Задачи национал-социалистской партии в этой области огромны. Кубе не упускал ни одной возможности присутствовать на национал-социалистских выступлениях и всегда призывал имперских немцев как пионеров восстановительной и созидательной работы на Востоке к выполнению поставленных перед ними задач. В расцвете сил ушел от нас Вильгельм Кубе. Большевистское покушение положило конец этой боевой жизни. Мы с благодарностью вспоминаем его работу, его лояльность, его товарищеское отношение и не покидавший его никогда юмор. Мы всегда будем помнить, что этот человек отдавал все свои силы на служение фюреру и его идеям. Именно благодаря этому имя Кубе навсегда войдет в историю национал-социалистской борьбы и борьбы Германской империи за свободу Востока.
Я лично и все мои соратники приносим тебе, Вильгельм Кубе, свою глубокую благодарность за твою работу и преданность при выполнении поставленных перед тобой задач. Одновременно по поручению и от имени фюрера я возлагаю здесь Рыцарский крест к ордену креста за военные заслуги с мечами, которыми Вильгельм Кубе посмертно награжден фюрером за его заслуги. Эта высочайшая награда останется в твоей семье, как воспоминание о твоей работе, о работе человека, которым отдал за выполнение национал-социалистских идей все, вплоть до своей жизни» (РГАСПИ, ф. 625, оп. 1, д. 105, лл. 218‒223).
Приложение 4Советская пресса об убийстве Кубе
Радио принесло приятную для нас весть: в Минске убит верный сатрап Гитлера генеральный комиссар Белоруссии Вильгельм Кубе. Тот, кто похвалялся успешной борьбой с партизанским движением в Белоруссии, пал от меткой партизанской пули.
Верный слуга обер-бандита Гитлера, Вильгельм Кубе был прислан в Белоруссию насаждать фашистский «новый порядок». Задача, которую он поставил перед собой, была ясна: истребить всех, кто попытается оказывать сопротивление фашистскому «порядку» грабежа и разбоя, а оставшихся в живых поставить на колени и сделать бессловесными и покорными рабами немецких разбойников. Этот гитлеровский палач одной рукой вешал, расстреливал, заливая кровью честных советских людей белорусскую землю, а другой писал «обращения», в которых «доказывал», что белорусский народ – это не белорусский народ, а какой-то полуарийский придаток немцев.
Фашистские зверства не могли сложить дух белорусского народа.
Белорусский народ, завоевавший себе свободу и независимость при братской помощи великого русского народа и впервые при советской власти получивший свою государственность, знает, с кем ему идти и против кого бороться. Руководимый большевистской партией и вдохновляемый великим Сталиным, он ведет беспощадную борьбу с немецкими захватчиками за честь и свободу своей любимой Родины.
Борьба эта началась с первого же дня Отечественной войны. В течение двух с лишним лет эта борьба не прекращалась ни на минуту. Она выросла в массовое народное движение и стала настоящим бичом для немецких оккупантов на белорусской земле. Они сами признают это. «Территория, расположенная вдоль верхнего течения Западной Двины, Березины, Припяти и Днепра, – пишет немецкая газета “Дейче альгемейне цейтунг”, – окаймлена городами Минск, Пинск, Гомель, Брянск, Смоленск и Витебск. Здесь свили гнездо большевистские партизанские отряды, развернувшие в тылу нашей армии ожесточенную борьбу. Многие из них прекрасно вооружены и снабжены радиоаппаратами, автомашинами и всевозможными военными материалами. Они ведут ожесточенную борьбу с немецкими оккупационными войсками, угрожая подвозу, железнодорожному движению и нашей восстановительной работе. Нельзя отрицать, что эта борьба стоит нам больших жертв, сковывает часть наших сил и наносит вам серьезный ущерб».
Немецкие оккупанты не раз предпринимали отчаянные попытки разгромить партизанское движение в Белоруссии и посылали для этой цели целые полки и дивизии. Будучи не в силах справиться с партизанами, фашистские каратели вымещали свою злобу на мирном населении. Они уничтожали десятки тысяч ни в чем не повинных людей, сжигали целые деревни, убивали стариков, женщин и детей. Но все их усилия ни к чему не привели. Наоборот, чем больше свирепствовали фашистские изверги, тем гуще устилали немецкие трупы белорусскую землю, и среди этих трупов «почетное» место занимали трупы видных фашистских чиновников и офицеров. Так, например, в Барановичах от руки партизан погиб главный комендант города Фридрих Фенч. Отъявленного гестаповца Брандта партизаны убили в Витебске на улице. В районе Минска в июне этого года партизаны уничтожили почти всех областных немецких комендантов и подкомендантов, в том числе немецкого областного руководителя Людвига Эренлейтнера, правительственного инспектора Генриха Клозе, начальника областного сельскохозяйственного управления Гюнтера Бенневица, начальника областной жандармерии Карла Калла и сопровождавших их чиновников и офицеров – Вальтера Погарелля, Карда Зандфоса, Карда Вундерлиха, Августа Штрассера, Франка Так и Фрица Шульце. Истребляются немецкие районные и областные сельскохозяйственные руководители, чиновники оккупационных органов, уполномоченные по отправке советских граждан на германскую каторгу.
