весь мир о том, что фюрер пал в этот день в битве за Берлин. Дёниц понимал, что теперь все зависело от того, сумеют ли разъяснить армии и народу происшедшую перемену, чтобы не пошло все прахом после такого известия.
План Дёница был прост и ясен: чтобы вся прибалтийская армия не попала в советский плен, надо было попытаться осуществлять капитуляцию поэтапно, сложив оружие сначала перед Западом, чтобы выиграть время для оттока войск и беженцев в предполагаемые зоны западной оккупации. Дёниц решил сначала искать контактов с главнокомандующим 21-й британской группой армий в северо-западной части Германии фельдмаршалом Монтгомери, ставка которого находилась под Люнебургом, чтобы предложить ему сдать все северо-западные территории, включая все еще оккупированную Голландию и Данию. В качестве парламентеров он не стал выбирать офицеров среди командного состава вермахта, а пригласил на эту роль генерал-адмирала фон Фридебурга, бывшего ранее командующим подводным флотом. От Фридебурга, от его искусства в обращении с людьми он ожидал гораздо большего, чем от фельдмаршала Кейтеля или высших офицеров генерального штаба. Фридебург, вместе с которым был откомандирован также начальник оперативного штаба группы армий «Север» генерал-лейтенант Кипцель, достиг в переговорах с Монтгомери 3–4 мая 1945 года успеха: состоялась капитуляция немецких вооруженных сил в Нидерландах, в северо-западной части Германии и Дании. 5 мая 1945 года в 8 часов утра капитуляция вступила в силу. Позже Дёниц вспоминал, что тогда тяжелый груз, наконец, свалился с его плеч. Это была частичная капитуляция, входившая в его план окончания войны.
Монтгомери, конечно, проинформировал своих начальников-союзников, штаб квартира которых во главе с американским генералом Эйзенхауэром находилась в Реймсе, о предложении немцев, а также поставил в известность советских союзников, которые были полны подозрений и не хотели верить своим западным партнерам, союзническая верность которых была тогда почти нерушима. Фельдмаршал не разрешил переход в полном составе войсковых частей, которые еще сражались в Мекленбурге и на Эльбе против советских войск, однако он ничего не имел против приема отдельных лиц и небольших групп, а что касалось беженцев, то он сухо заметил в своей обычной манере, что в конце концов он же не «изверг».
Еще до времени вступления в силу «северо-западной капитуляции» произошли некоторые события, обошедшие Дёница стороной, несмотря на ту лихорадочную деятельность, которую развил гросс-адмирал, заполучив свободу действий и решений и употребив все силы на завершение войны в должном порядке. 2 мая 1945 года британские танковые соединения в стремительном броске через Эльбу продвинулись вперед в направлении Любека. Сопротивление немцев расползлось. Отстаивание Гамбурга сделалось, таким образом, бессмысленным, хотя защита города находилась в падежных руках военного коменданта, командира дивизии «Гамбург» генерал-майора Вольца, очень умело защищавшего подступы. Дёниц сдал Гамбург. 3 мая туда вошли британские войска. Вследствие стремительного наступления англичан он был вынужден перебазировать последнюю штаб-квартиру и место пребывания правительства рейха в Фленсбург-Мюрвик, на крайний Север. Скромный дом гарнизонной комендатуры стал резиденцией последнего руководителя государства — немецкого рейха, основанного 74 года назад. В школе ВМФ в Мюрвике начиналась когда-то карьера Дёница. А теперь пришел конец, и ради сохранения нации он сделал все от него зависящее, чтобы ускорить этот конец.
После третьей и последней радиограммы Бормана гросс-адмирал намеревался проигнорировать созданное по завещанию Гитлера имперское правительство Геббельса с Мартином Борманом в качестве «партайминистра». Если бы Геббельс и Борман объявились во Фленсбурге, то они были бы арестованы. Дёниц хотел видеть в качестве внешнеполитического советника бывшего министра иностранных дел рейха барона фон Нейрата, от которого Гитлер избавился в 1938 году, и во главе верховного командования вермахта желал бы поставить фельдмаршала фон Манштейна, которого Гитлер в 1944 году отстранил от службы. Однако местопребывание обоих было неизвестно. Он обратился с просьбой к бывшему до настоящего времени министром финансов рейха, консерватору по своим убеждениям, графу Шверину фон Крозигу, пригласив его стать советником и ведущим министром во временном правительстве рейха. Граф Шверин-Крозиг, бывший экспертом по финансовым вопросам, но не дипломатом, колебался, однако затем ответил согласием. Был сформирован небольшой рейхскабинет, в котором Альберт Шпеер курировал хозяйственные вопросы, а бывшие рейхсминистры Бакке и Дорпмюллер отвечали за продовольственное снабжение и средства сообщения. Временному рейхскабинету из бывшей знати Третьего рейха осталось небольшое поле деятельности. Тем временем главком Южного фронта фельдмаршал Кессельринг известил гросс-адмирала о том, что группа юго-западных армий («С») в Северной Италии и Тироле по взаимному соглашению с фюрером СС и полицией Италии добровольно капитулировала перед западными союзниками, что было очень некстати для сильного коммунистического партизанского движения в Северной Италии и предводителя югославской коммунистической партизанской армии Тито, так как англо-американские войска вклинились глубоко во фланги наступающим на север югославам. Дёниц одобрил — что оставалось ему делать, а 3 и 5 мая 1945 года с его согласия капитулировали группа армий «Юг» во главе с главкомом Кессельрингом и сражавшаяся против Тито на юго-востоке группа армий «Е».
