В сражениях орлеанского периода тоже прослеживается интересная закономерность: каждый следующий бой французская армия ведёт против более сильной вражеской группировки, чем раньше. И всякий раз это делается так, чтобы соседние отряды англичан не успели прийти на выручку. Случайность? Вряд ли… Особенно если учитывать, как старательно в хрониках и исторических трудах подчёркиваются высокие затраты Жиля де Рэ на «многочисленных шпионов».
Присмотримся к весенне-летней кампании в целом: бои под Орлеаном идут чуть больше недели. Что дальше? Месяц затишья. Зачем? Нужно дать англичанам успокоиться. Они должны поверить: противник в наступление не пойдёт. Но стоит только Суффолку рассредоточить войска и расслабиться… И тут же следует молниеносный рывок на север! Гениальное решение… Что характерно, маршрут движения выверен буквально по часам! Последний из гарнизонов Суффолка – Божанси – капитулирует 17 июня, а уже на следующий день Жанна и Жиль громят войска Толбота и Фастольфа в битве при Пате.
Оба удара по британским армиям стремительны и внезапны. Гарнизоны Суффолка атаки уже не ждут, а войска Толбота и Фастольфа – ещё не ждут. Результат – полнейший разгром обеих вражеских армий! В стратегическом плане отлично задумано. В тактическом – гениально исполнено. Заслуга Жиля де Рэ в обоих сражениях несомненна. А значение побед бесценно. После коронации в Реймсе Карл для всей Франции – уже не «буржский король», а помазанник Божий!
Бедфорду остаётся только кусать локти. После казни Жанны д’Арк он постарается переиграть историю, короновав юного Генриха в главном соборе Парижа. Однако это событие не произведёт впечатления на французов. Из пэров на церемонию явятся считаные единицы. Не приедет даже «верный союзник» англичан – герцог Бургундский. Впрочем, это случится ещё не скоро – 16 декабря 1431 года.
А пока войска Карла VII выбирают направление для нового удара. Жанна считает, что армии следует двигаться к столице. Король должен торжественно въехать в Париж, как того требует обычай: под музыку и радостные крики народа. В городе царят растерянность и страх. Англичан и бургундцев здесь не любят, но терпят, считая меньшим из зол. Сторонники Карла VII всё ещё ассоциируются с Бернаром д’Арманьяком и бесчинствами разнузданной солдатни. Париж спешно готовится к обороне.
Между тем в окружении Карла VII активизировалась партия мира. Старые советники требуют остановить наступление на Париж, чтобы договориться с Филиппом Добрым. После неудачи англичан под Орлеаном герцог Бедфорд «восстановил справедливость» и разделил регентские обязанности. За собой он оставил управление Англией, британскими владениями на континенте и Нормандией. Остальная территория страны до совершеннолетия Генриха VI поручалась заботам герцога Бургундского, отныне именуемого регентом Франции.
За мирные предложения выступал и Жорж де Ла Тремойль. Его беспокоило усиление Девы. В случае взятия Парижа оно могло стать угрожающим. Иоланду Арагонскую тоже тревожили успехи Жанны. Тёща требует от Карла, чтобы французскую армию возглавил Артур де Ришмон. Это его законное право коннетабля. Дальнейшее наступление против англичан Иоланда Арагонская предлагает вести в Нормандии. Территорию, контролируемую герцогом Бургундским, лучше пока оставить в покое, ведь с ним есть шанс договориться…
Тремойль соглашается с этими доводами. Мир и союз с Филиппом Добрым – его заветная мечта. Кроме того королевский фаворит боится потерять влияние на Жиля де Рэ, ведь кузен – его денежный мешок, из которого ещё черпать и черпать…
На первый взгляд, переговоры с бургундцами прошли успешно. Филипп Добрый пообещал Карлу VII сдать Париж через 15 дней. Отсрочка была использована для укрепления стен, подхода подкреплений и доставки боеприпасов. После чего герцог, словно в насмешку, предложил Карлу VII взять Париж самому, уточнив, что будет оборонять город.
Удачливый интриган уверен: пока армия в Нормандии, Дева будет тише воды ниже травы. Он заблуждается… Не медля ни минуты, Жанна и Жиль идут к стенам столицы. С ними движутся отряды герцога Алансонского и Рауля де Гокура. 8 сентября французы захватывают форт, прикрывающий ворота Сент-Оноре. Штурм назначен на следующий день. Жители Парижа уверены, что город не устоит… Но курьер привозит приказ короля: отступить в Сен-Дени.
Это – инициатива Тремойля. Его резоны ясны как день, но ведь и Карл VII – не пешка. Чтобы его убедить, нужны весомые доводы! Скорее всего, главную роль сыграл текст ультиматума, в котором Жанна обещала повесить парижан как предателей, а сам город срыть. Карл VII хотел стать королём ВСЕХ французов. А значит, истреблять следует только оккупантов – англичан. Их местных сторонников лучше перетянуть на свою сторону. Как политик, Карл VII, бесспорно, прав! Но ведь и Жанну можно понять… Она – простая селянка. А крестьянам всё равно, на каком языке говорят враги, если они одинаково грабят и убивают.
Солдаты согласны с Девой. Никому не хочется отступать. Однако французская армия уже не та, что при Пуатье и Азенкуре. Анархия и вольница остались в прошлом. Приказам короля здесь повинуются без обсуждений… В Сен-Дени дороги Жиля и Жанны разойдутся. Дева вместе с королём отправится ко двору. Рыцарь со своим отрядом вернётся в крепость Сабле, куда назначен комендантом.
