Он кивнул, оперевшись на раковину. С взъерошенными волосами он выглядел невероятно сексуально.
– Знаю. Я с утра уже проверил. Но если ты сможешь пропустить еще пару дней, ты об этом не пожалеешь.
– Почему это?
Я бы многое отдала за то, чтобы остаться здесь и провести с ним еще пару дней, но прогуливать такие предметы, как у меня, – развлечение не для слабонервных. Пропустишь один день – и пиши пропало. А я и так уже прогуляла пятницу.
– Твоя мать пытается отсудить этот дом. Я хочу поговорить с Джексом, может, он сможет как-то помочь.
– А чем он может помочь?
Я подошла к Мэдоку. Он обернул полотенце вокруг моей шеи и притянул меня к себе.
– Он неплохо шарит в компьютерах, – пояснил Мэдок, – и может раскопать в Интернете такое, что другим не под силу найти. Может, ему удастся нарыть что-нибудь на нее.
Нет, ему не удастся. Люди моего отца уже пытались, там не было ничего, кроме многочисленных доказательств того, что она часто прибегала к услугам мужчин по вызову. Вся ее остальная жизнь состояла из походов по магазинам, званым ужинам и другим светским мероприятиям. Только у отца Мэдока были данные, которые можно использовать против нее, но он не хотел.
Но Мэдок не знал об этом. Хотя знал о том, какую роль я сыграла в разводе наших родителей, и мне не нужно было ему об этом напоминать.
– Джаред, может, хотя бы попробуешь?
Мы с Мэдоком синхронно обернулись к двери на голос, доносившийся из коридора.
– Женщина, ты с ума сошла! – завопил Джаред. – Ни за что.
– Ой какие мы нежные! Это ведь всего лишь бальные танцы, – крикнула в ответ Тэйт.
Наши глаза расширились. Мы с Мэдоком переглянусь, бросились к двери в коридор и одновременно толкнули ее.
Джаред с Тэйт только что скрылись за углом и спускались по лестнице в холл в противоположном конце дома. Очевидно, в свою комнату.
Джаред развернулся и пошел назад.
– Ни за что на свете.
Приобняв меня за плечо, Мэдок крикнул:
– Что она пытается заставить тебя сделать на этот раз?
Из-за угла появилась Тэйт, уперев руки в бока, и Джаред перестал препираться.
– Пойти на уроки бальных танцев, – с наглым видом выпалил он. – Понятия не имею, как эта идея вообще пришла ей в голову.
Тэйт опустила глаза.
– Я просто подумала, что так мы сможем приобрести новые впечатления, Джаред, – сказала она, не поворачиваясь к нему. – Не может же Мэдок по любому случаю танцевать со мной, правильно?
Я прищурилась и пристально посмотрела на нее. По любому случаю? И тут до меня дошло.
Свадьба.
Вот о чем она думала. Джаред удивленно поднял брови, а Мэдок хмыкнул. Ясно, они явно не понимали, к чему она клонит.
Тэйт с Джаредом были влюблены друг в друга, и даже я видела, что в один прекрасный день ему придет в голову на ней жениться. А на свадьбе, разумеется, она захочет, чтобы он с ней потанцевал. А Джаред не танцевал. Вообще.
Может, еще несколько лет это умение ему не пригодится, но Тэйт все продумывала на несколько шагов вперед. Закусив уголок губ, она молча злилась, но была слишком гордой, чтобы объяснить ему, почему ей так хочется, чтобы он этому научился.
– У меня есть идея, – заговорила я, придерживая полотенце, чтобы оно не упало, и выглядывая из дверного проема.
– Гонка, – предложила я. – Если она победит, то тебе придется научиться вальсировать как профессионалу. А если ты, то сможешь отказаться, и она не будет больше тебя донимать.
Он отвел глаза с таким видом, будто я не предложила ничего интересного.
– Я и сейчас могу отказаться. Какой смысл мне на это подписываться?
Тэйт прикрыла рот рукой с таким видом, будто готова его убить.
– Хорошо, зараза, – она повернулась и обратилась к своему парню. – Если ты выиграешь, я сделаю то, на что ты так давно меня уламываешь.
Он оживился и недоверчиво на нее посмотрел. Думаю, именно так выглядит Джаред Трент рождественским утром, когда видит подарки.
– Так вы договорились? – спросил Мэдок.
Джаред подошел к Тэйт и взял ее за подбородок.
– Вечером в следующую субботу. Я все устрою, нужно только позвонить Заку.
И он направился в их комнату, на ходу доставая из кармана телефон.
– А чего он от тебя хочет? – спросил Мэдок, и по голосу было понятно, что он улыбался. – Анал? Я думал, ваши отношения уже давно перешли в эту стадию.
Тэйт закинула волосы за спину и покачала головой.
– Не имеет значения. Все равно он проиграет.
У нее был такой голос, будто она скорее пыталась убедить в этом себя, чем была уверена в своих силах.
Мэдок расхохотался.
– Ну ладно. В последний раз Джаред проиграл гонку, когда… хм, никогда.
Он был прав.
Наверно, моя идея была глупой, но Тэйт на нее уже подписалась.
