Эти новости возбудили Диэго Веласкеса, губернатора Кубы, и многих других; он послал своего племянника Хуана де Грихальву с четырьмя кораблями и двумя сотнями людей; с ним был Франсиско де Монтехо, которому принадлежал один корабль. Они отправились 1 мая 1518 г.[29] Они взяли с собой того же лоцмана Аламиноса. Прибыв на остров Косу-мель, лоцман увидел оттуда Юкатан. Но в первый раз, с Франсиско Эрнандесом, он поплыл направо, а [на этот раз] повернул налево, чтобы узнать, остров ли это. Они поплыли по заливу, названному ими [заливом] Вознесения (Ascencion), потому что в этот день они вошли в него. Затем они вернулись обратно вдоль берега, пока не прибыли второй раз в Чампотон. Когда они запасались [пресной] водой, у них убили одного человека и пятьдесят ранили, среди них двумя стрелами [ранили] Грихальву и выбили ему полтора зуба. Поэтому они удалились и назвали этот порт портом Злой Битвы (el puerto de Mala Pelea). В эту поездку они открыли Новую Испанию, Пануко и Табаско и потратили на это пять месяцев. Когда они хотели высадиться на берег в Чампотоне, индейцы им препятствовали с такой смелостью, что на своих лодках (canoas) подъезжали к самым каравеллам, чтобы пускать в них стрелы. Поэтому они подняли паруса и удалились.
Когда Грихальва возвратился после своих открытий и меновой торговли в Табаско и Улуа,[30] великий капитан Эрнандо Кортес находился на Кубе; услышав новости о такой стране и таких богатствах, он пожелал ее увидеть и приобрести для бога, для короля, для себя и для своих друзей.
[IV. ЭКСПЕДИЦИЯ КОРТЕСА]
Эрнандо Кортес отправился с Кубы с 11 кораблями, из которых наибольший был в 100 бочонков (toneles), и назначил на них 11 капитанов,[31] будучи сам одним из них. Он увез 500 человек, несколько лошадей и мелочной товар для обмена. Франсиско де Монтехо был у него капитаном, а упомянутый Аламинос — главным лоцманом эскадры. На флагманском корабле он водрузил знамя белого и голубого цветов в честь нашей владычицы, изображение которой вместе с крестом он помещал всегда в местах, откуда выбрасывал идолов. На знамени изображен был красный крест, окруженный надписью, гласящей: Amici, sequamur crucem, si nos habuerimus fidem in hoc signo vincemus.[32] С этим флотом, без другого снаряжения, он отправился и прибыл на Косумель с десятью кораблями, так как один отделился от него в бурю; позже он нашел его на побережье. Он пристал к северной части Косумеля и нашел красивые каменные здания для идолов и большое селение. Жители, увидев столько кораблей и высаживающихся на берег солдат, все убежали в леса. Испанцы вошли в селение, разграбили его и расположились в нем. Разыскивая в лесах жителей, они наткнулись на жену сеньора с детьми. С помощью индейца-переводчика Мельчиора,[33] который приезжал вместе с Франсиско Эрнандесом и Грихальвой, они узнали, что это была жена сеньора. Кортес обласкал ее и ее детей и побудил их позвать сеньора; когда тот явился, он обращался с ним очень хорошо, подарил ему несколько безделушек, возвратил ему жену и детей и все имущество, взятое в селении. Он просил его вернуть индейцев в их дома и отдавал каждому из возвратившихся то, что ему принадлежало. Успокоив их, он возвестил им суетность их идолов и убедил их поклоняться кресту, который поместил в их храмах вместе с изображением нашей владычицы, и этим прекратил публичное идолопоклонство.
Там Кортес узнал, что какие-то бородатые люди находятся в шести днях пути во власти одного сеньора; он пытался уговорить индейцев пойти позвать их и нашел одного, который согласился пойти, хотя с трудом, ибо они боялись сеньора бородатых. Он написал им следующее письмо:
"Благородные сеньоры, я отправился с Кубы с эскадрой в 11 кораблей и 500 испанцев; я прибыл сюда, на Косумель, откуда пишу вам это письмо. Жители этого острова меня уверили, что в этой стране есть пять или шесть бородатых людей, во всем похожих на нас; они не могли мне дать или описать другие приметы, но по этим я догадываюсь и считаю несомненным, что вы испанцы. Я и эти идальго, которые пришли со мной населить и открыть эти страны, мы вас очень просим в течение шести дней после получения этого [письма] придти к нам, без отсрочек и оправданий. Если вы придете, мы все будем признательны и вознаградим вас за большую помощь, которую от вас получит эта эскадра. Я отправляю бригантину, чтобы вы в нее сели, и два корабля в помощь".
