390.
Появилась реальная возможность использовать кадры, абсолютно неизвестные противнику, так как было известно, что абвер и гестапо располагают информацией о партийном активе. Так, один из секретарей Николаевского обкома КП(б)У Яров, имея при себе списки некоторых подпольных организаций, был захвачен абвер-командой в тот момент, когда решался вопрос о создании резидентуры органов госбезопасности на юге Украины391. В результате партийный актив и подполье с самого начала в большинстве своем оказались в руках гитлеровцев. Поэтому руководство Особой группы постоянно напоминало руководителям всех резидентур о необходимости крайне осторожно опираться на местный партийный актив, оставшийся в зоне немецко-румынской оккупации.
Уже в июле 1941 г. в Белоруссии активно действовал в тылу противника партизанский отряд под командованием заместителя начальника 1-го отдела секретно-политического управления НКГБ Белоруссии Н. Морозкина, который имел полную информацию обо всем, что происходит на оккупированных территориях. Отряд длительное время находился в районе Бобруйска. В основном это были оперативники НКГБ, сотрудники НКВД и милиции. 22 июля 1941 г. сообщалось, что в отряде 74 человека, в том числе много сотрудников Бобруйского горотдела НКВД, под командованием старшего лейтенанта госбезопасности Залогина, который совершил первые диверсионные операции: подорвал мосты под Гомелем и на Слуцком шоссе392.
К 8 июля было сформировано 15 партизанских отрядов в Пинской области. Их возглавили советские руководители и чекисты393. Один из них – В.З. Корж394 – стал Героем Советского Союза. 12 отрядами командовали работники НКВД – начальники райотделов и их заместители, начальник паспортного отделения милиции, оперативные работники. Эти люди прекрасно знали местную обстановку, кадры агентуры, хорошо представляли себе антисоветский элемент, ставший на путь сотрудничества с врагом.
При отборе на должность командиров партизанских отрядов прежде всего учитывалась их прошлая деятельность. В первую очередь назначали командиров, имевших боевой опыт. Н. Прокопюк395, С. Ваупшасов396, К. Орловский397 – все они не только участвовали в партизанской войне против белополяков в 1920-е гг., но и сражались в Испании. В резерве была большая группа, воевавшая на Дальнем Востоке. Практически репрессии конца 1930-х гг. не коснулись специалистов по диверсионной технике и приборам. Все они были активно задействованы.
На основе решений ЦК компартий союзных республик, обкомов, горкомов и райкомов партии в июле 1941 г. в прифронтовой полосе было создано 1700 истребительных батальонов по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника общей численностью 328 тыс. человек. В истребительные батальоны, численность которых была от 100 до 200 человек, подбирали проверенных, смелых и самоотверженных людей, способных владеть оружием. В случае угрозы оккупации территории противником истребительные батальоны преобразовывались в партизанские отряды. В целях координации деятельности и обеспечения успешной борьбы с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе на основании приказа НКВД СССР от 25 июля 1941 г. № 00804 в наркомате был образован штаб, а в областных и республиканских управлениях – оперативные группы. Начальниками назначались опытные оперативные сотрудники органов безопасности.
25 августа 1941 г. приказом НКВД СССР № 001151 оперативные группы местных органов госбезопасности, призванные противостоять парашютным десантам и диверсантам противника, были преобразованы в 4-е отделы управлений НКВД прифронтовых республик, краев и областей, оперативно подчиненные Особой группе при НКВД СССР398.
Тем же приказом было объявлено Положение о работе 4-х отделов и штатное расписание. Согласно этому документу перед 4-ми отделами ставились следующие задачи: повседневный контроль за формированием истребительных батальонов, партизанских отрядов и диверсионных групп, руководство их боевой деятельностью; налаживание связи с истребительными батальонами, перешедшими на положение партизанских отрядов, а также с существующими партизанскими отрядами и диверсионными группами, находящимися в тылу противника; организация агентурной и войсковой разведки районов вероятных действий партизанских отрядов и диверсионных групп; разведка тыла противника и мест возможной переправы партизанских отрядов; обеспечение партизанских формирований оружием и боеприпасами для ведения боевых действий, а также продовольствием, одеждой и другим снаряжением399.
В конце августа 1941 г. руководство Особой группы НКВД и командование бригады приступили к формированию специальных (оперативных) групп и отрядов, которые после прохождения подготовки направлялись в тыл противника. Подбору и изучению кандидатов, направлявшихся в тыл противника, придавалось большое значение. Рассматривались сотни рапортов о включении в отряды для направления за линию фронта и выполнения спецзаданий. Особое внимание уделялось подбору командиров групп, которыми назначались, как правило, кадровые сотрудники органов безопасности и офицеры пограничных войск, имевшие опыт и обладавшие необходимыми личными качествами для руководства боевыми коллективами в тылу врага. П.А. Судоплатов требовал, чтобы в группы и отряды, готовившиеся к переброске в тыл противника, обязательно включались сотрудники, имевшие опыт оперативной работы. Они назначались заместителями командира группы по разведке и контрразведке400.
