– Белый… – донесся до него восторженный шепот топавшего следом гнома.
Спросить, чем так восхищается уже видевший его коротышка, оборотень пока не мог и отложил на потом. Но забыл про это намерение, едва рассмотрев из-под руки дракона несколько десятков чумазых, полураздетых мужчин, сидящих в кучах пепла. На худых шеях изможденных оборотней, пораженно уставившихся на незнакомцев, жарко светились камни щедро напоенных магией рабских ошейников. Подлое и жестокое изобретение чернокнижников или черных ведьмаков. А может, руку приложили и те и другие.
Яростный гнев заставил зверя оскалить зубы и тихо зарычать, и напарник тотчас успокаивающе положил руку на вздыбленную холку, отдавая мысленный приказ не тревожиться. Однако лишь спустя несколько минут Рад смог отвести потрясенный взор от приговоренных чернокнижниками людей и немного оглядеться. Они находились в небольшой пещерке, слабо освещенной паутиной расползшегося по стенам ведьминого мха. Посредине в сложенном из обломков камней примитивном очаге тлели угольки жиденького костерка, на котором стоял закопченный котелок с каким-то варевом.
Магистр уже прошел мимо этого котла к оборотням, не проронившим от неожиданности ни слова, сел на засаленный камень, судя по всему, служивший им столом, и уставился в глаза одного из рабов, успев определить в нем предводителя этой стаи. Так уж привыкли оборотни – куда бы ни забросила судьба, первым делом выбирают временного вожака.
– Меня зовут Иридос. Это мой друг Рад, а того гнома вы и сами знаете. Ваши имена скажете позже, если сами захотите.
Оборотни продолжали угрюмо молчать, но Иридоса это ничуть не расстроило. Он бесцеремонно подхватил одного из них воздушной лианой, подтянул к себе и принялся внимательно изучать его рабское украшение.
– Представь себе, Рад, – серьезно кивнул наконец напарник зверю, – чернокнижники усовершенствовали это проклятое изобретение.
– Отпусти… – с ненавистью глядя на магистра, прошипел шахтер, силясь вырваться из объятий туго спеленавшей его плети.
– Нет, – хладнокровно отказался дракон, но на его лице, выдавая истинные чувства, проступила еле заметная багровая сеточка чешуи. – Ты можешь злиться на меня сколько угодно, хотя я и не знаю, чем и когда вам насолил. Мы с другом в этом подземелье уже почти декаду, и чтобы попасть за щиты, отсидели семь дней за решеткой карцера, а потом прошли под всем хребтом, добираясь до гномов. Нам это далось отнюдь не легко, а времени осталось очень мало. Поэтому извини, но обращать внимание на ваши странные обиды и выяснять отношения, как базарные кумушки, я сейчас не стану. Попросту сниму ваши ошейники и вытащу вас отсюда, а потом расскажете мне, кто постарался насыпать вам в уши всякой грязи.
– Ты лжешь! – тонко выкрикнул немолодой оборотень, бледнея от собственной смелости. – Тебе нужны мишени для бойцов на арену, вот и нашел, откуда таскать безропотных рабов. Это верхние шахтеры ничего не знают, а от нас каждые три-четыре луны отправляют кого-нибудь в твой проклятый Зеленодол. Самых слабых… или самых дерзких.
– Кто? – На Иридоса страшно стало смотреть, его волосы вмиг потемнели и встали над черепом высоким, отливающим багрянцем гребнем, рот растянулся, показывая кончики острых клыков, а стальные когти длиной с мизинец яростно прочертили на камне глубокие бороздки.
– Надзиратели приводят сюда старого оборотня, – спокойно пояснил Тробер, усаживаясь на пол рядом с насторожившимся зверем, и опасливо погладил пальцем мягкий мех, – и он показывает им амулет со знаком дома ди Тинерд. А потом уводит тех, кого отберет, обычно одного-двух.
– Почему ты заранее мне этого не сказал? – постепенно усмиряя бушующий в душе гнев, рыкнул на него Иридос.
– Я ведь тоже в первый раз тебя вижу, – пожал плечами коротышка. – И хотя с нашими охранниками вы расправились здорово и потом ни в чем не выказали подвоха, но пока я не рассмотрел как следует его кокон, до конца тебе не верил. Все ведь знают, чисто-белый зверь бывает только у белых ведьмаков, а они никогда не пойдут ни на подлость, ни на сделку с темными, нечестными людьми.
– А может, это морок? – опасливо поглядывая на снова вернувшего человеческий облик Иридоса, неуверенно предположил один из рабов.
– Нет, – сухо буркнул магистр, – он действительно белый ведьмак и вожак свободной стаи. А лицо вам пока показать не может из-за семейных тайн. Но того шакала я теперь найду. Тробер, а ты, случайно, не знаешь, куда их уводили?
– В лабораторию, – скорбно поджал губы гном. – Есть тут такая, тайная. Раньше я молчал… чего их зря пугать.
– Проклятые выпни! – В пожелтевших глазах дракона снова сверкнула неукротимая ненависть. – И далеко она?
– Я вас туда не поведу, – мотнул головой гном. – Там на каждом шагу ловушки. Нас и заставляли делать… и поклясться здоровьем детей никому не открывать секретов.
– Я тебя и не прошу вести, – огрызнулся магистр, – а спрашиваю – далеко ли и в какой стороне?
