От двора перед этими театрами шла прекрасная широкая дорога, приблизительно на два броска камня, к колодцу. У них был обычай прежде и еще недавно бросать в этот колодец живых людей в жертву богам во время засухи, и они считали, что [жертвы] не умирали, хотя не видели их больше. Бросали также многие другие вещи из дорогих камней и предметы, которые они считали ценными.[172] И если в эту страну попадало золото, большую часть его должен был получить этот колодец из-за благоговения, которое испытывали к нему индейцы. Этот колодец имеет 7 эстадо глубины до воды, более 100 ступней в ширину, он круглый и из тесаной скалы до воды, что удивительно. Вода кажется очень зеленой; это, я думаю, вызвано рощей, которая его окружает; и он очень глубок. Наверху, около отверстия, есть маленькое здание, где я нашел идолов, сделанных в честь всех главных построек страны, подобно Пантеону в Риме. Я не знаю, была ли это идея древняя или современных [индейцев] встречаться со своими идолами, приходя с жертвами (con ofrendas) к этому колодцу. Я нашел статуи львов, сосуды (jarras) и другие вещи и не знаю, как можно говорить, что этот народ не имел инструментов. Также я нашел две большие статуи людей, сделанные из камня, каждая из цельного куска; они обнаженные, покрыт их стыд, как покрываются индейцы. Их головы были различны и с серьгами в ушах, как это в обычае индейцев. Позади в шее был сделан стержень, вставленный в глубокое отверстие, проткнутое для этого в той же шее; когда он был вставлен, статуя становилась законченной.[173]
[XLIII.] ПО КАКИМ ПРИЧИНАМ ИНДЕЙЦЫ ДЕЛАЛИ ДРУГИЕ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ
Праздники, которые приведены выше в календаре этого народа, показывают нам, каковы и сколько их было и для чего и как они их справляли. Праздники у них были только для богов, считавшихся милостивыми и благосклонными. Поэтому они устраивали большие и более кровавые [праздники] в тех случаях, когда считали своих [богов] разгневанными. И они думали, что [боги] разгневаны, когда страдали от эпидемий, раздоров, неурожая и других подобных бедствий. Тогда они не [только] старались умилостивить демонов, принося им в жертву животных или делая одни жертвы из их кушаний и напитков, проливая свою кровь или угнетая себя бдениями, постами и воздержаниями, но, забыв всякое естественное милосердие и законы разума, совершали им жертвоприношения человеческих существ с такой легкостью, как если бы приносили в жертву птиц, и столько раз, сколько было необходимо по словам злых жрецов или чиланов или [же сколько] сеньорам их хотелось или казалось [нужным]. И если в этой стране не столь много людей, как в Мексике, и она не управлялась уже после разрушения Майяиана одним главой, но многими, и не было поэтому такого массового избиения людей, тем не менее они предавали жалкой смерти достаточно [многих], потому что каждое селение (pueblo) имело власть приносить в жертву тех, кого указывал жрец или чилан, или сеньор; и чтобы совершать это, у них были общественные места в храмах, как если бы [это] дело было необходимейшее в мире для сохранения их государства (de su republica). Кроме убийств в их селениях, они имели два чудовищных святилища в Чичен-Ице (Chicheniza) и Косумеле (Cuzmil), куда посылали бесчисленных несчастных для принесения в жертву в одном сбрасыванием [в колодец], а в другом вырыванием сердец. От каковых несчастий да соблаговолит освободить их навсегда милосердный господь, кто соблаговолил принести себя в жертву на кресте отцу ради всех. О, господь бог мой, свет, бытие и жизнь моей души, святой руководитель и путь верный моих поступков, утешение моих скорбей, радость внутренняя моих печалей, утешение и отдых от моих трудов. И почему посылаешь ты мне, господи, то, что можно назвать работой, и не много лучший отдых? Для чего ты меня обязуешь делать то, что я не могу совершенно исполнить? Может быть, господи, ты не знаешь меры моего сосуда и количества моих членов и свойств моих сил? Может быть, господи, ты покинешь меня в трудах моих? Не ты ли заботливый отец, о котором говорит твой святой пророк в псалме: с ним я есмь в горе и труде и его я освобожу от них и прославлю его? Господи, если ты таков, и ты тот, о котором сказал пророк, исполненный твоего святого духа, что предписываешь в своей заповеди трудиться, и поэтому, господи, те, кто не склонны к кротости, сохранению и выполнению твоих заповедей, находят в них трудности; но, господи, это трудность мнимая, трудность из боязни, трудность малодушных, и боятся преодолеть их люди, что никогда не клали руку на плуг; те же, кто склонны к сохранению их, находят в них радость; они идут вслед за запахом их благовоний, их сладость подкрепляет их на каждом шагу, и они испытывают больше удовольствий каждый день, чем любой умеющий их различать подобно царице Савской. Поэтому, господи, я молю тебя дать мне милость, чтобы по их примеру был оставлен дом моего сладострастия и царство моих пороков и грехов, и да смогу я со всеми испытаниями служить тебе и хранить твои святые заповеди, ибо больше