Ага! Вот кто мне сейчас и объяснит, что здесь пошло не так!
Правда, я все-таки не Карила. Бегать по пересеченной местности на шпильках – искусство, мне недоступное.
Больше не раздумывая, я торопливо скинула босоножки и уже босиком рванула за нашим консультантом, а вскоре и поравнялась с ним.
– Профессор! – окликнула я, продолжая бежать параллельным курсом. – А почему вы бежите от дракона, а не за ним?
Как раз в этот момент мое внимание привлекла какая-то вспышка – и, оглянувшись, я обнаружила, что дракончик выпускает вслед нам длинные языки пламени!
Лицо профессора осветилось какой-то совершенно маньяческой счастливой улыбкой.
– Огнедышит! – с гордостью сообщил он на бегу. Мантия сзади у него, к слову, отказалась уже местами прожженной. И слегка как будто надкусанной.
– Я вижу! – прокричала я. – Но почему?! Вы же говорили, огонь не сразу прорезается!
Да если бы я знала, что сразу, я бы заранее понимала, что решетки бесполезны! Драконье пламя еще и не то расплавит!
…Ага, Мрыхха с Круххаром уже катят откуда-то здоровенные валуны – закрывать дырки в заборе.
– Так то у горных, Нарочка! А это… – тут он поднял палец, однако продолжить смог не сразу – не хватало воздуха. Заговорив снова, он делал большие паузы, чтобы отдышаться, однако тон оставался все там же – уверенным и преподавательским, как будто он прямо на бегу читал лекцию. – Перед нами… то есть позади нас… замечательный экземпляр… дракона-пересмешника! Пересмешники… видите ли… никогда не воспитывают сами… свое пото… потомство! Они подбрасывают яйца… уф… в чужие гнезда!
Я оглянулась. Фиолетовый “замечательный экземпляр” был и впрямь мельче остальных дракончиков – и вдобавок, в отличие от них, вовсе не выглядел пухленьким и миленьким. Он вообще, по-моему, злодейски ухмылялся! У него была вытянутая, чуть заостренная морда, над которой возвышались то ли рога, то ли гребни, довольно худое тельце – впрочем, с заметным животиком – маленькие, похожие на ручки, передние лапки и по-кенгуриному мощные задние, на которых он и мчался за нами длинными прыжками, растопырив для равновесия крылышки. Если движения толстеньких горных дракончиков были еще неловкими и неуверенными, то этот малец меньше всего походил на новорожденного.
…А ведь кто бы мог предположить в профессоре такую физподготовку! Хотя…
Дракончик снова пыхнул нам в спины, и мы с Кирреску дружно поднажали. Некоторые аргументы в пользу здорового образа жизни и спорта бывают особенно убедительны!
– Уни… уникальные создания! – пропыхтел профессор.
– Это из тех розовых яиц? – уточнила я на всякий случай.
– Безусловно!
Ага… значит, кукушат… то есть пересмешников у нас трое. Итого – у нас тут тридцать семь очаровательных, хоть и зубастых, младенцев и три деструктивных элемента, которые и запустили весь этот ад. Значит, первым делом надо отделить агнцев от козлищ… и придумать, как этих козлищ обезопасить… то есть от них все обезопасить!
*
Думай, Нара, думай! Как справиться с огнем? Обычно это делают с помощью воды. Но можно ли поливать водой дракончика? Жар-птица, например, погибнет, если ее погасить, потому что огонь – ее суть.
– Профессор! Что будет, если облить дракона водой? Конкретнее – залить в пасть?
– Некоторое… уф… время после питья… огонь… не вырабатывается!
Эврика!
Мимо попытался пробежать Руперт из ветклиники – тот самый, который гораздо симпатичнее в облике сиреневого бегемота. Попытался – потому что я, сделав резкий выпад, вцепилась в его рукав, едва не уронив несчастного лаборанта, так что он был вынужден круто развернуться и дальше бежать уже рядом со мной.
Руперт – дальний родственник принца, и тоже оборотень. Значит ли это, что он тоже маг? А кто его знает! Руп у нас скромняшка!
– Руп! – завопила я, перекрикивая окрестный гам.
– Нара? – лаборант заморгал из-под очков.
– Руп, ты можешь залить эту газовую горелку водой?
Парень оглянулся на злодейского фиолетового дракончика и неуверенно пожал плечами и растерянно заозирался.
– В-ведро надо…
– Да нет! Ты маг или нет?
– М-маг…
– Ну?!
– А-а…
Сообразив, наконец, чего именно я от него хочу, Руперт развернулся, поднял руки, зажмурился – и прямо в морду дракончику, как раз открывшему пасть, чтобы пыхнуть на нас пламенем, из ниоткуда хлынул водопад.
Длилось это всего несколько секунд, во время которых дракончик замер – как и мы трое. Потом мелкий вредитель запрокинул голову, не закрывая рта, некоторое время побулькал, будто полоща горло, и наконец закрыл пасть. Медленно опустил голову, смерил нас взглядом, как-то многообещающе как будто улыбаясь, снова открыл пасть – и выпустил в нас струю воды!
– Я забыл уточнить! – профессор, у которого будто открылось второе дыхание, на удивление резво отпрыгнул. – Пересмешники перенимают чужую магию! Потому у него и огонь такой ранний – подцепил, должно быть, от саламандр…
– Н-надо было нести ведро? – тоскливо уточнил мокрый с ног до головы Руперт. Я выглядела ничуть не лучше.