Глава 25Мэдок
Когда очередная уморительная ссора подошла к логическом завершению, Джаред и Тэйт уехали обратно в Чикаго, чтобы с понедельника продолжить учебу. Он пытался убедить ее оставить машину в Шелберн-Фоллз, раз уж они через пять дней все равно вернутся. Но она решила, что лучше ехать по отдельности и вообще всю неделю не видеться. Он вспылил, а она промямлила что-то про то, что от долгого сексуального воздержания он потеряет концентрацию, и к выходным отточенные до мелочей реакции начнут давать сбои.
Пока Фэллон была со мной, я не хотел торопить время, но не мог удержаться от улыбки при одной только мысли о возвращении на «Петлю». Пришлось самому себе признаться, что я скучал по друзьям куда сильнее, чем думал раньше.
Фэллон решила остаться еще на день-другой, так что мы оделись и запрыгнули в машину. Наш путь лежал к Джексу, а потом мы собирались проведать Лукаса.
– Джекс! – позвал я, открыв входную дверь. Она была не заперта. – Не спишь?
На втором этаже послышались шаги босых ног. Потом на лестнице появился и сам Джекс.
На нем, как обычно, не было рубашки. Он ходил по дому в одних только черных штанах Adidas, пренебрегая обувью и носками. Его волосы были собраны в обычный хвост, но часть выбилась, как будто он только что проснулся. У него припухла губа, а вокруг нее красовался синяк. Он выглядел жутко уставшим, но был в хорошем настроении.
– Привет, мужик, – я хлопнул его по руке и дал кулачок. Мы всегда так здоровались. – Будь другом, надень футболку.
Это было что-то типа шутки. Вроде бы. Я был сексуальнее него. Без сомнения. Но я крепко сжал руку Фэллон, напоминая ей, что можно смотреть, но не трогать.
Около года назад Джекс начал тренироваться вместе со мной и с Джаредом, и хоть он был моложе нас, уже не уступал нам в физической форме. Он следил за собой, что для ребят его возраста редкость. Старался вести здоровый образ жизни. И пусть он не всегда отказывался от алкоголя, но вот к сигаретам и наркотикам в жизни не прикасался.
Наоборот, к наркотикам у него выработалось устойчивое отвращение. Я однажды видел, как какой-то парень предложил ему травку, а Джекс только недовольно отвернулся.
Фэллон тоже сжала мне руку, посмеиваясь над моей шутливо-ревнивой просьбой.
Джекс скрестил руки на груди.
– Чувак, тебе повезло, что я надел штаны. Чего ты хотел?
Я махнул рукой в сторону лестницы.
– Давай поднимемся к тебе в кабинет.
Он развернулся и пошел вверх по лестнице в свое логово, как я шутливо его называл. Мы проследовали за Джексом. Кэтрин, мама Джареда (и, видимо, в скором времени моя мачеха), забрала Джекса из приемной семьи, чтобы Джаред мог воссоединиться с братом, и теперь он жил с ними.
Джекс у нее как сыр в масле катался, и это порядком его подпортило. Когда рос Джаред, его мать была слишком занята собой, чтобы думать еще и о сыне. Когда в семье появился Джекс, Кэтрин повзрослела и осознала всю меру ответственности, которая лежала на ней, поэтому младший получил заботливую мамочку, домашнюю еду и преданную фанатку на соревнованиях по лякроссу. Хотя ничего плохого в этом не было. После такого детства, какое было у Джекса, он вполне заслужил передышку, а Джаред был счастлив, что его семья наконец воссоединилась.
Когда Джаред уехал в колледж, Джексу досталась его спальня, а соседнюю комнату он стал использовать как свой «кабинет». Когда входишь туда, чувствуешь, что попадаешь в мобильный штаб ФБР. Там всегда полумрак: комнату освещают только экраны. Вокруг полно переключателей и всяких проводов, развешанных по стенам и разложенных по полу. На стене висит шесть огромных сенсорных мониторов (два ряда по три штуки), а седьмой стоит на штативе и используется для того, чтобы контролировать остальные. А еще там есть три длинных стола с кучей всякой непонятной электроники, которая непонятно как работает, компьютером и ноутбуком.
Когда в прошлом году я спросил его, зачем все это, он ответил, что много играет в видеоигры.
Это так, но дело тут явно не в играх. Для них не нужно такое навороченное оборудование.
Но, учитывая положение, в котором мы с Фэллон оказались, я был рад, что у Джекса есть такие возможности. Он мог даже подделать документы, по которым меня, например, экстрадировали бы в Судан, чтобы я смог предстать перед судом за измену королю – или кто там у них правит, – только он был на моей стороне. И это было мне, безусловно, на руку.
– Ого.
Как только мы вошли в комнату, Фэллон встала как вкопанная, поэтому я на нее налетел и, чтобы сохранить равновесие, приобнял ее рукой за талию, которую скрывала серая футболка, давая время переварить увиденное.
Все было в точности так, как я помнил, но это было трудно представить даже мне. Все экраны были включены. На парочке из них строка за строкой появлялся код, в котором я ничего не понимал, на остальных были открыты веб-страницы, документы и мессенджер. Я несколько раз моргнул: мой мозг был перегружен. Как Джекс каждый день смотрел на все это многообразие и не путался?
– Джекс… – беспокойным и сильно озадаченным голосом начала Фэллон.