— Это ваш сын? — спросил он.
— Да, — ответил Артур. — Себастьен. Он в Лондоне.
Каким-то образом эти три слова выразили самое большое разочарование в жизни.
— К сожалению, мы нечасто видимся, — добавила Эмилия Редвинг.
— Артур написал этот портрет, когда Себастьену было семнадцать.
— Портрет чертовски хорош! — заявил Фрейзер. Когда доходило до искусства, экспертом был он, а не Пюнд, и Джеймс дорожил возможностью побыть на переднем плане. — Вы выставлялись?
— Я бы не прочь… — пролепетал Артур.
— Вы хотели поговорить с нами о расследовании, — перебила Эмилия.
— Именно так, доктор Редвинг, — улыбнулся Пюнд. — Оно почти закончено. Не думаю, что мне придется задержаться в Саксби-на-Эйвоне больше чем на две ближайшие ночи.
При такой новости Фрейзер навострил уши. Он понятия не имел, что Пюнд так близок к итогу, и пытался понять, кто и когда сообщил сведения, приведшие к существенному прорыву. Ему хотелось поскорее услышать разгадку преступления. А еще недурно будет вернуться к удобствам квартиры в Таннер-Корте.
— Вам известно, кто убил сэра Магнуса?
— У меня есть, если так выразиться, теория. Чтобы головоломка сложилась, необходимы всего два элемента. И, отыскав их, я рассчитываю подтвердить свою догадку.
— И что это за элементы, если позволите спросить? — Артур Редвинг вдруг сильно оживился.
— Охотно позволю, мистер Редвинг. Первый элемент занимает свое место прямо во время нашего разговора. Под надзором инспектора Чабба два полицейских ныряльщика обыскивают озеро близ Пай-Холла.
— Что они должны найти? Еще один труп?
— Надеюсь, что нечто не столь зловещее.
Было очевидно, что сыщик не намерен развивать эту тему.
— А как другой элемент головоломки? — поинтересовалась доктор Редвинг.
— Есть один человек, с которым я хотел бы побеседовать. Он, вероятно, не догадывается об этом моем желании, но я уверен, что в его руках находятся ключи ко всему, что произошло здесь, в Саксби-на-Эйвоне.
— И что же это?
— Я веду речь о Мэтью Блэкистоне. Бывшем муже Мэри Блэкистон и, разумеется, отце двух мальчиков: Роберта и Тома.
— Вы разыскиваете его?
— Я попросил инспектора Чабба навести справки.
— А вы знаете, что он появлялся здесь? — Доктор Редвинг встрепенулась. — Я сама его видела в деревне. Он приходил на похороны жены.
— Роберт Блэкистон не сказал мне об этом.
— Он мог не увидеть отца. Я поначалу и сама его не узнала. На нем была шляпа, низко надвинутая на лоб. Он ни с кем не разговаривал и держался сзади. И ушел прежде, чем все закончилось.
— Вы рассказывали об этом кому-нибудь?
— Ну… нет. — Вопрос явно удивил Эмилию. — Его появление вполне естественно. Они с Мэри Блэкистон были женаты много лет, и разлучила их не ненависть, а горе. Они потеряли дитя. Мне было немного жаль, что Мэтью не поговорил с Робертом. И мог бы познакомиться с Джой, раз уж был здесь. Очень жаль, честно. Смерть Мэри могла бы сблизить их.
— Может, это он убил ее?! — воскликнул Артур Редвинг и обратился к Пюнду: — Поэтому вы хотите найти его? Он подозреваемый?
— Об этом рано говорить, пока я не побеседовал с ним, — дипломатично ответил сыщик. — До сих пор инспектору Чаббу не удалось установить его местонахождение.
— Он в Кардиффе, — сказала доктор Редвинг.
Это был редкий случай, когда Пюнд пришел в замешательство.
— Адреса у меня нет, но я с легкостью помогу вам найти его, — продолжила врач. — Несколько месяцев назад я получила письмо от одного терапевта из Кардиффа. Рутинное дело. Ему потребовались записи о старой травме, полученной его пациентом. Пациентом был Мэтью Блэкистон. Я ответила на запрос и выбросила это из головы.
— Имя терапевта вы назовете?
— Конечно. Оно есть в деле. Я сейчас принесу.
Но прежде чем она успела пошевелиться, в главный вход лечебницы неожиданно кто-то вошел. Дверь кабинета доктора Редвинг была открыта, и посетительницу увидели все: женщина лет сорока с лишним, неброской внешности, круглолицая. Это была Дайана Уивер, которая пришла, чтобы провести в лечебнице ежедневную уборку. Пюнд точно знал, когда она приходит. Именно ради нее он на самом деле явился сюда.
Со своей стороны, она удивилась, застав здесь людей в неурочный час.
— Ой… Прошу прощения, доктор Редвинг! — воскликнула она. — Может, мне прийти завтра?
— Нет-нет. Прошу вас, проходите, миссис Уивер.
Женщина вошла в кабинет. Аттикус Пюнд встал, уступая ей место, и она села, беспокойно оглядываясь.
— Миссис Уивер, — начал он. — Позвольте мне представиться…
— Я знаю, кто вы такой, — перебила Дайана.
— В таком случае вы должны понимать, почему я хочу поговорить с вами. — Сыщик помедлил. Ему не хотелось волновать эту женщину, но выбора не было. — В день своей гибели сэр Магнус Пай получил письмо, где речь шла о новых домах, которые он собирался строить. Эта затея обрекала на уничтожение Дингл-Делл. Вас не затруднит ответить, не вы ли написали его?
