— Дыма?
— Он может попытаться поджечь дом.
Это, видимо, не особенно ее удручало.
— О'кей, — сказала она. — И большое спасибо за заботу. Эго действительно трогательно.
Я открыл заднюю дверь и вышел. Ничего не произошло.
Я добрался до кустов и скрылся в них. Москиты вились вокруг меня и садились на нос. Я подавил желание чихнуть и стал изучать опушку леса вдоль берега озера, медленно поворачивая голову. Там никто не двигался. Я повернулся и посмотрел на озеро. Оно, словно зеркало, лежало в солнечных лучах. Деревья на другом берегу темно зеленели. Картина словно из рекламного календаря предприятия по изготовлению спортинвентаря.
Пробираясь между кустами берегом озера, я дополз до маленьких мостков, к которым были привязаны лодки. Теперь я был позади сарая. На моем пути оказался ствол дерева, я обогнул его. С громким треском обломилась ветка в глубокой тишине. Я лег на землю и затаился. Ничего не произошло. Я пополз дальше.
Влажная земля прилипала к рукам и коленям, пот струился по лицу. Я взглянул назад. Дом и сарай закрывали деревья. Я отполз от мостков метров сто. Еще немного, и я буду позади парня. Я встал, вытер руки и пошел длинной дугой от озера через лес. Через несколько минут я достиг холма. Почва здесь была песчаная, местами покрытая еловыми иголками. Моих шагов не было слышно. Я то и дело смотрел налево и на лужайку. Когда я добрался до вершины холма, то увидел слева высокое дерево с разбитой верхушкой. Пройдя еще сотню метров, я снова взглянул на него и на озеро для ориентировки. В промежутках между деревьями я видел крышу дома. Сделав поворот на 90 градусов, я очень медленно пошел, используя любую возможность укрыться от чьих-либо взоров.
Затем я присел на корточки под елью. Теперь я должен находиться прямо над ним. Где-то внизу между деревьями лежал он со своим карабином и наблюдал за домом. Я сидел тихо и песком стирал грязь с рук. Взявшись за пистолет, я убедился, что он без труда вытаскивается из-за пояса, и я смогу быстро его достать.
Я никак не мог обнаружить парня. Никакого движения, никаких цветных пятен от одежды. Должно быть, он прятался дальше, внизу. Я отыскал глазами густые кусты милях в десяти впереди себя и бесшумно пополз к ним. Там я лег на живот и минут пять глядел вниз. Никаких следов противника.
Я пополз дальше. Теперь я видел внизу край лужайки. Дальше двигаться нельзя. Если я проползу мимо него и появлюсь перед ним, то я пропал. Я лежал и внимательно разглядывал местность.
Внезапно я увидел его. Ботинок, затем ногу, наполовину закрытую веткой, метрах в двадцати от меня. Потом вторую ногу. Подлесок здесь был густой, как и на холме, но если я немного поднимусь вправо, то смогу его вполне хорошо разглядеть.
Я глубоко вздохнул, казалось, будто стальной обруч сдавил мою грудь. Один из нас, вероятно, проживет всего еще минуту или две. Я мог бы попытаться попугать его пистолетом, но что будет, если он не испугается?
Я уже был готов отказаться от этого, но вспомнил о трех сейфах в Санпорте. Нет, обратного пути нет. Я пополз вниз по склону.
Я видел его ноги, они не двигались. Теперь я видел его всего. Карабин с оптическим прицелом лежал перед ним на стволе маленького дерева, а сам он смотрел на дом. Я старался не сломать какой-нибудь ветки: малейший хруст его спугнет.
В трех метрах от него я встал на колени, вытащил из-за пояса пистолет, навел его на затылок парня и скомандовал:
— Эй! Повернитесь, но без оружия!
Он повернул голову и схватился за карабин.
— Не успеете, — сказал я.
Он яростно уставился на меня. Он знал, что я прав. Лежа на животе ногами ко мне, он не имел ни малейшего шанса.
— Выньте обойму! — скомандовал я. — И без дураков! Бросьте ее!
Я напряженно следил за ним, и, когда услышал шум позади, было почти поздно. Я обернулся, и дубинка, скользнув по моей голове, ударила по руке. Невыносимая боль пронзила меня. Я едва мог пошевелить рукой.
Парень вскочил на ноги и хотел навести на меня карабин. Я уцепился бесчувственной рукой за сук, другой схватил девицу и швырнул ее на парня, как узел с бельем. Она ударилась об него, и они оба упали на карабин. Я нагнулся и поднял выпавший из рук пистолет.
Это была блондинка, тот самый ангелок. Глаза ее сверкали от злобы, она размахивала руками и длинными ногами, стараясь сесть, в ее волосах торчали еловые иголки, а из ранки на коленке сочилась кровь.
Я подошел к ним. Девица сидела на земле, карабин лежал под ее ногой. Я оттолкнул ее в сторону и поднял карабин. Я разрядил его, вытащил обойму и забросил в кусты. Карабин я ударил о дерево. Приклад разлетелся, оптическое стекло разбилось.
— Где машина? — спросил я.
Что-то явно не давало ему покоя. Это было видно по его горящим безумным глазам и по тому, как дрожали его руки, когда он провел ими по губам.
— Кто вы? — спросил он. — Что вам надо?
— Машину. Я ведь достаточно ясно сказал.
