Вот кто-то под дверью твоей прозвонит осторожно, –
Он чёрен лицом, и, наверное, он африканец...
Кто в снах твоих, что упустил ты вчера ещё, где ты
Оставил её, что прощает как минимум дважды...
Не стоит грустить – эти стоны давно перепеты.
И незачем пить – это вряд ли избавит от жажды.
Всё кажется проще, особенно на расстояньи.
Всё движется... в целом по Фрейду, как сказано выше.
И движется среди подобных себе изваяний,
Пусть нерукотворных, но бьющих при случае в дышло...
И всё – ничего, но такой отвратительный запах –
Должно быть, мышиные гнёзда в прогнивших простенках.
Уйдём, дорогая, пусть эта дорога – на запад, –
Не ближе к Гомеру. Но далее от Евтушенко.
(07.01.2003)
Pigmalion
...и когда на пасху или на святки
выходил по облаку голыми пятками
и припадал губами, и целовал в лопатки,
и они переставали быть просто лопатками...
А на утро ночь разрешалась солнцем,
зачатая звёзд сперматозоидами...
Ты тогда была ещё частью бронзовая,
Но местами уже целлулоидная.
И бился над улыбкой – чтоб была коварная,
и над грудью – чтобы были мячики...
Ты тогда была ещё частью мраморная,
но в носу уже намечался хрящик.
И водрузил на пъедестал, точно мироздания
верх, и карабкался уж по лестнице,
чтоб вдохнуть бергамотовое дыхание
и впихнуть гранатовое сердце.
И когда из грязи, дождя и смога
поднялась блестящая и белее творога,
то встала и пошла, и легко с порога
бросила, не оборачиваясь: до скорого!..
(07.01.2003)
Бешеный петух гаркнет «Караул!»...
Бешеный петух гаркнет «Караул!».
В новую дверь внесут престарелый сор.
Лучшее из двух наведённых дул
Выбрать не сможет дичь. Разговор
Оборвется стенкой или стеной, –
Главный аргумент неумелых душ...
Нелегко быть черною полыньей
В пепельной глуши, где полынь и сушь...
Город на мели – неподъёмный флот.
Капитаны вслушиваются в небеса.
Каменный корабль не идёт вперёд
Хоть и ветер в медные паруса...
Из оконной рамы ножом глаза
Выверяют горло на хриплый крик.
Дуя в смуглокожие образа,
Равнодушный дым разъедает лик.
К ночи петухи начинают врать.
Утро мудреней если есть рассол.
Тяжело добра от добра искать
Если нету меньшего из двух зол.
(07.01.2003)
Без памяти, без имени, без слова...
Без памяти, без имени, без слова,
прекраснодушным полуидиотом
бредёшь необитаемым проспектом,
молящим разложения миражем,
из пункта «А», где ты уже не нужен
в пункт «Б», где никогда тебя не ждали
и думаешь... откуда-бы еще мне
исторгнуть звук божественный нездешний.
(07.01.2003)
Какая гадость...
Какая гадость ваш коньяк.
И сами вы с утра не очень.
И циферблатный круг порочен,
Зациклившийся на тик-так...
Пора менять календари:
Звук раздвоился точно жало,
Финал пришелся на начало...
Сомнамбулической зари
змеей больной пейзаж ужален, –
Художник руки опустил,
Иосиф Осипа убил,
Хотя ему и не был равен...
Судьба поэту не прощает
И не доводит до добра,
И точно лампочку с утра,
Перекаливши, отключает.
И тусклый свет его иссяк,
Как ни меняй привычки, почерк,
Язык, носки, обоймы... Впрочем,
Какая гадость ваш коньяк.
(06.01.2003)
Усталый ум насиловать сомненьем...
Усталый ум насиловать сомненьем
Довольно затруднительно... Реки
Незримое подозревать движенье
В зеркальной неподвижности... С руки
ли разобраться в этом человеку,
живущему как все – на берегу...
Нельзя войти в одну и ту же реку, –
Пожалуй, так же мало я солгу,
Кой в чем подметив схожую природу:
Что взял огонь – не скажешь по золе.
Другую реку и другую воду
Едва ли отыщу я на земле.
(07.01.2003)
СВОЯ ВДОВА 1998-2001
Born in the ussr в рамках метареализма
Mы – верные граждане ночи, достойные выключить ток.
(И. Жданов)
...а надо ещё примитивней.
(А. Еременко)
Бесполые столбики чисел
из телевизьонной коробки,
кавычки фаллической мысли,
раздавленной сфинктером скобки.
На вялотекущее время
наброшен железный шлагбаум.
Мы плюнем любому на темя,
кто ступит на наш Lebensraum*,
помеченный древками рифмы
и жаждой близ кухонных кранов.
Наденем резервные нимбы
и переметнёмся в нирвану,
достанем запАсные литры,
натянем квадратные метры
и противогазы на жабры,
и лихо уйдём от радара.
