Я украдкой взглянула на Андрея. Он всегда хорошо выглядел.
На нем были джинсы и белая рубашка, поверх – синий спортивный пиджак. Обычно он предпочитал костюмы. Похоже, он не на работу собирался.
– А ты куда? – полюбопытствовала я.
– Тренинг в области.
– И как зовут тренинг? – хмыкнула я.
– Мила, – рассмеялся он.
– Мило, – обронила я.
Он отъехал от дома. От него не укрылось, что мое настроение свалилось на отметку ноль.
Андрей бросал на меня косые взгляды, но заговорить не пытался. Неожиданно он свернул в какую-то арку. Это было явно не по маршруту.
– Куда мы едем?
Он затормозил, отстегнул ремень безопасности, перевесился через спинку кресла и принялся шарить на заднем сиденье.
Я наблюдала за ним. Наконец в его руке оказалась какая-то голубая тряпка. Он кинул ее мне и предложил:
– Примерь.
Я развернула тряпку. Это оказалась тонкая однотонная рубашка. И она явно принадлежала не Андрею.
– Чье это? – скривилась я.
– Какая разница? – закатил глаза Андрей и взглянул на часы. – Давай шустрее.
Я все еще сомневалась, а он подлил масла в огонь, обронив:
– Сомневаюсь, что ты сможешь второй раз объяснить одноклассникам свой нелепый вид тем, что пишешь статью о гонении нищих аутсайдеров.
– Отвернись, – проворчала я.
Он уставился в окно, а я попыталась стянуть кофту через голову, но так торопилась, что, как назло, запуталась. И волосы зацепились за позолоченные пуговицы. В довершение всего я поняла, что волосы и пуговицы так переплелись, что кофта застряла у меня на голове – ни снять, ни надеть.
– Ну что?
– Ничего, – прошипела я, дергая кофту.
Андрей обернулся и со стоном: «Что ж ты такая неуклюжая?» – принялся распутывать мои волосы. А я между тем заметила, что два парня из класса седьмого остановились перед машиной, смотрят на нас и ржут.
Андрей жестом приказал им убираться. Мальчишки сбежали. Мои волосы были свободны, я стянула кофту и прикрылась ею. Потому что под ней у меня не было абсолютно ничего, кроме бюстгальтера.
– Надевай! – закатил глаза Андрей, демонстративно отворачиваясь.
Укрывшись кофтой, я накинула рубашку и как могла быстро застегнула ее на крохотные прозрачные пуговки.
– Ну как? – спросила я.
Андрей кивнул:
– Нормально, – и подвернул мне рукава рубашки. А затем стянул с моих волос, заплетенных в косичку, резинку и растормошил пятерней мои волосы. После чего сделал небрежный хвостик, оставив с одной стороны свободной прядку.
Все это он проделывал так, словно каждый день перед работой одевал или раздевал в своей машине разных школьниц.
А может, так и было? Дворничиха тетя Маша говорила, что он водит к себе молоденьких.
Вот и рубашка на мне явно принадлежит какой-то его подружке. Лучше уж и не знать!
Андрей довез меня до школы. На крыльце я заметила Киру. Она тоже меня увидела и пошла мне навстречу. Вчера мы с ней не разговаривали, но я видела, что она смотрит на меня и постоянно шушукается со своей подружкой.
– Привет, – кивнула мне Кира. На ней была короткая вельветовая сиреневая юбка, белая майка и черная ветровка. В тон ей черные туфли на высоченных каблуках. Косая челка убрана кепкой с длинным козырьком, черные волосы распущенны.
– И тебе, – промолвила я.
Похоже, Андрей оказался, как всегда, прав. Рубашка на мне Киру не смутила. Боюсь, кофта с блестящими пуговицами не прошла бы дресс-код у местных модниц.
– Что насчет дневника? – без обиняков спросила Кира.
– А что насчет него? – невинно захлопала я глазами.
Одноклассница нахмурилась.
– Ну… ты собираешься с ним что-то делать?
Я пожала плечами.
– Пусть это будет сюрпризом!
Кира по привычке дунула на челку, забыв, что та убрана кепкой.
– Слушай, если ты не будешь использовать дневник, отдай его мне!
Я задумалась. А что, может, это не такая плохая идея? Если дневник обнародует Кира, я не запачкаю руки, а Денис узнает все что должен. Он поймет, что Лия не изменилась, а все такая же лживая интриганка и манипуляторша, и он ее бросит.
Наконец я кивнула.
– Я подумаю над этим.
И не дожидаясь, пока одноклассница еще что-то скажет, зашагала к школьному крыльцу.
В гардеробе я подошла к большому зеркалу. Поразительно, но я выглядела стильно и изящно в этой мятой одноцветной рубашке, столь простой, что, казалось бы, взгляд не на чем остановить.
Сперва я учуяла сладкий запах груши и ванили с кислинкой смородины, заполнивший собой все пространство, яркий, насыщенный, дерзкий и роскошный, а затем в отражении зеркала мелькнули белые волосы. Отражение Лии улыбнулось мне.
– Вижу, тебе уже лучше, – не оборачиваясь, отметила я.
На ней были короткое приталенное черное платье и черные туфли. В волосы вплетена черная ленточка.
– Намного, – кивнула Лия.
Мы смотрели друг на друга в зеркале. Молчание затянулось, и я язвительно обронила:
– Не многовато ли черного! Ты, никак, на похороны собралась?
– Ага, – улыбнулась Лия, – на твои.
