Михаил терпеливо дослушал мою тираду до конца и неожиданно рассудительно ответил:
– Вы знаете, Сергей Сергеевич… после того как вы рассказали мне о Призыве, я долго размышлял об истинной сущности этого явления. Теперь мне кажется, что с того момента как я смогу генерировать Призыв, взаимную влюбленность можно будет сопоставить с отношениями, которые возникают между Патроном и Верным, соединяющими себя узами Единства. Если же моя жена не будет моей Верной, то я просто не смогу воспринимать ее как свою истинную вторую половину, и по сравнению с истинно Верными она будет мне чужда и глубоко вторична. А так и до беды недалеко…
– Вот это – слова не мальчика, но мужа… – глубокомысленно произнес я, – тем более что у меня самого в семье все устроено аналогичным образом. Только я свою жену не искал, это она меня нашла, причем еще до обретения всех этих сверхвозможностей.
– В таком случае, обретя дар Призыва, я постараюсь подождать и внимательно осмотреться по сторонам, не злоупотребляя связями со своими Верными, – усмехнулся Михаил. – А то вдруг моя истинная суженая выскочит на меня прямо из-за угла, а я уже буду женат. И когда такая девица обнаружится, мы начнем искать пути к тому, чтобы возвести ее вместе со мной на трон.
– Как сказала бы в таком случае боец Птица – ваше Эго взрослеет буквально на глазах, – хмыкнул я. – А сейчас идемте, Миша, ибо время не ждет.
Поскольку у Михаила не было и не могло быть свиты, в поисковую экспедицию мы отправлялись в сокращенном составе: сам инициируемый, магическая пятерка и рота первопризывных амазонок, а также рейтарский полк в качестве эскорта. Могучие бойцовые лилитки, в полной рейтарской экипировке, верхом на рослых дестрие выглядели сурово и величественно, и я чувствовал нетерпение Михаила заполучить в свое распоряжение таких же воительниц. Надеюсь, что он не разочаруется от того зрелища, какое представляют собой бойцовые лилитки, находящиеся под властью магов-содомитян. Самому Михаилу, между прочим, тоже подвели оседланного вороного дестрие и принесли полный комплект рейтарской экипировки производства мастерских «Неумолимого». И только палаш он оставил свой, освященный незримым контактом с мечом Бога Войны. И хоть ему сегодня, скорее всего, не придется рубиться с сонмищами врагов, меч – это важнейший инструмент при инициации Призыва. В дальнейшем он сможет проделывать это мысленно, но в первый раз ему необходимо лично, своей рукой, вздеть освященное оружие к сияющим небесам, чтобы исстрадавшиеся души бойцовых лилиток смогли наконец увидать своего Воина с Длинным Мечом.
Мы вышли к месту предполагаемой битвы в тот момент, когда боевые линии уже были готовы сходиться. Больше всего «поле боя» напоминало специально подготовленную турнирную площадку: гладко утоптанное, поросшее редкой травой прямоугольную пустошь, старательно расчищенную от камней. Возможно, тут, на севере так принято: устраивать сражения на специально подготовленных для этого местах, чтобы не топтать оспариваемых полей, садов и лугов. А вот нам все эти правила были до одного веселого места, поэтому для того, чтобы сразу оказаться на фланге у сражающихся (в данном случае самая удобная диспозиция), портал мы открыли на холме, склоны которого были засажены рядами невысоких апельсиновых деревьев.
Заклинание Нейтрализации буквально отскочило у нашей пятерки от зубов – и следом за этим Кобра послала два жарко гудящих огненных шара: один по Волкодавам правой группировки, другой по их собратьям слева. В полете каждый шар разделился примерно на десяток шариков поменьше, и они довольно точно накрыли вытянувшиеся позади лилиток ряды тяжеловооруженных воинов, похожих на древнегреческих гоплитов. Пусть сразу видят, что к людям их сексуальной ориентации тут относятся без всякого пиетета. Дело в том, что эти сволочи и не собирались сражаться: в их обязанность входило только укрощение тех бойцовых лилиток, с которых в ходе боя из-за нервного перенапряжения слетит заклинание Принуждения. Рвануло при этом преизрядно, словно точно по целям легли очереди из «Василька»[23], а полминуты спустя ревущие волны освобожденных лилиток в беспорядочной ярости возмездия обрушились на дезориентированных, испуганных и контуженных Волкодавов. Подключившись к Михаилу как к своему Верному, я пропустил через него заклинание Поддержки, а потом и Призыв.
И тут обнаружилось, что у этого молодого еще человека, еще ни разу не бывавшего в серьезном деле, имеется в наличии довольно развитая энергооболочка, доселе пребывавшая в свернутом неактивном состоянии. И только в следующий момент я догадался, что эту великолепную энергоструктуру Михаил унаследовал от отца, являвшегося неплохим, пусть и неинициированным лидером. Когда злой колдун Победоносцев приковал дух Александра Третьего к душе его младшего сына, энергооболочка Царя-Миротворца оказалась инактивирована и помещена туда же, куда и его дух. А потом, когда я отпустил Мишиного папу в райские кущи, она осталась лежать свернутой под той самой виртуальной оттоманкой. И продолжалось это ровно до тех пор, пока я не начал накачивать инициируемого своей энергией – и под ее влиянием законсервированная энергоструктура развернулась и встала на свое место. Конструкт получился довольно мощный, сопоставимый с тем, который имели в своем распоряжении Александр Ярославич, Генрих Четвертый или Петр Второй (который Первый)…
В первое мгновение Михаил удивился необычному ощущению, и даже немного растерялся, но потом, вздев к небесам ярко пылающий палаш, громким голосом повторил Призыв, а наши энергооболочки стали устанавливать меж собой коммуникационные каналы. Потом в небесах над нами грохнул гром с ясного неба – и громыхающий голос в моем сознании произнес:
– Ну, парни, вы даете!
