— Я тебе говорил, что ты просто как конфетка на вкус?
— М-м-м-м… Сегодня еще нет.
Мэтт снова уткнулся носом в ее волосы.
— А что ты чудесно пахнешь, говорил? И что кожа у тебя как шелк?
Рука Мэтта ползла все ниже и ниже. Джилли глухо застонала, и ее упругие ягодицы сжали член Мэтта. Пальцы Мэтт скользнули в ее тело.
— И что ты такая нежная, влажная, горячая…
Джилли, тяжело дыша, ритмично двигала бедрами. Когда Мэтт убрал руку, она протестующе застонала. Мэтт взял презерватив из пачки на ночном столике и надел на себя. И, прижав к себе Джилли, вошел в нее сзади. Он любил ее не торопясь, наслаждаясь каждым ее движением, каждым вздохом. Стараясь не думать о том, что это в последний раз. В последний раз…
Час спустя Мэтт вылез из душа. Вытираясь белым гостиничным полотенцем, он заметил, что с полочки у раковины уже исчезли вещи Джилли. Ощущая странную досаду, что она не присоединилась к нему в душе, Мэтт открыл дверь — и замер.
Джилли, полностью одетая — в джинсы, зимние ботинки, черный свитер, — с волосами, убранными в пучок, стояла посреди комнаты. У ее ног лежали сумка и коробка с цветами, а в руках Джилли держала свой ноутбук.
— Ну, я поехала, — сказала она.
Мэтт сглотнул:
— А… Подожди, я буду готов через минуту…
— Я уже вызвала такси. Поеду на поезде. Он будет через двадцать минут.
Мэтт, пытаясь собраться с мыслями, провел рукой по волосам. Он не ожидал, что все это произойдет так быстро. Он не был готов к прощанию — он боялся сказать слишком мало. Или слишком много.
— Но, Джилли, я с удовольствием довезу тебя до дома! Я, собственно, так и собирался поступить.
— Спасибо, я сама, — отрезала Джилли.
Ох, опять он ляпнул глупость. Мэтт подавил желание вырвать из своей бестолковой головы прядь-другую волос.
— Я… Мэтт, я думаю, так будет лучше.
Он знал, что это правда. Долгие проводы ничем хорошим не кончатся. Но почему у него такое ощущение, будто его исподтишка ударили под дых?
— Это был замечательный уик-энд.
— Это точно.
Джилли слабо улыбнулась:
— Ну, тогда до встречи на работе. До завтра.
— До завтра, — повторил Мэтт как эхо.
Джилли помедлила секунду, и Мэтт напрягся, ожидая ее слов.
— До свиданья, Мэтт.
И все. Джилли подхватила свои вещи, быстро чмокнула его в губы и исчезла за дверью. Ее неповторимый запах еще висел в воздухе, а Мэтту остались лишь воспоминания да тупая боль в сердце.
Во вторник Джилли вошла в офис «Максимум эдвертайзинг» во всеоружии. Она была готова ко всему — даже к встрече с Мэттом Дэвидсоном: волосы убраны в безупречный пучок, на носу очки. Джилли нарочно надела свой самый деловой костюм — шоколадно-коричневый, в узкую полоску.
А что сердце у нее бьется — так это от того, что на завтрак у нее был один черный кофе. Надо что-нибудь съесть, успокоить нервы. Джилли обежала свой кабинетик, бросив на стул сумку и включив компьютер, подхватила пакет с купленной на углу сладкой булочкой и устремилась в кухню. Там горел свет, и Джилли остановилась на пороге как вкопанная.
Мэтт Дэвидсон стоял, опершись о стену. В одной руке у него была «Уоллстрит джорнел», а в другой — кружка, из которой он отхлебывал кофе. Оторвавшись от газеты, Мэтт поднял глаза — и тоже оцепенел. Несколько минут они стояли как два изваяния.
Прижимая к груди пакетик, Джилли заставила себя улыбнуться.
— Доброе утро, — сказала она и бочком двинулась к раковине, изо всех сил стараясь изгнать из головы неуместные воспоминания.
— Доброе утро.
Мэтт кивнул в сторону кофеварки:
— Я ее только что включил.
— Замечательно.
И Джилли с самым деловитым видом взяла свою чашку и достала из пакета булочку, стараясь не обращать внимания на Мэтта, совершенно сногсшибательного в угольно-сером костюме, подчеркивавшем его широкие плечи и длинные ноги. И не думать о том, каков Мэтт без всякой одежды.
— Интересно, когда Джек позвонит?
— Не знаю. Но полагаю, что сегодня или завтра. Ведь он хочет начать рекламную кампанию как можно скорее.
Краем глаза Джилли заметила, что Мэтт достал из холодильника пакет молока. Подошел к ней и поставил пакет на стол перед Джилли.
— Это что?
— Молоко для кофе.
Их глаза встретились, и Джилли ощутила жар и озноб одновременно. Подняв подбородок, она заявила:
— Раньше ты никогда не предлагал мне молока к кофе.
— А раньше я не знал, что ты пьешь кофе с молоком.
От этих слов Джилли застыла на месте. И она, дурочка, надеялась, что они с Мэттом смогут без помех общаться на работе? С самого утра ее бросает то в жар, то в холод! Нет, с этим надо что-то делать.
— Во-первых, — сказала Джилли, сглотнув, — я сама в состоянии позаботиться о своем кофе. Во-вторых, мы вроде бы договорились, что будем вести себя на работе как раньше. Так, Мэтт?
— Ну конечно. — Мэтт приподнял бровь. — Если ты не передумала.
