Это и формирует беспокойство: «Когда мы оказываемся не в состоянии… обратить неизвестное в некую знакомую форму, мы, как правило, пугаемся» (Cohen 1985: 99).
Во всех метафорах, которые в последние два десятилетия использовали такие социальные мыслители, как Гидденс, Бек и Бауман, присутствует это возросшее ощущение нестабильности на совершенно экзистенциальном уровне (кто я в этом меняющемся городском антураже? к кому я принадлежу? как я могу добыть средства к существованию в нестабильные времена в экономике? каково мое будущее и будущее моих детей и где оно?). Это повышенное ощущение нестабильности в ситуации, когда мало что является предсказуемым, возможно, лучше всего ухвачено в понятии «прекарность» (precariousness). Менее предсказуемы не только материальные условия настоящего и будущего – сверхразнообразны и те нормы и ценности, с которыми сталкиваются городские жители и в соотношении с которыми им приходится выкраивать собственные идентичности и сообщества, и это не оставляет места для типового репертуара жизненных траекторий или жизненных целей. Ощущение кризиса на масштабном уровне общества в целом – начавшееся, вероятно, вместе с событиями 11 сентября 2001 года, связанное со страхами геттоизации и городских беспорядков после парижских бунтов 2005 года, а затем вновь усилившееся после терактов 2015–2016 годов в Париже, Ницце и других местах, – может добавляться к описанной объективированной ситуации прекарности на индивидуальном уровне. Когда десятки женщин подверглись сексуальному преследованию во время празднования нового, 2016 года в Кельне, СМИ и политический истеблишмент вместо того, чтобы связывать эти нападения с повседневным сексистским насилием, проявляющимся в Германии, сосредоточились на мигрантском происхождении некоторых из тех, кто осуществил эти действия. Это демонстрирует упомянутое выше беспокойство и выступает иллюстрацией доксического представления о насилии в качестве действий «других». Похоже, что оба проявления городских беспорядков – городские «бунты» и городской «терроризм» – и их «расовизация» в последние примерно два десятилетия по меньшей мере нарастали.
Кроме того, упомянутые метафоры указывают, что цель в виде определенной формы стабильности или равновесия, к которой следует прийти городскому «сообществу», не слишком состоятельна. Сегодняшний мир каждый день демонстрирует нам, что устремленность к городу будущего, которому будет присущ устойчивый баланс и определенный уровень мирного спокойствия, если только мы приложим для этого достаточно серьезные усилия, чтобы привести все в порядок, исходит из ошибочного понимания социального. Как мы видели в самом начале, это устаревшее понимание социального восходит к тому времени, когда ученые воспринимали социальную жизнь как некую разновидность биосферы, где все организмы будут сообща функционировать в совершенной гармонии, если только их не беспокоить. Это воображаемое городское сообщество без власти, без конфликтов, без процессов включения и исключения. Однако человеческое общество, особенно в условиях возросшей урбанизации, постоянно меняется, претерпевая как стремительные трансформации, так и незначительные адаптации. Оно характеризуется различными видами эксплуатации и исключения точно так же, как и различными видами включения и солидарности. Города турбулентны, нестабильны, агрессивны, подвижны, адаптивны – все это неотъемлемо присутствует в самом понятии города и само по себе не является основанием для беспокойства. Хотим мы того или нет, города меняются даже тогда, когда кажутся неизменными, они претерпевают трансформации, даже если мы ощущаем, что эти трансформации нам не по душе. Отличительным признаком городского является неуправляемость – а также разнообразные способы неуправляемости. И это представляет собой особые вызовы, когда дело доходит до осуществления сообщества в нашу глобальную городскую эпоху.
Таким образом, гибкость, нестабильность и изменение имманентны для городов и их окрестностей. Как указывал Эш Амин,
города представляют собой неотъемлемо нестабильные сущности: они переживают спады, сталкиваются с неожиданными событиями, а для восстановления после кризисов им требуется какое-то время (в лучшем случае). Города велики, открыты и дисперсны. Они собирают жизнь воедино, но в то же время и распределяют ее. Они наполнены разнообразием, скрытыми качествами и множественностью… Они постоянно эволюционируют, зачастую непредсказуемыми способами и в новых направлениях. Большинство этих изменений вызывает турбулентность, неопределенность и нестабильность (Amin 2014: 308).
