том и является мерой по защите жителей Именанда. Приняв его единожды, вы не сможете сбежать и затеряться в нашем мире. Но есть хорошая новость, служба на Земле имеет свои привилегии для подобных вам. Если все же решитесь на побег, контакт с террористами для передачи сведений или же на любые другие противоправные действия, имейте в виду, клятвы на крови невозможно расторгнуть, а смерть от них весьма болезненная.
В заднем ряду кто-то засипел и свалился на пол. Мужчину обступили коллеги, попытавшись поднять, но тут же одёргивая руки. Юлиан с интересом смотрел на выползшее из ряда тело, оставляющее за собой кровавый след.
– Вот ваша свобода… – прокашлял солдат, сплевывая красную слюну. Он с трудом поднял голову, чтобы посмотреть в лицо подоспевшему начальнику и криво улыбнуться перед тем, как из дула направленного пистолета вылетел патрон.
– Наглядная демонстрация, господа. Каждый раз кто-то да пытается обмануть зов крови. – заключил Юлиан.
– Магистр, – громко позвал Аскольд и Юлиан, обернувшись, столкнулся с побледневшем лицом кронпринца, – Оливия в беде.
Глава 24 Личный враг
Оставив зонтики у входа в небольшом держателе, Оливия с Лизи тут же направились к стеклянной витрине, где красиво выстроились всевозможные тарталетки, торты и прочая выпечка. Заказав себе сразу два угощения из воздушного бисквита в форме шариков, покрытых кокосовой стружкой, с ярким зеленым кремом внутри и двойной кофе, девушки присели за освободившийся столик. Дожидаясь заказа, Оливия уронила голову на руки, а Лизи, сокрушенно покачав головой, подсела ближе.
– Вы как? – тихо спросила девушка.
– Еще вчера мы общались на ты… – ответила Оливия, не подымая головы.
– Как я могу… – замялась девушка. – после того, что видела.
– И ты туда же. – устало проговорила Оливия, все же посмотрев в лицо помощницы Юлиана. – Вот тебе мой первый указ, Лизи. Обращайся на «ты», иначе попрошу Юлиана оштрафовать тебя.
– Скажешь тоже, – улыбнулась Лизи, – как будто я не понимаю, что не попросишь.
– Ну не знаю… – протянула девушка, улыбаясь. – Быть может мне захочется какой-то особый подарок на помолвку. – И, произнеся это, она вновь уронила голову на руки. – Вот это я влипла.
– Я, если честно, не в курсе ваших отношений и до последнего времени не предполагала, что все так серьезно.
– Я тоже… Даже подумать не могла, что все так серьезно. – облокотилась на спинку Оливия, позволяя официантке расставить заказ и вспоминая скомканное признание мужчины.
– Если подумать, теперь понятно, почему он так смотрел на тебя… – Лизи отправила в рот сладость, счастливо зажмурившись.
– Как смотрел?
– Ну, как кот на сливки. Только не облизывался. Я еще подумала, когда в первый раз заметила, что, возможно, слухи не врут. Но пообщавшись с тобой, поняла, что ты даже не думаешь о браке. Тебе совсем не нравится наш магистр?
Оливия задумалась, вспоминая, как он поцеловал ее впервые, как нежно убирал выбившиеся пряди, когда она, не замечая, закапывалась в документы. Вспомнились и те мгновения, когда мужчина вытаскивал ее из-за учебников на кухню, разгонял слуг и сам заваривал травы, попутно сооружая простые бутерброды. Как вживую перед ней встал образ широкой спины, босые пятки и заразительный смех, когда она просила его обуться. Ей казалось, она сама мёрзнет, наблюдая за необутым мужчиной на холодном полу. Девушка вздохнула, делая большой глоток горького кофе. С каких пор она перестала добавлять сахар, подражая этому человеку?
– Нравится… – тихо призналась Оливия. – Даже больше, чем хотелось бы.
– Так в чем проблема? Ну скрыл он, что король заинтересован в этом браке. Но решение все равно за тобой осталось. Ты ведь не по приказу влюбилась.
– А он? Откуда я знаю… – нашла очередную отговорку Оливия, но Лизи быстро пресекла сомнения.
– Исключено. Лизарди уже не первый год пытаются женить. Но, как видишь, пока неудачно. Ему плевать приказ то короля или самих стихий.
– Все равно не могу. – заупрямилась Оливия. – Мы в непростой ситуации, и я боюсь навредить ему. Это сложно объяснить, но если со мной что-то случится, и знай он о моих чувствах, ему будет сложно отпустить меня.
– Можешь просить оштрафовать меня, но твои доводы звучат как детские отмазки. Если все и вправду так сложно, найди решение и перестань переживать по пустякам. Или ты наивно полагаешь, что ему будет легче перенести твое «что-то» страдая от безответной любви?
– Любовь… – задумалась Оливия. – Какое сложное понятие. На Земле его уже практически не существует. Есть долг перед обществом, есть влечение… Но любовь… Я даже не знаю, что это. Словно никогда не любила… Никого кроме мамы и Софы… И если это чувство, заставляющее сердце разрываться, истекая кровью, и есть любовь, я не хочу впускать ее в свою жизнь.
– Знаешь что, Оливия, – серьезно ответила Лизи, – Тут ты просчиталась. Теперь я вижу, ты влюблена в него и вряд ли сможешь долго с этим бороться. Просто тебе надо принять свои чувства, и все у вас сложится. А свои философские потуги брось. Тебе не к лицу.
