мгау. На своей баварской родине он уединенно жил в кругу своей семьи. Однако и там гестапо зорко следило за Гальдером и вскоре после переезда подослало к нему в дом шпиона, который через ложные контакты с противниками Гитлера за границей должен был выяснить его связи с изменниками родины. Гальдер уже поэтому должен был предположить, что он продолжает оставаться под слежкой, но в кругу доверенных лиц он не опасался, как и прежде, откровенно высказываться о высокомерии и слепоте Гитлера.
В сентябре 1943 г. Гальдер использовал различные возможности, чтобы установить контакты с возможными противниками Гитлера в Баварии. При этом произошла встреча с баварским наместником рейха генералом Францем Риттером фон Эппом, которую организовали его адъютант майор Караччиола-Дельбрюк, полковник Вильгельм Арендте, 1-й офицер генерального штаба при штабе главнокомандующего во Франции, и генерал Карл Генрих фон Штюльпнагель. Эта встреча должна была укрепить критическую позицию Риттера фон Эппа по отношению к национал-социалистскому режиму и привлечь его к планам переворота в кругу Штюльпнагеля и генерал-квартирмейстера Вагнера. По высказываниям Гальдера, встреча в загородном доме семьи Арендте в Обер-Грайнау под Гармпшем в начале сентября привела скорее к пессимистическому выводу, что генерал Риттер фон Эпп «слишком стар» и «слишком нерешителен» и вряд ли сможет, в случае попытки переворота, стать увлекающей за собой и осторожной лидирующей личностью для военного округа VII в Баварии. Помимо этого, был установлен контакт с оппозиционно настроенным последним баварским послом в Берлине Францем Шперром, который в Мюнхене поддерживал связь с многими противниками Гитлера. С ним, бывшим баварским офицером генерального штаба времен первой мировой войны, Гальдер был знаком с 1912 года, когда оба были еще солдатами. Зондирующий разговор состоялся в начале октября 1943 года в Мюнхене, в нем принял участие также майор Караччиола-Дельбрюк. Мюнхенских знакомых интересовала оценка Гальдером военного положения и новые данные в военных кругах о возможной попытке переворота. В обоих случаях ответ Гальдера был малоободряющим. Шперр искал союзников и помощников, которые в случае военного крушения рейха после удавшегося вторжения союзников были бы готовы взять на себя ответственность за военные средства насилия в Баварии. По собственному признанию Гальдера, он заявил о своей готовности. Но дальнейшее сотрудничество не состоялось, так что все осталось при «добром намерении» и принципиальном обещании Гальдера.
Накануне 1944 года Гальдер попытался с помощью дружившего с ним соборного викария д-ра Альбрехта Редера из Шпейера узнать о состоянии военной оппозиции против Гитлера. С согласия Гальдера викарий в декабре 1943 года и в январе 1944 года посетил отстраненных от должностей генерал-фельдмаршалов фон Вицлебена и фон Браухича в Берлине и в Болькепхейме в Силезии, а также генерала фон Штюльппагеля в Потсдаме. Разведка Редера, но его собственной оценке, была «положительной», но определенного согласия на акцию он от заговорщиков не привез, так как его собеседники не находились более в центре офицеров, готовых на акцию против Гитлера, которые концентрировались вокруг генерал-полковника в отставке Бека. Так как Редер был арестован весной 1944 года, то Гальдеру были неизвестны дальнейшие цели заговорщиков.
В то время как Гальдер в своем верхнебаварском пристанище ввиду его ограниченных возможностей был лишен информации о планах военной оппозиции в «ставке фюрера» и в Берлине, служба безопасности Гиммлера оценивала его как «государственного врага» национал-социалистского режима. Министр пропаганды Геббельс отметил 8 ноября 1943 года в своем дневнике, будто Гиммлер сообщил ему, что Гальдер принадлежит к кругу врагов государства, который «через голову фюрера стремится установить связь с англичанами». Геббельс считал такого рода деятельность «дилетантской» и «неопасной», но не следует «терять их из виду». Соответственно этому за Гальдером продолжали наблюдение. Генерал-полковник был подозрителен национал-социалистам еще и потому, что во многих британских листовках-брошюрах, сброшенных на Германию с марта по ноябрь 1943 года, он был представлен как «предостерегающий» от мании величия Гитлера, и поэтому уволенный со своей должности. То, что Гальдер находился под наблюдением, знали: заговорщики в Берлине, примыкавшие к Беку, Герделеру и Штауффенбергу, так. что они осознанно избегали контакта с бывшим начальником генерального штаба, чтобы не оставлять ненужных следов конспиративной деятельности.
Помимо общих намеков, которые он получал «то там, то здесь», Гальдер был лишен более точной информации о группе покушения, в которую входили Штауффенберг, Ольбрихт, Тресков и Мерц фон Квирнхейм, так что он не был посвящен в план переворота Штауффенберга, с которым у него в то время уже не было никаких контактов. Он и не встал бы на их сторону, так как, по собственному признанию, отверг «политическое убийство как средство борьбы против Гитлера». Покушение Штауффенберга на диктатора 20 июля 1944 года он рассматривал как своего рода «панику перед закрытием ворот», обусловленную отчаянным положением. Как и многие другие, Гальдер был поражен этой мужественной акцией. Впоследствии он резко критиковал организационные недостатки и ошибки руководителей этой попытки путча, но в то же время о ее действующих лицах всегда отзывался с особым человеческим уважением.