– Не очень далеко, – мотнул головой гном. – Часов пять идти на север и подняться на два уровня выше. Но отсюда туда не пробраться. Черные даже в эти забои не оставили ни одной лестницы, еду спускают в корзине на веревке. И урок тоже корзиной забирают, камень в этих забоях ценный, но они редко какой день больше горсточки набивают.
– А как же тот выпень?
– Спускается по веревочной лестнице, под охраной наемников и ведьмы. Но он далеко не ходит, тут дух тяжелый, вредный. Просто собирает всех к главному стволу амулетом. Они бы не пошли, да ошейники жечь начинают.
– Вот потому я первым делом их и сниму, – кровожадно блеснул вмиг подросшими клыками дракон и подтянул к себе поближе свою добычу.
– Отпусти его, – привстал с места самый старый оборотень. – Попробуй на мне. У него и так сердце сдает.
– А я, по-твоему, маг или какой-то чернокнижник, – оскорбленно вздернул нос Иридос, – чтобы не суметь подлечить собрата? И больно ему не будет, уже почти девять лет улучшаю способы снятия всяческих оков и ловушек. Лучше скажи, почему вы сидите тут, если источник в другой стороне?
– Нам он не нужен, – мрачно зыркнул тот шахтер, который обвинял дракона в покупке рабов. – Это ярмо и так сосет магию, как пиявка. И с кокона, и со всего вокруг.
– А чем больше в ошейниках энергии, – тихо перевел Тробер, – тем легче ведьме управлять через них рабами.
– Зря я ее там не прибил, – с досадой ругнул себя маг и мягко махнул рукой, словно оборачивая пациента шарфом. – Почему-то таких подробностей о ней не знает ни один из верхних охранников. И о ее муже… кстати, Тробер, он ведь полукровка.
– Сманил когда-то ушлый дроу молодую дуреху из гномов Ардага, – нехотя поведал староста, внимательно следя за действиями дракона. – Сам потом женился на приданом, а ее оставил при кухне, и ребенок вырос там же. С виду он почти гном, но мы его своим не считаем. Нас не уважает, законы не чтит, ремесла не имеет. И откуда он эту ведьму взял – тоже не знаю. Но сын у нее уже был. Гнилой и злой человечишко.
– Согласен, – отстраненно буркнул Иридос и вдруг сомкнул ладони на горле пациента, будто собираясь его удушить.
Тот лишь сдавленно охнул.
Дернулись, готовясь к прыжку, пленники, но белый барс предупреждающе рыкнул и встал рядом с напарником. Отпуская на волю кокон, Рад начинал лучше чувствовать магическую энергию. Не так, как маги, яркими цветными всполохами, а скорее ощущением особого тепла, идущего от заряженных камней. И сейчас отчетливо понимал, чем занят Иридос. Так же бесцеремонно, как обобрал наемников несколько часов назад, вытягивает энергию из напоенного до отказа ошейника.
– Тихо, – строго предупредил магистр дернувшегося раба. – Тебе ведь не больно, я чувствую все ваши эмоции. Поэтому не нужно выкапывать железяки из золы.
Последние слова относились к шахтерам, и в самом деле подозрительно завозившимся на своих необычных лежанках. Те притихли, только глаза настороженно поблескивали, показывая, как мало пока рабы доверяют нежданным спасателям.
Иридос снова сосредоточил все внимание на пациенте и через минуту осторожно разомкнул руки, держа в ладонях остатки ненавистного рабам украшения. Стальные звенья, соединявшие кованые розетки с камнями, в нескольких местах выглядели так, словно не один год пролежали где-то под кустом. Металл почернел и пророс ржавчиной, осыпа́вшейся на ладони мага рыжей пылью.
– Держи, – протянул дракон камни гному. – Может, на что-нибудь пригодятся.
Тробер брал остатки ошейника так опасливо, словно это была черная гадюка, но, рассмотрев потемневшие камни и осторожно потерев между пальцами рыжий металл, пренебрежительно фыркнул, хозяйственно ссыпал дар в неизвестно откуда вытащенный кисет и победно глянул на ошеломленных оборотней:
– Вот это мастер, сразу видать.
В этот миг Рад вдруг отчетливо расслышал в тишине звук приближающихся шагов и предупреждающе зашипел, показывая пленникам острые иллюзорные клыки.
– Он не со злом, – не успел проговорить Иридос, как из темноты прохода в пристанище шахтеров торопливо шагнул беловолосый старик в таком же рабском ошейнике.
– Готовы?
И вдруг обнаружил безмятежно сидевшего на камне Иридоса и ошеломленного шахтера у его ног. А потом рассмотрел насторожившегося белого зверя и невозмутимо глядящего на него знакомого гнома.
– Тробер? А ты откуда? И что здесь происходит?
– Они пришли нас спасать, – уверенно объяснил староста, как видно, разрешивший наконец все свои сомнения. – А я показал дорогу.
– Я Иридос, – ровно сообщил дракон, уверенно вытащил плетью из толпы пожилого шахтера, который недавно вызывался добровольцем, и перенес ближе к себе, потеснив освобожденного оборотня. – Садись, так мне удобнее.
Раб беспрекословно повиновался, и процедура повторилась, только теперь заняла вдвое меньше времени.
– Почему-то на тебе ошейник был попроще, – немедленно объяснил причину магистр.
– Так я же тут уже двадцать лет живу, а они все время придумывают новые пакости, – боясь поверить в чудо, опасливо ощупывал горло шахтер.