– Вот, Небесный Отче, – ответил я, отирая со лба испарину, – еще один младший архангел в твое воинство. Правда, он уже дома, а потому никуда не рвется, к тому же нуждается в обучении и воспитании, но когда все будет сделано, за этот мир ты можешь быть спокойным.
– Вижу, – согласился голос, – но в прямой контакт с ним вступать подожду. Пусть он сначала освоится в новом качестве и получит от тебя все необходимые инструкции. Пока… – И короткие гудки, будто на той стороне положили трубку телефона.
Тем временем, пока мы тут беседовали, лилитки противостоящих содомитянских армий закончили резню Волкодавов и, подхватив своих раненых, не смешиваясь между собой, двинулись в нашу сторону. Интересно, это они сами догадались или Михаил им приказал? Приближаясь к передовым рядам нашего войска, остроухие складывали на землю свои окровавленные топорики и трофейные мечи и, склонив голову, становились рядом на одно колено. Потом Михаил выехал к ним навстречу, еще раз вздернул в небо меч и произнес слова Клятвы. Как и положено, после этого полыхнуло и громыхнуло, после чего дело было сделано. Одним словом, прежде у меня не так-то часто появлялась возможность наблюдать этот процесс со стороны. Когда сам производишь Призыв, детали как-то ускользают от внимания, в том числе и по-детски счастливые лица бойцовых остроухих. Они были похожи на маленьких девочек, которым Дед Мороз положил под елку по красивой кукле. Кроме всего прочего, Михаил взял всех бойцовых лилиток в обеих противостоящих армиях, ничего не оставив своему Патрону, и этот его улов почти не уступал тому, что мы тогда взяли в Битве у Дороги. Семь с хвостиком тысяч: от матерых, покрытых шрамами двадцатипятилетних ветеранш, до семнадцатилетних выпускниц питомников.
– Значит, так, – сказал я мысленно немного растерявшемуся Михаилу, – все у тебя получилось просто отлично. Но праздник закончился, впереди – будни службы. Командуй своим Верным строиться в колонну и топать через портал к нам в Заброшенный Город. Раненых бать с собой всех, даже самых тяжелых. А там – все как положено: помывка, кормежка от пуза, медкомиссия и личный учет. На первое время, как принимающая сторона, уделю тебе все необходимое от своих щедрот, а потом уж действуй сам. Иначе, какой же ты будущий император? В первую очередь тебе необходимо озаботиться офицерским и унтер-офицерским составом, включая штабных и писарей. Но предварительно реши, какое именно соединение ты собираешься формировать из своих Верных: пехотное гренадерское или кавалерийское кирасирское. Также тебе будет необходим хороший священник – из числа тех, что верят истово, но без догматизма. Большинство попов, когда узнают о том, как на самом деле обстоят дела, или гвалт поднимут как торговки на базаре, или грохнутся в обморок от ужаса, ибо грешны с ног до головы. И не смотри на то, что они такие худые и измученные. Мои тоже такими были в самом начале. Но ничего: пара месяцев хорошей кормежки и умеренных тренировок – и твои тоже станут как мои. И не вешай нос! Труден только первый шаг…
12 декабря (29 ноября) 1904 год Р.Х., день восьмой, 12:15. Санкт-Петербург, Аничков дворец, апартаменты Вдовствующей Императрицы.
В последние дни на вдовствующую императрицу, вернувшуюся из Тридесятого царства, новости сыпались как из рога изобилия, только успевай поворачиваться. Правда, на первых порах их источником была сама Мария Федоровна. Едва очутившись вновь в своем Аничковом дворце, она тут же вызвала, то есть пригласила, к себе для беседы министра внутренних дел Петра Дмитриевича Святополк-Мирского. Манкировать приглашениями матери императора было не принято: даже после смерти супруга она сохранила достаточный вес в обществе, чтобы доставить ослушнику множество неприятностей, – поэтому министр примчался в Аничков дворец так же споро, как и на аудиенцию к императору Николаю.
А там ему сразу же под нос – читай, мол – оформленный по всем правилам императорский рескрипт, назначающий вдовствующую императрицу временной правительницей Российского государства, на срок, пока государь-император всероссийский находится в гостях у Великого князя Артанского. Все как положено: большая государственная печать и подпись «Николай».
– И вот что, Петр Дмитриевич, – сказала хозяйка Аничкова дворца обалдевшему министру, – Ники просил передать, чтобы, пока он отсутствует, все в государстве шло как обычно, за исключением того, что если где-то в России забунтует народишко, стрелять по нему солдатам или казакам категорически не можно. Таково указание нашего нового союзника – самовластного князя Великой Артании Сергея Сергеевича Серегина, который бывает крайне суров с теми, кто нарушает его волю. Так что издайте по этому вопросу циркуляр и распространите по всем своим подчиненным. Мы п