Что ответить ей, я не придумала, да и Лия ждать, пока я разрожусь остроумным ответом, не собиралась.
От ее движения воздух наполнился сладкими духами, и Лия зашагала прочь.
Не знаю, что произошло этой ночью. Но моя врагиня заметно успокоилась или просто взяла себя в руки. Вчера я застала ее врасплох и имела удовольствие увидеть ее испуганной и растерянной, но сегодня она снова была прежней – холодной, расчетливой и безмятежной Лией. А вот мне спокойствие изменило. Почему она так уверена в себе, если ее дневник у меня и я в любой момент могу отдать его Денису? Что она задумала? Над предложением Киры стоит серьезно подумать, и как можно скорее, пока Лия не нанесла удар. С другой стороны, если я отдам дневник Кире, единственное свое оружие, то сама останусь безоружной. Кира всегда была марионеткой Лии, и стоит той поманить, пообещать Кире что-нибудь, отношения с Даней, например, она отдаст дневник. На дорогую ПМ рассчитывать опасно. Как бы это отвратительно ни звучало, но она Пушечное Мясо и вряд ли за столь короткий срок научилась принимать собственные решения.
И я оказалась права!
После третьего урока в столовой Кира и ее подружка подсели ко мне за столик. Яна покрасила концы своих светлых волос в розовый. Того же цвета на ней были обтягивающие джинсы с серым кожаным ремнем, черная водолазка, серо-розовые кроссовки.
Я пила чай, передо мной лежало зеленое яблоко. Я планировала поболтать в Сети с Денисом, но одноклассницы заставили меня убрать телефон.
– Ну что, подумала? – без предисловий спросила Кира.
– Да. Извини, но у меня нет причин доверять тебе.
– Да что ты? Разве не я отдала тебе дневник?
– Откуда мне знать, что ты еще не пожалела об этом? Может, Лия купила тебя со всеми потрохами.
На щеках Киры вспыхнули красные пятна.
Встряла Яна:
– Ты ошибаешься. – Она любовно погладила концы своих волос. – Мы хотим отомстить, как и ты!
– А тебе-то что она сделала? Тебя нет в ее дневнике, на вечеринку тебя пригласили. Ты-то чем недовольна?
– О-о-о, ты просто Лию плохо знаешь. Если каждый как следует подумает, то легко найдет причины ненавидеть ее.
Кира наклонилась к подруге и шепнула:
– Расскажи ей.
Яна нехотя кивнула.
– Помнишь девушку из дневника, которую Лия выкинула из школы, чтобы освободить место для тебя?
– Эм? Мишень? Помню.
– Ее зовут Марта, – тихо сказала Яна. – Она моя двоюродная сестра. Хорошо училась, встречалась с хорошим парнем. После того скандала с ложной беременностью парень ее бросил, в новой школе скатилась, прогуливает, связалась с плохой компанией, постоянно где-то шляется. Отец ее на нервной почве попал в больницу, на высокооплачиваемой работе нашли ему замену. Всю семью тащит на себе мать-домохозяйка, которая торгует своими любительскими картинами. Отец Марты постоянно берет в долг у моего отца, но отдавать ему нечем… Ну как? Есть у меня повод для дружбы с Лией?
Я и представить себе не могла, что судьба этой Марты так незавидна. Если откровенно, я никогда и не задумывалась, что с ней стало. Подумаешь, какую-то избалованную богатенькую девочку перевели в другую школу. Так я воспринимала ту ситуацию.
– Ну чего молчишь? – закатила глаза Кира. – Мы заодно.
Я посмотрела на Яну, и у меня вырвалось:
– А чем ты сама думала, когда Кира твою сестру из школы выкинула?
Подружки переглянулись, и Кира сказала:
– Ты, наверное, успела забыть в своем селе, что такое дружба с Лией. Ты делаешь мерзкие вещи, потому кажется, что ближе и важнее Лии никого не существует.
Здесь мне пришлось прикусить язык. Не я ли перестала верить словам лучшей подруги, подозревала ее черт знает в чем, на фоне блестящей Лии стала видеть Таню глупой и скучной. Что в конечном счете страшнее? Сильный человек, который способен заставить других выполнять свои грязные прихоти? Или слабый и безвольный человек, тот, кто готов испачкать свои руки? Все мы – и я, и Кира, и Яна были теми самыми людьми для Лии, выполняющими за нее грязную работу. Кто-то – в большей степени, кто-то – в меньшей. Но мы попали под ее влияние. Я не могла считать Киру с Яной хуже себя лишь на том основании, что они дольше меня с подачи Лии делали окружающим пакости.
Кира покачала головой.
– Ты и сама все понимаешь.
– Да. – Я забрала со стола яблоко и встала. – Но дневник останется у меня.
Яна взглянула на Киру, затем на меня.
– А ты правда собираешься отбить у Лии Дениса?
Я кивнула.
Подружки переглянулись.
– Мы можем тебе помочь!
Мне хотелось сказать: «Хотите сменить шило на мыло?» – но я сдержалась. Лия никогда не отказывалась от помощи подобных девчонок, и если я хочу поймать птицу Феникс, мне понадобится любая поддержка.
– Было бы здорово! – ответила я и, уже отступая, обернулась. – Я на урок. Вы идете?
Поразительно. Но девчонки, которые называли меня в прошлом году тупорогой коровой и похуже, изводили, унижали, дружно поднялись и пошли со мной, точно свита. Ущипните меня, я сплю?