По этому поводу газета «Минскер цейтунг» в номере от 24 нюня 1943 г. писала: «На днях капитан авиации Генрих Кемпни и солдат Карл Кольвейт, совершая служебную поездку, стали жертвой большевистских бандитов. На их похоронах генерал Шперлинг напомнил о том, что “еще недавно мы хоронили ряд работников администрации и снова мы стоим у гроба, двух солдат армии и авиации, убитых большевистскими фанатиками”». (Это значит советскими партизанами. – К.К.). «Непосредственно затем, – продолжает “Минскер цейтунг”, – состоялись третьи похороны. Делегация от германских транспортников в Минске хоронила Вальтера Дупбергера, телеграфиста железной дороги. Он работал на гражданской службе на Востоке и стал жертвой коварного покушения. Кубе посвятил погибшему составленный в теплых словах некролог. Более 1600 человек уже похоронено на этом кладбище в Минске».
Гитлеровский палач Кубе убит, но на этом партизанская борьба в Белоруссии не прекратится, наоборот, она приобретет еще больший размах.
Народные мстители – белорусские партизаны и впредь ежедневно и ежечасно, не давая врагу ни отдыха, ни покоя, будут наносить ему смертельные удары, пока последний фашистский гад не будет изгнан с нашей белорусской земли.
Кондрат КРАПИВА
«Правда», 24 сентября 1943 г.
Два года бешеные волки терзали нашу Родину. Началась облава. Волков бьют оптом и в розницу. Красная Армия подходит к границам исстрадавшейся Белоруссии, и салютом ей прозвучал выстрел белорусского патриота, который сразил крупного волка – Вильгельма Кубе.
Еще дымились развалины Минска, когда прибыл туда развязный немец по имени Кубе, с титулом «генерального комиссара Белоруссии» и с жадными глазами. Этот господин издавна мечтал о богатстве. Ему пришлось изучать в Берлине «гуманитарные науки», но Вилли не был разиней. Его привлекал не гуманизм, а пожива. Он пролез в Торговую палату Бранденбурга. Он был маклером и грязные сделки прикрывал возвышенными речами. Не было вывески лучше для дельца типа Кубе, нежели звание депутата рейхстага. Ловкий Вилли прикинул: как пробраться в рейхстаг? Различные партии брезгали этим проходимцем. Но Кубе не унывал: он знал, что есть партия, где его пригреют, – бесноватый Гитлер тогда набирал помощников для хорошего мокрого дела. Немцы не успели опомниться, как Кубе стал депутатам, после чего ему уж ничего не стоило стать председателем Торговой палаты Берлина и Бранденбурга. Кубе крал. Но кругом были такие же Кубе: трудно вору обокрасть воров. И Кубе мечтал о большем. Для миллионов людей война была горем, кровью, смертью. Для Вилли Кубе война была выгодным предприятьем. Когда грабители накинулись на добычу, господин профессор гуманитарных наук, советник коммерции Вильгельм Кубе урвал жирный кусок: он получил Белоруссию.
Он хотел спокойно грабить и на досуге писать пьесы: все гитлеровцы – графоманы, им мало вешать, им нужны еще стихи. Геббельс строчит романы. Розенберг сочиняет мистические кантаты. Гесс завалил своими сонетами целое английское поместье. Что касается Кубе, то Кубе мечтал стать драматургом. Он даже хотел выстроить в Минске театр, где будут играть его драмы. Однако белорусы оказались непокорными. Кубе обиделся. Он решил показать, что умеет не только писать, но и вешать. Стучали молотки: в Театральном сквере сколачивали виселицу. Кубе одобрительно кивал головой и говорил: «Теперь я напишу замечательную трагедию». Oн приказал поставить в Минске свой шедевр. Играли актеры Ландсбергского городского театра. Публика должна была аплодировать. Публика молчала. Тогда Кубе приказал сжечь несколько кварталов и повесить десяток непокорных.
Искусство искусством, а дела делами. Профессор из Торговой палаты не забывал о главном: он грабил Белоруссию. Он вывозил хлеб и спички, стекло и мануфактуру. Он не брезгал даже крестьянскими вышивками. Он говорил: «Боже, я так обожаю народное искусство» и забирал из музея самое ценное. Он облюбовал картинную галерею: он не смотрел на картины, он их упаковывал и вывозил. Он заботился и о фюрере, и о себе. Стараясь угодить фюреру, он отсылал в Германию новые партии рабынь. Памятуя о себе, он переводил на текущий счет председателя Торговой палаты новые «сбережения».
Этот купец был жесток. Пятьдесят четыре года он прожил обычной жизнью немецкого колбасника: тихонько воровал, говорил красивые речи на именинах, щипал горничных. И вот в его руках миллионы людей. Кубе расцвел. Приближенные говорили: «Наш фюрер очень вырос». Еще бы – разве смел он мечтать, что ему удастся присутствовать при массовых казнях? Минск стал лобным местом Белоруссии и Европы. В Минск немцы привозили обреченных из различных стран и там убивали их газами. Кубе глядел, ухмылялся и писал пьесы. В Рудобелке Кубе сжег двести женщин и детей. Ему было мало, и в Карпиловке он сжег семьсот. Три виселицы в Минске не пустовали. Кубе ка