Во второй половине 1427 года Бомануар получил место коменданта Сабле. Жиль де Рэ продолжил служить под его началом, теперь уже в качестве командующего городским ополчением. Это – награда дофина за верную службу. Награда по тем временам немалая и весьма почётная. Отныне Жиль де Рэ – уже не капитан отряда, набранного на собственные деньги. И не безвестный юнец, возглавивший анжуйские войска по протекции сановитого дедушки. Он – королевский полководец. Один из тех, чьё участие в сражениях хроники отмечают персонально.
Глава 7Англичане и бургундцы блокируют Орлеан. Поражение французов в бою у Рувре. Жанна д’Арк и Жиль де Рэ ведут армию к Орлеану. Взятие форта Сен-Лу, крепости Августинцев и Турели
К весне 1428 года английское наступление в Анжу захлебнулось. Попытка захватить монастырь Мон-Сент-Мишель, одну из главных святынь Франции, тоже закончилась безуспешно. Британская армия понесла под его стенами большие потери и вынуждена была отступить. Однако Джон Бедфорд не отчаивался. Как опытный политик и стратег, он понимал: если где-то оборона противника уплотнилась, значит, в другом месте зияет дыра. Остаётся только её нащупать.
К новому наступлению британские войска готовились тщательно. Под командованием лучшего из своих полководцев, графа Солсбери, Джон Бедфорд собрал мощные силы. С ними в поход собирались выступить войска герцога Бургундского. Объединённая армия должна была обойти с востока французскую группировку в Анжу и обрушить карающий меч на города по берегам Луары с основным направлением на Орлеан.
Это решение стало шоком не только для французов, но и для многих британских полководцев. Владелец замков и крепостей, Карл Орлеанский попал в плен при Азенкуре и с тех пор находился в Англии. Бедфорд и Солсбери нарушили главный закон рыцарской чести, запрещающий атаковать земли, владелец которых находится у них в плену и не имеет возможности защитить своё достояние. Солсбери это касалось в особенности, ведь перед отъездом во Францию он лично поклялся пленному герцогу, что не станет посягать на его владения.
Однако британские политики решили, что в войне на уничтожение нет места для рыцарской чести. Обветшалые условности должны быть отброшены и забыты. Понять Бедфорда можно: к лету 1428 года непомерные расходы на войну привели Англию на грань банкротства. Регент чувствовал, что борьба на континенте подошла к критической точке: победа или смерть – третьего не дано.
В августе британская армия отчаянно рванулась вперёд. С первых же дней стало ясно: направление удара англичане выбрали правильно. Крепости на Луаре сдавались одна за другой почти без сопротивления. Их практически некому было защищать. Вскоре пали Рошфор, Ножан-ле-Руа, Шартр, Менге, Божанси… К осени англо-бургундская армия взяла уже более 40 городов, крепостей и замков.
12 октября войска Солсбери вышли в окрестности Орлеана. Начались бои за укрепления вокруг города. В то время главная орлеанская крепость располагалась на северном берегу Луары и была окружена мощной зубчатой стеной. Ещё одна цитадель с двумя массивными башнями стояла на островке посреди реки. Эти башни – Турель[26] – соединялись с городом каменным мостом. К внешним укреплениям на южном берегу из Турели можно было добраться по подъёмному мосту. На севере, западе и востоке от главной крепости располагалось несколько мощных фортов, прикрывающих дальние подступы к городу.
Солсбери, справедливо рассудив, что ключом к Орлеану является южный вход, бросил все силы на штурм Турели. К 23 октября, после нескольких неудачных попыток, его войска захватили не только предмостные, но и островные укрепления.
Теперь улицы и площади города оказались в зоне обстрела английских пушек, ведущих огонь с башен Турели. Маневрируя артиллерией, Солсбери последовательно сосредотачивал её против внешних фортов на подступах к городу, и вскоре все они были оставлены защитниками – один за другим. Заняв форты, англичане превратили их в опорные пункты, где расположили свои войска. Промежутки между укреплениями контролировали усиленные патрули. Таким образом, крупным французским отрядам и обозам без боя было уже не прорваться, но гонцы и небольшие конные группы ещё имели шанс проскочить.
Солсбери планировал со временем уплотнить кольцо укреплений вокруг города, но не успел. 3 ноября, когда он осматривал позиции противника, в стену рядом врезалось ядро, окатив английского командующего градом каменных осколков. Через несколько дней он умер от ран, так и не придя в сознание.
Руководство армией перешло к графу Суффолку. Тот решил сменить тактику. Зачем строить новые укрепления, если для блокады и обстрела города достаточно старых? Английские орудия вели непрерывный огонь, не прекращая его ни днём, ни ночью. Суффолк надеялся, что потери от обстрела вскоре принудят гарнизон к капитуляции. Недавняя компания в Анжу, где Жиль де Рэ успешно использовал этот приём, давала британскому полководцу надежду на достижение победы без больших усилий и потерь со стороны его армии. Как показали дальнейшие события, Суффолк заблуждался. Французские патриоты, сражавшиеся за родной город, за свои дома и семьи, оказались гораздо устойчивее к артиллерийским обстрелам, чем британские наёмники.