— С какой стати?
— Тогда зачем ты напоминаешь мне об этом? Только из-за того, что я принес тебе пакет с молоком?
На челюсти Мэтта пульсировала жилка. Джилли закусила губу, чтобы подавить желание коснуться его щеки.
— Я собираюсь соблюдать наше соглашение, — продолжал Мэтт уже тише, хотя в его голосе звенело напряжение. — Пусть даже это труднее, чем я предполагал. Видишь ли, я не лампочка, и выключателя у меня нет. А жаль. Надеюсь, со временем все наладится. Но пока… Поверь мне на слово: я стараюсь, изо всех сил стараюсь. Я всего лишь подал тебе молоко, вместо того чтобы поцеловать тебя. Или пригласить поужинать.
Под его обжигающим взглядом Джилли чувствовала себя как кролик, загипнотизированный удавом. Мэтт излучал напряжение и желание, как солнце излучает свет. Сделав глубокий вдох, она подалась в сторону от него.
— Все равно с ужином бы ничего не вышло, — сказала она, — у меня вечером назначено свидание.
И Джилли поспешно отвела глаза в сторону. Встречалась она всего лишь с Кэйт, но если Мэтт подумает иначе… так даже лучше. Все равно же они с Кэйт собирались пойти в какой-нибудь клуб, найти парня…
Лицо Мэтта стало похоже на глухую стену.
— Ничего, — произнес он голосом, лишенным всякого чувства. — Я не собирался приглашать тебя. Я дал слово и буду его держать.
И Мэтт, резко отвернувшись, схватил свою чашку с газетой и быстро покинул кухню.
— Как насчет того высокого блондина возле стойки? — спросила Кэйти в полный голос, чтобы перекрыть шум и пульсирующую музыку.
Джилли посмотрела на парня у стойки и покачала головой:
— Не люблю блондинов. И потом, не цепляет он меня.
Кэйт раздраженно вздохнула:
— Это потому, что ты сидишь тут как пришитая. Как ты собираешься найти себе мужчину, если не сходишь с места и разговариваешь исключительно со мной?
— Мне интересно тебя слушать.
— Спасибо, Джилли. Но это ведь уже третий! А двое перед ним были брюнеты. Чего же ты хочешь? Может быть, вон тот красавец с мартини?
Джилли покосилась на роскошного мужчину с внешностью киноактера.
— Волосы слишком длинные, не люблю патлатых.
— Волосы можно подстричь.
— Как это говорят? «Не пытайся изменить мужчину».
Кэйт несколько секунд изучала подругу, склонив голову.
— Что ж, мне все ясно, — торжественно произнесла она.
— Что тебе ясно?
— Если женщина смотрит на роскошного мужчину, да не на одного, а на нескольких, и говорит, что они ее не интересуют, значит, она… — тут Кэйт сделала паузу.
Джилли фыркнула:
— Я не лесбиянка!
— Господь с тобой, Джилли! Я хотела сказать, что ты просто влюблена в своего Мэтта Дэвидсона.
Джилли едва не подавилась коктейлем.
— Да ты с ума сошла!
Кэйт кивнула:
— Все признаки налицо. А когда ты даже не взглянула на того Адониса у стойки…
— Ты, кстати, тоже на него не взглянула!
Кэйт победительно улыбнулась:
— Ну да. И знаешь почему? Потому что я тоже влюблена.
Остаток недели Джилли провела в тщетных попытках перестать думать о Мэтте Дэвидсоне. На работе она со свирепой решимостью погрузилась по уши в дела, все время сидела в своем кабинете, стараясь покидать его как можно реже. В среду в первой половине дня Мэтт несколько раз попался ей навстречу — и каждый раз сердце Джилли сжималось в груди, ноги становились ватными, а ладони — влажными. Однако на остаток среды и весь четверг Мэтт исчез из офиса — он встречался с клиентами, так что Джилли получила передышку. К несчастью, «с глаз долой» не пожелало трансформироваться в «из сердца вон».
Вместо того чтобы ехать после работы домой, она вместе с Кэйт опять таскалась по ночным клубам. Исполнившись мрачной решимости, Джилли танцевала с банкирами и биржевыми брокерами, щебетала с бухгалтерами и менеджерами по продажам, смеялась шуткам адвокатов и инженеров. С каждой минутой все сильнее ненавидя это времяпрепровождение.
Кроме того, ее мучил вопрос: а что делает Мэтт, пока она сама развлекается? Тоже ходит по клубам и танцует с женщинами? Или уже занимается с кем-то любовью?
В пятницу Джилли признала свое поражение. Они с Кэйт и Беном должны были снова отправиться в клуб, но Джилли позвонила подруге и отменила встречу. Она была уже сыта клубами по горло. Джилли пыталась забыть про Мэтта, найти себе другого мужчину, но ничего не помогло. Черт, единственный человек, которого она по-настоящему желала, был Мэтт. Пора было что-то предпринять.
Но что? От одной мысли о том, чтобы признаться Мэтту в своих чувствах, Джилли начинало колотить. Но совсем избегать его общества было совсем невыносимо. Наверняка Мэтт позеленеет и убежит на край света, когда Джилли брякнет что-нибудь вроде «я в тебя влюбилась». Но, с другой стороны, вовсе не обязательно раскрывать все карты, достаточно сказать: «Я нахожу, что ты весьма привлекателен. Не возобновить ли нам наш роман?» Но роман, когда одна сторона влюблена, а другая нет — это катастрофа для того, кто любит. В данном случае для Джилли.