– Понимаю, – выдавила я, чувствуя себя ужасно от того, что для бабушки Бруно сейчас выгляжу нищей попрошайкой, жаждущей их семейного состояния. – Я не хотела вас об этом просить, фьордина Беранже.
– В самом деле?
Она чуть приподняла бровь в высокомерном вопросе.
Бабушка писала, что пришла официальная бумага от Федерального Казначейства о полном погашении долга. Но ведь государство не может ошибаться? Долг погашен, вот только кем?
Я ломала голову над этим вопросом, но ответа не было. Такой большой сумме в нашей семье неоткуда взяться. Наверное, родители Бруно выплатили, но не стали говорить фьордине Беранже, чтобы не расстраивать? Ведь не зря она не выходит из дома. А если достаточно легкого потрясения, чтобы спровоцировать приступ?
– Возможно, вас удовлетворит помощь нашей семьи в другом вопросе, не требующем материального вложения? – продолжила фьордина. – Но что это мы сразу о делах? Вы же с дороги. Вам нужно отдохнуть, прийти в себя. Время обеденное. Вот после обеда, за чаем и поговорим. Обсудим, чем мы можем помочь.
– Спасибо, но я не располагаю достаточным временем.
– Полноте, – махнула она рукой. – Обедать мы сядем через десять минут, а потом моя внучка отвезет вас во Фринштад. Лисандра как раз у меня в гостях, изучает библиотеку моего мужа. – В ее голосе прозвучало легкое осуждение. – Что она там хочет найти, не знаю, но ищет с упорством, достойным лучшего применения.
То, что сестра Бруно даже не выразила желания со мной познакомиться, сказало о многом. Для ее брата я – пройденный этап. Мне не хотелось оставаться на обед, но фьордина Беранже была слишком настойчива, а веской причины для отказа я не смогла подобрать.
Обедали мы вдвоем. Фьордина Беранже посылала за внучкой, но та так и не подошла. Бабушка Бруно говорила со снисходительной улыбкой, что оторвать Лисандру от книги в последнее время становится все сложнее и сложнее. Но я чувствовала себя в этом доме все неуютней. Я не понимала уже, зачем согласилась сюда приехать и почему осталась на обед. Фьордина Беранже была любезной, но меня не покидала мысль, что она чего-то от меня хочет. Наконец принесли чай, и к нему – маленькие заварные пирожные в вазе. Фьордина удовлетворенно кивнула, отпуская горничную, и сказала:
– Бруно очень любит эти пирожные. Я всегда их заказываю к столу, когда он приезжает в этот дом.
– Не удивительно, они очень вкусные, – попыталась я перевести разговор с темы, для меня неприятной, на нейтральную. – В вашем доме очень хорошо готовят, фьордина Беранже.
Но мою собеседницу сбить с выбранной темы было не так-то просто.
– Обязанность хозяйки дома – найти хорошего повара, – наставительно сказала она. – Когда я жила во Фринштаде, в нашем доме готовили просто отменно. Боюсь, Бруно избалован хорошей кухней. Но это его единственный недостаток. – Она улыбнулась той фальшивой улыбкой, что должна была расположить меня к ней, но лишь насторожила. – Он добрый мальчик, но слишком… рассеянный? Да, рассеянный, так правильнее сказать. Вы же прекрасно понимаете, Дульсинея, что не встретил он вас не со зла. Ему просто в голову не могло прийти, что все так может случиться.
Она уставилась на меня с таким выражением, что мне ничего и не оставалось, как подтвердить ее слова:
– Наверное, фьордина Беранже.
– Не наверное, а точно, – убежденно сказала она. – Дульсинея, будем говорить прямо. Где вы найдете мужа лучше? Он красив, из хорошей семьи, сильный маг. Наши финансовые дела тоже на высоте.
Все так прекрасно, а меня уговаривают за него выйти? Почему с такими несомненными достоинствами он не нашел себе состоятельную невесту во Фринштаде?
– И зачем ему так срочно жениться, если у него все так хорошо?
– Как это – зачем, Дульсинея? – в деланом удивлении подняла она брови. – Его должны перевести в магические войска, а там для успешной карьеры необходимо состоять в браке. Скромная девушка из хорошей семьи, которая смогла бы наставить его на правильный путь, – вот что нужно моему внуку. Я вижу, вы разумная фьорда, просто идеально подходите Бруно. И тогда с нашей стороны непременно будет оказана некоторая финансовая помощь.
– Извините, фьордина Беранже, но я не понимаю, зачем вам нужен этот брак. Я не такая завидная партия для вашего блестящего во всех отношениях внука.
По ее лицу пробежала легкая тень неудовольствия, тут же уступив место дружеской улыбке.
– Дорогая, – проворковала она, – нас, древних родов, уже почти не осталось. Мы должны всячески поддерживать друг друга в такое непростое время, когда чистая кровь так и норовит смешаться с чем-то очень далеким от человеческой, понимаете?
Я молчала. Ее доводы не казались убедительными. Что-то не торопилась она нас поддерживать раньше, когда ее внуку не требовалась невеста. Трудно понять, почему во Фринштаде не нашлось подходящей богатой фьорды. А правду она говорить явно не собирается.
– Кроме того, – продолжила фьордина Беранже, – не стоит забывать, что мы с вашей бабушкой давние подруги, еще со времен пансиона. А дружба, проверенная временем, многого стоит. Ради нее наша сторона готова пойти на некоторые уступки.