Между тем при дворе дофина царило уныние. Все понимали, что за Орлеаном сильных крепостей нет. В случае падения города Карлу останется только бежать из страны, оставив корону и Францию победоносному сопернику. В королевском совете мнения разделились. Партия силового решения, в основном из молодых военных, в числе которых был Жиль де Рэ, настаивала на борьбе до победного конца. Партия мира, куда входили старые советники, познавшие горечь многочисленных поражений, настаивала на срочных переговорах с Филиппом Добрым. Жорж де Ла Тремойль колебался. С одной стороны, он всеми силами старался перетянуть бургундского герцога на сторону дофина. С другой – прекрасно понимал, что шанс договориться появится только в случае победы под Орлеаном.
Карл тоже выжидал, понимая, какой может быть цена ошибки… А обстановка тем временем продолжала ухудшаться. Дни шли за днями… Приближался Великий пост. Отправляя армию под Орлеан, Джон Бедфорд не ожидал, что она застрянет там надолго. Пришлось срочно снаряжать обоз с постной пищей: в основном это были бочки с копчёной сельдью. Заодно решили отправить боеприпасы для артиллерии и иное снаряжение, необходимое для длительной осады. Охранять обоз должны были примерно тысяча британских лучников и около тысячи двухсот парижских ополченцев-копейщиков. Командовал продовольственным конвоем Джон Фастольф. Поскольку обоз снаряжали в Париже, французы узнали о его маршруте заранее и выслали отряд под командованием графа де Клермона, чтобы перехватить англичан в дороге. Утром 12 февраля 1429 года около деревни Рувре противники встретились. Узнав о приближении французов, Фастольф приказал выстроить повозки в круг. Лучники заняли позиции на телегах, укрывшись за бочками с сельдью. Перед двумя оставленными проходами в землю вбили колья, чтобы перекрыть дорогу французской кавалерии. Копейщики заполнили проёмы между телегами.
Бой начали французские артиллеристы. Огонь из пушек и кулеврин оказался не слишком эффективным, поскольку противник мог укрыться за телегами. Но англичанам, в свою очередь, было нечем отвечать. Их стрелы до французов не долетали, а пушек в обозе не было. Оставалось только спрятаться за телегами и терпеть… Казалось, сражение станет первым случаем удачного использования полевой артиллерии. Однако вскоре обстрел прекратился и французы двинулись в атаку. Дальше всё шло по обычному сценарию. Подпустив противника на расстояние прицельного выстрела, англичане обрушили на него град стрел. Французская кавалерия, напоровшись на колья, откатилась назад. Перестроившись, снова пошла на врага… Потом ещё раз и ещё… Когда наступательный порыв противника иссяк, британцы сами сели на коней, укрытых до срока за телегами, и дружно атаковали врага… Разгром был полный. Дорога на юг освободилась.
Узнав о поражении при Рувре, защитники Орлеана пришли в отчаяние. В начале марта в Париж отправилась их делегация во главе с Потоном де Сентрайлем. Её представители заявили о согласии капитулировать перед герцогом Бургундским, если он гарантирует сохранение жизни и имущества всем, кто находится за городскими стенами. Филипп Добрый, естественно, согласился. Однако уговорить Джона Бедфорда ему не удалось. Регенту нужны были деньги для продолжения компании, и деньги немалые! Англичане добыли победу в войне, а этот…
В общем, Бедфорд Филиппу отказал. Отказал грубо и категорично. Тот вспылил… Союзники поссорились. Через несколько дней бургундские войска оставили свои позиции под Орлеаном и ушли восвояси. Так гордыня и глупость сделали то, чего не удалось достичь дипломатии дофина.
Блокада ослабла, но для прорыва её изнутри у гарнизона не было сил. Требовалось организовать удар извне. При дворе дофина в Шиноне его советники лихорадочно пытались найти выход из положения. Для прорыва блокады нужны были деньги и армия. Армия, способная победить англичан. Создать её за несколько недель было нереально. Если верить хроникам, дофин впал в отчаяние. Он понимал, что спасти Францию может только чудо. Но в чудеса Карл давно не верил. Уже несколько месяцев его дворец осаждали толпы лжецов, шарлатанов и обычных сумасшедших. Каждый клялся, что его устами Господь объявит «верный» план спасения Франции.
Дофин был по горло сыт их бредовыми идеями… В ночь на 6 марта 1429 года Карл обратился к Богу с молитвой, прося лишь о том, чтобы ему было позволено – если уж никак нельзя победить – живым добраться до испанской границы. И словно в ответ на эту страстную мольбу 7 марта в Шинон прибыла Жанна. Простая деревенская девушка из Дореми. Вечером она появилась во дворце: в дорожном мужском костюме, высокая, стройная, крепкая, с короткими тёмными волосами…
Однако оставим на время легенду. Будем опираться на факты… А факты таковы: ещё в своей родной Шампани, на встрече с Робером де Бодрикуром, комендантом крепости Вокулёр, Жанна заявила: святые пророчествуют ей, что вскоре Франция восстанет из пепла и объединится вокруг Карла VII. Бодрикур дал девушке коня и вооружённый эскорт, который доставил её ко двору дофина. К тому времени, как Жанна прибыла в Шинон, о невинной Деве, которая остановит англичан и возведёт дофина на трон, знали уже во всех уголках Франции.