А надо б ещё примитивней,
уняв все сомнения разом...
Мы – серые слоники бивней,
достойные выключить разум.
*Lebensraum – жизненное пространство (нем.) Прим. авт.
(12.06.2003)
пристегнув ремень наблюдаю, поверх вершин...
И.Г.
...пристегнув ремень, наблюдаю, поверх вершин
и, затем, полей с обильными озимыми,
как меня уносит дюжая дюзен-машин*
в сторону от тебя, дорогой, любимой...
или нет, не так... покидаю борт,
обронив билет на мокрый от слёз бетон,
и сажусь в автобус, который, гляди, уйдёт
...нет, уже ушёл и пополз на склон...
и по эскалатору, бегом к телефону, вниз
камнем с набираемой высоты...
я давлю на кнопки, вращаю диск
сквозь автоответчик, в котором ты...
я бегу по проводу точно по следу пёс,
приставляю репризу к давешнему «прощай»...
ты и я – ещё не больной вопрос,
а прямой как слово электросталь...
пристегнув ремень... ушёл, заметаю след...
впереди часовых поясов века...
– Can I help you? – Полночь. Храпит сосед.
Под крылом, наверно, шумит тайга...
*Duesenmaschine – реактивный самолёт (нем.) Прим. авт.
(24.01.2003)
Из пены, пепла, холода и пыли...
Из пены, пепла, холода и пыли
можно получить соль, тоску и ветер,
огненную воду, ангела с крыльями,
осенний вечер, воспоминания о лете,
случайных знакомых, с жаждою бездонною,
денег некоторую сумму,
головную боль, усталость, ночь бессонную,
всякого разного целую уйму...
Можно сконструировать и нас с вами
(в особенности если слегка разбавить),
и всех этих прохожих в оконной раме,
да и целую вселенную можно справить...
Всё это очень просто –
можно обойтись без глины.
Я взираю на мир с невообразимой скукой...
только любовь
не разлагается
на ингредиенты
(18.01.2003)
Тульский романс
Хочешь медальку, а может подковку?
Я ль не моряк – полосатая плоть...
Сделаю, сделаю татуировку,
Если придумаю, что наколоть...
Лягу бессмертный средь рая ли, сада...
Встану безликий – никто и нигде...
Кончусь как скорая повесть снаряда –
Ржавым осколком в солдатской ноге.
Желчный художник отставил этюдник
И по-немецки сказал: селяви.
Я по-французски ответил: натюрлих, –
Стоит ли, если уж не от любви...
После расклеился, после заплакал
И распатронился как магазин.
Видел себя, повернувшего зА угол –
Значит за пивом ушёл в магазин...
Там же, неузнанный (павший герой ли?),
Сдал за бесценок коня, карабин...
– Так сколько нас, милая, если нас двое?
– То же всё, то же... один плюс один...
(27.01.2003)
Позади невеселая память саднит затылок...
Позади невеселая память саднит затылок,
впереди семенит и горланит дурная слава.
Между ними осколки лучей и цветных улыбок,
и надежды в витрине в платиновых оправах.
По ночам наставала пора, закрывались ставни,
и метались по комнате рыжие брызги-звезды.
По утрам, уходя, собирали носки и камни.
А вода оказалась белой, когда замерзла...
Паралитик-зима в безответной любви к апрелю
протянула ему свои ледяные кристаллы...
Он проснется сегодня и снова найдет в постели
уши, полные слез, забинтованные в одеяло.
Он порвет провода, если в них телефонный шелест
донесет только «нет» и закончится резким звуком...
По каким-то законам лососи ползут на нерест,
а назад – по течению, кверху раздутым брюхом.
Синеватой неоном улицей, без причины...
Западая от стенки к стенке как лед в стакане,
продвигаюсь назад и вниз, обходя витрины,
пряча нервные пальцы в навылет пустом кармане.
(14.01.2003)
Weg vom propeller
Не единственный, но в одиночестве... или между
ароматов, столбов, автостопов большой дороги,
не в земле и не вне, не потом и не даже прежде, –
в бесконечных сейчас и здесь умываю ноги.
Ухожу насовсем, уменьшаюсь, почти не виден.
Голова на плече – не распят, но слегка прибитый...
Вертолёты дрожат на бетоне моих извилин
и, взлетая, сливаются в нимб мозговой орбиты.
Не с любовью, но вряд ли не в ней, точно муха в жиже...
И прыжки с горизонта, споткнувшись на параллели,
не становятся глубже, а кажется реже, ниже,
обрываясь на крике будильника у постели...
И последний (но не герой), распродавший мощи
незадолго до смерти, произошедшей в теле,
ухожу то ли «на», то ли в сторону, то ли... в общем,
weg vom Propeller.
*weg vom Propeller – от винта (нем.)