По крайней мере, огнем он больше не пуляется. А мокрее я уже не стану!
Я ухмыльнулась не менее злодейски, чем дракончик, и сделала шаг в сторону. А потом еще один.
Дракончик настороженно переступил лапками. Я бросила взгляд на профессора и указала ему глазами в другую сторону. Руп понял мою мысль сам – и тоже принялся осторожно обходить мелкого пересмешника. Сам охотник, превратившийся снова в дичь, с интересом наблюдал за нашими перемещениями, чуть наклонив шипастую голову. Кажется, тот факт, что его окружают, ничуточки его не беспокоил.
А почему, интересно?
…А пожалуй, потому, что этот паразит в легкую проскользнет между нами в любой момент на выбор. Покрывало бы какое… или хоть куртку – накинуть на него резко, с нескольких шагов. Увы, климат на Лирку тропический, здесь всегда тепло и в куртках никто не ходит. Обычно меня этот факт радует… но не сейчас. Взгляд невольно скользнул по профессорской драной мантии… представилось, как Кирреску срывает ее с себя, оставаясь в просторных семейных трусах… ой, нет, пожалуй, на стриптиз наш консультант не пойдет… И слава богу!
Тем временем мы сжимали круг, а дракончик все не проявлял беспокойства. Ладно… сейчас или никогда!
– Ату его! – завопила я, и мы втроем разом кинулись на фиолетового с разных сторон. Тот, издав издевательски-неприличный звук, молниеносно метнулся – даже не между нами, а прямо под моими ногам! И в этот момент Руперт, оттолкнув меня, совершил невероятный скачок – и обернулся в бегемота прямо в воздухе, падая на дракончика!
Мы с профессором завопили одновременно – я от ужаса, а он – от ликования. А в следующую секунду я увидела то же, что и он – из-под передней лапы бегемота торчал трепыхающийся фиолетовый хвост. Жив! Жив, мерзавец!
Облегченно выдохнув, я кинулась к обегемотевшему Рупу, а когда тот осторожно приподнял лапу, мертвой хваткой вцепилась в мелкого вредителя. Тот оказался совершенно цел и даже на вид не помят.
– Под крылья берите, Нарочка, тогда он не сможет дергаться. Не волнуйтесь, ему не больно – это примерно как взять котенка за шкирку… большинство видов драконов способны выдержать вес, в несколько раз превышающий их собственный, – менторским тоном сообщил профессор.
Прекрасно! Я победоносно подняла повыше пойманного паршивца. Ох и тяжелый, зараза!
– Народ! – завопила что было сил. – Ловите вот таких мелких! Должно быть еще двое! В общий вольер их не отправлять! Повторяю: ни в коем случае не в общий вольер! Самые мелкие особо опасны! И главное – никакой магии!
Не хватало только научить этих мелких поганцев еще чему-нибудь новенькому!
Ближайшие студенты, слышавшие мои вопли, заозирались в поисках других пересмешников. Собственно, горных дракончиков ловить было не так уж сложно – ползали они еще не слишком уверенно и при поимке не сопротивлялись. Значит, их достаточно просто переловить, водворить в вольер и заделать в нем дыры. А вот что делать с пересмешниками, даже если их удастся поймать?
– Есть способ их утихомирить? – я снова повернулась к профессору.
– Ну, от сладкого они впадают в спячку на несколько часов.
Бегемот печально вздохнул, тоскливо оглянулся, нашел ближайший куст – довольно куцый, надо сказать – и потопал за него.
Об этой маленькой слабости Рупа я уже знала: он почему-то ужасно стеснялся при мне оборачиваться. В прыжке – это он от стресса смог, не иначе.
На самом деле ничего там такого страшного нет. Чего уж там, я же подсматривала!
Вот и сейчас – бегемот зашел за реденький кустик, доходящий ему примерно до середины роста, послышался негромкий хлопок – и за кустиком уже стоял Руперт в на редкость мятом и грязном халате. Уже возвращаясь к нам, он полез в карман и извлек оттуда такую же мятую карамельку.
Общими усилиями втроем мы кое-как разжали плотно стиснутые зубы дракончика и забросили между ними карамельку. Дракончик на секунду задумался, а потом извернулся – и метко плюнул карамелькой мне в лоб.
Я почувствовала, что начинаю звереть.
Спать, значит, не хотим?!
Да ты не на ту напал, парниша! Не дорос ты еще со мной тягаться! Тому, кто хоть раз пробовал скормить таблетку матерому бездомному коту, никакие огнедышащие младенцы не противники!
Да что там – таблетку! Я взрослых матерых котов МЫЛА! И не втроем, а в честном поединке, между прочим! А это, мой дорогой, тебе не какая-то там газовая горелка с крылышками!
– Руп, держи под крылья! – рявкнула я, перехватила дракончика под челюсть одной рукой, а второй зажала ноздри, вынуждая открыть рот – и с усилием распахнула его во всю ширь.
– Профессор! Кидайте прямо в глотку!
Профессор замялся буквально на секунду – однако все же мужественно сунул голову в пасть льва… то есть руку в пасть дракона – и забросил туда карамельку. Мелкий рефлекторно сглотнул. Победа!