небо
4.
И приидоша ко мне в келию два беса, один наг, а другой ф кавтане. И взем тоску мою, на нейже почиваю, и начаша мене качати, яко младенца, и не дадяху ми опочинути, играюще бо.
(08.05.2009)
Бен Джонсон
Бен Джонсон – вне запоя и внутри –
полугерой и бог наполовину.
К шестому дню полграммом кокаину
прервав вялотекущий хоррор-трип,
встаёт из пепла. Щуря мутный глаз,
сверяется с календарём и картой,
привычно уточнив координаты,
столетие, эпоху, день и час,
идёт к реке и сотворяет мир
из всполохов чудных и загогулин,
терзавших мозг с пронзительностью пули
в течение последних лет семи.
А в openair* в условных городах
застыли мы на пластиковых стульях,
и наблюдая мир из загогулин,
а не прямоугольный как всегда,
пугаемся внезапных перспектив,
рассматривая новый гордый профиль
на гривенниках. Видимо, картофель
подорожает аж до десяти...
Что хорошо для Феникса, увы –
немного дыма и немного пепла –
для нас кирдык и адовое пекло,
не говоря уже о зерновых.
Софиты дохнут в полночь на манер
сверхновых. Оседлав скрипучий Phoenix*
полугерой, огнеупорный феникс
и дилер по субботам в openair,
Бен Джонсон возвращается домой,
пустив свои кораблики по вене
(творение отложено на время),
чтоб погрузиться в длительный покой...
Блестящий клоп сползает по стене.
А мы, застыв на пластиковых стульях,
здесь между кадров/пальцев промелькнули,
а в сущности ведь не были и не...
*Openair – концерт, проводимый на свежем воздухе; мероприятие на природе (англ.) Прим. сост.
**Phoenix – образец совершенства (англ.) Прим. сост.
(09.04.2009)
Очнёшься ночью, чувствуя как член...
Очнёшься ночью, чувствуя – как член
пропавшей экспедиции, и мёрзнешь.
Луна внизу покачивает челн.
Утопленник на палубе и звёзды
играются в гляделки. Баргузин
пошевелит и вынесет к причалу.
И снова просыпаешься: один,
свет выключен, и воздух откачали.
В окне февраль. От лысины холма
затылок отвалился с редкой рощей.
Бежит ручей с заснеженного лба,
а ты, прихвачен сумраком, построчно
фиксируешь прорывы февраля
в твои тылы, где вдруг посередь спальни
застукан одиночеством. В тебя
глядит окно. И ночь универсальна.
Катается горошиной во рту
немое ожидание как будто
под сенью девушек, под сакурой в цвету
очнулась бабочка – и умирает Будда...
И – полубог отлученный – молчишь,
сжимаясь в точку, в косточку от вишни,
один в постели, в комнате, в ночи,
ещё не спишь и ей уже не снишься.
(04.03.2009)
ИЗ НЕВОШЕДШЕГО В КНИГИ
лампе накаливания
свет выплывавший из полых окон
жёлтыми прямоугольными дирижаблями
бесшумными
броуновские мыльные пузыри
наполненные мальчуковыми выдохами
голос истончённый усталостью
равнодушием или
будут длиться ещё мгновение
словно вольфрамовая спираль выключенной лампы
на тёмной изнанке глаза
*Опубликовано в LiveJournal (жж) 08.10.2009
Paul Celan, Mit wechselndem Schlussel (перевод)
Mit wechselndem Schlussel
schliesst du das Haus auf, darin
der Schnee des Verschwiegenen treibt.
Je nach dem Blut, das dir quillt
aus Augе oder Mund oder Ohr,
wechselt dein Schlussel.
Wechselt dein Schlussel, wechselt das Wort,
das treiben darf mit den Flocken.