Охлаждение Карла VII к Жанне д’Арк Тремойль использует по максимуму. Чтобы оторвать Рыцаря от Девы, его продолжают осыпать милостями. Наградное оружие, орден Золотой лилии, место в королевском совете, должность камергера… Указы об этом Карл VII подписывает в Сюлли-сюр-Луар, резиденции своего фаворита. Жиль должен знать, кто хлопочет о нём при дворе… Ну а дальше происходит то, на чём всегда ловят благородных рыцарей. Вражда Жоржа де Ла Тремойля и Иоланды Арагонской перерастает в феодальную войну. Жиль де Рэ ввязывается в бои в Анжу, чтобы помочь кузену…
Рыцарь уверен, что в королевском дворце с Девой ничего не случится. Но Жанна не привыкла к праздности. Раз за разом она досаждает Карлу VII просьбами – продолжить военные действия. Жорж де Ла Тремойль советует отправить её на север, где идут бои с отрядами бургундцев. 23 мая 1430 года, во время вылазки из осаждённого Компьена, Дева попадает в плен к Жану Люксембургскому, одному из вассалов Филиппа Доброго.
Среди историков принято порицать Карла VII, который оставил Деву в плену и не пытался её выкупить. Немногие понимают, что усилия эти были заранее обречены на провал. Все уверения Жана Люксембургского и Филиппа Доброго, что Жанну можно вернуть за деньги, служили только одной цели – выторговать у англичан сумму посолиднее…
Карлу VII не хотелось, чтобы Жанну осудили как ведьму. Это грозило дискредитацией недавней коронации. Предлагал ли он бургундцам выкуп за пленницу? Сохранилась информация, что в тот период к Филиппу Доброму ездило тайное посольство от короля. Однако никаких документов о его работе не сохранилось. Зато хорошо известно, что всё это время Жанну настойчиво пытаются получить англичане.
С их стороны посредником выступает Пьер Кошон. Британцы хотят, чтобы Деву осудили по законам церковного и светского права… Причём им важно сделать это руками самих французов. Епископ Кошон в качестве исполнителя подходит как нельзя лучше. Официально он – на бургундской службе. Карьерой обязан Жанну Бесстрашному. После процесса над Жанной пути Кошона и бургундцев разойдутся. Однако пока вся Франция воспринимает его как верного клеврета Филиппа Доброго.
Раз за разом Кошон отправляет письма сюзерену, требуя выдать пленницу для суда. Выкуп постепенно возрастает с 6 до 10 тысяч ливров, но ответа по-прежнему нет. Профессора Парижского университета обвиняют Кошона в затягивании следствия… Затем следует их жалоба королю Генриху VI и прямой приказ монарха герцогу Бургундскому – выдать пленницу для суда. Всё. Игра в переговоры закончена… Филипп Добрый «уступает давлению британцев». Жанну перевозят в Руан.
Университетское начальство посылает Бедфорду письма с просьбами устроить суд над Девой в Париже, который она недавно пыталась штурмовать. Английский регент не соглашается. Во-первых, он не уверен в лояльности столичной толпы… И у Бедфорда есть к тому основания. Меньше года назад в городе был раскрыт заговор сторонников Карла VII. Где гарантии, что тогда разоблачили всех? Во-вторых, Париж формально находится под управлением регента Франции Филиппа Доброго… А в его лояльности Бедфорд давно уже не уверен. В-третьих, недалеко от Парижа находятся города и крепости, занятые французскими войсками. Если Карл VII решит отбить Жанну силой, организовать наступление на столицу его полководцам будет несложно.
Руан удобнее во всех отношениях. Это крупный город и мощная крепость. Недавнее наступление войск Артура де Ришмона показало, что Нормандия не жаждет вернуться под власть французов. Бедфорд управляет герцогством напрямую – как регент Англии. В Руане всё под британским контролем: армия, административный аппарат, судебная система.
Процесс над Жанной проходит непросто. После нескольких публичных заседаний Кошон вынужден отказаться от открытого дознания и перейти к тайному. Теперь допросы ведутся в камере пленницы. Присутствуют на них только избранные свидетели. Процедура противоречит местным обычаям, но иначе нельзя. На открытом слушании один из заседателей – Изембар де Ла Пьер – высказывается в пользу Девы. Другой – Николя Фонтен – выходит из состава суда, назвав его неправедным.
Через несколько дней происходит новый скандал. Жанна серьёзно заболела. Англичане, которых естественная смерть пленницы никак не устраивала, не на шутку всполошились. Герцогиня Бедфордская прислала к Жанне своего врача. Присутствовавший на встрече мэтр де Ла Шамбр позднее утверждал: в своей болезни Жанна обвинила Кошона. Она почувствовала недомогание, когда съела кусок присланного им карпа. Было ли это покушением? Возможно. Смерть Жанны в тюремной камере нарушала планы британцев, но вполне устраивала Филиппа Доброго. И не только его…
А между тем друзья не оставили Деву в беде. Ещё до прибытия Жанны в Нормандию отряд Ла Гира внезапным ударом захватил город Лувье, что в 7 лье от Руана. 26 декабря 1430 года сюда пришли главные силы во главе с Жилем де Рэ. К этому времени его поисковые отряды уже рыскают вокруг Руана, разоряя окрестности. Они захватывают замок Шато-Гайяр и освобождают находящихся там французских пленных. Парижский университет буквально вне себя от беспокойства. Учё