В них обоих было что-то странное, и, когда я присмотрелся к ним, мне стало ясно, что это брат и сестра. Он был выше и намного моложе, вероятно, ему было не больше 21–22 лет. Оба были чертовски привлекательны, и оба чертовски опасны.
— Живыми вы отсюда не уедете, — сказал парень. — Я ее убью и вас тоже.
Я направил на него пистолет.
— Вставайте!
Он чуть помедлил, глядя на меня, затем встал. Она продолжала сидеть.
Я схватил ее за руку и заставил подняться. Концы красных ногтей потянулись к моему лицу. Я оттолкнул ее руку и ударил ее. Она отшатнулась к брату, и он удержал ее.
— Если она не желает идти, несите ее, — сказал я.
Он посмотрел на пистолет.
— Куда?
— К дороге. Я же вам сказал, что мне нужна машина.
Она презрительно посмотрела на брата.
— Ты боишься этого подлеца?
— Что я могу сделать? — ответил он. — У него пистолет.
— Кончайте, — сказал я, — ссориться будете в другой раз.
— Как вы поступите с миссис Батлер? — спросила она.
— Удочерю ее. Я без памяти в нее влюбился.
— Видно, вы не знаете, с кем связались. Ее ищут в связи с убийством. Она убила своего мужа.
— Это моя забота, — сказал я. — Отправляйтесь к машине.
В злобном молчании, не глядя на меня, они шли впереди по песку. Немного не доходя до холма, я увидел машину. Она стояла в кустах — та самая машина, в которой девушка подъезжала к дому.
— У кого ключи? — спросил я.
Она молча и с ненавистью смотрела на меня.
У нее не было сумки, значит, не было и ключей. Я посмотрел на брата.
— Ну, где ключи?
Парень достал из кармана ключи.
— Вы сядете за руль, — сказал я, — а куколку между нами.
Мы сели в машину и выехали на дорогу.
— Спускайтесь к холму и подъезжайте к дому, — сказал я. — И без фокусов.
Она повернулась и посмотрела на меня. Лицо ее было очаровательно.
— Грязный подонок! — сказала она.
Я потрогал ее ногу.
— Ну, как насчет Гиллеспи, крошка? Вы нашли его?
Глава девятая
Мы остановились около дома. Я вышел.
— Пошли в дом, — приказал я.
Мы поднялись по лестнице на веранду. Я услышал, как Маделина Батлер отодвигает засов: она, наверное, увидела нас из окна.
Дверь открылась, и блондинка вошла в дом, братец за ней. Я держался позади и ослабил внимание, и тогда их номер чуть не прошел.
С диким криком парень ворвался в дом, а блондинка попыталась запереть дверь перед моим носом. Я в последний момент успел засунуть ногу, рванул дверь и тоже влетел внутрь. Блондинка пошатнулась и упала. Я чуть было не споткнулся о нее.
Братец сцепился с Маделиной, и они покатились по полу. Она дико сопротивлялась, но молчала, а он издавал жуткие вопли.
Я сунул пистолет за пояс и круто рванул парня. Он не отпускал ее, тогда я ударил его. Он повернул голову набок, наконец отпустил Маделину и удивленно уставился на меня. Я снова ударил его и расшиб об него руку. Он встал, пошатываясь, словно не мог решить, куда падать, тогда я схватил его и снова стукнул. Он растянулся на полу рядом с блондинкой. Я пощупал руку. Она болела и распухла, но кости, видимо, были целы.
Маделина встала. Ее волосы были растрепаны, глаза блестели, как льдинки. Она подошла ко мне. Сначала я не понял, что у нее на уме. Но потом почувствовал, что пистолет у меня выскальзывает из-за пояса. Я схватил ее за руку и оттолкнул.
— Прекратите безумствовать, — сказал я. — Сядьте.
Казалось, она не слышала, тогда я силой усадил ее на стул возле стола. Двое других встали на ноги, братец кашлял, а блондинка была очень бледная, глаза ее сверкали.
Я указал на стулья в другом конце комнаты.
— Идите и садитесь там, — распорядился я. — У меня нет желания разбивать о вас свои руки. Теперь я воспользуюсь пистолетом.
У парня дрожали губы, слезы текли по лицу.
— Я убью ее, — повторял он, — я убью ее.
— Тихо! — прикрикнул я и снова укачал на стулья.
Они сели.
Я поставил стул между ними и Маделиной и сел на него. Откинувшись назад, я положил пистолет на колени и закурил сигарету.
Вдруг в комнате стало очень тихо, так тихо, что я слышал собственное дыхание. И тут раздался голос блондинки.
Она так крепко вцепилась в край стола пальцами, что они побелели вокруг ногтей. Жила на шее напряглась, а голос ее походил на горячий шепот.
Она говорила не переставая. Маделина разглядывала ее с любопытством и брезгливостью, словно кучу дерьма. Когда, наконец, блондинка замолчала, чтобы набрать воздуху, Маделина сказала:
— Вы грязная маленькая крыса.
Но блондинка все же закончила свою болтовню и молча уставилась на нее, затем спросила меня:
— Что вы собираетесь с ней делать?
Я промолчал.
— Дайте мне пистолет, — умоляла она, — только на пять секунд. Дайте мне пристрелить эту ведьму. Я отдам вам его обратно. Вы можете убить меня или передать в руки полиции, но прошу вас, дайте мне пристрелить ее.
— Успокойтесь, — сказал я, — а то у вас заболит живот.