Самым трудным днем для него, бывшего командующего подводными силами, спланировавшего битву в Атлантике и руководившего ею, был, вероятно, день 4 мая 1945 года. Монтгомери потребовал передачи военного и торгового флота. Чтобы не рисковать ходом частичной капитуляции, Дёниц согласился отдать военный флот и приказал явиться подлодкам, а также остальным боевым кораблям всех типов, находившимся в исправном состоянии. Он действовал четко и бескорыстно, так, как положено солдату, которым он всегда был. Его адъютант, капитан третьего ранга Людде-Нейрат, исказил приказ за спиной своего гросс-адмирала, которого он глубоко уважал и почитал. Это привело к тому, что 221 подлодка потопили сами себя. 151 подлодка, среди них 12 типа XXIII и одна типа XXI, попали в руки противника. 44 подлодки находились на боевых заданиях, когда «лев», как называли Дёница его подводники, издал краткий прощальный приказ, в котором он удостоверял, что его матросы и офицеры дрались как львы.
Второй этап окончания военных действий предполагал общую капитуляцию всех войск, сражавшихся против западных держав. 6 мая 1945 года Дёниц направил генерал-адмирала фон Фридебурга и генерал-полковника Штумпфа в ВВС, а генерал-лейтенанта Кипцеля в штаб-квартиру союзников в Реймсе.
Генерал Дуайт Дейвид Эйзенхауэр, верховный главнокомандующий силами союзников в Западной Европе, руководствовался в своей военной карьере теми же принципами, что и Дёниц. Какая бы ни была политическая обстановка, солдат обязан подчиняться политическому руководству. Поэтому он настаивал, следуя директивам президента, на безоговорочной капитуляции. Пускаться в переговоры об отсрочках, о каких-то особых сделках с армией, которая сражается против Советов и их союзников, он никоим образом не собирался. Дёниц настоятельно просил начальника оперативного штаба вермахта генерал-полковника Йодля самому полететь в Реймс, чтобы попытаться выговорить отсрочку хотя бы в 48 часов между подписанием акта о капитуляции и вступлением его в силу. Йодль прекрасно понимал, что оставалась либо капитуляция, либо — хаос. Гросс-адмирал решился на капитуляцию, которая была подписана Фридебургом, Штумпфом и Йодлем 7–8 мая 1945 года в Реймсе, с оговоркой, что она вступит в силу 9 мая в 00 часов 00 минут и эта повторная процедура состоится 9 мая 1945 года в Карлсхорсте в присутствии советского командующего и представителей германского вермахта.
Гросс-адмиралу и «временному правительству» дали понять, что всеобщую капитуляцию подписали не представители немецкого рейха; капитулировало верховное командование вермахта. Немецкое правительство больше не существовало для союзников как на Западе, так и на Востоке. Согласно решениям конференций в Тегеране и Ялте в 1943 и 1945 гг., имперское правительство в Германии (все равно какого состава) не предусматривалось. Территория германского рейха была сначала поделена на 3, а затем на 4 оккупационных зоны, где функции правления переходили соответственно к США, СССР, Великобритании и Франции. Осторожные попытки немецких эмигрантов в Вашингтоне создать эмигрантское правительство, постоянно отклонялись. 9 мая 1945 года Дёниц и его ближайшие сотрудники по ратному делу, адмиралы фон Фридебург, Герхард Вагнер и Годт стали де-юре военнопленными новой британской оккупационной власти. Тем не менее гросс-адмиралу Дёницу и его правительству оставили молча, не подвергая сомнениям, законность правительства, но и без какого-либо официального признания анклав Фленсбург-Мюрвик с видимым суверенитетом. Так же было разрешено дальнейшее существование полностью вооруженного охранного батальона Дёница, состоявшего из моряков-подводников под командой капитана третьего ранга Кремера.
Совершенно логичным, с точки зрения союзников, было создание контрольной комиссии под руководством американского генерал-майора Рукса и британского бригадира Форда. Эту комиссию прикрепили к верховному командованию вермахта, а не к временному рейхсправительству. Какое-то время с советской стороны придерживались мнения, что местопребывание правительства должно быть в оккупированном ими Берлине, столице рейха, не без задней мысли, видимо, что фашистов можно было бы там взять под стражу в их же тюрьме. В Вашингтоне и Лондоне не могли решить сразу, что же делать с представителями побежденного рейха в Фленсбурге, с чего начинать. Целый ряд людей, которые занимали здесь какие-то должности, как гросс-адмирал, фельдмаршал Кейтель, генерал-полковник Йодль, рейхсминистр Шпеер, значились у союзников в списке военных преступников. Намерения победителей отдать под суд военную верхушку немцев после окончания войны были известны и во Фленсбурге.