Посидев еще немного, Оливия отправила Лизи, сославшись на желание подумать в одиночестве. Девушка быстро удалилась, напоследок сжав ладонь Оливии. Выйдя с кафе, Лизи мигом растворилась в невесть откуда взявшемся тумане. Краем сознания Оливия отметила, что дождь закончился, и ему на смену пришла полупрозрачная белесая дымка, а значит, можно было спокойно прогуляться по пустынным улицам.
Напоследок девушка зашла в уборную. Подставив руки под тугую горячую струю, смывая пенное мыло, она не отрываясь смотрела на свое отражение в большом зеркале. Почему-то все яснее становилось, что она хочет к нему, и за это она себя ругала и проклинала. Девушка боялась не выдержать и вправду броситься на шею к Юлиану при следующей встрече. А еще она безумно этого хотела.
Дверь в уборную скрипнула, и внутрь вошла какая-то женщина. Оливия скользнула по ней взглядом, закручивая кран и выпрямилась. Странное дело, сколько она не вглядывалась в лицо, оно было и не было одновременно. Словно под магическим покровом черты не желали складываться в единый образ. Не смогла Оливия толком определить и возраст посетительницы. И, когда она готова была обернуться, женщина заговорила, прокручивая кольцо на пальце. Хаотичность черт пришла в порядок.
– Софа. – прошептала Оливия, рассматривая сестру в зеркале.
– Ты просила о встрече, сестра. – улыбнулось отражение.
– Софа… – Оливия резко обернулась, шагнув навстречу и крепко сжав девушку в объятьях, вдыхая сладкий запах ее волос. – Давай убежим? Давай скроемся ото всех, от этой чертовой карусели… Это все не ты, моя маленькая сестричка… – Оливия, взяла лицо сестры в ладони заглядывая той в глаза.
– Очнись, Оливия. – сурово произнесла София, отстранившись и отступив назад. – Мы давно не дети, и я не собираюсь никуда сбегать. Я на своем месте, в отличие от тебя.
– И где, по-твоему, мое место? – осведомилась Оливия, также отходя назад.
– Рядом со мной.
– За что ты борешься, София? За что проливаешь реки крови?
– За нашего отца, – легко ответила София, – И за мать, вынужденную жить в трущобах. Разве ты не понимаешь? Ей не было места на Именанде из-за следующего по пятам Исидора. Не нашлось и на Земле. Разве это жизнь? Работать швеей, жить в трущобах, скрывать детей. Исидор растоптал нашу семью, он убил отца, убил нашу мать.
– София, – Оливия покачала головой, – Ты разве не знаешь? Стефан использовал выжигатель на маме. Именно поэтому в тебе так мало силы…
– Ложь. Это был всего лишь неудачный эксперимент, иначе мама была бы мертва. Исидор вывернул правду наизнанку! – оборвала София и, не желая слушать, продолжила. – Это твой шанс, Оливия. Если пойдешь за мной сейчас, я покажу, каким будет новый мир. Мир, в котором мы имеем право на жизнь. В обратном случае…
– Сгнию на улицах города. – улыбнулась Оливия. – Да, я помню.
– У тебя есть несколько минут на размышления. Не разочаруй меня. – она провернула кольцо, и лицо вновь поплыло, а София медленно вышла с уборной.
Опершись об умывальник, сжав его острые края ладонями, Оливия зажмурилась. Перед глазами вспыхнули сотни нитей, но ей нужна была лишь одна, непространственная, запутанная в сложный клубок. Она знала, что там, на другом конце находится Аскольд, но как поговорить с ним? Как предупредить? Оливия запустила руку в клубок, чувствуя, как змеями жалятся остальные и потянула на себя, мысленно прокричав его имя. Еще секунду посмотрев на обожжённые пальцы, она вышла прочь. Нужная ей фигура промелькнула за окном. Выскочив следом, Оливия нагнала Софию, заметив, как от стены отделился еще один человек, словно конвоир следуя по пятам. Судя по отсутствию беспокойства Софии, девушка поняла, что неизвестный ее не смущает.
Завернув за угол и пройдя еще несколько кварталов, они остановились в темном тупике. Оливия поморщилась от неприятных запахов, а София будто вовсе не замечала их.
– Прежде чем мы откроем портал, я должна быть уверена, что ты с нами. Докажи.
– Сегодня я попыталась убить Юлиана. – кинула кость Оливия.
– Но ты не в камере. Почему?
– Потому что Исидор имеет планы на мою женитьбу. Он представит наследницу Сейдж на предстоящем балу, там же я присягну королю.
Темная горошина взмыла в воздух, постепенно открывая портативный переход, а Оливия не сводила глаз с сестры.
– Ты часто бывала на Земле? – не выдержала она.
– Приходилось. – ответила София, наблюдая за раскрытием портала.
– Ты хоть раз пыталась найти меня? Пыталась связаться со мной?
– Думаешь, у меня было время? Когда прибудем на место, ты поймешь, сколько всего было сделано, чего мы достигли…
– Ты бросила меня там, в офисе. Могла бы утащить в портал, но ты бросила меня, прекрасно зная, что будет после. Зная о трибунале. – не спросила, но заключила Оливия.
– Какая сейчас разница? – рассердилась София. – В итоге, мы вместе, как и положено сестрам.