На следующий день после покушения Штауффенберга на Гитлера Гальдер был арестован гестапо в Ашау. Он был заключен в полицейскую тюрьму в Мюнхене, а два дня спустя отправлен в концентрационный лагерь Дахау. Потом, с 24 июля по 7 октября, он без суда пли предъявления обвинений находился в концентрационном лагере Равенсбрюк/Фюрстенберг. Свой арест он сам называл «загадочным делом». В Равенсбрюке были собраны многие военные, арестованные после 20 июля. На размещение и обеспечение, по собственным сообщениям Гальдера, нельзя было жаловаться. Арестованные были размещены группами в зданиях бывшей полицейской школы. 15 августа была арестована его жена и также заключена в Равенсбрюк. Его старшая дочь Ирмингард Зейдерер, муж которой был подполковником и находился в американском плену, также была помещена до осени в Маобитскую женскую тюрьму. С 7 октября Гальдер без своей жены находился в одиночном заключении в подвалах пресловутой тюрьмы главного управления службы безопасности рейха на Принц-Альбрехт-штрассе в Берлине. Там его многократно допрашивали, обвиняя в измене родине, так как ранние записи Бека, Остера и Герделера периода 1938–1940 гг. попали в руки гестапо и уличали его. В то же самое время в подвалах тюрьмы гестапо в одиночном заключении содержались также бывшие министры Шахт и Попиц, Герделер, генерал-полковник Фромм, адмирал Канарис, генерал Остер, статс-секретарь Планк, генеральный судья Зак и генерал Томас. По высказываниям Томаса, с заключенными обращались унизительно и часто издевались: «Пытки были обычным явлением».
В декабре 1944 года управление кадров сухопутных войск сообщило Гальдеру о решении Гитлера не использовать его больше в военной области, в связи с чем была начата процедура увольнения, и 31 января 1945 года он был уволен с действительной военной службы. То же самое относилось к его преемнику Цейцлеру, который к тому времени также попал в немилость и был смещен. Особенно болезненно оба бывших генерал-полковника восприняли то, что при этом им было запрещено носить военную форму. К тому же увольнение с действительной военной службы могло стать очень опасным для Гальдера как для заключенного гестапо, поскольку в случае обвинения его бы судил не военный суд, а судьи-убийцы «народного суда» Фрейслера.
Однако положение изменилось из-за повреждения здания гестапо на Принц-Альбрехт-штрассе в результате воздушного налета союзников 3 февраля. Гальдера, как и Канариса, Остера, Зака и Томаса, перевели 7 февраля 1945 года в концентрационный лагерь Флоссенбюрг в Баварском лесу. Там СС держала его, как и всех других заключенных, полностью изолированно. Как знаток военных событий он мог, однако, с помощью периодически доставляемых сообщений вермахта проследить крушение национал-социалистского государства, так что надежда на освобождение из рук нацистов росла. С конца марта ему, похоже, запретили переписку. После двух месяцев в Флоссенбюрге Гальдера перевели 9 апреля в лагерь Дахау, где он вскоре встретился со своей женой.
Здесь заключенные размещались в специальном флигеле, можно было установить контакты с другими знаменитыми заключенными. Помимо генералов. Томаса и фон Фалькенхаузена, к ним относились бывший рейхсминистр Шахт, французский премьера министр Леон Блюм с женой, австрийский бундесканцлер фон Шушниг с женой и дочерью и полковник фон Бонин, бывший в последнее время начальником оперативного отдела в верховном главнокомандовании сухопутных войск; здесь же, в заключении, находились многие члены семей фон Штауффенберг, фон Хассель, фон Хаммерштейн, фон Плеттенберг, Линдерманн, фон Хофаккер и Герделер, взятые нацистами под арест целыми кланами.
Когда союзники приблизились к Мюнхену, группу, состоящую примерно из 150 видных немецких и иностранных заключенных, 24 и 27 апреля увезли двумя транспортами в нескольких автобусах и грузовиках под охраной СД и гестапо через Розенхейм, Иннсбрук и перевал Бреннер в направлении Пустерталь в Доломитовых Альпах, 28 апреля они прибыли в Нидердорф, недалеко от Тоблаха/Южный Тироль. Там арестованному в военной форме полковнику Бонину удалось во время остановки связаться по телефону с одним из штабов сухопутных войск, расположенным в Нидердорфе, и попросить защиты у начальника генерального штаба группы армий «Юг» генерала Реттигера в Боцене, так что транспортировка заключенных была прервана 30 апреля. Эта группа была освобождена наступавшими американскими частями генерала Героу 5 мая 1945 года.
Вероятно, судьба Гальдера в течение его девятимесячного заключения была непосредственно в руках Гитлера и в суматохе последних месяцев войны не было принято окончательного решения. Гальдер и другие видные заключенные, к которым принадлежали также племянник Молотова и пастор Нимеллер, в конце войны чудом избежали смерти, так как Гиммлер приказал «не допускать их в руки врага, а убить». Только в силу счастливого стечения обстоятельств и быстрого освобождения Южного Тироля этот приказ не был выполнен, так что Гальдер пережил конец Третьего рейха в мае 1945 года.