Но несмотря на нестабильность городов, они одновременно являются живучими, способными адаптироваться к новым ситуациям и вызовам. Им потребуется быть еще более способными к предотвращению будущих напастей или приспособления к ним. В настоящем и будущем им необходимо обладать высокой адаптивностью и быть открытыми к изменениям, а не фокусироваться на том, чтобы сохранить все как есть. Города действительно способны к осуществлению сообщества во всех реляционных контекстах, от наиболее публичных до анонимных, в которых мы все-таки способны ощущать способность принадлежать чему-то в условиях сверхразнообразия, и далее – до личностных и приватных окружений. Прежде всего города могут благоприятствовать нашим прочным вовлеченностям и мимолетным столкновениям, которые позволяют сформировать публичную осведомленность где-то между ними. Нынешний кризис, когда беженцы стремятся к новой жизни в крупных европейских городах, подчеркивает значимость обнаружения и содействия публичной осведомленности как реляционного контекста для осуществления сообщества. Невозможно справиться с присутствием беженцев, пытаясь сохранить все как есть. Старая идея сообщества как стабильной вещи, которую люди могут выбрать, или куда их могут втолкнуть и откуда они могут выскочить по собственному желанию, не приведет к появлению модели инклюзивного города для всех. Современные города представляют собой места, где можно столкнуться с беспокойствами, страхами, рисками, опасностями, случайностями и невзгодами; при этом идеал спокойного неизменного равновесия, к которому можно «вернуться», следует забыть, и помнить, что банальное государственное подавление, полицейские меры и зоны досмотра определенно не являются единственным ответом [на сложность современного города]. Для жизнеспособных городов сообщество является необходимостью. К счастью, подобные сообщества присутствуют повсеместно – для тех, кто хочет их увидеть.
Список литературы
Андерсон Б. (2016) Воображаемые сообщества: Размышления об истоках и распространении национализма. М.: Кучково поле.
Арендт Х. (2017) Vita Activa, или О деятельной жизни. М.: Ad Marginem.
Бауман З. (2008) Текучая современность. СПб.: Питер.
Бек У. (2000) Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция.
Бурдье П. (2001) Практический смысл. СПб.: Алетейя.
Вебер М. (2011) Город // Вебер М. История хозяйства. Город. М.: КАНОН-пресс-Ц; Кучково поле.
Вебер М. (2016) Хозяйство и общество: очерки понимающей социологии: В 4 т. / Сост., общ. ред. и предисл. Л. Г. Ионина. М.: Изд. дом ВШЭ. Т. I. Социология.
Вирт Л. (2005) Урбанизм как образ жизни // Вирт Л. Избранные работы по социологии. М.: ИНИОН. С. 93–118.
Гирц К. (2004) Интерпретация культур. М.: РОССПЭН.
Грановеттер М. (2009) Сила слабых связей // Экономическая социология. № 10 (4). С. 31–50.
Джекобс Дж. (2011) Смерть и жизнь больших американских городов. М.: Новое издательство.
Зиммель Г. (2018) Большие города и духовная жизнь. М.: Strelka Press.
Зукин Ш. (2018) Культуры городов. М.: Новое литературное обозрение.
Козер Л. (2000) Функции социального конфликта. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги.
Лефевр А. (2015) Производство пространства. М.: Strelka Press.
Манхейм К. (1994) Человек и общество в эпоху преобразования // Манхейм К. Диагноз нашего времени. М.: Юрист. С. 277–411.
Мёртон Р. (2006) Социальная теория и социальная структура. М.: АСТ.
Миллс Ч. Р. (2001) Социологическое воображение. М.: Nota Bene.
Мосс М. (2011) Опыт о даре. Форма и основание обмена в архаических обществах // Мосс М. Общества. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. М.: Книжный дом «Университет». С. 134–285.
Ольденбург Р. (2018) Третье место. М.: Новое литературное обозрение.
Ритцер Д. (2011) Макдональдизация общества 5. М.: Праксис.
Сеннет Р. (2002) Падение публичного человека. М.: Логос.
Тённис Ф. (2002) Общность и общество. Основные понятия чистой социологии. СПб.: Владимир Даль.
Токвиль А. де (1992) Демократия в Америке. М.: Прогресс.
Франк А. Г. (2010) Развитие неразвитости. URL: https://www.academia.edu/31337110/Андре_Гундер_Франк_Развитие_неразвитости (опубликовано 22.07.2010).
Фуко М. (1999) Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М.: Ad Marginem.
Харви Д. (2021) Состояние постмодерна. Исследование истоков культурных изменений. М.: Изд. дом ВШЭ.
Хиршман А. О. (2009) Выход, голос и верность: Реакция на упадок фирм, организаций и государств. М.: Новое издательство.
Abdoul M. (2005) Urban Development and Urban Informalities: Pikine, Senegal // Urban Africa: Changing Contours of Survival in the City / A. M. Simone and A. Abouhani (eds.). London: Zed Books. Р. 235–260.
Abu-Lughod J. L. (1991) Changing Cities: Urban Sociology. New York: Harper Collins.
Adetula V. (2005) Ethnicity and the Dynamics of City Politics: The Case of Jos // Urban Africa: Changing Contours of Survival in the City / A. M. Simone and A. Abouhani (eds.). London: Zed Books. Р. 206–234.
Albrow M. (1997) Travelling beyond Local Cultures // Living the Global City: Globalization as Local Process / J. Eade (ed.). London: Routledge. Р. 37–55.
Allan G. (1979) A Sociology of Friendship and Kinship. London: George Allen & Unwin.
Allport G. W. (1979) The Nature of Prejudice: The Classic Study of the Roots of Discrimination. New York: Basic Books.