Je nach dem Wind, der dich fortstosst,
ballt um das Wort sich der Schnee
отворяешь свой дом
изменяюшимся ключом
в доме неразглашения снег
и смотря по тому какая струится кровь
изо рта и из уха из глаз твоих
изменяется ключ твой
изменяется ключ изменяется слово
что свободно лететь вслед за снегом
переменится ветер и снег
по иному ложится на слово
*Опубликовано в LiveJournal (жж) 03.02.2011
Николай Ребер о графомании
Из рецензий на «Итоги января. Коля Сулима» (Большой Литературный Конкурс)
www.stihi.ru/2010/02/09/469
Ребер:
Заметил знакомую фамилию и не удержался. Коля редкостно владеет словом и со вкусом у него, естественно, всё в порядке. Получил удовольствие, так сказать, но как человек чрезмерно добрый, Сулима не захотел увидеть кой-чего очевидного: ратуя за «или с моста в реку, или бегом в библиотеку», номинирует вдруг текст Лемыша* – как будто не было Северянина с муарами и сложносочиненными цветами через дефис... Текст Гумиса** я бы тоже никуда не взял: несмотря на позиционирование себя в качестве богова письма (или и поэтому тоже) – текст классически графоманский. Ну «Отца»*** оставлю на Колиной совести, это у него личное наверное... Спасибо, Коля.
Сулима:
Северянина не читал. Позор. А что такое «классический графоман», Коля?
Ребер:
Всё-таки надо, наверное, высказаться, по поводу графомании. А то, получается, сказамши А уел Б... Заметь, я никого не назвал графоманом, но обозначил вышеуказанный текст графоманским. Это неспроста. Дело в том, что графомания – это абсолютно нормальный этап развития пишущего человека. 30 % своих (ранних?) текстов я определяю как графоманские. Ты спрашиваешь, как их определить? Да очень просто: это заимствование – даже не образов/размера и т. д., а эмоций и мыслей. Непрожитое, не прочувствованное лично, бойко или не очень срифмованная вторичность – это графомания. Если мы дефинируем это так, то загребаем, соответственно, кучу народа. Вернее, массу текстов, включая людей известных (тут предусматривался длинный список, но не рискнул – ты и сам можешь его написать...)
(13.02.2010)
*АНАТОЛИЙ ЛЕМЫШ, "Волна опаловая, волна агатовая..."
www.stihi.ru/2008/03/26/2614
Волна опаловая, волна агатовая,
Слюдой заваливала, на мол накатывая.
К скале заигрывала, притворно-ласковая,
Вуаль муаровую свою споласкивая.
И, на колени к камням запрыгивая,
Как бы в смятении себя разбрызгивала.
Затем, усталая, на миг откатывала –
Волна опаловая, волна агатовая.
Везде раскиданы мазки неистовые:
То малахитовые, то аметистовые,
В рассвет свинцовые, в закат – рубиновые,
И бирюзово-аквамариновые.
А ночью море аспидно-черное,
В его узоре стекло толченое,
И, гривой пенною пошевеливая,
Лежит мадонною боттичеллиевой.
А по утрам оно золотистое,
И крабы мраморные ползут, посвистывая.
И вновь русалкою шумит патлатою
Волна опаловая, волна агатовая.
Весь океан, берега покусывая,
Лежит, поигрывает своими мускулами.
Еще немного, и впрямь излечится:
От человека, от человечества.
**ДОКТОР ГУМИС, «Письмо»
www.stihi.ru/2009/11/21/7743
Утренняя мерзлая дорога.
Белое молочное стекло.
Продышать глазок. Увидеть бога.
Попросить. Понять, что помогло.
И свою проехать остановку,
И бежать, и варежки терять,
И расти, могуче и неловко,
Обретать породистость и стать.
Но беречь то самое «немного»,
Что на темя мирром потекло.
Я – письмо, надышанное богом
Миру сквозь замерзшее стекло.
***АНТОН ПРОЗОРОВ, "Отец"
www.stihi.ru/2008/09/19/530
так учил он меня летать забрасывал в небо и говорил лети
хапай крыльями пустоту набирай высоту обживай простор
сын мой будет тебе закат позади восход впереди
не смотри на мать что рыдает что тянет руки постой постой
у нее другая сила иное дело на то и мать
дай ей волю век бы жалела держала тебя птенцом
а тебе положено облака кроить синеву просеивать ветер мять
выйдет срок сын мой станешь и ты отцом