научат меня испытания при их соблюдении, чем одно чтение и обсуждение их, и да найду я благо твоего милосердия для моей души. И так как я верю, что твое ярмо приятное и легкое, да воздам я тебе благодарность за то, что вижу себя находящимся под его мягкостью и свободным от того, под которым вижу идущими и прежде шедшими в ад столь многих людей. Это столь тяжкая скорбь, и я не знаю никого, чье сердце не разбилось бы, видя смертельную тяжесть и нестерпимое бремя, под которым демон всегда водил и водит идолопоклонников в ад. И если это со стороны демона, который об этом заботится и делает, великая жестокость, то со стороны бога справедливейшее позволение, ибо они не хотят руководствоваться светом разума, который он дал им, и начинают в этой жизни страдать и испытывать часть адских мук, заслуживая их тягостным служением демону, соблюдая постоянно многие длинные посты, бдения и воздержания, принося невероятные жертвы и дары от своих трудов и владений, проливая постоянно собственную кровь, и с тяжелыми страданиями и ранами в своих телах, и, что хуже и более тяжело, [жертвуя] жизнями своих ближних и братьев. И со всем этим демон никогда не насыщается и не удовлетворяется ни их муками и трудами, ни приведением их в ад, где вечные муки. Конечно, бог легче смягчается и удовлетворяется меньшими муками и смертями, так как громким голосом говорит и приказывает великому патриарху Аврааму, чтобы тот не простер руку отнять жизнь у своего сына, потому что решил его величество (su Majestad) послать в мир своего [сына] и предоставить ему потерять на кресте жизнь воистину, да увидят люди, что для сына вечного бога тягостен завет его отца, хотя для него он очень сладок, но для людей подвиг необыкновенный. Поэтому да удалят уже люди холодность из своих сердец и страх перед трудностями этого святого закона бога, ибо трудность их мнимая и превратится вскоре в сладость для душ и тел, тем более что достоин бог служения и мы должны служить по справедливейшему долгу и долгам; и все это для нашей пользы, не только вечной, но даже временной; и да будем мы, христиане и особенно священники, считать, что в этой жизни большой позор и стыд, а в будущей будет еще большим, видеть, как находит демон тех, кто ему служит с невероятным трудом, чтобы в награду за это идти в ад, и как не находит бог почти никого, кто бы хранил столь приятные заповеди и служил ему верно, чтобы идти к вечному блаженству. Поэтому ты, священник бога, скажи мне, если видел со вниманием служение этих мрачных жрецов демона и всех тех, что были в древние времена, по священному писанию, не были ли более суровыми, длинными и многими их посты, чем твои, не гораздо ли более они усердны в бдениях и в своих жалких молитвах, чем ты, более точные и заботливые в делах своих служений, чем ты в своих, и со сколь большим рвением, чем ты, слушают при обучении их заразным доктринам, и если ты после этого найдешь себя виновным в каком-либо грехе, исправь его и помни, что ты священник высшего господа, одно служение кому обязывает тебя заботиться о жизни в чистоте и усердии, чистоте ангела скорее, чем человека.
[XLIV. ТОПОГРАФИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ В ЮКАТАНЕ]
Юкатан — страна со скудной почвой, как я видел, потому что вся она одна живая скала и имеет удивительно мало земли, настолько, что найдется мало мест, где можно вырыть [на] эстадо [в глубину], не встретив большие слои очень крупных камней. Камень не очень хорош для тонких работ; он твердый и грубый, но и такой, как есть, употребляется, и из него сделано множество построек, находящихся в этой стране. Он очень хорош для извести, которой имеется много. Дело удивительное, но таково плодородие этой почвы над камнями и между ними, что вырастает лучше и более изобильно между камней то, что в ней есть и родится, чем в земле, так как на земле, которая попадается в некоторых местах, не вырастают деревья и нет их, и индейцы не сеют на ней свои посевы, и ничего [там] нет, кроме травы, а между камнями и над ними сеют и родятся все их семена и растут все деревья; некоторые столь большие и красивые, что удивительно их видеть. Причина этого, я полагаю, в том, что имеется больше влажности и сохраняется она лучше в камнях, чем в земле.
В этой стране не найдено до сих пор никакого рода металла, который был бы местного происхождения; и поражает, что при отсутствии его было построено столько зданий, потому что индейцы не дают объяснения, какими орудиями они строились.[174] Но так как у них недоставало металлов, бог снабдил их хребтом из кремня, смежным с хребтом, который пересекает страну, как я говорил в первой главе. Оттуда извлекают камни, из которых делали наконечники копий для войны и ножи для жертвоприношений, которыми хорошо обеспечены жрецы, делали наконечники стрел и даже [теперь] их делают, и таким образом им служит кремень металлом. Они имели особую мягкую латунь (azofar) с небольшой примесью золота; из нее отливали топорики и бубенчики, с которыми они танцевали, и особого рода резцы, с помощью которых они делали идолов и про