему обвинение в ограблении автомобиля, совершенном три месяца назад.
Это было первое из необъяснимых событий. Второе случилось, когда перед Лиски, который возвращался в свою квартиру недалеко от Портленд-плейс, неожиданно выросла нескладная фигура сыщика.
– Лиски, это вы? – мистер Ридер, щуря глаза, всматривался в темноту. – О, я так рад, что нашел вас. Я ведь весь день вас разыскиваю. Боюсь, я на днях ввел вас в ужасное заблуждение, сказав, что леггорны не подходят для разведения на песчаной почве. Напротив…
– Ну хватит, мистер Ридер, – грубо прервал его Мо. – Объясните, что вы от меня хотите. Что это за игры?
– Игры? – растерянно, даже с некоторой обидой в голосе произнес Ридер.
– Меня совершенно не интересуют куры. Когда захотите сказать что-нибудь действительно важное, черкните мне записку, и я приду к вам, или сами ко мне приходите.
Он проскочил мимо человека из канцелярии государственного прокурора и, громко хлопнув дверью, скрылся в своем доме. Не прошло и двух часов, как отряд из Скотленд-Ярда нагрянул в дом Гарри Мертона, поднял уважаемых мистера Мертона и миссис Мертон с постели и предъявил им обвинение в незаконном хранении похищенных драгоценностей, которые тут же и обнаружились в их домашнем сейфе.
Через неделю Лиски, возвращаясь после важной деловой встречи с Эль Рабутом домой, услышал у себя за спиной тяжелые торопливые шаги, обернулся и увидел озабоченное лицо мистера Ридера.
– Как хорошо, что я вас встретил! – горячо воскликнул Ридер. – Нет-нет, я не буду ничего говорить о курах, хотя, если честно, меня немного обижает ваше безразличное отношение к этим благородным и весьма полезным птицам.
– Так какого черта вам нужно?! – вскипел Лиски. – Я не хочу иметь с вами дела, Ридер, и чем скорее до вас это дойдет, тем лучше. Я не хочу обсуждать ни птиц, ни лошадей…
– Погодите, – мистер Ридер чуть наклонился вперед и понизил голос: – Мы можем встретиться и поговорить с глазу на глаз?
Мо Лиски неуверенно улыбнулся.
– Наконец-то вы заговорили серьезно. Хорошо. Давайте встретимся. Назовите любое место.
– Как насчет Мэлл, возле памятника артиллеристам? Завтра вечером в десять. Думаю, там нас никто не увидит.
Лиски коротко кивнул и продолжил путь, пытаясь понять, о чем с ним хотят поговорить. В четыре часа утра он был разбужен громогласным телефонным звонком и к своему ужасу узнал, что самый надежный из его помощников, предводитель одной из подчиненных ему банд О’Хара, был только что арестован. Поводом для ареста послужила какая-то кража, совершенная год назад. Ошеломительную весть принес Картер, один из мелких подручных Мо.
– Что это значит, Лиски? – в голосе помощника послышались угрожающие нотки, отчего Лиски на миг лишился дара речи.
– То есть как «что это значит»? Приезжай ко мне, я не хочу говорить по телефону.
Картер, явившийся через час, был хмур и смотрел на своего хозяина с подозрением.
– Итак, что ты хочешь мне сказать? – осведомился Мо, когда они остались наедине.
– А вот что, – произнес Картер, не пытаясь скрыть злобы. – Неделю назад вас видели на Луишем-роуд, когда вы разговаривали со стариком Ридером – в ту же ночь заметают Тедди Алфилда. Потом люди видят, как вы снова мило беседуете с этим старым псом – и той же ночью еще один человек из банды отправляется за решетку. Вчера вечером я сам своими глазами видел, как вы о чем-то шептались с Ридером, – и теперь взяли О’Хару.
Мо недоверчиво посмотрел на помощника.
– И что ты хочешь этим сказать? – спросил он.
– Ничего. Кроме того, что это очень странное совпадение. – Картер скривил губы в недобрую усмешку. – Наши парни уже толкуют об этом, и им это не нравится. Их можно понять.
Взгляд Лиски сделался отстраненным, он принялся задумчиво пощипывать губу. Действительно, то, что он услышал, нельзя отрицать, хотя до сих пор он не замечал этого совпадения. Так вот что за игру затеял старый дьявол! Он специально старался подорвать его авторитет, чтобы вызвать волну недоверия среди его людей, которая, если ее вовремя не остановить, может лишить его власти.
– Хорошо, Картер, – наконец произнес он на удивление спокойным тоном. – Раньше я об этом не задумывался, но сейчас я расскажу тебе, что происходит, а ты передай остальным ребятам.
И в нескольких словах он описал своему подручному, как проходили его встречи с мистером Ридером.
– Можешь им еще передать, что завтра вечером я снова встречаюсь со стариком. И я собираюсь удивить его кое-чем. Эту встречу он не скоро забудет.
После того как гость удалился, Мо принялся вспоминать события последней недели. Теперь ему было понятно все. Трое арестованных давно были на крючке у полиции, и Мо понимал, что даже он не смог бы их спасти. Аресты проводились Скотленд-Ярдом по соглашению с хитроумным мистером Ридером.
– Ничего, он хитер, а мы еще хитрее! – процедил Мо и остаток дня посвятил подготовке к встрече.
В десять часов вечера он прошел под аркой Адмиралтейства. Желтый туман опустился на парк, моросил дождь, и, кроме редких машин, проносящихся во тьме в сторону Букингемского дворца, других признаков жизни заметно не было.
Дожидаясь мистера Ридера, он медленно прошел рядом с мемориалом. Пробило десять, потом четверть одиннадцатого, сыщик все не появлялся.
– Видно, почуял недоброе, – процедил Мо Лиски и спрятал в карман короткую тяжелую дубинку, которую не выпускал из рук.
В одиннадцать часов патрульный полицейский констебль натолкнулся на что-то, лежащее на тротуаре. Сперва он осветил электрическим фонариком скорчившегося стонущего человека, потом резную рукоятку арабского ножа и лишь после этого узнал искаженное гримасой боли лицо поверженного Мо Лиски.
– Не понимаю, как это все случилось, – задумчиво хмуря брови, признался Пайн (его вызвали для консультации из управления). – Почему вы так уверены, что это араб Рабут?
– Я в этом не уверен, – поспешил развеять ошибочное впечатление мистер Ридер. – Рабута я упомянул только потому, что видел его днем и обыскивал его квартиру – искал изумруды, которые, и я в этом совершенно уверен, сэр, все еще находятся в Марокко. Мистер Рабут вел себя вполне разумно, тем более если вспомнить, что наши методы ему не знакомы.
– Мистер Ридер, вы упоминали при нем имя Мо Лиски? – спросил помощник государственного прокурора.
Мистер Ридер почесал подбородок.
– Кажется, да… Упоминал. Я сказал ему, что у меня назначена встреча с мистером Лиски в десять часов. Возможно, я даже обмолвился, где должна была состояться встреча. Я сейчас не вспомню, почему разговор зашел о Лиски, но может быть, я блефовал, чтобы заставить этого чужеземца… «Блеф» – грубое слово, но хорошо передает смысл того, что я имею в виду. Так вот, может быть, я блефовал, желая заставить его поверить, что, если он не расскажет, где изумруды, я буду вынужден обратиться к другому, не менее осведомленному источнику. Не исключено, что так и сказал. Я слышал, мистер Лиски может надолго задержаться в больнице? Как жаль! Никогда не прощу себя, если мои слова стали причиной того, что мистер Лиски угодил в госпиталь… Живым!