Оперативные группы комплектовались проверенными сотрудниками органов безопасности и внутренних дел, солдатами, сержантами и офицерами пограничных и внутренних войск НКВД, частей и подразделений Красной армии, а также лицами, прошедшими специальную подготовку. Особое внимание обращалось на физическую подготовленность участников групп, их связи за линией фронта, знание местной обстановки. Численный состав оперативных групп, их вооружение и оснащение определялись задачами, поставленными перед ними, условиями, в которых им предстояло действовать. Численность оперативных групп могла составлять от 3 до 20 человек, снабженных оружием, минно-подрывной техникой, документами прикрытия и средствами связи. Первые оперативные группы и отряды ушли в тыл противника (на оккупированную территорию Белоруссии и Украины, в Орловскую, Курскую и Смоленские области) уже в начале августа 1941 г.
С 1 августа 1941 г. аппараты УНКВД и областные партийные и советские организации передислоцировались из Смоленска в Вязьму, где 4 августа был создан штаб руководства партизанскими отрядами в оккупированных районах области. Перед штабом были поставлены задачи: передислоцироваться в г. Белый, продвигаться в тыл, в лесные районы, организовывать партизанские отряды, уничтожать живую силу противника, склады продовольствия в тылу и в прифронтовой полосе, создавать на местах базы – тайники с оружием, боеприпасами и продовольствием. За период с 1 по 15 августа 1941 г. на территории Смоленской области было организовано и направлено в тыл противника 11 вооруженных отрядов общей численностью 404 человека.
Первыми для борьбы с противником на оккупированной советской территории летом 1941 г. ушли отряды Д. Медведева, А. Флегонтова, В. Зуенко, Я. Кумаченко401.
В конце августа 1941 г. под руководством А.К. Флегонтова в Смоленской области действовало уже 4 партизанских отряда численностью 174 человека402. В докладе о проделанной работе Флегонтов отмечал, что хотя местное население симпатизирует советской власти, массового участия в борьбе против немцев еще не принимает. Из-за террора и запугивания связь с местным населением наладить трудно. По различным причинам часть отрядов распалась, с частью прервалась связь. Это затрудняло получение разведданных о расположении противника и проведение рейдов. Но, несмотря на карательные меры немецких властей, местное население передавало продукты партизанам. Местные жители использовались как проводники.
Существенными недостатками в развертывании партизанского движения, по мнению Флегонтова, была слабая связь с населением (а местами и полное отсутствие); слабая активность партийных работников области (бывали и случаи дезертирства); тяжелые бытовые условия (продовольствие, одежда), особенно в зимний период; большая численность отрядов, так как им труднее обеспечивать себя продуктами и боеприпасами, а также укрываться от немцев403. В начале октября 1941 г. отряд Флегонтова был выведен из тыла противника и находился на отдыхе до 18 октября 1941 г.
Когда 2 августа один из оперативных отрядов под командованием А.К. Флегонтова убыл из Москвы в Вязьму, вместе с отрядом была направлена разведывательная группа «Мария», имевшая самостоятельное задание.
При комплектовании оперативных групп предпринимались нестандартные меры. Так, разведывательная группа «Мария», выполнявшая задание на оккупированной территории Смоленской области, состояла всего из трех человек. Командиром был доцент МГУ Яков Кумаченко («Данила»)404, его помощником и шифровальщиком – декан литературного факультета Московского городского педагогического института Зинаида Пивоварова (по легенде, его жена). Они оба были уроженцами Смоленской области и хорошо знали обстановку. Радистом группы был 17-летний Николай Абрамкин, выпускник радиошколы московского метро («сын»). Группа «Мария» под видом семьи, уходившей из района боевых действий, собирала и передавала в центр важную разведывательную информацию. Члены группы «Мария» добровольно изъявили желание идти в тыл врага и в течение августа, сентября и октября собирали разведывательную информацию в прифронтовой полосе, а 20 октября 1941 г. перешли линию фронта и до начала ноября находились в тылу противника405.
Учитывая, что все члены разведывательной группы «Мария» не имели военной подготовки, перед ними не ставились задачи ведения боевой или диверсионной работы и не выдавалось оружие. «Семья», снабженная необходимыми документами, подготовленными в соответствии с разработанной легендой, должна была пройти по тылам немецких войск, собирая разведывательную информацию и сообщая ее в Москву. Перед «Семьей» стояла задача, прибыв в Вязьму, осесть в Смоленске или в пригороде, поступив в оперативное подчинение находившегося там представителя НКВД СССР С.А. Клепова