Миссис Уивер промолчала, поэтому Пюнд продолжил:
— Я выяснил, что письмо было напечатано на машинке, находящейся в этой самой лечебнице, и что доступ к ней имели всего трое: Джой Сандерлинг, доктор Редвинг и вы. — Он улыбнулся. — Должен добавить, что вам не о чем переживать. Не считается преступным деянием отправить письмо протеста, даже если оно написано слегка резковатым тоном. Также я ни на минуту не допускаю, что вы могли реализовать угрозы, обозначенные в послании. Мне только необходимо знать, как оно попало к адресату, и потому я повторю вопрос: вы написали его?
Миссис Уивер кивнула. На глазах у нее крупными горошинами выступили слезы.
— Да, сэр.
— Спасибо. Я понимаю, что вы были расстроены, и вполне справедливо, угрозой этому лесу.
— Нам просто ненавистно видеть, как с деревней так обращаются без веской на то причины. Я обсудила это дело с мужем и со свекром. Они целую жизнь прожили в Саксби-на-Эйвоне. Как и все мы. Это особенное место. Нам тут новые дома не нужны. Никто не просил их строить. А тут еще Делл! Начнется здесь, а где закончится? Посмотрите на Тоубери и Маркет-Бейсинг: шоссе, светофоры, эти новые супермаркеты — деревни опустели, люди теперь просто проезжают через них и… — Она осеклась, потом обратилась к Эмилии Редвинг: — Вы уж простите меня, доктор. Мне следовало спросить у вас разрешения. Я действовала сгоряча.
— Не переживайте, — сказала врач. — Я ничуть не сержусь. По правде говоря, я даже согласна с вами.
— Когда вы передали письмо? — спросил Пюнд.
— В четверг вечером. Я просто подошла к двери и просунула его в щель. — Миссис Уивер понурила голову. — На следующий день, услыхав, что стряслось… что сэра Магнуса убили… Я не знала, что и подумать. Пожалела, что передала письмо. Не в моем обычае поступать так необдуманно. Честное слово, сэр, я не желала ему ничего плохого.
— Еще раз повторю, что письмо не имеет отношения к случившемуся, — заверил ее Пюнд. — Но есть один вопрос, который я обязан вам задать, и вам следует хорошенько поразмыслить, прежде чем дать ответ. Он касается конверта, в котором находилось письмо, и в особенности адреса…
— Да, сэр?
Но Пюнд не договорил. Произошло нечто странное. Он стоял посреди комнаты, отчасти опираясь на прогулочную трость, но по мере разговора с миссис Уивер эта его опора на трость становилась все более заметной. Потом он очень медленно покачнулся вбок. Фрейзер увидел это первым и вскочил, чтобы поддержать его. И очень вовремя. Едва он успел подхватить Пюнда, ноги у сыщика подкосились и он повалился на пол. Доктор Редвинг сразу вскочила. Миссис Уивер испуганно смотрела на происходящее.
Глаза Аттикуса Пюнда были закрыты. Лицо побледнело. Он, похоже, совсем перестал дышать.
Когда он очнулся, доктор Редвинг была рядом.
Пюнд лежал на поднимающейся кушетке, которую врачи используют при осмотре пациентов. Он пробыл без сознания меньше пяти минут. Доктор стояла над ним, на шее у нее висел стетоскоп. Ее явно обрадовало, что сыщик пришел в себя.
— Не шевелитесь, — сказала она. — Вам стало плохо…
— Вы осмотрели меня? — спросил Пюнд.
— Послушала сердце и проверила пульс. Возможно, обморок вызван усталостью.
— Это не усталость. — Висок пронзала боль, но сыщик не обращал на нее внимания. — Не стоит утруждаться, доктор Редвинг. Мой врач в Лондоне объяснил мне мое состояние. А также назначил лечение. Буду благодарен, если вы позволите мне отдохнуть здесь еще несколько минут. Но больше вы ничем не сможете мне помочь.
— Разумеется, вы можете остаться здесь, — сказала она, продолжая смотреть Пюнду в глаза. — Она неоперабельна?
— Вы видите то, чего не замечают другие. В мире медицины детектив вы, — немного грустно улыбнулся Пюнд. — Мне сказали, что ничего уже сделать нельзя.
— Вы выслушали второе мнение?
— Оно мне не нужно. Я знаю, что времени у меня осталось совсем мало. Я это чувствую.
— Печально слышать, мистер Пюнд. — Эмилия подумала немного.
— Ваш коллега, похоже, не в курсе вашей проблемы.
— Я ничего не сказал Фрейзеру и предпочитаю, чтобы так оставалось и впредь.
— Не беспокойтесь. Я попросила его удалиться. Миссис Уивер и мой муж тоже ушли. Я сказала ему, что мы с вами придем в «Герб королевы», как только вы почувствуете себя достаточно хорошо.
— Мне уже немного лучше.
С помощью врача Пюнд принял сидячее положение и достал таблетки, которые носил в кармане пиджака. Доктор Редвинг принесла стакан воды. Ей удалось прочитать название препарата на упаковке: «дилаудид».
— Это гидроморфон, — сказала она. — Хороший выбор. Быстродействующее средство. Но вам следует соблюдать осторожность. Он может вызывать усталость, а также быстрые перемены настроения.
— Я действительно устал, — согласился Пюнд. — А вот мое настроение отличается завидным постоянством. По существу, буду с вами искренним, оно почти радостное.
— Возможно, причина в вашем расследовании. Вероятно, вам очень помогает концентрация. И вы сказали, что расследование продвигается успешно.