До того, как бабушка сказала о помолвке, я ни разу не слышала от нее о старой подруге по пансиону, Соледад Берлисенсис. Да и то, что бабушка не знала об изменившейся фамилии этой фьордины, тоже говорило о многом. Взывать к несуществующей дружбе по меньшей мере странно…
– Дульсинея, вы же были согласны выйти за Бруно замуж, – ласково сказала фьордина Беранже, – до того как узнали, что моя невестка выдумывает про вас всякие глупости. Но знаете ли, Ортензия… она не слишком умна, к сожалению. Не стоит серьезно относиться к ее словам. Что-то услышала, поняла неправильно, потом от себя добавила. Теперь, когда все выяснилось, вы же не можете продолжать винить в случившемся Бруно? Мой внук очень переживает вашу размолвку…
Фьордина Беранже посмотрела на меня с надеждой, что я скажу о своих переживаниях. Но я молчала. Вся эта история казалась ужасно подозрительной, и я не хотела в нее влезать, пока не пойму, в чем тут дело. Пауза длилась, и конец ей положило громкое приветствие вошедшей белокурой фьорды. Она была так похожа на Бруно, что я совсем не удивилась, когда оказалось, что это как раз его засевшая в библиотеке сестра.
– Извините, что не подошла раньше, – приветливо улыбнулась она, – зачиталась. Мне казалось, что времени прошло совсем немного, а оказывается, уже домой пора. Даже Тарни успел по магофону напомнить.
– Не теми книгами ты зачитываешься, – недовольно ответила фьордина Беранже. – Кому интересно это «Применение магических питомцев в преступной деятельности»? Правильно я Алена попросила не давать тебе книги из его библиотеки.
– А ведь я его почти уговорила, – вздохнула Лисандра. – Бабушка, как ты не понимаешь? Литературы, посвященной особенностям магических питомцев, слишком мало. Мне интересна любая кроха информации.
– Если слишком увлечешься этими крохами, – едко сказала бабушка, – на появление в вашей семье других можно не рассчитывать. А я хочу дождаться правнуков.
– Дождешься, – уверенно сказала Лисандра и мечтательно заулыбалась. – У меня все распланировано. В том числе и появление новых представителей рода Кудзимоси.
Странная фамилия, совсем не подходящая мужу этой фьордины. Не так давно фьордина Беранже говорила о древних родах и о том, что они должны поддерживать друг друга перед лицом возникшей угрозы по смешиванию человеческой крови с кем попало. Но, может, муж Лисандры – какой-нибудь усыновленный? Бывают же случаи, когда отчимы дают детям жены от первого брака свою фамилию…
– Кудзимоси – это же демонская фамилия, – не удержалась я.
– Да, муж наполовину демон, – довольно ответила Лисандра.
Ее слова повергли меня в настоящий шок. Гордиться такой сомнительной партией? Но сестра Бруно не выглядела недовольной своей участью.
– А наполовину – эльф, – добила меня фьордина Беранже. – И не могу сказать, что обе половины – лучшие.
– Ты просто ничего в хвостах не понимаешь, – рассмеялась внучка. – Хвост – вот что главное в мужчине.
У ее мужа еще и хвост есть? Вот несчастная. Как только удается не показывать другим свои чувства? Хвост мужа – это же кошмар какой-то! Интересно, какие проблемы у этой семьи, что Лисандре не смогли найти нормального мужа, а пришлось соглашаться на столь сомнительную партию? Подозрения, что со мной хотят провернуть какую-то сомнительную аферу, только усилились.
– Не понимаю и понимать не хочу! – Мне показалось, что в словах фьордины Беранже прозвучал ясный намек на нечто, известное им с внучкой, но неизвестное мне. – Думаю, Дульсинее хвосты неинтересны.
– Кто знает? – Сестра Бруно неожиданно рассмеялась красивым серебристым переливчатым смехом. – Дедушка не теряет надежды…
– Лисандра! – жестко прервала фьордина Беранже. – Ты говорила, что фьорд Кудзимоси уже намекал, что пора к нему возвращаться.
– В самом деле, – та церемонно поцеловала бабушку в привычно подставленную щеку, – мне пора во Фринштад. Но я еще могу подвести Дульсинею, куда ей надо.
– Зачем торопить нашу гостью? – Фьордина Беранже была явно недовольна предложением внучки. – Мы только начали вести беседу о вещах, занимательных для нас обеих.
Да уж, если Бруно так же уговаривали на мне жениться, неудивительно, что он даже встретить не захотел. Если бы я раньше его не знала, то за этот разговор прониклась бы глубоким отвращением к потенциальному жениху. Но сейчас проникнуться не удавалось, как и выбросить его из своей головы и сердца.
– Благодарю за гостеприимство, фьордина Беранже, – как можно более уважительно постаралась сказать я, – но, к моему глубочайшему сожалению, мне нужно возвращаться в военное ведомство, так что предложение фьордины Кудзимоси как нельзя кстати.
Фьордина Беранже с видимым огорчением прощалась. То, что я так и не дала согласия, нарушило какие-то ее неведомые планы и привело в дурное расположение духа. Положение семьи и ее успешность стояли для бабушки Бруно на первом плане, все остальное было ненужным и неважным. Наивно было предполагать, что она уплатила долг, чтобы показать степень раскаяния. Виноватой она себя отнюдь не считала.