Индейцы отнесли это письмо, спрятав в волосах, и отдали его Агиляру. Так как индейцы задержались более назначенного времени, их сочли мертвыми, и корабли вернулись в порт Косумеля. Кортес, видя, что ни индейцы, ни бородатые люди не возвращаются, поднял паруса на следующий день. Но в этот день один из кораблей дал течь, и они принуждены были вернуться в порт, чтобы починить его. Агиляр, получив письмо, переплыл на лодке канал между Юкатаном и Косумелем. Бывшие на эскадре, заметив его, пошли посмотреть, кто это был. Агиляр их спросил, христиане ли они. Они ему ответили, что да и [что они] испанцы. Он заплакал от радости, преклонив колени, воздал хвалу богу и спросил у испанцев, среда ли был [этот день]. Испанцы привели его голого, как он пришел, к Кортесу, который одел его и проявил много дружбы. Агиляр рассказал ему о своем кораблекрушении, тягостях, смерти своих спутников и невозможности уведомить в столь короткое время Герреро, который находился более чем в 80 лигах оттуда.[34]
Так рассказал Агиляр; он был очень хорошим переводчиком, и Кортес снова начал проповедовать поклонение кресту и выбрасывать идолов из храмов. Говорят, что проповедь Кортеса произвела такое впечатление на жителей Косумеля (Cuzco), что они выходили на берег, говоря испанцам, которые там проходили: Мария, Мария, Кортес, Кортес.
Кортес уехал оттуда, зайдя мимоходом в Кампече, и не остановился до Табаско, где, среди других вещей и индианок, подаренных ему жителями Табаско, они ему дали одну индианку, которая впоследствии называлась Марина. Она была из Шалиско,[35] дочь знатных родителей, похищенная маленькой и проданная в Табаско, откуда ее перепродали затем в Шикаланго и Чампотон, где она выучилась языку Юкатана, на котором разговаривала с Агиляром.
Таким образом бог снабдил Кортеса хорошими и верными переводчиками, от которых он получил сведения и узнал о делах в Мексике. Из бесед с индейскими торговцами и благородными людьми Марина была хорошо осведомлена о них, так как они говорили об этом каждый день.
[V. ПРОВИНЦИИ ЮКАТАНА. ДРЕВНИЕ ПОСТРОЙКИ]
Некоторые юкатанские старики говорят, слыхав от своих предков, что эта страна была заселена неким народом, пришедшим с востока,[36] который был спасен богом, открывшим ему двенадцать дорог через море. Если бы это было истинно, тогда пришлось бы считать, что все жители Индий происходят от евреев,[37] а для того, чтобы пересечь пролив Магеллана, они должны были итти, распространившись более чем на две тысячи лиг по стране, где сейчас управляет Испания.
В этой стране только один язык, что очень удобно для сношений, хотя на побережьях есть некоторые отличия в словах и в манере говорить.[38] Жители берегов также более изящны в обращении и языке, женщины покрывают грудь, чего не делают остальные [женщины] внутри [страны].
Эта страна разделена на провинции, подчиненные ближайшим испанским поселениям.[39] Провинция Чектемаль (Chectemal) и Бак'халаль (Bachalal) подчинена Саламанке. Провинция Эк'аб (Ekab), Кочвах (Cochuah) и Купуль (Cupul)[40] подчинены Вальядолиду. Провинция Ах К'ин Чель (Ahkimchel) и Исамаль (Izamal), Сотута (Zututa), Хокаба и Хомун (Hocabaihumun), Тутуль Шиу (Tutuxiu),[41] Кех Печ (Cehpech) и Чак'ан (Chakan) подчинены городу Мерида. Провинция Ах Кануль (Camol), Кампече (Campech), Чампотон (Champutun)[42] и Тишч'ель (Tixchel) управляются из Сант-Франсиско в Кампече. В Юкатане много зданий большой красоты; это наиболее замечательная вещь из открытых в Индиях. Все они из очень хорошо вытесанного камня, хотя в этой [стране] нет никакого металла, которым можно было бы тесать. Эти здания очень похожи одно на другое и являются храмами. Их было столько потому, что жители много раз переселялись, и в каждом поселении они строили храм, пользуясь изобилием камня, извести и белой земли, превосходной для построек. Все эти постройки сделаны не другими народами, а индейцами, что видно по каменным обнаженным людям, прикрытым длинными полосами, которые называются на их языке эш (ех), и с другими отличительными знаками, которые носят индейцы.
Когда монах, автор этой книги, был в этой стране, нашелся в одном здании, которое они разрушили, большой кувшин с тремя ручками,[43] окрашенный в серебристые цвета снаружи; внутри был пепел сожженного тела, несколько костей рук и ног удивительной величины и три куска хорошего камня, из тех, что индейцы употребляли как монеты.
Этих построек в Исамале было всего 11 или 12; не сохранилось памяти об их основателях. В одной из них по просьбе индейцев в 1549 г.[44] был устроен монастырь, называющийся Сант-Антонио.
Из других построек наиболее значительные в Тихоо (Tikoch)[45]